Вместо фронта – в полицаи. Как советские парни оказывались в Hipo
Пристально рассматривая документальные фотографии нацистских пособников из рядов создававшейся на захваченных гитлеровцами территориях во время Великой Отечественной войны Вспомогательной полиции (Hilfspolizei-Hipo), нельзя не обратить внимание на одну крайне характерную деталь: наличие среди тех, кто изображен на них, молодых людей призывного возраста. Как же так? Те, кто обязан был в этот момент сражаться с оккупантами в рядах Красной Армии, защищая Родину и отчий дом, вдруг оказывались у захватчиков в услужении…
Поговорим о том, как это случалось.
Действительно, решение о массовом воинском призыве на территории Советского Союза было принято 22 июня 1941 года. На следующий день началась мобилизация военнообязанных граждан 1905-1918 годов рождения, проводившаяся в 14 военных округах СССР из 17. За неделю ряды РККА пополнили почти 5 с половиной миллионов бойцов и командиров. Однако, как видим, ребят 1922-1923 года рождения, то есть тех, кому в 41-м было по 18-19 лет, этот призыв не затронул. Возможно, дело тут в том, что до 1939 года на действительную воинскую службу призывали с 21 года.
Тем не менее, тяжелое положение на фронтах, огромные потери Красной Армии вынудили Государственный комитет обороны уже 10 августа 1941 года начать вторую волну мобилизации, под которую попадали не только парни 1922-23 годов рождения, но также и лица вплоть до 1894 года рождения. Проводился призыв уже во всех округах. В части РККА отправились еще 6,8 миллиона советских граждан. Однако не стоит забывать, что к этому моменту врагом уже были захвачены значительные территории нашей страны, на которых развернутую мобилизацию просто не успели провести. Вот вам и первый источник потенциальных призывников в рядах полицаев…
Теперь – о других. Огромные толпы молодых людей, буквально штурмующих военкоматы в первые дни и недели Великой Отечественной, – это, как бы кому-то ни хотелось доказать обратное, никакая не выдумка и не пропаганда, а самая, что ни на есть доподлинная реальность, "железобетонно" подтвержденная документально. Были, однако, и те, кто вовсе не рвался на фронт. Кто-то попросту боялся идти воевать, а кто-то уклонялся от призыва по «идейным соображениям». Это только либеральные историки пытаются доказать, что всех до единого врагов советской власти выдумали Сталин с Берией. На самом же деле тех, кто в 1941 году не считал своими ни государство рабочих и крестьян, ни Красную Армию, которая его защищала, в стране, увы, хватало.
Кстати говоря, именно они и побежали в первую очередь записываться и в создаваемую оккупантами полицию, и в карательные команды Schutzmann-schaft. Очень уж хотелось свести счеты с ненавистными большевиками. Как правило, это были дети тех, кто в период революции и Гражданской войны утратил достаток, высокий социальный статус, власть. Отдельно тут стоит упомянуть еще и националистов, прежде всего украинских и прибалтийских. Эти готовы были прислуживать нацистам ради того, чтобы получить возможность резать комиссаров и этнически "неправильных".
Впрочем, были среди будущих гитлеровских приспешников такие, кто за разговорами о смертельной обиде на советскую власть прятали обычное скотское желание пограбить собственных земляков и всласть покуражиться над ними. От призыва в РККА они, конечно же, прятались, а вот «непыльную» и, как им казалось, безопасную службу полицая почитали за большую удачу. К этой омерзительной категории принадлежали и уголовники, которых, собственно говоря, на фронт никто и не брал, а вот оккупанты в ряды «помощников» принимали вполне охотно. Бредовые сказочки об урках, «героически боровшихся с нацистами», оставим на совести некоторых отечественных кинематографистов, то ли лгущих сознательно, то ли просто не имеющих представления о реальных событиях тех лет.
Еще одну категорию полицейского «молодняка» составляли те, кого гитлеровцы отбирали среди военнопленных. Зачастую на начальном периоде войны человек успевал и призваться, и угодить в плен буквально рядом с собственным домом. Таких людей, подавленных, деморализованных, слабых духом немцы ставили перед нехитрым выбором: или повязка Hilfspolizei – или концентрационный лагерь. Могли и расстрелом на месте пригрозить, убив при этом кого-нибудь для наглядности.
В любом случае, выбор был всегда и у всех. Жалостливые уверения в том, что «другого выхода не было», звучавшие потом, когда Красная Армия погнала гитлеровцев обратно на Запад, не стоят ровно ничего. Стать героем или предателем, пухнуть с голоду или позариться на паек полицая, мерзнуть в партизанской землянке, рискуя жизнью в боях или участвовать в издевательствах над мирными людьми и их казнях – тут каждый решал для себя сам. И никаких оправданий для тех, кто, предав свою Родину, превратился из ее защитника в ее палача, не было, нет и быть не может.
Информация