Держим руку на пульсе. В Сочи решается вопрос новой Конституции Сирии
«Астанинский формат» как необходимость
Прервать кровопролитие на сирийской земле международному сообществу долгое время не удавалось. Тщетными оказались попытки Организации Объединенных Наций, которая, казалось бы, должны в самую первую очередь, принимать эффективные коллективные меры по деэскалации конфликта. Позже был женевский формат, на который европейцами были приглашены представители террористических организаций, что вызвало закономерную негативную реакцию России. Когда в переговорах участвую откровенные головорезы, очень сложно найти компромисс и женевский формат в итоге заглох. Кроме этого, американские и европейские дипломаты всячески старались действовать по старой схеме, выходя на диалог с «правительствами в изгнании» в Стамбуле, Эр-Рияде, в Европе и Соединенных Штатах. Разговор вели в лучшем случае с иммигрантами, не имеющими реальной поддержки на родине. В худшем случае диалог пытались наладить с заграничными эмиссарами террористических группировок. Единственным выходом была попытка посадить за стол переговоров действующую власть и представителей оппозиции. Подчеркнем, именно оппозицию, а не террористов, как это неоднократно пытались сделать западные партнеры.
Фото: Foreign and Commonwealth Office/flickr.com
Страны «астанинского формата» Россия, Турция и Иран, по словам одного из его инициаторов, Сергея Лаврова
«организовали формат, в котором за стол переговоров сели правительство и оппозиция, боровшаяся против него с оружием в руках. Именно таким образом нам удалось провести Конгресс сирийского национального диалога, созвать Конституционный комитет, и именно так был установлен режим прекращения огня на значительной части территории Сирии».
С конца 2016 года общими усилиями удалось снизить градус боевых столкновений, обменяться пленными, организовать поставки гуманитарной помощи и поиски пропавших без вести. Во многом, именно «астанинский формат» позволил сохранить территориальную целостность Сирии, раздираемую по частям внешними и внутренними силами. С самого первого заседания миротворческой тройки России, Турции и Ирана в Астане поднимался вопрос о будущей Конституции Сирии. Проект нового основного закона страны был вручен представителям оппозиции 24 января 2017 года. Спустя несколько месяцев в мае были достигнуты первые успехи – подписан Меморандум о создании «четырех зон безопасности» (деэскалации), формировании коридоров для гуманитарной помощи и запрете на использование любого оружия в рамках этих территорий.
В настоящее время серьезной проблемой является возвращение беженцев на свои территории. По оценкам постпреда России в ООН Василия Небензя в Сирию вернулись более 1,5 миллионов человек, но еще около 6,5 млн вынуждены скрываться в Ираке, Иордании, Турции, Ливане и других странах. Такое огромное количество рабочих рук будет очень кстати при восстановлении страны, ввергнутой разрухой фактически во времена Средневековья. Это, кстати, в интересах государств, вынужденных нести бремя социального обеспечения лагерей беженцев и сохранения порядка. Но люди вернутся только в мирную Сирию, невозможную без единой Конституции, удовлетворяющую интересы как руководящего алавитского меньшинства, так и оппозиции, состоящей из суннитского большинства.
Нелегкий путь урегулирования
Ситуация вокруг «астанинского формата» сложна своей многогранностью. На территории страны фактически в статусе оккупационных войск базируются немалые силы Соединенных Штатов, обеспечивающие бесконтрольное выкачивание сирийской нефти. Американцы всячески стараются абстрагироваться от миротворческого процесса, ставя во главу угла немедленное отстранение от власти Башара Асада. На встречу в Сочи делегация из Вашингтона не прилетела даже в статусе наблюдателей, хотя на ранних заседаниях «астанинского формата» дипломаты из США присутствовали. В этом вполне отчетливо просматривается стратегия поведения нового хозяина Белого дома Джо Байдена, который намерен оказывать поддержку любым силам в регионе, кроме признанной оппозиции и законной власти Асада. При этом никого в ООН особо не смущает, что Соединенные Штаты попирают все нормы международного права даже своим нахождением на территории суверенной Сирии. При это есть вероятность дальнейшего расширения военного присутствия американцев в регионе. Член Совета Федерации Алексей Пушков прокомментировал возможное будущее:
«Думаю, администрация Байдена пойдёт на сохранение и даже на увеличение военного присутствия в Сирии. И вряд ли здесь возможны какие-то договорённости между Россией и США».
Вторит парламентарию аналитик Юрий Лямин: «Ситуация в той же Сирии складывается так не просто, и конфликт может вспыхнуть в любой момент, а американцы легко могут этим воспользоваться. Поэтому не стоит исключать очередного витка вооруженного противостояния с боевиками уже летом или осенью».
Внутри самой тройки миротворцев также не все ладно. Турция, балансирующая порой с главным партнером – Россией чуть ли не на грани войны, активно противодействует курдам, да и вообще очень критично настроена против Дамаска. При этом Конституционному комитету придется учитывать мнение сирийских курдов, как одних из важнейших борцов с терроризмом в регионе. Этому, конечно, будет всячески противостоять Эрдоган, не заинтересованный в создании курдской автономии у своих границ. Российской дипломатии в подобной ситуации не позавидовать – с одной стороны, нельзя сдать курдов на съедение туркам, а, с другой, ругаться с Анкарой из-за этого совсем не с руки. При этом и Турции приходится лавировать. В отличии от Владимира Путина, Реджеп Эрдоган определенно тяготеет к сирийской оппозиции и постоянно наращивается сотрудничество в военной и политической сферах. Причем сотрудничество турки предлагают порой и откровенно террористическим формированиям. Пример с запрещенной в России "ХАТАШ" отлично иллюстрирует двойственную политику Турции в рамках «астанинскоого формата». Террористическая шайка некоторое время отказывалась от каких-либо отношений с Турцией и критиковала движения «Ахрар аш-Шам» и «Нур эд-Дин Эд-Зенки» (запрещены в России) за сотрудничество с Турцией по дипломатическим и военным вопросам. Отношение “ХАТАШ” к Турции внезапно изменилось после того, как организация открыто оказала поддержку турецким вооруженным силам в овладении ими позиций в северо-западных районах и создания там контрольно-наблюдательных пунктов.
России приходится постоянно держать руку на пульсе сирийского мирного урегулирования – ситуация в регионе может меняться весьма стремительно. Оппозиция на переговорах очень осторожно говорит о перспективах борьба с террористами. Для многих это означает переход на сторону Башара Асада. Такое ощущение, что игроки конфликта сами не до конца определились, кого относить к оппозиции, а кого к террористам.
Но все эти противоречия дополняются не состыковками вокруг новой Конституции Сирии. Очевидно, чувствуя поддержку со стороны России, официальный Дамаск всячески затягивает утверждение раздела основного закона, касающегося национальный принципов устройства страны. При этом оппозиция в лице представителя Ахмеда Тома на словах готова к конструктивному диалогу:
«Заявление о провале работы Конституционного комитета будет плохим итогом для всех. Мы намерены продолжить работу и надеемся на давление международного сообщества на Дамаск, особенно на роль в этом России».
Все это делает финал переговоров «астанинского формата» в Сочи достаточно непредсказуемым. Дамаск если и пойдет на уступки в национальных принципах Конституции, то за немалые выгоды в других сферах. Насколько это устроит оппозицию и других участников, предсказать трудно. Известно только одно – туго завязанный «сирийский узел» еще очень далеко от мирного урегулирования. И виной тому столкновение интересов сразу нескольких мировых и региональных держав.
Информация