Теория «справедливой экономики» от Эр-Рияда
Недавно респектабельное американское издание The Washington Post разродилось полным гневного пафоса материалом на тему того, как жируют отставные американские военные, работая консультантами на Ближнем Востоке. Шутка ли, ведь
«большинство из них наняты странами, известными нарушениями прав человека, а также политическими репрессиями против инакомыслящих».
Оказывается, что пятнадцать только одних генералов работало с 2015 года на режим наследного принца Саудовской Аравии, который жестоко расправился с журналистом Д. Хашогги.
Скорость «прозрения» светоча демократических СМИ, конечно, впечатляет. Однако досталось не только диктатору М. бин Салману, под руку попали и ОАЭ, где обнаружились еще двести восемьдесят бывших высокопоставленных американских офицеров. До этого другие издания задавались вопросом, что делают отставники в Бахрейне и Катаре.
Но что журналисты, сенатор-демократ глава комитета по внешней политике Б. Менендес вносит предложение о разрыве сотрудничества с Саудовской Аравией в области вооружений. Далее – в США уже предлагают рассмотреть инициативу, с которой в свое время ходил как с флагом не кто иной, как Д. Трамп – признать ОПЕК+ недобросовестным картелем, подпадающим под антикартельное законодательство США. Демократы в 2016 году над Д. Трампом смеялись, сегодня этот самый флаг поднят в их собственных руках.
Серьезная политическая подоплека таких внезапных «озарений» очевидна, поскольку уже несколько поколений подряд США держат в этих странах не только военные базы, но и постоянные крупные воинские контингенты. Это несколько разведывательных центров, сеть ПМТО, отдельные структуры подготовки специалистов из стран Залива для работы с американской техникой. Арабские монархии – это натуральная дойная корова военно-промышленного комплекса США. Каждый новый президент ранее считал своим долгом первым делом посетить с дружеским визитом эти жаркие места и, по доброй воле принимающей стороны, привезти в США новые экспортные контракты. Д.Трамп вообще подписал одну из крупнейших программ перевооружения. Арабские монархии мало покупают оружия у России, только ОАЭ имели более-менее системные поставки. А ВПК США – это священная корова, буйвол, Грааль и философский камень вместе взятые.
Принцип «ВПК США неприкосновенен» казался незыблемым и, чтобы в этом вопросе возникли какие-то серьезные подвижки, должны было произойти не просто трения на дипломатическом треке, но системные и глубокие сдвиги. Чтобы понять, как Ближний Восток пришел к такому ранее немыслимому вектору своей политики, требуется рассмотреть нечто большее, чем просто цепь внешнеполитических заявлений.
В России стало мемом выражение: «Вы видели капитализацию Эппл?» В самом деле, формальная капитализация Эппл – 2,3 трлн долл. США. А вот капитализация наших сырьевых и финансовых гигантов на его фоне действительно «хромает»: «Газпром» – 108 млрд долл., «Роснефть» – 126 млрд долл., Сбер – 130 млрд долл. Может быть, это наш менеджмент не особо эффективен по сравнению с детищем С. Джобса? Возьмем французскую Total, которая еще держит и часть сетевого рынка ЕС – 128,6 млрд долл. Да что ж это такое?
Может быть, Саудовская Аравия покажет пример эффективности? И пример Саудовская Аравия покажет – Saudi AramCo на сегодня это 2,09 трлн долл. США. Однако, в отличие от своих коллег, арабскому концерну пришлось записать в структуру своих активов по сути дела все месторождения на своей родине – 12 % мировых запасов нефти. Да и к 2,09 трлн эта компания подошла не сразу, а путем сложным и тернистым. Еще в 2021 этот показатель был значительно «скромнее» – 576,7 млрд долл.
Долгое время либеральные экономисты уверяли нас, что такая ситуация нормальна, просто IT-компании более «продвинуты». Они, дескать, гибкие, инновационные, а нефтяники – ретрограды. Хорошо. Но тогда попробуем сравнить показатель валовой прибыли и оборота лучших из лучших. «Эппл» – 2,3 трлн долл. капитализация, 365 млрд долл. – оборот, 94 млрд долл. – чистая прибыль, которая по отношению к капитализации и выручке выступает как 5,7 % и 4,1 % соответственно. «Сауди АрамКо» – 576,7 млрд долл. капитализация, 405 млрд долл. – выручка, 110 млрд долл. – чистая прибыль. Аналогичное соотношение – 27,1 % и 19 %. Кто эффективнее?
Как же так получалось все эти годы, что «инновационная» компания имела кратно большую капитализацию, но четыре раза уступала по показателю чистой прибыли не только в относительных показателях, но и в абсолютных? Напомним, что речь идет о публично оцениваемых компаниях. Кто же так оценивал ее, кто давал лучшие прогнозы при размещении, кто участвовал на начальных стадиях выкупа, давая «сигналы» инвесторам? Нонсенс. При этом у «Эппл» продажи нового продукта то ли будут, то ли нет, а саудовская нефть будет продана гарантировано. Исключения бывают, но они редки. Либеральные теоретики могли бы нам с вами долго обосновывать такое несоответствие, но вот такому человеку как наследный принц М. Бин Салман это сделать у них не получилось.
Еще не отгремела сирийская война, еще в Йемене наследный принц пытался выбраться из ловушки антииранской йеменской военной операции, но он методично шел к главной стратегической задаче – модернизации архаичной рентной модели экономики. И серьезнейшим шагом в этой стратегии виделось проведение уникального публичного размещения активов (IPO). Пять процентов планировалось разместить с переоценкой таким образом, чтобы выровнять разрыв между сырьевым и технологическим сектором, между условной скважиной в Персидском заливе и офисом в Калифорнийской Силиконовой долине. Вырученные средства планировалось направить как раз в высокие технологии – торг по-арабски.
Операция готовилась почти два года с 2017 года, когда идея рамочно была поддержана Д. Трампом, но в обмен американский президент потребовал беспрецедентный военный заказ на несколько лет стоимостью почти в 400 млрд долл., а также поддержку инициатив по переносу посольства из Тель-Авива в Иерусалим. Несмотря на то, что зять Д. Трампа, Дж. Кушнер, проделал умопомрачительную работу по стратегическому примирению ОАЭ, Саудовской Аравии и Израиля, стыковки их для противодействия Ирану в Йемене, вопрос посольства был для Королевства (да и остается до сих пор) одним из тех, которые дому Саудов арабский мир будет вспоминать еще годы. Это были критические уступки, которые были сделаны, военные заказы согласованы, а вот с размещением IPO в США возникли сложности, и значительные.
После проведения положенного цикла роад-шоу, презентаций, тестов стало понятно, что Саудовская Аравия имеет возможность получить оценку активов в коридоре от 1,5 трлн долл. до 2,3 трлн долл. Даже нижняя планка уже казалась технологическому сектору и инвестиционным бонзам в США аномальной. Но оценки, естественно, вышли «в простой народ» и ими заинтересовались не только американские сырьевики и аналитики, но, прежде всего, страны, владеющие запасами сырья как главным государственным активом.
Это приобретало новое измерение в условиях сформированного пула ОПЕК+, который действовал, несмотря на любые противоречия между участниками, даже прямые вооруженные конфликты. В итоге размещение в США не состоялось, а мы помним, какую цену готов был заплатить (и заплатил) наследный принц арабского королевства, получив в итоге раскачку демократами США в пику политике Трампа «дела Хашогги». Не договорились арабы и с Лондоном, где также не рискнули «шатать трубу» искусственно раскачанного технологического кластера.
IPO переносилось несколько раз. К декабрю 2019 года Саудовская Аравия наконец-то «дозрела», однако в июне происходит атака танкеров с нефтью в Оманском заливе, а 14-го сентября семнадцать дронов-камикадзе «неизвестного иранского происхождения» прорываются сквозь защиту к нефтеперерабатывающим комплексам у городов Абкайк и Хурайс, происходит несколько атак и трубопроводов. Йеменские «фремены» хуситы позже еще не раз будут производить жалящие удары по инфраструктуре «производства спайса на Арракисе», т. е. саудитов, и каждый раз очень точно по времени. Т. е. процесс был очень не прост.
М. бин Салман оказался человеком настойчивым – он провел размещение на собственной бирже и разместил только 1,5 % от активов сырьевого гиганта. Торги первоначально шли «среди своих». Результат оказался выше, чем давали даже оптимисты в США – около 1,7 трлн долл. оценочной капитализации по итогам анализа торгов, правда, для этого наследному принцу пришлось «плотно поработать» в тесном семейном кругу и буквально заставить своих многочисленных родственников разными способами поучаствовать в торгах, консолидировав семейные «кубышки». По слухам, участвовали даже аффилированные с королевством европейские молельные дома, т. е. насквозь коррумпированные еврочиновники, спонсировавшие в 2015–2017 гг. миграцию (а часть миграционных денег направляется как раз по этому адресу), сами того не зная, также внесли свою лепту в стоимость арабской нефти.
Тем не менее лед был сломан и не только для Саудовской Аравии, а для целой отрасли. Стало понятно, что, постепенно выводя акции в зону свободных торгов, капитализацию можно будет довести до уровня технологических лидеров, только дивиденды арабы хотели и могли платить выше, чем скупые айтишники и их фонды. Да и не только арабы, платили лучше теперь все крупные игроки, наши отечественные в том числе. И здесь следует обратиться к ретроспективе процессов, происходивших на фоне борьбы за стоимость. А они интересны.
Несмотря на активную фазу сирийской военной кампании, в сырьевой сфере между противниками на полях Идлиба и Алеппо происходили необычные события. Россия становится де-факто собственником главного нефтепровода Ирака – «Киркук-Джейхан», который выходит в опосредованно воюющую с нами Турцию. В 2018 году Катар (многолетний спонсор антиасадовских группировок) совершенно неожиданно приобретает долю Роснефти по схеме, которую в США и ЕС не поняли до сих пор.
Вскрываются синергичные действия Ирана и Катара, куда, защищая Доху, заходит, опять-таки, Турция. Начинается буквальный дележ ливийских запасов, откуда европейцам так и не удается урвать сколько-нибудь значимый кусок, в отличие от Анкары. США по инициативе Д. Трампа пытаются смести режим Н. Мадуро в Венесуэле для полного контроля ее запасов, но не тут-то было. Пекин и Москва помогают отбить этот рывок, а Анкара (а значит снова Катар) помогают негласно в операциях с остатками золотого запаса Каракаса.
Т. е. при всем накале вооруженного противоборства между странами-производителями сырья и его транзитерами главным потребителям, отношения между участниками только консолидировались, а степень их организации и координации при принятии решений только повышалась. То, что одно время было даже выгодно США как организованный и быстрый контроль комфортной цены (ОПЕК+), после обрушения потребления и перезатарки запасов на волне ковида, стало с 2021 года жить своей «насыщенной» жизнью – теперь де-факто контролируя существенную часть промышленного роста.
Несправедливая экономика
Первой и на данный момент главной жертвой такого контроля стал, пожалуй, Евросоюз, который долгие годы жил в совершенно уникальной экономической парадигме – постоянный умеренный экономический рост при практически нулевой инфляции. А как же такое возможно? Да еще с учетом того, какие средства вкачивались напрямую, то мигрантам, то компенсациями за проблемы с ковидом?
А здесь надо посмотреть на структуру и направления европейского экспорта в сочетании с высокой долей торговли в евро и практически неограниченными возможностями доступа к сырью по договорным ценам. Россия долгое время, может, и не была монопольным поставщиком сырья, но одним из главных факторов ценообразования издержек ЕС являлась несомненно. И, необходимо отметить, что менеджмент ЕС, заседавший в еврокомиссиях, именно это преимущество Еврозоны рубил настойчиво и планомерно, начиная с разного рода «энергопакетов» и заканчивая санкциями.
А Россия столь же настойчиво старалась обходить все эти препоны, зачастую чуть не насильно впихивая ЕС ресурсы. В 2020 инфляцию удержали, в 2021 году она ЕС догнала, в 2022 году на октябрь уже возникли «ножницы» – 37 % промышленная инфляция, 15,2 % потребительская, а с таким разрывом и такими темпами речь уже шла не о «рецессии», а о натуральном обвале и приближающейся безработице. Политический менеджмент ЕС, который сегодня стал уже фактически аналогом оккупационной администрации, де-факто поставил перед собой цель снизить промышленный потенциал ЕС и разорвать экономические связи по линии проекта «Большая Европа», столкнулся с проблемой неконтролируемой инфляции и обвала экономики.
И вот, когда еврочиновники пришли к арабам попросить «немножко нефти взамен токсичной русской» и «всего-навсего» увеличить добычу на 2 млн бар в сутки, оказалось, что Ближний Восток в этой малости отказал. И отказал он вовсе не по причине того, что нефть может просесть по цене, 2 млн бар ЕС с его дефицитом проглотил бы, арабы отказали, потому что хотят дальше двигаться в сторону того, что называется «справедливая стоимость». И для еврокомиссаров, которые вдруг решили, что потолок цены – это хорошая игра, оказалось непривычным столкнуться с консолидированной позицией игроков, которые научились координировать свои шаги в сырьевой политике, даже несмотря на военные действия друг с другом.
Долгое время мировое производство представляло собой перевернутую пирамиду, где внизу находились основные сырьевые позиции, а наверху в широкой части – все производные продукты, увенчанные короной ИТ-сектора, фармацевтики и т. н. «продуктов интеллектуальной собственности». Пирамиду можно было бы расширять до бесконечности, при условии неограниченной добычи сырья, снижения его стоимости (не цены, а стоимости) в структуре продуктов и постоянной переоценке технологических активов. А М. бин Салман решил положить этому некий предел и был постепенно поддержан другими игроками, в том числе и Россией, которая в этом году на ПМЭФ-2022 в лице А. Миллера заявила, что играть в «обмен на фантики» больше не собирается.
Решил за своих европейских слуг наследного принца попросить Дж. Байден, но ему ответили в Эр-Рияде в стиле:
«Ты просишь за своих вассалов, но просишь без уважения».
Еврочиновники попросили Катар увеличить производство СПГ, а в Катаре ответили, что «объемы ЕС не подтверждены», что еще хуже, чем просто отказ, потому что это свидетельство неуверенности в возможностях экономического роста в принципе.
Обратились европейские менеджеры к главному боссу – США, а у тех, оказывается, СПГ-заводы как-то дружно горят, а танкеры и газовозы по миру скупают «невыясненные покупатели». Да не так уже они, арабы, не правы, когда не доверяют оценкам будущего роста от еврочиновников, например, знаменитое своими на удивление точными прогнозами правительство Мексики (через их ежегодное «Haceinda hedge» совместно с трейдерами Морган Стэнли) и нефтегигант «Petróleos Mexicanos» практически заявили, что нет смысла в наращивании объема в 2022–2023 гг.
Правильные ценности привлекают к себе народы
Это не означает, что арабские производители сырья желают Евросоюзу какого-то позорного краха, вовсе нет, но в данном случае противостояние той либеральной, по сути сектантской когорты управленцев, что рулит в ЕС, с Россией совпадает с задачами стран Залива по выработке справедливой стоимости на базовые ресурсы, пересмотру структуры активов как таковых, подходов к их учету и оценке.
С одной стороны, Эр-Рияд выступает даже как посредник в переговорах по Украине, потому что полный обвал на рынках ЕС не входит в его планы, но, с другой стороны, Саудовская Аравия и другие монархии не идут и на «хотелки» ЕС и Вашингтона, которые за этот счет хотят ударить больнее уже по российской экономике и выбить ее производителей с того самого рынка Европы. Они понимают, что критическое ослабление Москвы не позволит им реализовать стратегию.
Эту «сверхзадачу» арабские страны и Эр-Рияд в первую очередь рассматривают как стратегическую и долгосрочную, по сравнению с которой все эти тактические одномоментные колебания ± несколько миллионов бар не играют роли. Но задан этот вектор был изначально именно саудитами и вот этим самым уникальным IPO.
Все это не означает, что Ближний Восток нас поддерживает во всех начинаниях безоговорочно или является «другом и союзником до гроба», вовсе нет. Это синергия интересов в плане построения того, что действительно можно уже без кавычек назвать справедливой экономикой, взамен нынешнего западного симулякра, основанного во многом на фальсификации и манкировании статистикой и оценками активов.
Помощь нам с этой стороны оказывается довольно серьезная, но, в свою очередь, и Россия вынуждена учитывать запросы и пожелания сырьевого юга и не может ими пренебрегать. Мы должны учитывать и то, что Эр-Рияд уже прошел свою точку выбора, после отправки и огласки письма в Вашингтон, со словами:
«Правильные ценности и принципы привлекают к себе народы, но их навязывание силой приводит к противоположному результату, что случилось в Ираке и Афганистане, где США потерпели неудачу».
На карту принц поставил многое.
Иногда в литературе авторы любят обыгрывать сюжет «за что Каин убил Авеля». Вот Катехизис нам говорит, что из зависти. А экономисты сделали бы акцент на том, что не просто так Бог не принял жертву Каина, мол, плоды вместо животных принес. Нет, не принял, потому что этих плодов по отношению к жертве Авеля было недостаточно. В современном понимании, Каин решил (или ему подсказали), что можно на таких весах «сэкономить», а по нормам экономической теории получить за счет брата прибыль. Вот интересный момент, что арабы сегодня вместе с другими сырьевиками выступают в роли коллективного Авеля, а про коллективного Каина мы и так каждый день новости видим.
Информация