Погибшие и забытые
Полковник Кобанов был командиром 143 Дорогобужского пехотного полка, дислоцированного в провинциальном Брянске и входившего, вместе с 144 Каширским пехотным полком в 36 пехотную дивизию (город Орел). Оба полка повоевали еще в Русско-турецкую и были неплохо подготовленными подразделениями, расположенными относительно недалеко от границы, в Московском военном округе. По планам мобилизации они, оставив примерно по сотне солдат и офицеров для формирований 291 Трубчевского и 292 Малоархангельского пехотных полков, должны были войти в состав 13 армейского корпуса 2 армии, целью которой стало наступление в Восточной Пруссии совместно с 1 армией.
Собственно, так и вышло – в начале августа бригада отмобилизовалась, оставила кадр для второочередных полков и стала грузиться в эшелоны. Именно с эшелона в Гомеле и писал жене и детям полковник Кобанов, 53-летний кадровый офицер русской армии.
Писал, несомненно, дабы успокоить, ибо вся затея с неподготовленным наступлением в Восточной Пруссии была за гранью здравого смысла и имела только одну цель – оттянуть часть немецких войск с Западного фронта. В лучшем случае армия Самсонова была бы после этого разбита и с большими потерями откатилась бы обратно, в худшем...
Худший случай и вышел.
Отлично подготовленные полки браво вошли в Восточную Пруссию, быстро продвигались вперед, теряя связь с друг другом и усложняя логистику. По сути, генерал Самсонов вел армию в мешок.
Понимал ли это полковник Кобанов и другие старшие офицеры?
Думаю да, больше скажу – понимал это, наверное, и Самсонов и, может быть, сам комфронта Жилинский. Но Франция трещала, и ставка требовала – вперед. Позже генерал Головин написал:
Вопрос был только в том, на кого бросятся немцы после получения подкреплений – на Ренненкампфа или Самсонова.
Немцы выбрали Самсонова, войска которого быстро втянулись в мешок. Войска шли погибать. Первым под удар попал 143 Дорогобужский пехотный полк. Во время марша от Алленштейна к Хохенштейну полк в составе двух батальонов (третий остался в Алленштайне) 28 августа был оставлен в арьергарде без артиллерии малым запасом патронов, дабы остановить немцев. Комкор Клюев недооценил силы врага, а на полк обрушилась немецкая дивизия из состава Резервного корпуса. Дорогобужцы продержались до ночи и пошли на прорыв:
Знамя полка было зарыто, немцам досталось только древко, а полк прекратил свое существование. Следующими были каширцы, которых так же оставили прикрывать отход корпуса:
Знамя полка найдут польские поисковики уже в XXI веке... Бригада, как и вся армия выполнили долг героически и до конца.
А дальше было забвение.
Память

Нет.
О Восточнопрусской операции 1914 года писалось и говорилось много, но в духе разоблачения преступлений царизма, дела до каких-то там полков не было никому. А властям Империи – тем более, слишком уж воспоминание вышло неудобным. В итоге, не исключено, что именно по этим соображениям в 1916 году полки были восстановлены, несмотря на потерю знамен. Какие каширцы и дорогобужцы? Вот она 36 дивизия, вот вторая бригада и ее 143 и 114 полки, на Северном фронте воюют...
После же революции и Гражданской вспоминать войну империалистическую стало возможно лишь в разрезе плохого царизма и уж никак не подвига солдат, которые для идеологов стали чем-то вроде жертв, которых силой погнали стрелять в пролетариев в погонах с другой стороны.
Легче стало после Великой отечественной войны, но не на местах. Памяти о 2 бригаде по месту дислокации почти не осталось – гарнизонное кладбище снесли еще при Брежневе, выстроив на его месте школу и оставив узенький сквер. Казармы частично снесли, частично – перепрофилировали: нет ни в Брянске, ни в Орле улиц, названных в честь тех героев, нет и памятников.
Единственный крест на заглавном фото поставили уже в XXI веке, и то после того как в сквере показались старые могильные плиты, не до конца вырытые бульдозерами в 70-е годы. Написать, правда, каким воинам и где погибшим, постеснялись. Нечего? Орел – это Курская битва, Брянск – партизанский край, а до того...
А, может, и ничего не было?
Какая разница?
Вот в Брянске в 1914 году – 25 тысяч жителей, из них 5000 – та самая 2 бригада, ушедшая на войну и не вернувшаяся. 20 % населения города погибло или попало в плен.
Всем все равно, кроме отдельных энтузиастов.
И ловлю я себя на еретической мысли (хотя отчего на еретической, посмотрите хотя бы на Украину) – сменись власть, и точно так же поступят местные чиновники с памятниками той войны, ибо нечего деньги на глупости тратить – памятники не доходные.
Не помним мы многого, а ведь даже в провинциальных городах есть что вспоминать. При всей трагичности той войны стойкость русского солдата в 1914 году была ничем не хуже стойкости их сыновей и внуков в году 1941. А о белых-красных, хрусте французской булки и мировой революции они не знали, просто шли в бой за Родину, как и где она им велела.
Информация