Никто, кроме нас. Можно ли заменить российскую нефть
От Байдена до Путина
Становится ясно, что соглашения ОПЕК+ оказались более долговечными, чем сиюминутные интересы США и их союзников. Это весьма характерно, что следом за американским президентом на Восток отправился российский.
Однако о нефти с иранским и турецким коллегами он наверняка будет говорить немного. А вот Джо Байден побывал так далеко от родины почти исключительно из-за нефти. Причём в первую очередь – из-за русской нефти.
Весьма сомнительные результаты вояжа престарелого американского лидера на Ближний и Средний Восток вообще-то ожидались. Быть может, сильно разочаровавший уже и однопартийцев демократ Байден сумел выступить в чём-то даже лучше ожиданий. По крайней мере, он избежал полного разрыва с саудитами, точнее – с отдельными членами правящей семьи.
Но это, по сути, и все достижения хозяина Белого дома. Какой-то конкретики по нефти, по наращиванию добычи и экспорта едва ли не всеми, только не Россией, нет и в помине. И это, вообще-то, тоже ожидалось.
Тем не менее сам визит стал мощным стимулом для экспертного сообщества проанализировать, насколько же реально что-либо противопоставить масштабному российскому нефтяному экспорту. То есть – чем его заменить?
Великолепная десятка
Как известно, в соглашениях ОПЕК+ формально принимают участие, прежде всего, страны из самого картеля. Однако в июне 2022 года только десять из тринадцати членов ОПЕК сумели нарастить добычу. Общий прирост составил 297 тыс. баррелей в сутки. 229 тысяч из этого объёма дали Саудовская Аравия, Кувейт и Объединённые Арабские Эмираты.
До уровня, который отмечался до пандемии Ковид-19, ещё достаточно далеко – почти 3 млн баррелей. Тем не менее с наращиванием добычи и экспорта участники не спешат. Многие считают, что такая позиция – отнюдь не демонстрация лояльности к России, как участнику сделки из числа не членов ОПЕК.
Неторопливость объясняется в первую очередь опасениями стагнации ведущих экономик мира, вплоть до китайской, что может привести к сильному падению спроса на углеводородное сырьё. Кроме того, присутствует и фактор некоего коллективного давления на США – потенциального участника соглашения ОПЕК+, и в то же время также одного из крупнейших её экспортёров.
В Вашингтоне, как известно, почти демонстративно дистанцируются от любых глобальных договорённостей по нефти. Хотя именно американский президент – тогда это был ещё Дональд Трамп, и сумел пристегнуть к ОПЕК+ совершенно несговорчивую Мексику, которая львиную долю своей нефти продаёт как раз в США.
Голос Мехико и голос Москвы
Да, Мексика никогда не скрывала расчётов на то, что американцы могут и платить, и покупать больше, чем предполагало соглашение. Но ради удержания мировых цен всё же пошла на сделку, сумев выторговать для себя, не без помощи Д. Трампа, что-то вроде особых условий. То есть минимальные квоты снижения уровней добычи.
Администрация Трампа, республиканская, а значит – не слишком ориентированная на нефтяное лобби, пошла навстречу ОПЕК ради снижения общемирового предложения. К началу пандемии оно было явно избыточным, что привело к падению цен, и хуже того – к торговой нефтяной войне Саудовской Аравии с Россией.
Механизм ОПЕК+ удалось оперативно реанимировать, причём, очевидно, не без участия уже российского руководства, вплоть до самого высшего, но этот факт особо не афишировался. Два года спустя с началом спецоперации, поползли слухи о возможном исключении из «плюсовой» сделки России.
Они, однако, не оправдались ни в коей мере, а все попытки Вашингтона и других союзников Киева как-то повлиять на российский нефтяной экспорт попросту провалились. Байдену ничего не оставалось, как лететь на Восток. Но и там, если не провал, то не успех уже точно.
Нельзя забывать, что в самих Штатах добыча стабилизировалась на уровне около 12 млн баррелей в сутки, хотя никаких ограничений на добычу там нет. Хотели бы нарастить, но, по всей видимости, не могут. Да и частные компании не очень-то и стремятся. Понимая, что любые силовые манипуляции с ценами на русское сырьё, непременно ударят и по всем остальным.
Наше дело – экспорт
Впрочем, цены диктуют всё же не объёмы добычи, а масштабы экспорта, но даже растущие цены на бензин в США и падение спроса пока не сильно выталкивают нефтяников за рубеж.
По экспорту США заметно отстают от России, а особенно от Саудовской Аравии. Та может достаточно спокойно продавать до 6,5 млн баррелей в сутки, в то время как США едва дотягивают до 3,5 млн. Впрочем, и те, и другие в этом смысле близки к пределу.
И если у саудовских принцев мало ограничений на экспорт, если только чисто технические по транспортировке, то американский экспорт тормозится ещё и в силу инфраструктурных ограничений. Главное препятствие – задержка разрешений на строительство нефтяных терминалов от Морской администрации США (MARAD).
Именно поэтому пока не реализуются планы строительства глубоководных терминалов по отгрузке нефти, которые способны обслуживать супертанкеры-миллионники. Грузоподъёмность у них может достигать 1 млн баррелей в сутки.
Помимо Саудовской Аравии, с которой Дж. Байден что-то всё-таки согласовал, ставить больше почти не на кого. Десять других стран из состава ОПЕК уже почти достигли тех уровней, с которых начиналась сделка с плюсом. Примкнувшие к сделке вместе с Россией девять стран много лишней нефти предложить рынку просто не в силах.
Торопиться не надо
Реальные перспективы нарастить и добычу, и экспорт есть, пожалуй, только у Кувейта и ОАЭ. Хорошо известно, что добычей в этих странах занимаются полугосударственные монопольные компании. Как и небезызвестная Saudi Aramco, компания Kuwait Oil Company и эмиратский концерн ADNOC, при всех его особенностях – это не более чем добывающие подразделения национальных энергетических регуляторов.
В их распоряжении специфическая структура фонда нефтяных скважин, в котором большинство – это так называемые фонтанные скважины. Не секрет, что как раз на них можно легко варьировать уровень добычи. И не потому ли считается, что Кувейту и ОАЭ надо просто вернуться к допандемийным мощностям.
Но это, очевидно, ошибочная оценка, так как даже среди таких многие скважины тогда закрывались в спешке, без соответствующей консервации. В результате для возвращения старых объёмов добычи и экспорта тоже потребуется и время, и деньги.
Но спешить потенциальные экспортёры и конкуренты России точно не будут, опасаясь неожиданных изменений в конъюнктуре. А на таких изменениях, какие произошли в феврале 2022 года, они пока только добирают прибыли. Пока же лавинообразного наращивания добычи ждать не стоит, темпы роста не будут превышать установленные квоты.
А Россия в обозримом будущем не потеряет свою долю европейского рынка нефти – 26 процентов против 12 % у США и 6 % у Саудовской Аравии, ОАЭ и Кувейта. Это не фейковые, а проверенные данные Центра по международной торговле ЮНКТАД/ВТО.
Информация