Гуд-бай, Америка. Есть ли будущее у ядерной сделки?
Кто не верит Тегерану
США утратили право на возобновление санкций ООН против Тегерана, поскольку по своей же воле вышли из Совместного всеобъемлющего плана действий по ядерной программе. Такое заявление сделала в Вене генеральный секретарь внешнеполитической службы ЕС Хельга Шмид.
Стремление Вашингтона навязать хотя бы кому-нибудь санкции против Тегерана, больше похожее на навязчивую идею, раздражает уже слишком многих. Заявление Хельги Шмид поддержали представители Ирана, России, Великобритании, Германии, Китая, Франции, то есть все участники известной ядерной сделки и Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД).
В унисон с европейскими функционерами выступил и заместитель министра иностранных дел РФ Сергей Рябков. Он напомнил, что участники СВПД не признали правомерность запуска механизма восстановления санкций ООН в отношении Ирана. Незадолго до этого госсекретарь США Майк Помпео ограничился простым уведомлением Совета безопасности ООН о восстановлении американских санкций против Ирана, которые начнут действовать через 30 дней.
Среди прочего в Вашингтоне готовы продлить на 13 лет оружейное эмбарго и ввести запрет на обогащение урана, не принимая во внимание выполнимость таких ограничений. Американцы, похоже, особенно обеспокоены тем, что Иран может получить российские комплексы ПВО, но не совсем понятно, как тут реализовать санкции на практике.
Как известно, переговоры с Ираном по поводу ограничения его ядерной программы велись очень долго. В итоге в 2015 году был подписан Совместный всеобъемлющий план действий, который фактически переводил все иранские разработки на мирные рельсы.
Договор тогда подписали семь стран. Помимо Ирана, это США, Россия, Китай, Великобритания, Франция и Германия. «Ядерная сделка», которую, по словам тогдашнего президента США Барака Обамы, «с нетерпением ждал весь мир», ограничила развитие иранской ядерной программы в обмен на постепенное снятие с Исламской Республики Иран санкций Совбеза ООН.
Согласно СВПД, Тегеран на 25 лет допустил наблюдателей МАГАТЭ на ядерные объекты страны. Практически весь обогащенный уран предписывалось вывезти из Ирана. В дальнейшем вывоз ядерных материалов жёстко регулировался. Также был установлен предельно допустимый уровень обогащения атомного топлива, что исключало возможность создания атомного оружия в Иране.
Дональд Трамп, для которого было принципиально важно разделаться с наследием «демократа», ещё в ходе предвыборной программы назвал ядерную сделку «разлагающейся гнилой структурой». На второй год своего правления новый хозяин Белого дома добился того, что США в одностороннем порядке вышли из договора о СВПД.
Мотивировка оказалась весьма сомнительной: якобы «план» недостаточно, точнее, плохо регулирует развитие и сдерживание ядерной программы Ирана. Настолько откровенное недоверие к специалистам МАГАТЭ, которые неизменно признавали, что Иран не нарушает условия СВПД, не могло найти понимания у партнёров США по сделке.
Скорее всего, именно поэтому, а также просто в силу того, что в Вашингтоне даже не сочли нужным хотя бы провести предварительные консультации, от выхода из сделки практически сразу отказались не только Россия и Китай, но и европейские участники: Великобритания, Франция и Германия.
Это, разумеется, не помешало, да и не могло помешать США восстановить некоторые санкции против Ирана и даже ввести новые. Однако затем последовала целая серия попыток распространить собственную инициативу на весь мир. В Вашингтоне, где и так ввязались в торговые и санкционные войны со всеми, с кем только можно и нельзя, буквально жаждали продолжения.
США стали добиваться продления оружейного эмбарго в отношении Ирана не где-нибудь, а в Совете безопасности ООН. Опыт показывает, что американская практика самостоятельного экономического давления на конкурентов срабатывает достаточно плохо. Потому-то Вашингтон регулярно пытается действовать по каналам НАТО, разного рода международных объединений, где занимает ведущие позиции, и, наконец, через ООН.
В принципе, в тех случаях, когда потенциальная угроза установившемуся мировому порядку действительно имеет место, такое срабатывает. Причём срабатывает, даже если Москва или Пекин накладывают в Совете безопасности своё вето. Весьма важным порой оказывается мощный пресс общественного мнения, хотя Тегеран практически никогда не обращал на это внимания.
Запад нам поможет
Министр иностранных дел России Сергей Лавров уже не раз, фактически при каждом «атомном обострении» у Вашингтона, отмечал, что США делают всё возможное, чтобы не быть связанными никакими многосторонними обязательствами, и об этом свидетельствует позиция Вашингтона по экстерриториальным санкциям.
Россия и Китай неизменно придерживались прагматичной линии в отношении ядерной программы Ирана, опираясь на данные контрольных мероприятий, проводимых МАГАТЭ. Как известно, до выхода США из СВПД в 2018 году Тегеран неукоснительно соблюдал все условия. Только 8 мая 2019 года президент Ирана Хасан Роухани сообщил, что Тегеран приостанавливает выполнение части обязательств по ядерной сделке.
Скорее всего, продолжительное и чёткое следование партнёра нормативам ядерной сделки в совокупности с перспективами широкого сотрудничества в атомной отрасли повлияли и на позицию других участников СВПД: Франции, Великобритании и Германии. По сути выход США из договорённостей просто привёл к тому, что вместо формата «6 плюс 1» теперь существует «5 плюс 1».
В свою очередь, иранское руководство также всегда руководствовалось исключительно прагматическими интересами. Выгодно – невыгодно, и никак иначе, хотя в случае с СВПД, как известно, Тегерану всё же пришлось смириться с предельно конкретными и достаточно жёсткими ограничениями.
Принципиально решение Тегерана от 8 мая 2019 года мало что изменило в самой ядерной сделке, так как речи о создании атомного оружия в стране как не было, так и нет. В настоящее время в Иране лишь постарались развязать себе руки по части исполнения обязательств по возврату атомных материалов в распоряжение МАГАТЭ, а также по объёмам материалов с более высокой степенью обогащения урана.
Это позволяет Ирану быстрее продвигаться в освоении невоенных атомных технологий, главным образом связанных с энергетикой и медициной. Тем не менее, нельзя отрицать тот факт, что, «освобождая» Тегеран от обязательств по СВПД, Вашингтон фактически даёт ему карт-бланш на работы именно по военному атому.
Последнюю попытку продвинуть в ООН хотя бы какие-то меры в отношении такого несговорчивого оппонента, как Иран, администрация США предприняла в августе, когда стала набирать ход предвыборная кампания. Предложение было сделано, что называется, по максимуму: восстановить старые санкции в полном объёме.
В связи с этим нельзя не напомнить, что договорённости по СВПД были достигнуты в период правления Барака Обамы. Демократы вообще рассматривают их как один из ключевых элементов наследства чернокожего хозяина Белого дома, которое где-то разрушил, а в чём-то просто растранжирил Дональд Трамп.
Скорее всего, в Вашингтоне и не ожидали ничего иного, но большинство членов Совета безопасности ООН не поддержало попытку США восстановить санкции против Ирана. Первое «нет» прозвучало 14 августа, второе — 25-го. Подтверждение последовало в первый день осени.
Выдержав небольшую паузу, заместитель министра иностранных дел РФ Сергей Рябков накануне прокомментировал ситуацию так:
«Мы наблюдаем важный процесс консолидации участников СВПД на позициях неприятия этой американской затеи. И мы уверены, что итоги сегодняшнего мероприятия помогут дальнейшей работе в нужном направлении нашим коллегам в Нью-Йорке».
Информация