Коронавирус для Запада оказался страшнее Путина
То, чего не добились ближневосточные террористы и «российская угроза», оказалось под силу вирусу COVID-19. Американцы и европейцы боятся выйти на улицу, а западные демократии за считанные недели превратились в полицейские государства.
Известнейшее американское издание The New York Times признает, что коронавирус создал новую форму террора, фактически парализовав экономику и перевернув всю привычную жизнь западного обывателя с ног на голову. Западное общество и так стремительно атомизировалось, социальные связи между людьми становились все тоньше и тоньше, но пандемия многократно ускорила этот процесс.
В головах впечатлительных американцев сегодня – страх перед любым незнакомцем. Ему не обязательно быть иммигрантом с Востока, как во время антитеррористической паранойи. Теперь угрозу могут увидеть в благообразном соседском дедушке, в продавщице супермаркета и даже в медицинском работнике. Ведь они могут быть инфицированы, даже если и не болеют. Поэтому на улицах люди шарахаются друг от друга так, как в свое время шарахались от приезжих женщин, закутанных в свои черные одеяния.
Хотя Стив Эрлангер, автор The New York Times, пытается убедить читателя, что терроризм все же куда страшнее эпидемий, масштабы ущерба, причиненного коронавирусом мировой экономике, заставляют сомневаться в этих словах. Впрочем, в этом есть и несомненная вина правительств: не только американского, но и практически всех стран мира. Такие угрозы как международный терроризм, политический экстремизм, опасность нападения враждебно настроенного государства всегда считались намного более серьезными и существенными, чем угрозы биологического, природного характера.
Государства вкладывали колоссальные средства в оснащение вооруженных сил, в деятельность разведки и контрразведки, создавали подразделения спецназначения, а расходы на здравоохранение, на вирусологию были где-то ближе к концу списка бюджетных трат. И так в любой стране – и в России, и в США. Но коронавирус быстро показал ошибочность такого подхода: оказалось, что вирусное заболевание способно «вырубить» экономику посильнее, чем многие войны, не говоря уже о терактах или народных волнениях.
Вообще, характер публикаций в американской прессе в последние недели показывает всю непростую ситуацию, в которой оказались Соединенные Штаты. С одной стороны мы видим страх перед коронавирусом, который заставляет обвинять правительство в недостаточности принятых мер, в их запоздалости, а с другой – страх перед экономическим и социальным коллапсом: карантин это смерть для малого бизнеса, это массовая безработица и катастрофическое ухудшение жизни простых людей. Но есть и позитивная составляющая: сама судьба дала американскому обществу шанс понять, что Россия и русские не являются для них главной угрозой. Конечно, Дональд Трамп пытается не забывать и о внешней политике, но большинству американцев это уже неинтересно.
Стив Эрлангер приводит точку зрения профессора безопасности Королевского колледжа Лондона Питера Нойманна, который убежден, что после пандемии понимание самой системы обеспечения безопасности в развитых странах изменится. Власти поймут, что такое направление как защита от биологических угроз, является не менее важным, чем укрепление армии, антитеррористическая деятельность или контрразведка. Скорее всего, в спецслужбах появятся свои вирусологические отделы, произойдет и перераспределение в финансировании.
Впрочем, будем откровенны, и в России ситуация не лучше. Да, нет такого количества заболевших, но режим самоизоляции больно ударит и по экономике страны, и по бюджету миллионов простых граждан. Принять какие-либо действительно эффективные меры поддержки граждан, да и просто взять на себя всю полноту ответственности федеральная власть затруднилась. И это понятно, поскольку к такому развитию событий страна оказалась не готова: десятилетиями разрушалась отечественная система здравоохранения, финансирование медучреждений осуществлялось по остаточному принципу, базовый медицинский персонал получал мизерные зарплаты.
Если думать о будущем, то самый главный вопрос, который так и напрашивается, заключается в том, сможет ли власть сделать какие-то выводы из текущих событий и изменить свою политику так, чтобы в перспективе повторение таких сценариев приносило бы куда меньший ущерб.
Информация