Почему никогда не надо уничтожать списанную авиационную технику
Истребление
Ровно 30 лет назад стараниями ныне покойного главкома ВВС России Петра Дейнекина вошло в заключительную стадию уничтожение многочисленной ИБА – истребительно-бомбардировочной авиации.
Многие сотни самолётов типа Су-17М2, М3, М4, МиГ-27 различных модификаций, а вместе с ними истребителей МиГ-21, МиГ-23, оказались на так называемых «базах хранения авиационной техники», которые затем были переименованы в «базы резерва, хранения, утилизации авиатехники». Причиной называли якобы низкую надёжность боевых самолётов с одним двигателем, что вообще никак не соответствовало истине.
Во время многочисленных локальных войн все эти самолёты продемонстрировали высочайшую живучесть.
Вместе с ними под одну гребёнку зачислили сотни штурмовиков Су-25 и бомбардировщиков Су-24 первых серий. Так на этих базах оказались целые авиационные дивизии часто совершенно новых самолётов, многие из которых имели налёт всего в несколько десятков часов.
Это были тысячи вполне современных боевых летательных аппаратов.
Многие авиационные техники, которым приказали уничтожать свои же новёхонькие самолёты, плакали.
Су-17М4, МиГ-27Д, МиГ-23 МЛД имели вполне приличные даже по нынешним временам прицельно-навигационные комплексы. А Су-24 могли совершать полет в режиме МВП – маловысотного полёта в режиме огибания местности.
Говорят, что в эти проклятые 90-е на продажах цветных и драгоценных металлов с «баз уничтожения» обогатились многие причастные.
А что сейчас?
Сейчас, когда у общества то и дело возникает вопрос о том, почему ВКС России испытывают трудности с поражением целей, в том числе мостов и тоннелей, в глубоком тылу противника, в ответ обычно приводится объяснение, что ПВО Украины, усиленная западными средствами обнаружения и поражения воздушных целей, сохранила свою боеспособность.
А для поражения моста или тоннеля надо затратить многие тонны взрывчатого вещества. В условиях не уничтоженной ПВО это грозит большими потерями. Всё это так. Но...
Один, даже старый Су-24 (без буквы «М»), способен взять 25 авиационных бомб ОФАБ-250–270 и доставить их на предельной малой высоте, обеспечивающей затруднение его обнаружения к искомому мосту или тоннелю.
В этом самолёте полёт в режиме огибания рельефа местности автоматизирован.
А что будет с объектом после попадания в него 6 тонн авиабомб, пусть это даже мост через Днепр, говорить не надо. Кроме того, подобный подход позволит без труда вскрыть систему ПВО врага, которая будет вынуждена перейти в боевой режим и обнаружить себя.
После этого уничтожение объектов ПВО противника средствами поражения ВКС РФ или ракетных войск будет только вопросом нескольких часов.
Установить на таких самолётах аппаратуру дистанционного управления и наведения в автоматическом режиме при нынешнем уровне развития этого направления большого труда не представляет.
Проще говоря, можно просто адаптировать уже существующие подобные системы с БПЛА. Именно так успешно поступил Азербайджан во время последней карабахской войны с самолётами Ан-2.
Не следует думать, что у России не осталось авиационной техники на хранении. Она ещё есть, и её много.
Так, может, следует отнестись к ней по-хозяйски?
Не распиливать её дальше для пополнения бюджета или, не приведи Бог, в целях обогащения некоторых лиц. А провести обследование, выбрать годные экземпляры и отправить их для ударов по объектам украинских нацистов.
И потом помянуть добрым словом великих советских конструкторов, производственников и сами самолёты, что пошли в свой последний полёт во имя Победы над нацизмом XXI века.
Информация