«Ya hemos pasao»: становление диктатуры Франсиско Франко и причины победы франкистов в гражданской войне в Испании
В свое время историк Фрэнсис Брэдли писал, что
Говоря о Франсиско Франко, следует отметить, что в зависимости от политических взглядов историков о нем часто пишут то как о «второразрядном фашистском диктаторе», то как о политическом шулере, которому повезло выжить в эпоху колоссов. Франкизм же нередко приравнивают к фашизму, этим особенно грешат многие отечественные историки и писатели. В частности, автор нескольких книг о событиях 1936–1939 гг., С. Рац называет гражданскую войну в Испании «первой схваткой с фашизмом».
Кроме того, достаточно распространено мнение о том, что победу в гражданской войне национал-традиционалисты во главе с Ф. Франко одержали лишь благодаря помощи Италии и Германии. Некоторые историки делают упор на то, что объемы поставок фашистской Италии и нацистской Германии значительно превышали помощь СССР, и именно поэтому франкисты достигли военного превосходства.
Как справедливо отмечает историк Денис Креленко, в значительной степени предопределили отношение к Франко и франкизму, как на уровне массового сознания, так и на уровне научно-исследовательском, разгромленные в ходе гражданской войны 1936–1939 гг. представители «левых» и либералы, осевшие в СССР и демократических странах Европы. Тем не менее объективных работ, посвященных Франсиско Франко и франкизму, достаточно, правда, в основном это зарубежная литература. Из немногочисленных крупных отечественных исследований следует отметить работы историка Д. М. Креленко «Франсиско Франко: путь к власти», С. П. Пожарской «Генералиссимус Франко и его время» и монографию М. С. Волкова, посвященную испанской политической элите.
В данном материале мы коснемся вопроса идейных истоков франкизма, а также постараемся опровергнуть некоторые мифы о гражданской войне в Испании и понять, почему именно франкисты одержали победу в войне 1936–1939 годов.
Идеология франкизма сформировалась на основе уникального синтеза различных правых идеологий. Иногда франкизм ошибочно отождествляют с фалангизмом. Однако фалангизм был лишь одной из составных частей идеологии франкизма наряду с другими, которые имели отнюдь не меньшее значение.
Возникновение синтеза различных правых идеологий, приведшего к формированию идеологии франкизма, было обусловлено историческими условиями, в которых оказалась Испания в 1936 году. Против правительства Республики Народного Фронта выступила широкая коалиция правых сил, из которой только «Фаланга», и то с определенными оговорками, может быть рассматриваема как фашистское движение. Остальные участники этой коалиции – монархисты-карлисты («традиционалисты» – другое название карлистов), монархисты-альфонсисты, близкие к христианско-демократическому направлению сторонники партии СЭДА, участники различных католических организаций – фашистами никак не являлись [2].
Как отмечают некоторые исследователи, в частности Роман Кабешев, одной из ключевых составляющих доктрины франкизма являлась доктрина «Испанидад», в основе которой лежат принципы католической социальной концепции. У истоков этого учения стоял консерватор Xуан Доносо Кортес, который подверг глубочайшему анализу и критике с позиций католицизма и традиционной культуры современный ему порядок. Именно он подтолкнул испанскую политическую мысль в данном направлении, оставшись далеким от идеи испанской нации [4].
Более серьезный вклад в развитие идеи «испанидада» внес Б. Гомес Монсегю, выпустив в годы наивысшего интегризма франкистской идеологии книгу под названием «Запад и Испанидад», где изложил свою теорию католического испанизма. Главной для Монсегю становится идея особой миссии Испании во всемирной истории, которая связывается с католицизмом. С созданием доктрины «испанидад» испанские католики стали на путь эволюции от мировой религии к национальной [4].
Однако подлинным создателем доктрины «Испанидад» стал Рамиро де Маэсту. Маэсту писал о новом типе общества, которое он определил как «демократическое, корпоративно-синдикалистское и функциональное», и противопоставлял его как буржуазному, так и социалистическому. Первичной основой общественного устройства должна стать объективная мораль, то есть система норм, законов и обычаев, нерасторжимо связанных с оценочными критериями, вытекающими из «непреходящих ценностей» – понятий абсолютного добра, справедливости, долга, достоинства, духовного единства и равенства [4].
Если говорить об «Испанской фаланге» и ХОНС (Хунта наступления национал-синдикализма, объединились в 1934 году), основанной Хосе Антонио Примо де Риверой, то нельзя сказать, что она совсем не соответствовала испанской традиции. Программу «Фаланги» и доктрину «Испанидад» объединял общий «культ Испании», с доктриной Маэсту перекликалось упоминание об особом положении Испании как «духовной оси испанского мира».
Однако между ними существовали и существенные различия. Маэсту неоднократно высказывался в пользу католической, наследственной монархии, не либеральной, но и не фашистской, в то время как вопросы о вере и церкви в программе «Фаланги» занимали второстепенное место. Холодно относились фалангисты и к монархизму (идеология фалангизма и взгляды Х. А. Примо де Ривера, возможно, будут рассмотрены в других материалах).
Франсиско Франко был вынужден считаться с тем, что «Фаланга» поддерживала родственные фалангизму движения в Италии и Германии, а также с влиянием этого движения внутри страны, однако он являлся человеком, разделяющим традиционные ценности, верующим католиком, офицером, проникнутым идеологией своей среды. Поэтому его авторитарная власть была, прежде всего, властью этой уже самой по себе достаточно традиционалистской среды и не была тоталитарной диктатурой, покушавшейся на подчинение соответствующей идеологии всех сторон жизни. Фалангисты были одной из составляющих режима Франко, тогда как все другие компоненты этой системы – армия, церковь, монархисты, консерваторы – были элементами традиционного испанского общества [3].
Авторитетный исследователь фашизма, итальянский историк Эмилио Джентиле не считает диктатуру Франсиско Франко в Испании и Антониу ди Салазара в Португалии фашистскими.
Режим Франко был не тоталитарной диктатурой, а авторитарной диктатурой, ни на одном этапе своего развития он не был тоталитарным. Франкизм же можно рассматривать как проявление традиции иберийской политической культуры. Поэтому приравнивать его к фашизму означает идти против исторической действительности.
Франсиско Франко являлся убежденным консерватором, равно отвергавшим идеи революции как слева, так и справа, и именно благодаря этому, как отмечает историк Денис Креленко, разгром поклонников левацких утопий не превратился в Испании в триумф правого экстремизма.
Режим Франсиско Франко выковывался в ожесточенной гражданской войне 1936–1939 гг., причем жестокость проявлялась с обеих сторон. Неслучайно английский писатель Дж. Оруэлл, уехав воевать на стороне республиканцев, вернулся убежденным противником тоталитаризма [7].
Националистическое восстание 18 июля являлось не столько инициативой генералов Ф. Франко, Э. Мола и Х. Санхурхо, сколько следствием расколотой и все более поляризующейся политической культуры испанского общества. Крайними проявлениями этого раскола стали «Испанская фаланга» справа и анархисты слева. Существовавшая в Испании модель управления не могла разрешить противоречия, и в этих условиях выборы 1936 года лишь закрепили существовавший глубокий раскол в обществе, приведя к власти левых республиканцев, которые поощряли антиклерикализм и безнаказанные нападения на представителей правых сил [7].
Как отмечает историк Денис Креленко, анархисты восприняли победу Народного фронта как карт-бланш на свои мероприятия по разрушению старого и строительству нового общества. По всей стране начались расправы над теми, кто голосовал за правых, относился к числу их приверженцев или рассматривался в качестве «эксплуататоров». Один из таких эпизодов расправы люмпенов, руководимых экстремистами, прекрасно описан в романе Э. Хэмингуэя «По ком звонит колокол?». Вновь, как в момент свержения монархии, запылали церкви и монастыри, банды пистолерос (наемных убийц) организовывали уличные стычки [1].
17 марта 1936 года правительство М. Асаньи объявило вне закона «самую яростную группу испанского фашизма – Фалангу». Фашистами правительство окрестило всех, кто пытался протестовать против экстремистских бесчинств и бессилия правительства в борьбе с ними. К фашистам были причислены крестьяне, возмущенные поджогами церквей, буржуазия, не желавшая отдавать свое имущество, военные, недовольные обилием вооруженных «дружинников» из ИСРП, КПИ и анархо-сикдикалистских групп [1].
В противовес объединению сил Народного фронта ускорилась консолидация национал-традиционалистов. Фалангисты и «зеленые рубашки» из молодежных отрядов «католического действия» не уступали в жестокости левым экстремистам [1].
Республиканское правительство упорно старалось избегать конфликтов с анархистами и взирало на их бесчинства сквозь пальцы. Однако для многих испанцев (а Испания была глубоко католической страной) борьба анархистов с церковью означала борьбу с теми сторонами жизни, которые были для рядового испанца привычной и дорогой частью его духовного бытия. Образ обездоленного, гонимого священника стал первым знаменем, под которым объединились традиционалисты [1].
В такой ситуации переход от парламентских методов борьбы к насильственным был неизбежен и закономерен. Заговор против правительства левых вызревал в военной среде, бывшей традиционно наиболее активной частью испанского общества. Условия для этого были вполне подходящими. Вторую республику безоговорочно поддерживали только каталонская автономия и мадридский пролетариат. Остальные регионы и слои испанского общества были далеки от единодушия в отношении республики [1].
Многие крестьяне устали ждать обещанной земли и были возмущены надругательством над церковью. Большая часть буржуазии беспокоилась по поводу покушений на собственность и желала пресечения анархистского разгула. Однозначно негативно относились к республике монархисты, главной опорой которых была старая земельная аристократия, которой правительство перестало выплачивать компенсацию за конфискованные земли. Результаты февральского голосования свидетельствовали, что треть испанцев сохранила симпатии к национал-традиционалистам, а другая треть, не участвовавшая в выборах, прониклась подобными симпатиями в ходе очередного витка реформ [1].
Именно на эти разнородные силы опирались правые организации от «Фаланги» до монархистов Рекете. Армии предстояло стать главной ударной силой в борьбе традиционной Испании за право на существование. Ей было обеспечено благословение церкви и симпатии той части населения, которая хотела не великих потрясений, а «великой Испании», живущей в условиях законности и порядка [1].
В историографии, в основном с подачи исследователей, вдохновленных воспоминаниями эмигрантов-республиканцев, достаточно распространено мнение о подавляющем превосходстве франкистов в вооружении, которое якобы возникло за счет огромных объемов итало-немецких поставок.
В частности, историк Джеральд Бренан пишет следующее:
Об этом же упоминали некоторые военные, воевавшие на стороне республики. Например, Энрике Листер фиксировал:
Однако действительно ли это было так?
Согласно данным советской стороны, СССР поставил Испанской республике 806 самолетов, 362 танка, 120 бронемашин, 1 555 орудий, 15 113 пулеметов, 500 тыс. винтовок [10]. Сравним эти цифры с тем, что получили националисты от Германии и Италии: боевых самолетов – соответственно 600 и 660, танков – 200 и 150, артиллерии – примерно по 1 000 и 700 стволов от каждого из поставщиков. На первый взгляд, эти цифры подтверждают вышеприведенные высказываний относительно превосходства мятежников в самолетах и артиллерии [1].
Однако СССР был не единственным, кто поставлял самолеты для республики, а потому добавим в состав республиканских ВВС еще 320 машин, полученных от других стран. Таким образом, 1 200 машинам, полученным националистами, противостоят 1 120 – приобретенных республиканцами, говорить о каком-то тотальном превосходстве в таком случае уже не приходится.
Есть исследователи, которые считают, что советские данные не совсем точны. Хуго Томас, чьи подсчеты на Западе признаются наиболее достоверными, приводит данные о советских поставках в следующих цифрах: самолетов – 1 000 штук, танков – 900 плюс еще 300 БА. Всего, по его сведениям, в небе над Испанией сражались 1 300 самолетов националистов и 1 500 – республиканцев [1].
Можно не верить этим цифрам, однако республика контролировала основные промышленные центры страны и обладала большими, нежели националисты, людскими ресурсами. Наличие промышленности позволяло наладить военное производство, что и было сделано. При содействии советских инженеров было переоборудовано или построено заново несколько предприятий по выпуску военной техники. Командующий республиканской авиацией И. Сиснерос свидетельствовал:
В Испании было налажено и производство бронетехники, в частности, бронемашин на базе грузовика ЗИС-5-UNL-35 или бронемашин «Бильбао», ставших основой броневого парка республиканцев. Другие виды техники тоже производились непосредственно в Испании. Поэтому сравнительно небольшие цифры советских поставок не должны вводить в заблуждение. В то же время франкисты, лишенные промышленной базы, смогли наладить собственное военное производство лишь в конце 1937 года, после того как они овладели побережьем Бискайского залива, где располагались некоторые предприятия, пригодные для этой цели [1].
В воспоминаниях танкистов-республиканцев звучит одна общая мысль: война в Испании явилась триумфом советской техники, который был сведен на нет тактической безграмотностью командования. Превосходство советской техники вызывало зависть у националистов. За захват республиканского танка или БД командование выдавало счастливцам крупные денежные премии, чем стимулировало своих солдат к особому отношению к трофеям [1].
Таким образом, утверждение о подавляющем техническом превосходстве вооруженных до зубов франкистов над почти безоружными республиканцами не имеет под собой оснований.
Но за счет чего тогда Франсиско Франко удалось победить в гражданской войне?
Франсиско Франко выиграл битву за Испанию по целому ряду причин.
Во-первых, каудильо сумел сделать национальный лагерь единым монолитом, где все партийные программы и устремления были подчинены единой задаче – военной победе. Франко предложил испанцам верные, всем понятные лозунги, основной смысл которых заключался в обращении к традиционным ценностям: родине, национальному единству, сильному государству, семье, религии. Причем он призывал к защите того, что именуется образом жизни, категории, не всегда поддающейся политической интерпретации, тогда как лозунги демократической республики сводились к абстрактным идеалам – свобода, равенство, братство, трактовавшимся каждым политическим движением на свой лад. Разное толкование этих понятий выражало глубокие противоречия внутри Народного фронта [1].
Фактически республика вела войну на два фронта: один разделял сторонников демократической республики и националистов, а другой проходил внутри республиканского лагеря, сторонники левых республиканцев и социалистов враждовали как с анархо-синдикалистами, так и с коммунистами. Из всех течений и партий, пожалуй, только испанская компартия способна была достаточно результативно противостоять движению националистов [1].
Вторая причина победы Франко заключалась в его чисто военном превосходстве. Как отмечает Д. Креленко, дело было не в количестве и качестве техники – в этом отношении силы противников были вполне соизмеримы, а вопрос о перевесе в ту или иную сторону – спорным. Речь идет именно о военном превосходстве в широком значении этого слова: в Испании столкнулись два типа армии: национальная и профессиональная – с одной стороны и народно-революционная – с другой [1].
Франкистский лагерь имел в своем распоряжении большую часть испанского офицерского корпуса и активно опирался на него. Франкистские лозунги были ориентированы на традиционалистски настроенную часть населения, на рядового обывателя, желавшего быть испанцем, католиком, хорошим семьянином и собственником, чья собственность не пострадает от различных экспериментов. Такие люди составили массовую опору армии националистов. Эта армия была лишена революционного порыва, зато отличалась дисциплинированностью и стойкостью. Она оказалась подготовленной к использованию новейших приемов, привнесенных немецкими военными советниками [1].
В то же время республиканцы зачастую просто не могли претворить в жизнь рекомендации советских специалистов. Усилия советских советников наталкивались или на принципиальное сопротивление их рекомендациям, или на невозможность их реализации из-за низкой профессиональной подготовленности республиканской армии [1].
Например, авиация, большая часть которой осталась в республиканской зоне, в первое время после начала войны либо не использовалась вовсе, либо применялась таким образом, что лучше было бы обойтись без нее. Примером тому может служить отсутствие попыток помешать работе «воздушного моста» националистов и бомбардировки Гранады в июле – августе 1936 года, приведшие к жертвам среди мирного населения и частичному разрушению ценнейшего культурно-исторического памятника крепости Альамбрэ, не имевшей военного значения. В то же время расположенный близ города военный аэродром и завод боеприпасов в предместье Эль Фарге воздействия авиации не испытывали.
Оружия у республики хватало. Ей не хватало другого – ясных лозунгов, политического единомыслия, воли к победе, элементарного доверия к мнению специалистов, знающих, что необходимо для успешного ведения войны.
По другую сторону фронта все было иначе.
Именно наличие хорошо организованной и отлично управляемой, профессиональной по степени подготовленности и национальной по духу армии позволило франкистам выиграть гражданскую войну [1].
Как считают некоторые исследователи, например Т. А. Алексеева, диктатура Франко являлась в некотором роде уникальной в истории Европы с политической и юридической точек зрения. Диктатор быстро реагировал на изменения внешнеполитической обстановки и соотношение социально-политических групп внутри страны, умело учитывал экономическую и социальную ситуации, менял союзников, проводил реформы. Неудивительно, что диктатура Франко не стала застойным явлением, но находилась в постоянном изменении, в том числе и в части ее государственно-устроительного аспекта [10].
Характерными чертами режима Франко были: антикоммунизм, большая роль католической церкви и католических моральных принципов и норм в общественной и культурной жизни, монархизм (проявлявшийся не только в формальном восстановлении монархии, при которой Франко фактически стал регентом, но и в церемониальном оформлении режима; последнее было куда более пышным и соответствовавшим традиционному церемониалу испанского королевского двора, нежели нынешняя монархия Хуана Карлоса), корпоративизм, авторитарность власти, отрицание либеральной демократии, сочетание традиционных консервативных ценностей с праворадикальными методами и риторикой, приверженность концепции Испанидад Р. де Маэсту, указание на наличие сверхъестественного, духовного измерения человеческого существования [2].
Все время существования франкистского режима можно условно поделить на четыре неравные по времени периода. Первый период – с 1938 по 1945 год был временем становления режима в условиях гражданской и затем Второй мировой войны, когда Испания подвергалась давлению со стороны Германии и Италии. Хотя лидерам стран «оси» не удалось втянуть Франко в широкомасштабные военные действия, эти обстоятельства заставляли его вести себя определенным образом [3].
Не стоит думать, что Франко питал симпатии к Великобритании или Франции. Безусловно, победа стран «оси» сулила его режиму лучшие перспективы. Однако в своей политике он придерживался одного принципа – Испания превыше всего. Рисковать страной и устойчивостью собственной власти он не собирался. Франко понимал – в глазах нации вступление в войну может быть оправдано лишь быстрой, решительной и выгодной победой, способной принести немедленные и ощутимые блага стране [1].
Несмотря на то, что политика каудильо трансформировалась в зависимости от внешнеполитической ситуации, верность идеологическим принципам франкизма (указанных выше) и политике «равновесия» Франко сохранял почти до самой своей смерти. Это можно увидеть на примере состава правительств франкистского периода, которые часто обозначаются в историографии как «кабинеты равновесия», так как они всегда состояли из представителей различных правых сил Испании, выступивших против республики в 1936 году, а затем вошедших в «Испанскую Традиционалистскую Фалангу», переименованную в конце 1940-х годов в «Национальное движение». Консенсус между различными правыми силами Испании просуществовал вплоть до смерти Франко.
Ф. Франко, оказавшийся во главе «больного» испанского общества, постарался подчинить свои симпатии и антипатии решению одной проблемы – извлечь максимум выгод для своей страны из реально существующего положения вещей. И надо отдать ему должное – он сумел упрочить свою власть внутри страны, избежать участия Испании в войне, обеспечить ей право на существование в послевоенном мире и даже заложить основы фундамента будущей государственности [1].
Примечание. «Ya hemos pasao» («Мы уже прошли») – песня в исполнении певицы Селии Гамес, выпущенная в 1939 году, популярная среди сторонников Ф. Франко. Являлась ответом на лозунг республиканцев No pasarán! (Они не пройдут).
Использованная литература:
[1]. Креленко Д. М. Франсиско Франко: путь к власти. – Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2002.
[2]. Протасенко С. В. Идеология франкизма – при Франко и после. // Политекс, 2005, № 4.
[3]. Волков М. С. Правящая элита Испании второй половины XX века. – М. Русский фонд содействия образованию и науке, 2019.
[4]. Кабешев Р. В. Движения «третьего пути» в западноевропейском политическом процессе XX века: базовые концепты, традиционалистские идеологии и инновационные технологии: диссертация на соискание научной степени доктора политических наук: 23.00.02. Нижний Новгород, 2005.
[5]. Цитата по: Про Антуан. Двенадцать уроков по истории. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2000.
[6]. Эмилио Джентиле. Фашизм: история и истолкование. – СПб.: Владимир Даль, 2022.
[7]. Петров М. А. Франсиско Франко: реформатор поневоле [Электронный ресурс] // URL: https://discourse.etu.ru/assets/files/petrov-m.a.pdf.
[8]. Brenan G. The Spanish labirinth. An account of the social and political background of the civil war. Cambridge, etc., 1990.
[9]. Листер Э. Наша война. – М.: Издательство политической литературы, 1969.
[10]. Сориа Жорж. Война и Революция в Испании 1936–1939 гг. В 2-х томах. – М.: Прогресс, 1987.
[11]. Под знаменем Испанской республики. Изд-во «Наука», 1965.
[12]. Алексеева Т. А. Диктатура Франко: становление и своеобразие последующей эволюции // Государство и право. – М.: Наука, 2008, № 11. – С. 87–97.
«не бывает истории без предвзятости: истинное различие – это различие между автором, который не знает, в чем состоит его, может быть, ложная предвзятость, и автором, который упорядочивает факты и творит, сознательно исходя из оснований, которые ему известны и на которых строится то, что есть для него истина. Лишь осознавая свою предвзятость, история начинает становиться действительно критической и воздерживается (насколько это возможно) от фантазий [5]».
Говоря о Франсиско Франко, следует отметить, что в зависимости от политических взглядов историков о нем часто пишут то как о «второразрядном фашистском диктаторе», то как о политическом шулере, которому повезло выжить в эпоху колоссов. Франкизм же нередко приравнивают к фашизму, этим особенно грешат многие отечественные историки и писатели. В частности, автор нескольких книг о событиях 1936–1939 гг., С. Рац называет гражданскую войну в Испании «первой схваткой с фашизмом».
Кроме того, достаточно распространено мнение о том, что победу в гражданской войне национал-традиционалисты во главе с Ф. Франко одержали лишь благодаря помощи Италии и Германии. Некоторые историки делают упор на то, что объемы поставок фашистской Италии и нацистской Германии значительно превышали помощь СССР, и именно поэтому франкисты достигли военного превосходства.
Как справедливо отмечает историк Денис Креленко, в значительной степени предопределили отношение к Франко и франкизму, как на уровне массового сознания, так и на уровне научно-исследовательском, разгромленные в ходе гражданской войны 1936–1939 гг. представители «левых» и либералы, осевшие в СССР и демократических странах Европы. Тем не менее объективных работ, посвященных Франсиско Франко и франкизму, достаточно, правда, в основном это зарубежная литература. Из немногочисленных крупных отечественных исследований следует отметить работы историка Д. М. Креленко «Франсиско Франко: путь к власти», С. П. Пожарской «Генералиссимус Франко и его время» и монографию М. С. Волкова, посвященную испанской политической элите.
В данном материале мы коснемся вопроса идейных истоков франкизма, а также постараемся опровергнуть некоторые мифы о гражданской войне в Испании и понять, почему именно франкисты одержали победу в войне 1936–1939 годов.
Идейные истоки франкизма
Идеология франкизма сформировалась на основе уникального синтеза различных правых идеологий. Иногда франкизм ошибочно отождествляют с фалангизмом. Однако фалангизм был лишь одной из составных частей идеологии франкизма наряду с другими, которые имели отнюдь не меньшее значение.
Возникновение синтеза различных правых идеологий, приведшего к формированию идеологии франкизма, было обусловлено историческими условиями, в которых оказалась Испания в 1936 году. Против правительства Республики Народного Фронта выступила широкая коалиция правых сил, из которой только «Фаланга», и то с определенными оговорками, может быть рассматриваема как фашистское движение. Остальные участники этой коалиции – монархисты-карлисты («традиционалисты» – другое название карлистов), монархисты-альфонсисты, близкие к христианско-демократическому направлению сторонники партии СЭДА, участники различных католических организаций – фашистами никак не являлись [2].
Хуан Доносо Кортес
Как отмечают некоторые исследователи, в частности Роман Кабешев, одной из ключевых составляющих доктрины франкизма являлась доктрина «Испанидад», в основе которой лежат принципы католической социальной концепции. У истоков этого учения стоял консерватор Xуан Доносо Кортес, который подверг глубочайшему анализу и критике с позиций католицизма и традиционной культуры современный ему порядок. Именно он подтолкнул испанскую политическую мысль в данном направлении, оставшись далеким от идеи испанской нации [4].
Более серьезный вклад в развитие идеи «испанидада» внес Б. Гомес Монсегю, выпустив в годы наивысшего интегризма франкистской идеологии книгу под названием «Запад и Испанидад», где изложил свою теорию католического испанизма. Главной для Монсегю становится идея особой миссии Испании во всемирной истории, которая связывается с католицизмом. С созданием доктрины «испанидад» испанские католики стали на путь эволюции от мировой религии к национальной [4].
Однако подлинным создателем доктрины «Испанидад» стал Рамиро де Маэсту. Маэсту писал о новом типе общества, которое он определил как «демократическое, корпоративно-синдикалистское и функциональное», и противопоставлял его как буржуазному, так и социалистическому. Первичной основой общественного устройства должна стать объективная мораль, то есть система норм, законов и обычаев, нерасторжимо связанных с оценочными критериями, вытекающими из «непреходящих ценностей» – понятий абсолютного добра, справедливости, долга, достоинства, духовного единства и равенства [4].
Если говорить об «Испанской фаланге» и ХОНС (Хунта наступления национал-синдикализма, объединились в 1934 году), основанной Хосе Антонио Примо де Риверой, то нельзя сказать, что она совсем не соответствовала испанской традиции. Программу «Фаланги» и доктрину «Испанидад» объединял общий «культ Испании», с доктриной Маэсту перекликалось упоминание об особом положении Испании как «духовной оси испанского мира».
Однако между ними существовали и существенные различия. Маэсту неоднократно высказывался в пользу католической, наследственной монархии, не либеральной, но и не фашистской, в то время как вопросы о вере и церкви в программе «Фаланги» занимали второстепенное место. Холодно относились фалангисты и к монархизму (идеология фалангизма и взгляды Х. А. Примо де Ривера, возможно, будут рассмотрены в других материалах).
Франсиско Франко был вынужден считаться с тем, что «Фаланга» поддерживала родственные фалангизму движения в Италии и Германии, а также с влиянием этого движения внутри страны, однако он являлся человеком, разделяющим традиционные ценности, верующим католиком, офицером, проникнутым идеологией своей среды. Поэтому его авторитарная власть была, прежде всего, властью этой уже самой по себе достаточно традиционалистской среды и не была тоталитарной диктатурой, покушавшейся на подчинение соответствующей идеологии всех сторон жизни. Фалангисты были одной из составляющих режима Франко, тогда как все другие компоненты этой системы – армия, церковь, монархисты, консерваторы – были элементами традиционного испанского общества [3].
Авторитетный исследователь фашизма, итальянский историк Эмилио Джентиле не считает диктатуру Франсиско Франко в Испании и Антониу ди Салазара в Португалии фашистскими.
«Они если и имели некоторые фашистские черты, но были «режимами без движения» – в том смысле, что не сформировались при поддержке масс, не основывались на одной-единственной партии и не ставили главной целью тотальную мобилизацию тех же масс во имя единой цели [6]».
Режим Франко был не тоталитарной диктатурой, а авторитарной диктатурой, ни на одном этапе своего развития он не был тоталитарным. Франкизм же можно рассматривать как проявление традиции иберийской политической культуры. Поэтому приравнивать его к фашизму означает идти против исторической действительности.
Франсиско Франко являлся убежденным консерватором, равно отвергавшим идеи революции как слева, так и справа, и именно благодаря этому, как отмечает историк Денис Креленко, разгром поклонников левацких утопий не превратился в Испании в триумф правого экстремизма.
«Террор победителей не стал прерогативой масс, а остался функцией государства, где традиционная консервативная элита и ее идеология оказались сильнее декоративных штурмовиков с их фашистской доктриной [1]».
Причины начала восстания «правых» сил в Испании
Режим Франсиско Франко выковывался в ожесточенной гражданской войне 1936–1939 гг., причем жестокость проявлялась с обеих сторон. Неслучайно английский писатель Дж. Оруэлл, уехав воевать на стороне республиканцев, вернулся убежденным противником тоталитаризма [7].
Националистическое восстание 18 июля являлось не столько инициативой генералов Ф. Франко, Э. Мола и Х. Санхурхо, сколько следствием расколотой и все более поляризующейся политической культуры испанского общества. Крайними проявлениями этого раскола стали «Испанская фаланга» справа и анархисты слева. Существовавшая в Испании модель управления не могла разрешить противоречия, и в этих условиях выборы 1936 года лишь закрепили существовавший глубокий раскол в обществе, приведя к власти левых республиканцев, которые поощряли антиклерикализм и безнаказанные нападения на представителей правых сил [7].
Как отмечает историк Денис Креленко, анархисты восприняли победу Народного фронта как карт-бланш на свои мероприятия по разрушению старого и строительству нового общества. По всей стране начались расправы над теми, кто голосовал за правых, относился к числу их приверженцев или рассматривался в качестве «эксплуататоров». Один из таких эпизодов расправы люмпенов, руководимых экстремистами, прекрасно описан в романе Э. Хэмингуэя «По ком звонит колокол?». Вновь, как в момент свержения монархии, запылали церкви и монастыри, банды пистолерос (наемных убийц) организовывали уличные стычки [1].
17 марта 1936 года правительство М. Асаньи объявило вне закона «самую яростную группу испанского фашизма – Фалангу». Фашистами правительство окрестило всех, кто пытался протестовать против экстремистских бесчинств и бессилия правительства в борьбе с ними. К фашистам были причислены крестьяне, возмущенные поджогами церквей, буржуазия, не желавшая отдавать свое имущество, военные, недовольные обилием вооруженных «дружинников» из ИСРП, КПИ и анархо-сикдикалистских групп [1].
В противовес объединению сил Народного фронта ускорилась консолидация национал-традиционалистов. Фалангисты и «зеленые рубашки» из молодежных отрядов «католического действия» не уступали в жестокости левым экстремистам [1].
Республиканское правительство упорно старалось избегать конфликтов с анархистами и взирало на их бесчинства сквозь пальцы. Однако для многих испанцев (а Испания была глубоко католической страной) борьба анархистов с церковью означала борьбу с теми сторонами жизни, которые были для рядового испанца привычной и дорогой частью его духовного бытия. Образ обездоленного, гонимого священника стал первым знаменем, под которым объединились традиционалисты [1].
В такой ситуации переход от парламентских методов борьбы к насильственным был неизбежен и закономерен. Заговор против правительства левых вызревал в военной среде, бывшей традиционно наиболее активной частью испанского общества. Условия для этого были вполне подходящими. Вторую республику безоговорочно поддерживали только каталонская автономия и мадридский пролетариат. Остальные регионы и слои испанского общества были далеки от единодушия в отношении республики [1].
Многие крестьяне устали ждать обещанной земли и были возмущены надругательством над церковью. Большая часть буржуазии беспокоилась по поводу покушений на собственность и желала пресечения анархистского разгула. Однозначно негативно относились к республике монархисты, главной опорой которых была старая земельная аристократия, которой правительство перестало выплачивать компенсацию за конфискованные земли. Результаты февральского голосования свидетельствовали, что треть испанцев сохранила симпатии к национал-традиционалистам, а другая треть, не участвовавшая в выборах, прониклась подобными симпатиями в ходе очередного витка реформ [1].
Именно на эти разнородные силы опирались правые организации от «Фаланги» до монархистов Рекете. Армии предстояло стать главной ударной силой в борьбе традиционной Испании за право на существование. Ей было обеспечено благословение церкви и симпатии той части населения, которая хотела не великих потрясений, а «великой Испании», живущей в условиях законности и порядка [1].
Мифы о превосходстве франкистов над республиканцами в количестве вооружений
В историографии, в основном с подачи исследователей, вдохновленных воспоминаниями эмигрантов-республиканцев, достаточно распространено мнение о подавляющем превосходстве франкистов в вооружении, которое якобы возникло за счет огромных объемов итало-немецких поставок.
В частности, историк Джеральд Бренан пишет следующее:
«Итог войны был решен вопросом иностранной помощи... германская и итальянская помощь намного превосходила помощь России, и по этой причине франкисты победили [8]».
Об этом же упоминали некоторые военные, воевавшие на стороне республики. Например, Энрике Листер фиксировал:
«Утверждение, будто вооружение, присланное из СССР, было хуже, чем у противника, повторяю, подлый вымысел. Вопрос стоял не о качестве, а лишь о количестве. Франкисты получали значительно больше военных материалов [9]».
Однако действительно ли это было так?
Согласно данным советской стороны, СССР поставил Испанской республике 806 самолетов, 362 танка, 120 бронемашин, 1 555 орудий, 15 113 пулеметов, 500 тыс. винтовок [10]. Сравним эти цифры с тем, что получили националисты от Германии и Италии: боевых самолетов – соответственно 600 и 660, танков – 200 и 150, артиллерии – примерно по 1 000 и 700 стволов от каждого из поставщиков. На первый взгляд, эти цифры подтверждают вышеприведенные высказываний относительно превосходства мятежников в самолетах и артиллерии [1].
Советские танки Т-26 республиканской армии перед началом наступления под городом Бельчите, сентябрь 1937 года
Однако СССР был не единственным, кто поставлял самолеты для республики, а потому добавим в состав республиканских ВВС еще 320 машин, полученных от других стран. Таким образом, 1 200 машинам, полученным националистами, противостоят 1 120 – приобретенных республиканцами, говорить о каком-то тотальном превосходстве в таком случае уже не приходится.
Есть исследователи, которые считают, что советские данные не совсем точны. Хуго Томас, чьи подсчеты на Западе признаются наиболее достоверными, приводит данные о советских поставках в следующих цифрах: самолетов – 1 000 штук, танков – 900 плюс еще 300 БА. Всего, по его сведениям, в небе над Испанией сражались 1 300 самолетов националистов и 1 500 – республиканцев [1].
Можно не верить этим цифрам, однако республика контролировала основные промышленные центры страны и обладала большими, нежели националисты, людскими ресурсами. Наличие промышленности позволяло наладить военное производство, что и было сделано. При содействии советских инженеров было переоборудовано или построено заново несколько предприятий по выпуску военной техники. Командующий республиканской авиацией И. Сиснерос свидетельствовал:
«к концу войны ежедневно выпускался один И-15 и один И-16 за двое суток [11]».
В Испании было налажено и производство бронетехники, в частности, бронемашин на базе грузовика ЗИС-5-UNL-35 или бронемашин «Бильбао», ставших основой броневого парка республиканцев. Другие виды техники тоже производились непосредственно в Испании. Поэтому сравнительно небольшие цифры советских поставок не должны вводить в заблуждение. В то же время франкисты, лишенные промышленной базы, смогли наладить собственное военное производство лишь в конце 1937 года, после того как они овладели побережьем Бискайского залива, где располагались некоторые предприятия, пригодные для этой цели [1].
В воспоминаниях танкистов-республиканцев звучит одна общая мысль: война в Испании явилась триумфом советской техники, который был сведен на нет тактической безграмотностью командования. Превосходство советской техники вызывало зависть у националистов. За захват республиканского танка или БД командование выдавало счастливцам крупные денежные премии, чем стимулировало своих солдат к особому отношению к трофеям [1].
Таким образом, утверждение о подавляющем техническом превосходстве вооруженных до зубов франкистов над почти безоружными республиканцами не имеет под собой оснований.
Но за счет чего тогда Франсиско Франко удалось победить в гражданской войне?
Причины триумфа Франсиско Франко
Франсиско Франко выиграл битву за Испанию по целому ряду причин.
Во-первых, каудильо сумел сделать национальный лагерь единым монолитом, где все партийные программы и устремления были подчинены единой задаче – военной победе. Франко предложил испанцам верные, всем понятные лозунги, основной смысл которых заключался в обращении к традиционным ценностям: родине, национальному единству, сильному государству, семье, религии. Причем он призывал к защите того, что именуется образом жизни, категории, не всегда поддающейся политической интерпретации, тогда как лозунги демократической республики сводились к абстрактным идеалам – свобода, равенство, братство, трактовавшимся каждым политическим движением на свой лад. Разное толкование этих понятий выражало глубокие противоречия внутри Народного фронта [1].
Фактически республика вела войну на два фронта: один разделял сторонников демократической республики и националистов, а другой проходил внутри республиканского лагеря, сторонники левых республиканцев и социалистов враждовали как с анархо-синдикалистами, так и с коммунистами. Из всех течений и партий, пожалуй, только испанская компартия способна была достаточно результативно противостоять движению националистов [1].
Вторая причина победы Франко заключалась в его чисто военном превосходстве. Как отмечает Д. Креленко, дело было не в количестве и качестве техники – в этом отношении силы противников были вполне соизмеримы, а вопрос о перевесе в ту или иную сторону – спорным. Речь идет именно о военном превосходстве в широком значении этого слова: в Испании столкнулись два типа армии: национальная и профессиональная – с одной стороны и народно-революционная – с другой [1].
Франкистский лагерь имел в своем распоряжении большую часть испанского офицерского корпуса и активно опирался на него. Франкистские лозунги были ориентированы на традиционалистски настроенную часть населения, на рядового обывателя, желавшего быть испанцем, католиком, хорошим семьянином и собственником, чья собственность не пострадает от различных экспериментов. Такие люди составили массовую опору армии националистов. Эта армия была лишена революционного порыва, зато отличалась дисциплинированностью и стойкостью. Она оказалась подготовленной к использованию новейших приемов, привнесенных немецкими военными советниками [1].
В то же время республиканцы зачастую просто не могли претворить в жизнь рекомендации советских специалистов. Усилия советских советников наталкивались или на принципиальное сопротивление их рекомендациям, или на невозможность их реализации из-за низкой профессиональной подготовленности республиканской армии [1].
Например, авиация, большая часть которой осталась в республиканской зоне, в первое время после начала войны либо не использовалась вовсе, либо применялась таким образом, что лучше было бы обойтись без нее. Примером тому может служить отсутствие попыток помешать работе «воздушного моста» националистов и бомбардировки Гранады в июле – августе 1936 года, приведшие к жертвам среди мирного населения и частичному разрушению ценнейшего культурно-исторического памятника крепости Альамбрэ, не имевшей военного значения. В то же время расположенный близ города военный аэродром и завод боеприпасов в предместье Эль Фарге воздействия авиации не испытывали.
Оружия у республики хватало. Ей не хватало другого – ясных лозунгов, политического единомыслия, воли к победе, элементарного доверия к мнению специалистов, знающих, что необходимо для успешного ведения войны.
По другую сторону фронта все было иначе.
Именно наличие хорошо организованной и отлично управляемой, профессиональной по степени подготовленности и национальной по духу армии позволило франкистам выиграть гражданскую войну [1].
Заключение
Как считают некоторые исследователи, например Т. А. Алексеева, диктатура Франко являлась в некотором роде уникальной в истории Европы с политической и юридической точек зрения. Диктатор быстро реагировал на изменения внешнеполитической обстановки и соотношение социально-политических групп внутри страны, умело учитывал экономическую и социальную ситуации, менял союзников, проводил реформы. Неудивительно, что диктатура Франко не стала застойным явлением, но находилась в постоянном изменении, в том числе и в части ее государственно-устроительного аспекта [10].
Характерными чертами режима Франко были: антикоммунизм, большая роль католической церкви и католических моральных принципов и норм в общественной и культурной жизни, монархизм (проявлявшийся не только в формальном восстановлении монархии, при которой Франко фактически стал регентом, но и в церемониальном оформлении режима; последнее было куда более пышным и соответствовавшим традиционному церемониалу испанского королевского двора, нежели нынешняя монархия Хуана Карлоса), корпоративизм, авторитарность власти, отрицание либеральной демократии, сочетание традиционных консервативных ценностей с праворадикальными методами и риторикой, приверженность концепции Испанидад Р. де Маэсту, указание на наличие сверхъестественного, духовного измерения человеческого существования [2].
Все время существования франкистского режима можно условно поделить на четыре неравные по времени периода. Первый период – с 1938 по 1945 год был временем становления режима в условиях гражданской и затем Второй мировой войны, когда Испания подвергалась давлению со стороны Германии и Италии. Хотя лидерам стран «оси» не удалось втянуть Франко в широкомасштабные военные действия, эти обстоятельства заставляли его вести себя определенным образом [3].
Не стоит думать, что Франко питал симпатии к Великобритании или Франции. Безусловно, победа стран «оси» сулила его режиму лучшие перспективы. Однако в своей политике он придерживался одного принципа – Испания превыше всего. Рисковать страной и устойчивостью собственной власти он не собирался. Франко понимал – в глазах нации вступление в войну может быть оправдано лишь быстрой, решительной и выгодной победой, способной принести немедленные и ощутимые блага стране [1].
Несмотря на то, что политика каудильо трансформировалась в зависимости от внешнеполитической ситуации, верность идеологическим принципам франкизма (указанных выше) и политике «равновесия» Франко сохранял почти до самой своей смерти. Это можно увидеть на примере состава правительств франкистского периода, которые часто обозначаются в историографии как «кабинеты равновесия», так как они всегда состояли из представителей различных правых сил Испании, выступивших против республики в 1936 году, а затем вошедших в «Испанскую Традиционалистскую Фалангу», переименованную в конце 1940-х годов в «Национальное движение». Консенсус между различными правыми силами Испании просуществовал вплоть до смерти Франко.
Ф. Франко, оказавшийся во главе «больного» испанского общества, постарался подчинить свои симпатии и антипатии решению одной проблемы – извлечь максимум выгод для своей страны из реально существующего положения вещей. И надо отдать ему должное – он сумел упрочить свою власть внутри страны, избежать участия Испании в войне, обеспечить ей право на существование в послевоенном мире и даже заложить основы фундамента будущей государственности [1].
Примечание. «Ya hemos pasao» («Мы уже прошли») – песня в исполнении певицы Селии Гамес, выпущенная в 1939 году, популярная среди сторонников Ф. Франко. Являлась ответом на лозунг республиканцев No pasarán! (Они не пройдут).
Использованная литература:
[1]. Креленко Д. М. Франсиско Франко: путь к власти. – Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2002.
[2]. Протасенко С. В. Идеология франкизма – при Франко и после. // Политекс, 2005, № 4.
[3]. Волков М. С. Правящая элита Испании второй половины XX века. – М. Русский фонд содействия образованию и науке, 2019.
[4]. Кабешев Р. В. Движения «третьего пути» в западноевропейском политическом процессе XX века: базовые концепты, традиционалистские идеологии и инновационные технологии: диссертация на соискание научной степени доктора политических наук: 23.00.02. Нижний Новгород, 2005.
[5]. Цитата по: Про Антуан. Двенадцать уроков по истории. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2000.
[6]. Эмилио Джентиле. Фашизм: история и истолкование. – СПб.: Владимир Даль, 2022.
[7]. Петров М. А. Франсиско Франко: реформатор поневоле [Электронный ресурс] // URL: https://discourse.etu.ru/assets/files/petrov-m.a.pdf.
[8]. Brenan G. The Spanish labirinth. An account of the social and political background of the civil war. Cambridge, etc., 1990.
[9]. Листер Э. Наша война. – М.: Издательство политической литературы, 1969.
[10]. Сориа Жорж. Война и Революция в Испании 1936–1939 гг. В 2-х томах. – М.: Прогресс, 1987.
[11]. Под знаменем Испанской республики. Изд-во «Наука», 1965.
[12]. Алексеева Т. А. Диктатура Франко: становление и своеобразие последующей эволюции // Государство и право. – М.: Наука, 2008, № 11. – С. 87–97.
Информация