Как советские МБР ликвидировали американские ЗРК
После начала «холодной войны» США пытались получить военное превосходство над СССР. Советские сухопутные силы были весьма многочисленны и оснащены современной по тогдашним меркам боевой техникой и вооружением, и американцы и их ближайшие союзники не могли надеяться победить их в сухопутной операции. На первом этапе глобального противостояния ставка была сделана на американские и британские стратегические бомбардировщики, которые должны были разрушить важнейшие советские административно-политические и промышленные центры. Американские планы войны против СССР предусматривали, что после атомных ударов по важнейшим административно-политическим центрам масштабными бомбардировками с использованием конвенционных авиабомб удастся подорвать советский промышленный потенциал, уничтожить важнейшие военно-морские базы и аэродромы. Следует признать, что до середины 1950-х годов у американских бомбардировщиков имелись достаточно высокие шансы успешно отбомбиться по Москве и другим крупным советским городам. Тем не менее, уничтожение даже 100% целей, намеченных американскими генералами, не решало проблему превосходства СССР в обычных вооружениях в Европе и не гарантировало победу в войне.
В то же время возможности советской дальней бомбардировочной авиации в 1950-е годы были достаточно скромными. Принятие на вооружение в Советском Союзе бомбардировщика Ту-4, который мог быть носителем атомной бомбы, не обеспечивало «ядерного возмездия». Поршневые бомбардировщики Ту-4 не обладали межконтинентальной дальностью полёта и в случае получения приказа о нанесении удара по Северной Америке для их экипажей это был полёт в одну сторону, без шансов на возвращение.
Тем не менее, американское военно-политическое руководство после успешного испытания первого советского ядерного заряда в 1949 году всерьёз обеспокоилось защитой территории США от советских бомбардировщиков. Одновременно с развёртыванием средств радиолокационного контроля, разработкой и производством реактивных истребителей-перехватчиков велось создание зенитных ракетных комплексов. Именно зенитные ракеты должны были стать последним рубежом обороны, в случае, если бомбардировщики с атомными бомбами на борту прорвутся к охраняемым объектам сквозь заслоны перехватчиков.
Первым американским объектовым зенитным ракетным комплексом, принятым на вооружение в 1953 году, стал SAM-A-7. Этот комплекс, созданный компанией Western Electric, с июля 1955 именовался NIKE I, а в 1956 году получил обозначение MIM-3 Nike Ajax.
Зенитная ракета MIM-3 Nike Ajax на пусковой установке
Маршевый двигатель зенитной ракеты работал на жидком топливе и окислителе. Запуск происходил при помощи отделяемого твердотопливного ускорителя. Наведение на цель — радиокомандное. Данные, поставляемые радарами слежения за целью и сопровождения ракеты о положении в воздухе цели и ЗУР, обрабатывались счётно-решающим устройством, построенным на электровакуумных приборах. Подрыв боевой части ракеты производился радиосигналом с земли в расчётной точке траектории.
Масса подготовленной к применению ракеты составляла 1120 кг. Длина – 9,96 м. Максимальный диаметр — 410 мм. Наклонная дальность поражения «Найк-Аякс» — до 48 километров. Потолок – около 21000 м. Максимальная скорость полёта – 750 м/с. Такие характеристики позволяли после входа в зону поражения перехватить любой дальний бомбардировщик существовавший в 1950-е годы.
ЗРК «Найк-Аякс» был чисто стационарным и включал в себя капитальные сооружения. Зенитная батарея состояла из двух частей: центрального пункта управления, где располагались бетонированные бункеры для зенитных расчётов, радиолокаторы обнаружения и наведения, счётно-решающее оборудование, и технической пусковой позиции, на которой были размещены пусковые установки, защищённые склады ракет, цистерны с топливом и окислителем.
Первоначальный вариант предусматривал 4-6 пусковых установок, двойной боекомплект ЗУР в хранилище. Запасные ракеты находились в защищённых укрытиях в заправленном состоянии и могли быть поданы на пусковые установки в течение 10 минут.
Однако по мере развёртывания, с учётом достаточно длительной перезарядки и возможности одновременной атаки одного объекта несколькими бомбардировщиками было решено увеличить число пусковых установок на одной позиции. В непосредственной близости от стратегически важных объектов: военно-морских и авиабаз, крупных административно-политических и промышленных центров число пусковых установок ЗУР на позиции достигало 12-16 единиц.
В США были выделены значительные средства на строительство стационарных сооружений для зенитных ракетных комплексов. По состоянию на 1958 год удалось развернуть более 100 позиций MIM-3 Nike-Ajax. Однако с учётом стремительного развития боевой авиации ко второй половине 1950-х годов стало ясно, что ЗРК «Найк-Аякс» устаревает, и в ближайшее десятилетие не сможет соответствовать современным требованиям. Кроме того, в ходе эксплуатации большие трудности вызывала заправка и обслуживание ракет с двигателем, работающем на взрывоопасном и токсичном топливе и едком окислителе. Американских военных также не устраивала невысокая помехозащищённость и невозможность централизованного управления зенитными батареями. В конце 1950-х проблему автоматизированного управления решили путём введения системы AN/FSG-1 Missile Master компании Martin, позволявшей вести обмен информацией между счетно-решающими устройствами отдельных батарей и осуществлять координацию действий по распределению целей между несколькими батареями с регионального КП ПВО. Однако улучшение командной управляемости не устранило других недостатков. После ряда серьёзных инцидентов, связанных с утечками топлива и окислителя, военные потребовали скорейшей разработки и принятия на вооружение зенитного комплекса с твердотопливными ракетами.
В 1958 году компания Western Electric довела до стадии серийного производства зенитный ракетный комплекс первоначально известный как SAM-A-25 Nike B. После массового развёртывания ЗРК присвоили окончательное наименование MIM-14 Nike-Hercules.
Стартовая позиция ЗРК MIM-14 Nike-Hercules
Первый вариант ЗРК MIM-14 Nike-Hercules по ряду элементов имел высокую степень преемственности с MIM-3 Nike Ajax. Принципиальная схема построения и боевой работы комплекса осталась прежней. Система обнаружения и целеуказания ЗРК «Найк-Геркулес» первоначально базировалась на стационарной РЛС обнаружения от ЗРК «Найк-Аякс», работающей в режиме непрерывного излучения радиоволн. Однако увеличение дальности стрельбы более чем в два раза потребовало разработки более мощных станций обнаружения, сопровождения и наведения зенитных ракет.
Радиолокационные средства раннего варианта ЗРК MIM-14 Nike-Hercules
ЗРК MIM-14 Nike-Hercules, как и MIM-3 Nike Ajax был одноканальным, что существенно ограничивало возможности при отражении массированного налёта. Отчасти это компенсировалось тем, что в некоторых районах США зенитные позиции размещались очень плотно и имелась возможность взаимного перекрытия зоны поражения. Кроме того, на вооружении советской дальней авиации имелось не так много бомбардировщиков с межконтинентальной дальностью полёта.
Пуск зенитной ракеты MIM-14 Nike-Hercules
Твердотопливные ракеты, используемые в составе ЗРК MIM-14 Nike-Hercules, по сравнению с ЗУР комплекса MIM-3 Nike Ajax стали крупней и тяжелей. Масса полностью снаряженной ракеты MIM-14 составляла 4860 кг, длина – 12 м. Максимальный диаметр первой ступени – 800 мм, второй ступени – 530 мм. Размах крыла 2,3 м. Поражение воздушной цели осуществлялось 502 кг осколочной боевой частью. Максимальная дальность стрельбы первой модификации составляла 130 км, потолок — 30 км. На позднем варианте, дальность стрельбы по крупным высотным целям довели до 150 км. Максимальная скорость ракеты — 1150 м/с. Минимальная дальность и высота поражения цели, летящей со скоростью до 800 м/с, составляют 13 и 1,5 км соответственно.
В 1950-1960-е годы американское военное руководство считало, что при помощи ядерных зарядов можно решать самый широкий круг задач. Для уничтожения групповых целей на поле боя и против линии обороны противника предполагалось использовать ядерные артиллерийские снаряды. Тактические и оперативно-тактические баллистические ракеты предназначались для решения задач на удалении от нескольких десятков, до сотен километров от линии боевого соприкосновения. Ядерные фугасы должны были создать непроходимые завалы на пути наступления вражеских войск. Для применения против надводных и подводных целей атомными зарядами оснащали торпеды и глубинные бомбы. Боеголовки относительно небольшой мощности устанавливали на авиационные и зенитные ракеты. Использование ЯБЧ против воздушных целей позволяло не только успешно бороться с групповыми целями, но и компенсировать погрешности в наведении на цель. Зенитные ракеты комплексов «Найк-Геркулес» оснащались ядерными боеголовками: W7 — мощностью 2,5 кт и W31 мощностью 2, 20 и 40 кт. Воздушный взрыв 40-кт ядерной боеголовки мог разрушить летательный аппарат в радиусе 2 км от эпицентра, что позволяло эффективно поражать даже сложные, малогабаритные цели вроде сверхзвуковых крылатых ракет. Более половины ЗУР MIM-14, развёрнутых на территории США, оснащалась ядерными боевыми частями. Зенитные ракеты, несущие ЯБЧ, планировалось использовать против групповых целей или в сложной помеховой обстановке, когда точное наведение на цель было невозможно.
Для развёртывания ЗРК «Найк-Геркулес» использовались старые позиции «Найк-Аякс» и активно строились новые. К 1963 году твердотопливные комплексы MIM-14 Nike-Hercules окончательно вытеснили на территории США ЗРК MIM-3 Nike Ajax с жидкостными ракетами.
Карта развёртывания ЗРК «Найк» на территории США
В начале 1960-х был создан и запущен в серийное производство ЗРК MIM-14В, который также известен как Improved Hercules. В отличие от первого варианта эта модификация имела возможность перебазирования в разумные сроки, и её с некоторой натяжкой можно было назвать мобильной. Радиолокационные средства «Усовершенствованного Геркулеса» могли перевозиться на колёсных платформах, а пусковые установки выполнялись разборными.
Радиолокационные средства мобильной модификации ЗРК MIM-14 Nike-Hercules
В целом мобильность ЗРК MIM-14В была сравнима с советским комплексом большой дальности С-200. Помимо возможности смены огневой позиции, в состав модернизированного ЗРК MIM-14В ввели новые радары обнаружения, и усовершенствованные радары сопровождения, что повысило помехозащищённость и возможность отслеживания высокоскоростных целей. Дополнительный радиодальномер осуществлял постоянное определение дистанции до цели и выдавал дополнительные поправки для счетно-решающего устройства. Часть электронных блоков перевели с электровакуумных приборов на твердотельную элементную базу, что снизило энергопотребление и повысило надёжность. В середине 1960-х для модификаций MIM-14В и MIM-14С ввели ЗУР с дальностью стрельбы до 150 км, что в то время для комплекса в котором использовалась твердотопливная ракета, было очень высоким показателем.
Серийное производство MIM-14 Nike-Hercules продолжалось до 1965 года. Всего было выпущено 393 наземных зенитных систем и около 25000 зенитных ракет. Помимо США, лицензионное производство ЗРК MIM-14 Nike-Hercules осуществлялось в Японии. Всего на территории США к середине 1960-х было развернуто 145 зенитных батарей «Найк-Геркулес» (35 построено заново и 110 переоборудовано из позиций «Найк-Аякс»). Это позволило достаточно эффективно прикрыть от бомбардировщиков основные промышленные районы, административные центры, порты и авиационные и военно-морские базы. Однако зенитные ракетные комплексы семейства «Найк» никогда не являлись основным средством противовоздушной обороны, а рассматривались лишь как дополнение к многочисленным истребителям-перехватчикам.
На момент начала Карибского кризиса Соединенные Штаты существенно превосходили Советский Союз по числу ядерных боеголовок. С учётом носителей развёрнутых на американских базах в непосредственной близости от границ СССР американцы могли использовать в стратегических целях около 3000 зарядов. На советских носителях способных достичь Северной Америки было около 400 зарядов, развёрнутых в основном на стратегических бомбардировщиках.
Советский дальний бомбардировщик М-4
В ударе по территории США могло участвовать более 200 дальних бомбардировщиков Ту-95, 3М, М-4, а также примерно 25 межконтинентальных баллистических ракет Р-7 и Р-16. С учётом того, что советская дальняя авиация в отличие от американской не практиковала несения боевого дежурства в воздухе с ядерными бомбами на борту, а советские МБР требовали длительной предстартовой подготовки, бомбардировщики и ракеты могли быть с высокой вероятностью уничтожены внезапным ударом в местах дислокации. Советские дизельные подводные лодки с баллистическими ракетами пр.629 находясь на боевом патрулировании в основном представляли угрозу для американских баз в Западной Европе и на Тихом океане. К октябрю 1962 года в составе ВМФ СССР имелось пять атомных ракетных лодок пр. 658, но по количеству и дальности пуска ракет они существенно уступали девяти американским ПЛАРБ типа George Washington и Ethan Allen.
Попытка размещения баллистических ракет средней дальности на Кубе поставила мир на грань ядерной катастрофы, и хотя в обмен на вывод советских ракет с Острова Свободы американцы ликвидировали стартовые позиции БРСД «Юпитер» в Турции, наша страна в 1960-е годы сильно уступала США в стратегических вооружениях. Но даже при таком раскладе американское высшее военно-политическое руководство желало гарантированно защитить территорию США от ядерного возмездия со стороны СССР. Для этого с форсированием работ по противоракетной обороне продолжилось дальнейшее укрепление системы ПВО США и Канады.
Дальнобойные зенитные комплексы первого поколения не могли бороться с маловысотными целями, а их мощные обзорные радиолокаторы не всегда были способны обнаружить самолёты и крылатые ракеты, укрывающиеся за складками местности. Имелась вероятность, что советские бомбардировщики или запущенные с них крылатые ракеты смогут преодолеть рубежи ПВО на малой высоте. Такие опасения были вполне обоснованы, согласно информации рассекреченной в 1990-е, в начале 1960-х годов с целью отработки новых более эффективных методов прорыва ПВО специально подготовленные экипажи бомбардировщиков Ту-95 выполняли полеты на высотах, ниже зоны видимости PЛC того периода.
Для борьбы с маловысотными средствами воздушного нападения в 1960 году на вооружение армии США был принят ЗРК MIM-23 Hawk. В отличие от семейства «Найк», новый комплекс сразу разрабатывался в мобильном варианте.
Буксируемая пусковая установка и радиолокационные средства ЗРК MIM-23 Hawk
В состав зенитной батареи, состоящей из трёх огневых взводов, входили: 9 буксируемых пусковых установок с 3 ЗУР на каждой, обзорная РЛС, три стации подсвета цели, центральный пункт управления батареей, переносная консоль удалённого управления огневой секцией, командный пункт взвода, а также транспортно-заряжающие машины и дизель-генераторные энергоустановки. Вскоре после принятия на вооружение в состав комплекса дополнительно был введен радиолокатор, специально предназначенный для обнаружения маловысотных целей. В первой модификации ЗРК «Хок» использовалась твердотопливная ракета с полуактивной головкой самонаведения, с возможностью обстрела воздушных целей на дальности 2-25 км и высотах 50-11000 м. Вероятность поражения цели одной ракетой при отсутствии помех составляла 0,55.
Предполагалось, что ЗРК «Хок» прикроют бреши между дальнобойными ЗРК «Найк-Геркулес» и исключат возможность прорыва бомбардировщиков к охраняемым объектам. Но к моменту достижения маловысотным комплексом требуемого уровня боеготовности стало ясно, что основную угрозу для объектов на территории США представляют не бомбардировщики. Тем не менее, несколько батарей «Хок» было развёрнуто на побережье, так как американская разведка получила информацию о вводе в состав ВМФ СССР подводных лодок с крылатыми ракетами. В 1960-е годы вероятность нанесения ими ядерных ударов по прибрежным районам США была высокой. В основном же «Хоки» разворачивались на передовых американских базах в Западной Европе и в Азии, в тех районах, куда могли долететь боевые самолёты советской фронтовой авиации.
В середине 1950-х годов американские военные аналитики предсказывали появление в СССР крылатых ракет большой дальности, запускаемых с подводных лодок и стратегических бомбардировщиков. Надо сказать, что американские эксперты не ошиблись. В 1959 году на вооружение была принята крылатая ракета П-5 с ядерной боевой частью мощностью 200-650 кт. Дальность пуска крылатой ракеты составляла 500 км, максимальная скорость полёта – около 1300 км/ч. Ракетами П-5 вооружались дизель-электрические подводные лодки пр. 644, пр. 665, пр. 651, а также атомные пр. 659 и пр. 675.
Гораздо большую угрозу для объектов на территории Северной Америки представляли стратегические самолёты-ракетоносцы Ту-95К, оснащённые крылатыми ракетами Х-20. Эта ракета с дальностью пуска до 600 км развивала скорость более 2300 км/ч и несла термоядерную боевую часть мощностью 0,8-3 Мт.
Ту-95К с крылатой ракетой Х-20
Как и морская П-5, авиационная крылатая ракета Х-20 предназначалась для уничтожения крупных площадных целей, и могла быть запущена с самолёта-носителя до его входа в зону ПВО противника. К 1965 году в СССР было построено 73 самолёта Ту-95К и Ту-95КМ.
Перехватить самолёт-ракетоносец до рубежа пуска крылатой ракеты было очень непростой задачей. После обнаружения носителя КР радиолокаторами, требовалось время, чтобы вывести истребитель-перехватчик на рубеж перехвата, и он мог просто не успеть занять для этого выгодную позицию. Кроме того, полёт истребителя на сверхзвуковой скорости требовал использования форсажа, что в свою очередь приводило к повышенному расходу топлива и ограничивало дальность полёта. Теоретически ЗРК «Найк-Геркулес» были способны успешно бороться с высотными сверхзвуковыми целями, но позиции комплексов зачастую располагались в непосредственной близости от прикрываемых объектов, и в случае промаха или отказа ЗУР времени на повторный обстрел цели могло не хватить.
Желая подстраховаться, ВВС США инициировали разработку сверхзвукового беспилотного перехватчика, который должен был встречать вражеские бомбардировщики на дальних подступах. Надо сказать, что командование сухопутных войск в чьём ведении находились ЗРК семейства «Найк» и руководство военно-воздушных сил придерживались разных концепций построения противовоздушной обороны территории страны. По мнению сухопутных генералов, важные объекты: города, военные базы, промышленность, должны были прикрываться каждый своими батареями зенитных ракет, увязанными в общую систему управления. Представители ВВС настаивали на том, что "объектовая ПВО" в век атомного оружия не является надежной, и предлагали беспилотный перехватчик большой дальности, способный осуществлять "территориальную оборону" — недопущение самолетов противника близко к обороняемым объектам. Экономическая оценка проекта предложенного ВВС показала, что он целесообразней, и выйдет примерно в 2,5 раз дешевле при той же вероятности поражения. При этом требовалось меньше персонала, и защищалась большая территория. Тем не менее, на слушаниях в конгрессе одобрение получили оба варианта. Пилотируемые и беспилотные перехватчики должны были встречать бомбардировщики с ядерными свободнопадающими бомбами и крылатыми ракетами на дальних подступах, а ЗРК – добивать цели прорвавшиеся к охраняемым объектам.
Изначально предполагалось, что комплекс будет интегрирован с существующими РЛС раннего обнаружения объединенного американо-канадское командования ПВО Североамериканского континента NORAD – (North American Air Defence Command), и системой SAGE — системой полуавтоматической координации действий перехватчиков путём программирования их автопилотов по радио находящимися на земле компьютерами. Система SAGE, работавшая по данным радаров NORAD, обеспечивала выведение перехватчика в район цели без участия пилота. Таким образом, ВВС только требовалось разработать ракету, интегрированную в уже существующую систему наведения перехватчиков. В середине 1960-х годов в составе NORAD функционировало более 370 наземных радиолокаторов, снабжавших информацией 14 региональных командных центров ПВО, ежедневно несли дежурство десятки самолётов ДРЛО и кораблей радиолокационного дозора, а американо-канадский парк истребителей перехватчиков превышал 2000 единиц.
С самого начала беспилотный перехватчик XF-99 создавался для многоразового применения. Предполагалось, сразу же после запуска и набора высоты, будет осуществляться автоматическая координация курса и высоты полета по командам системы управления SAGE. Активное радиолокационное самонаведение включалось только при приближении к цели. Беспилотный аппарат должен был применять против атакуемых самолётов ракеты «воздух-воздух», после чего совершать мягкую посадку с помощью парашютной спасательной системы. Однако впоследствии с целью экономии времени и снижения расходов было решено строить перехватчик в одноразовом варианте, оснастив его осколочной или ядерной боевой частью мощностью около 10 кт. Ядерного заряда такой мощности было достаточно, чтобы уничтожения самолёта или крылатой ракеты при промахе перехватчика в 1000 м. В дальнейшем для увеличения вероятности поражения цели применялись боеголовки мощностью от 40 до 100 кт. Первоначально комплекс имел обозначение XF-99, потом IM-99 и только после принятия на вооружение CIM-10A Bomarс.
Лётные испытания комплекса начались в 1952 году, он поступил на вооружение в 1957 году. Серийно самолёты-снаряды производились компанией Boeing с 1957 по 1961 год. Всего изготовлено 269 перехватчиков модификации «А» и 301 модификации «В». Большая часть развёрнутых «Бомарков» оснащались ядерными боевыми частями.
Беспилотный перехватчик CIM-10 Bomarс на пусковой установке
Беспилотный одноразовый перехватчик CIM-10 Bomarс представлял собой самолёт-снаряд (крылатую ракету) нормальной аэродинамической схемы, с размещением рулевых поверхностей в хвостовой части. Запуск осуществлялся вертикально, при помощи жидкостного стартового ускорителя, разгонявшего летательный аппарат до скорости 2М. Стартовым ускорителем для ракеты модификации «А» служил ЖРД, работающий на керосине с добавкой несимметричного диметилгидразина, окислителем являлась обезвоженная азотная кислота. Время работы стартового двигателя — около 45 сек. Он позволял достичь высоты 10 км и разгонял ракету до скорости, при которой включались два маршевых прямоточных воздушно-реактивных двигателя, работавших на бензине с октановым числом 80.
После запуска самолёт-снаряд вертикально набирал высоту крейсерского полета, затем разворачивается в сторону цели. Система наведения SAGE проводила обработку данных локаторов и по кабелям (проложенным под землей) передавала их на ретрансляционные станции, вблизи которых в этот момент пролетал перехватчик. В зависимости от маневров перехватываемой цели траектория полета на этом участке могла корректироваться. Автопилот получал данные об изменениях курса противника, и координировал свой курс в соответствии с этим. При приближении к цели, по команде с земли включалась головка самонаведения, работающая в импульсном режиме в сантиметровом частотном диапазоне.
Перехватчик модификации CIM-10А имел длину 14,2 м, размах крыла – 5,54 м. Стартовая масса — 7020 кг. Скорость полёта – около 3400 км/ч. Высота полёта – 20000 м. Боевой радиус – до 450 км. В 1961 году на вооружение был принят усовершенствованный вариант CIM-10В. В отличие от модификации «А», самолёт-снаряд модификации «В» имел твердотопливный стартовый ускоритель, улучшенную аэродинамику и более совершенный бортовой радиолокатор самонаведения, работавший в непрерывном режиме. РЛС установленная на перехватчике CIM-10B могла захватить цель типа «истребитель» летящий на фоне земли на дистанции 20 км. Благодаря новым прямоточным двигателям скорость полёта увеличилась до 3600 км/ч, боевой радиус — до 700 км. Высота перехвата – до 30000 м. По сравнению с CIM-10А перехватчик CIM-10В был тяжелей примерно на 250 кг. Кроме возросшей скорости, дальности и высоты полёта, улучшенная модель стала существенно безопасней в эксплуатации и проще в обслуживании. Применение твердотопливных ускорителей позволило отказаться от токсичных, едких и взрывоопасных компонентов используемых в ЖРД первой ступени CIM-10А.
Перехватчики запускались из блочных железобетонных укрытий, расположенных на хорошо защищенных базах, каждая из которых была оснащена большим количеством установок.
Схема размещения позиций ЗРК «Бомарк» на территории США и Канады
Исходный план, принятый в 1955 году, предусматривал развёртывание 52 ракетных баз со 160 перехватчиками на каждой. Это должно было полностью прикрыть территорию США от воздушного нападения советских дальних бомбардировщиков и крылатых ракет.
К 1960 было развернуто 10 позиций: 8 в США и 2 в Канаде. Развёртывание пусковых установок в Канаде связано с желанием командования ВВС США как можно дальше отодвинуть рубеж перехвата от своих границ, что было особенно актуально в связи с применением на беспилотных перехватчиках мощных термоядерных боеголовок.
Первая эскадрилья «Бомарк» была развёрнута в Канаде 31 декабря 1963 года. «Бомарки» формально числились в арсенале канадских ВВС, хотя при этом считались собственностью США и несли боевое дежурство под наблюдением американских офицеров. Это противоречило безъядерному статусу Канады и вызывало протесты местных жителей.
Система ПВО Северной Америки достигла пика своего могущества в середине 1960-х годов, и казалось, могла гарантированно обезопасить США от советских дальних бомбардировщиков. Однако дальнейшие события показали, что много миллиардные затраты были фактически выброшены на ветер. Массовое развёртывание в СССР межконтинентальных баллистических ракет способных гарантированно доставить на территорию США боевые части мегатонного класса обесценило американскую противовоздушную оборону. В данном случае можно констатировать, что миллиарды долларов, потраченные на разработку, производство и развёртывание дорогостоящих противовоздушных систем были потрачены впустую.
Первой советской МБР стала двухступенчатая Р-7, оснащённая термоядерным зарядом мощностью около 3 Мт. Постановка на боевое дежурство первого стартового комплекса произошла в декабре 1959 года. В сентябре 1960 года на вооружение была принята МБР Р-7А. Она имела более мощную вторую ступень, что позволило увеличить дальность стрельбы и новую головную часть. В СССР имелось шесть пусковых площадок. Двигатели ракет Р-7 и Р-7А работали на керосине и жидком кислороде. Максимальная дальность стрельбы: 8000—9500 км. КВО – более 3 км. Забрасываемый вес: до 5400 кг. Стартовый вес – более 265 т.
Испытательный пуск МБР Р-7
Процесс предстартовой подготовки длился около 2 часов, а сам наземный стартовый комплекс был очень громоздким, уязвимым и сложным в эксплуатации. Кроме того, пакетная схема компоновки двигателей первой ступени делало невозможным размещение ракеты в заглублённой шахте, а для управления ракетой использовалась система радиокоррекции. В связи с созданием более совершенных МБР, в 1968 году ракеты Р-7 и Р-7А сняли с вооружения.
Гораздо более приспособленной к несению длительного боевого дежурства стала двухступенчатая МБР Р-16 на высококипящих компонентах топлива, с автономной системой управления. Стартовая масса ракеты превышала 140 т. Дальность стрельбы в зависимости от боевого оснащения: 10500-13000 км. Мощность моноблочной боевой части: 2,3-5 Мт. КВО при стрельбе на дальность 12000 км – около 3 км. Время подготовки к пуску: от нескольких часов до нескольких десятков минут в зависимости от степени готовности. Ракета могла находиться в заправленном состоянии 30 суток.
Установка МБР Р-16У в ШПУ
«Унифицированная» ракета Р-16У могла размещаться на открытом стартовом столе и в шахтной пусковой установке группового старта. Стартовая позиция объединяла три пусковых "стакана", хранилище топлива и подземный командный пункт. В 1963 году первые полки отечественных шахтных МБР были поставлены на боевое дежурство. Всего в РВСН было поставлено более 200 МБР Р-16У. Последняя ракета этого типа снята с боевого дежурства в 1976 году.
В июле 1965 года на вооружение официально приняли МБР Р-9А. Эта ракета также как и Р-7 имела двигатели работающие на керосине и кислороде. Р-9А была существенно меньше и легче чем Р-7, но при этом имела лучшие эксплуатационные свойства. На Р-9А впервые в отечественной практике ракетостроения применялся переохлаждённый жидкий кислород, что позволило уменьшить время заправки до 20 минут, и сделало кислородную ракету, по основным эксплуатационным характеристикам конкурентоспособной с МБР Р-16.
Ракета Р-9А на стартовом столе
При дальности стрельбы до 12500 км ракета Р-9А была существенно легче, чем Р-16 . Это было связано с тем, что жидкий кислород позволял получить более высокие характеристики, чем азотнокислые окислители. В боевом положении Р-9А весила 80,4 т. Забрасываемый вес составлял 1,6-2 т. Ракета оснащалась термоядерной боеголовкой мощностью 1,65-2,5 Мт. На ракете устанавливалась комбинированная система управления, имевшая инерциальную систему и канал радиокоррекции.
Как и в случае с МБР Р-16, для ракет Р-9А строились наземные стартовые позиции и шахтные пусковые установки. Подземный комплекс состоял из трёх шахт расположенных в одну линию, недалеко друг от друга, командного пункта, хранилищ компонентов топлив и сжатых газов, пункта радиоуправления и технологического оборудования, необходимого для поддержания запаса жидкого кислорода. Все сооружения соединялись между собой ходами сообщения. Максимальное число ракет одновременно стоявших на боевом дежурстве (1966-1967 гг.) составило 29 единиц. Эксплуатация МБР Р-9А завершилась в 1976 году.
Хотя советские МБР первого поколения были очень несовершенны и имели массу недостатков, они представляли реальную угрозу территории США. Обладая невысокой точностью, ракеты несли боеголовки мегатонного класса и помимо уничтожения городов могли наносить удары по площадным целям: крупным военно-морским и авиационным базам. Согласно информации опубликованной в литературе посвященной истории РВСН в 1965 году в СССР имелось 234 МБР, через 5 лет их уже было 1421 единиц. В 1966 году началось развёртывание лёгкой МБР второго поколения УР-100, а в 1967 году тяжелой МБР Р-36.
Массовое строительство ракетных позиций в СССР в середине 1960-х не осталось незамеченным американской разведкой. Американские военно-морские аналитики также предсказывали возможное скорое появление в составе советского флота подводных атомных ракетоносцев с баллистическими ракетами подводного старта. Уже во второй половине 1960-х американское руководство осознало, что в случае полномасштабного вооруженного конфликта с СССР в зоне досягаемости советских стратегических ракет окажутся не только военные базы в Европе и Азии, но и континентальная часть США. Хотя американский стратегический потенциал был существенно больше советского, рассчитывать на победу в ядерной войне США больше не могли.
Впоследствии это стало причиной того, что руководство МО США было вынужденно пересмотреть ряд ключевых положений оборонного строительства, и сокращению или ликвидации был подвергнут ряд программ, считавшихся прежде приоритетными. В частности, в конце 1960-х началось обвальная ликвидация позиций «Найк-Геркулес» и «Бомарк». К 1974 году все ЗРК большой дальности MIM-14 Nike-Hercules за исключением позиций во Флориде и на Аляске были сняты с боевого дежурства. Последняя позиция на территории США была дезактивирована в 1979 году. Стационарные комплексы раннего выпуска были утилизированы, а мобильные варианты после проведения восстановительного ремонта перебрасывались на заокеанские американские базы или передавались союзникам.
Справедливости ради стоит сказать, что ЗУР MIM-14 с ядерными боевыми частями обладали некоторым противоракетным потенциалом. Согласно расчётом вероятность поражения атакующей боеголовки МБР составляла 0,1. Теоретически запустив по одной цели 10 ЗУР, можно было добиться приемлемой вероятности её перехвата. Однако реализовать это на практике было невозможно. Дело было даже не в том, что аппаратные средства ЗРК «Найк-Геркулес» не могли одновременно навести такое количество ракет. При желании эту проблему можно было решить, но после ядерного взрыва образовывалась обширная зона недоступная для просмотра радиолокаторами, что делало невозможным наведение других ракет-перехватчиков.
Если поздние модификации ЗРК MIM-14 Nike-Hercules продолжали службу за пределами США, и последние комплексы этого типа были сняты в Италии и Южной Корее в начале 21 века, а в Турции они до сих пор формально числятся на вооружении, то карьера беспилотных перехватчиков CIM-10 Bomarс оказалась не долгой. Моделирование сценариев конфликта в условиях нанесения по США ударов советскими МБР и БРПЛ, продемонстрировало, что боевая устойчивость системы автоматизированного наведения SAGE будет очень низкой. Частичная или полная потеря работоспособности даже одного звена этой системы, в которую входили РЛС наведения, вычислительные центры, коммуникационные линии и станции передачи команд, неминуемо приводила к невозможности вывода перехватчиков в район цели.
Дезактивация пусковых комплексов «Бомарк» началась в 1968 году, а в 1972 году они все были закрыты. Снятые с боевого дежурства CIM-10В после демонтажа с них боеголовок и установки системы дистанционного управления при помощи радиокоманд, эксплуатировались в 4571-й эскадрилье беспилотных мишеней до 1979 года. Переоборудованные в радиоуправляемые мишени беспилотные перехватчики имитировали в ходе учений советские сверхзвуковые крылатые ракеты.
Информация