Кризис в Персидском заливе: на волоске от катастрофы

Израиль окутан мифами, большинство из которых на практике оказывается нелепыми недоразумениями. Один из мифов изображает израильских военных как мудрых и бесстрашных героев, за которыми народ чувствует себя как за каменной стеной. Рассекреченные архивы 19-летней давности, проливающие свет на первые часы войны в Персидском заливе, показывают израильскую армию и военную разведку в совершенно ином ракурсе. Только сейчас стало известно, что тогда, в первые несколько часов войны, разразился кризис планетарного масштаба, сопоставимый с Карибским кризисом 1962 года.

Материал опубликован в газете "Едиот Ахоронот" от 17 апреля 2009 г. в приложении "7 дней" (стр. 17). Перевод с иврита.

***

Все, кто находились в ту ночь в бункере на базе "Кирия" в Тель-Авиве, никогда не забудут случившегося там.

Было 1:45 ночи 18 января 1991 года. В Израиле повсюду строили герметичные бомбоубежища и запасались противогазами, учитывая возможную атаку на Израиль с применением оружия массового поражения. Накануне США атаковали Ирак. Оставался открытым вопрос: выполнит ли Саддам Хусейн свою угрозу применить против Израиля ракеты с химическим и бактериологическим оружием?

Около двух ночи заработали сирены воздушной тревоги. Были переданы позывные "южный ветер", заработала спецсвязь, затрещали телефоны. Драма началась.

Первая ракета упала в квартале "Ха-Тиква", недалеко от общественного бомбоубежища. Как только раздался звук сирен, личный состав Управления Генерального штаба на базе "Кирия" в Тель-Авиве пустился в бегство с целью занять места в недрах подземного бункера, оснащённого системами защиты против химического и бактериологического оружия. Бегство было настолько поспешным, что несколько человек были задавлены в толпе и получили травмы. Сотрудники военной разведки, располагающие самой полной информацией о возможной угрозе, бежали быстрее всех.

Тем временем к месту падения ракеты прибыл служащий пограничных войск. Как и большинство военнослужащих ЦАХАЛа, он не имел ни малейшего представления о признаках поражения бактериологическим и химическим оружием. По характеру взрыва можно было определить, что заряд не содержал химического или бактериологического оружия. Но военнослужащему показалось, что запах гари содержит примеси неконвенционального оружия (у всех видов бактериологического и большинства видов химического оружия вообще нет никакого запаха). Его доклад был передан по спецсвязи на базу "Кирия", что ещё более усилило панику и ускорило бегство в бункер. К этому моменту командование базы отдало приказ о закрытии и блокировании входа в бункер и включении герметической защиты. Многие солдаты и офицеры, оставшиеся снаружи, принялись в отчаянии стучать в закрытую дверь. Участники тех событий рассказывают, что их страх был настолько велик, что у многих случилось непроизвольное выделение мочи и кала.

Те, кто закрывали дверь, не удосужились проверить, кто успел войти, а кто нет. Даже министр обороны Моше Аренс, - и тот остался снаружи. Лишь четверть часа спустя министру обороны было разрешено войти внутрь. Начальник Генерального штаба Дан Шомрон, примчавшийся на огромной скорости из своего дома, долгое время вообще не мог попасть на территорию базы. Охранник, не узнавший начальника генштаба в противогазе, отказывался пропустить его.

Убедившись, что в бункер их не пустят, оставшиеся снаружи служащие базы разбежались кто куда искать себе иное убежище. Помещения Управления Генерального штаба, одного из самых стратегически важных мест Израиля, остались без контроля. Окажись там иностранный разведчик, он мог был сделать за один час блестящую карьеру. Лишь один человек не побоялся газов и остался в помещении управления: это был начальник военной разведки Амнон Липкин-Шахак.

***

Однако истерия и паника, охватившие личный состав базы "Кирия", был и ничем по сравнению с настоящей драмой, разыгравшейся в 15 км. от базы, в Институте биологических исследований в Нес-Ционе.

К месту падения первой первой ракеты прибыла передвижная лаборатория Института, в задачу которой входило переправить осколки ракеты на биологическую экспертизу. Проверка на антракс дала положительный результат, - это означало, что Израиль подвергся атаке бактериологического оружия со спорами сибирской язвы.

Подозрение о том, что Саддам Хусейн применил бактериологическое орудие ещё не было доведено до сведения руководства страны. Если бы это было сделано, то почти наверняка последовал бы приказ атаковать Ирак оружием массового поражения. Это бы полностью изменило характер той войны. Но сотрудники Института биологии знали, что используемая ими технология обнаружения бактерий несовершенна. Поэтому, прежде чем уведомить правительство, была проведена повторная экспертиза. Спустя несколько часов стало ясно, что на ракете был установлен заряд с обычной взрывчаткой.

***

Эти драматические события на базе "Кирия" и в Институте биологии показали, насколько Израиль, и в особенности его разведывательные службы, не были готовы к войне. Через много лет, когда были рассекречены архивы, стало ясно, как мало они знали об Ираке до начала войны и во время, и почему доклады экспертов ООН о стратегических планах Ирака повергли их в шок.