Странные войны плохо кончаются
Этот текст должен был называться: «В странных войнах нет победителей». Но только если бы это было правдой. На самом деле победители есть, и, как правило, отнюдь не из числа участников.
Напомнить Вам заокеанского победителя той странной войны, которая началась в сентябре 1939-го? Он-то из-за океана ввязался в схватку уже потом, когда подоспело самое время, иначе можно было оказаться вовсе последним на пиру победителей.
Сегодня Россия воюет не с Украиной, и уж тем более — не с украинским народом, борьба идёт за ликвидацию откровенно нацистского киевского режима. Однако режим тоже не объявляет войну России — в Киеве понимают, чем такое может обернуться.
Ведь так недолго и то же НАТО потерять, как реального партнёра – полусоюзника и потенциального полноценного союзника. Однако воевать не жаждет и коллективный Запад, поскольку прекрасно понимает, каким может быть ответ Москвы.
Там старательно стирают у людей из памяти, но сами-то помнят, что февраль 2022-го был не более, чем ответом на то, что могло ожидать Россию. Мирное небо почти над всей страной и спокойная уверенность общества, пусть и весьма относительная. Это главный результат того, что мы вынуждены были начать десять месяцев назад.
Надо ли здесь напоминать, что происходило до этого в течение восьми лет буквально рядом с нами? Надо! Потому что уже слышны голоса, что теперь стало только хуже.
А ведь кто-то, да что там — очень многие надеялись, что всё останется, как было. С регулярной пальбой по Донецку и той же несчастной Макеевке, и с втягиванием в военные преступления всего мужского населения Незалежной.
С формированием образа врага — русского, чеченского, бурятского, кто там ещё этим из Киева кажется людьми второго сорта, да просто «орками» — руснёй и нелюдью? И это что, не нацизм?
Этот текст дожидался своих авторов долго, даже очень. Терпели, не спешили, не совсем понятно почему. Думали, что ещё не припекло. Но «дело в Макеевке» стало той самой последней каплей. И особенно всё то, что творится вокруг и после него.
И реакция самарской власти на беду, и поспешные победные реляции — то ли фейки, то ли правда о «поимке» злобных тварей, сделавших это. А ведь удар по ПТУ с сотнями российских мобилизованных — да, подлость, но в нём ведь и примитивная военная составляющая была.
Да, простите, что мы циничны, это для журналистов чуть ли не норма, хотя именно так недолго дойти и до оправдания чего угодно. Только вот виновных, с именем, отчеством, фамилией и номером мобильного мы потом почему-то так долго ищем.
И почему же так оперативно виноватых мы всегда находим не здесь, а там? Там виднее, что ли? Что, на профилактику не способны? Ни спецорганы наши уважаемые, ни братва из «Вагнера»?
Память замылит и это, века спустя всю советскую эпоху, как видно, запишут в разряд вроде «странных войн», как затянувшуюся Столетнюю? А собственно, чем наша Великая Октябрьская хуже какой-нибудь Великой Нидерландской? Там больше 80 лет, у нас — 74.
А то ведь просто 25 октября, то есть 7 ноября, и вправду больше смахивает на обычный переворот, чем на Великую революцию. И да простят нас, заметьте, всех — бывших членов КПСС или хотя бы ВЛКСМ, за самоиронию, больше похожую на ёрничание.
Ведь и у нас на счету тоже странные войны были. Параллельно с самой знаменитой, у англичан с французами против Гитлера, тоже. Освободительный поход 1939 года в Западные области Украины и Белоруссии, конечно же, отодвинул границу на 200 километров на Запад.
Однако наши оборонительные позиции от этого лучше вряд ли стали, а немцы к тому же подловили Красную армию и Воздушный флот на самом пике перевооружения. Вернёмся, впрочем, к нашей реальности, где странности СВО и раньше вызывали массу вопросов (Где наш ответ? И ещё десятки разных «где»). Ответов на большинство из них как не было, так и нет.
Не сомневаемся – не только нам ведь показались странными пресловутые «отходы» с Харьковщины и из Херсона. Не только нам видится странным отказ от давления на Николаев и Одессу. Не только странным, но в чём-то и опасным видится спокойное безразличие к последним манипуляциям врага на Днепре.
Впрочем, если последнее — некий хитрый замысел, так тому и быть, но с частичной, если не сказать, странной мобилизацией, с ударами по укро-энергетике и с нынешним затишьем на фронтах, тоже как минимум странным, тех самых «проклятых» вопросов стало же только больше.
В разгар нашего наступления, точнее, как только оно затихло, читателям были обещаны, и не только нами, тысячи пленных (Перемоги не будет. Как победим). Однако даже Мариуполь, увы, так много не дал. Дальше — обмены, обмены, как правило, «честные» и «равноценные», что тоже было, по меньшей мере, странно.
Что ж, как-то тоже странно утихло сейчас всё вокруг ЗАЭС, хотелось бы надеяться потому, что по отработанным ТВЭЛам теперь не ударить, да и купол непробиваемый над хранилищем РАО уже строится. Странно только, почему вдруг так бойко заработала украинская атомная энергетика, и что тогда толку от мощных ударов по инфраструктуре?
Впрочем, о наших странностях вообще-то есть кому задуматься, мы же больше даже не о киевских, а о западных странностях. Хотят же они нас победить? Вроде бы, но, кажется, хотят далеко не все.
Иначе зачем с признанием обмана выступил уже едва ли не каждый, начиная с фрау Ангелы, бывшей чуть ли не подруги нашего президента? И не странно ли, что о мире заголосили уже первые, или почти первые лица, вроде Франсуа Олланда, не говоря уж о наследниках, к примеру – внуке великого Де Голля?
Иначе зачем тогда все эти странные «туда-сюда» с санкциями и не менее странные танцы с ценами на потолке. Тем более что потолка-то уже два — и нефтяной, и газовый. И под оба залезать совсем не обязательно.
Информация