Украина как кладбище и ударных вертолетов, и концепции применения
Сегодня в воздухе над территориями, имеющими разнообразные статусы, происходит эпохальное событие для мира военной техники. Фактически приходит в упадок концепция применения ударного вертолета как такового, да и самим винтокрылым машинам достается от души.
Очень сложно сказать, сколько в действительности уже потеряно ударных вертолетов обеими сторонами, объективные источники весьма осторожно высказываются на эту тему, потому что… потому что это война. И, если посчитать в рапортах обеих сторон, то уже уничтожено два количества имевшихся на момент 24.02.2022 года вертолетов по обе стороны.
По крайней мере, еще в октябре 2022 ведомство Конашенкова (Об уничтоженной авиации) заявило об уничтожении 162 вертолетов Украины. Проблема в том, что на начало СВО такого количества вертолетов у ВСУ не было даже с учетом учебных и прототипов. Увы. Поэтому считать потери мы не станем, это дело отдельного расследования, просто возьмем за отправную точку то, что в целом наблюдатели и аналитики говорят о том, что Россия и Украины потеряли в общей сложности около сотни ударных вертолетов.
Это весьма значительная цифра, которая реально заставляет задуматься над тем, насколько далее вертолет вообще будет полезен, поскольку его уязвимости множатся, и боевая машина может просто устареть, как класс.
Конечно, ударный вертолет – он мотивирует, причем, очень серьезно. Вид того, как неспешно (в отличие от самолетов) машина, увешанная пушками и ракетами, отрывается от земли и летит куда-то туда, где станет жарко тем, кто против нас – это действительно впечатляет.
А кто видел, какие «крутилки» может совершать Ка-52, как он «задним ходом» умеет, тот поймет, о чем я. Ну и «нырок» перед тем, как устроить филиал ада на отдельно взятом участке земной поверхности.
Однако уже год (чуть больше), как этот образ несколько потускнел. И ударному вертолету, чтобы выжить, как классу, придется пройти через весьма значительный пересмотр и его самого, и концепции применения.
В чем дело? А дело в развитии ПЗРК. Сегодня лихие кавалерийские атаки ударных вертолетов в стиле советских штурмовиков Ил-2 остались в прошлом. Более того, в СВО мы своими глазами видели «новый» прием – пуляние НУРСами с кабрирования «куда-то в сторону противника». Прием, конечно, да, позволяет сохранить вертолет, не подставляя его под средства ПВО противника. Вопрос точности тут бессмысленно задавать, НАР – она и в Африке НАР, то есть, неуправляемая ракета. У нее и так в случае пуска прямой наводкой с точностью сильно так себе, потому и надо выпускать пачку, авось что-то да попадет, а с кабрирования и подавно…
Бессмысленный перевод ракет, не более того.
Возможно, одним из самых мотивирующих зрелищ на современном поле боя является дружественный ударный вертолет, ощетинившийся пушками, ракетами и снарядами, низко опускающийся, когда он ныряет вперед, чтобы нанести смерть и разрушение врагу.
Но что делать, если в каждом окопе может сидеть боец с ПЗРК и ждать, пока на панели загорится лампочка соответствующего цвета, чтобы нажать на кнопку пуска ракеты?
А когда практика показала, что и ПТУРом можно засветить так, что мало не покажется, то получилось, что вся линия обороны противника просто перенасыщена средствами, способными уронить вертолет на землю. Мы как бы не забываем про малокалиберную зенитную артиллерию и крупнокалиберные пулеметы.
В целом, не важно, сколько вертолетов потеряла Россия, а сколько Украина. Понятно, что Украина меньше, потому что там изначально с вертолетами было все очень плохо.
Проблему для российских вертолетов создает огромное количество ракет класса «земля-воздух» малой дальности, которые НАТО и Запад отправили на Украину. НАТО направило тысячи переносных зенитно-ракетных комплексов, в том числе не менее 2 557 FIM-92 «Стингер» и неизвестное количество ракетных комплексов «Пиорун», «Сунгур», «Стрела-2», «Игла» и RBS-70.
Собственно, российские «Игра» и «Верба» ну ничем не хуже, а только добавляют свою лепту в общую картину.
Вообще, когда у нас родился класс ударных вертолетов? Правильно, во времена американо-вьетнамской войны. Вертолет вообще был весьма успешным средством против слабо вооруженного противника, до того момента, как появились «Стингеры».
Армия США широко использовала вертолеты для перевозки войск на поле боя и обратно, и они часто подвергались интенсивному наземному обстрелу. После первой модификации транспортных вертолетов для перевозки ракет и дополнительных пулеметов армия решила, что ей нужен специальный вооруженный вертолет, способный сопровождать транспортные вертолеты и выполнять роль летающей артиллерии.
Результатом стал вертолет AH-1 «Кобра», который нес 20-мм пушку и 70-мм ракеты. После войны армия адаптировала «Кобру» для противотанковой роли, вооружив ее ПТУРами. В случае Третьей мировой войны и советского вторжения в Европу вертолеты «Кобра» с противотанковыми ракетами TOW могли быстро разворачиваться, чтобы встретить и замедлить танковые полчища Советской армии.
Тем не менее, несмотря на их явные преимущества, возникал мучительный вопрос о том, насколько они уязвимы против современного, хорошо оснащенного врага, такого как СССР. Очень долго этот вопрос оставался открытым, особенно после 1991 года, когда СССР не стало, а вертолеты остались.
Хотя потери авиации США во Вьетнамской войне 1957-1975 годов, при всем том, что Вьетнам не мог похвастаться ни хорошей системой ПВО, ни собственной авиацией (да, СССР сделал много за Вьетнам), но потери в самолетах у США официально 3 374 машины всех марок и типов, в вертолетах – 5 607 машин.
Причем, (нет причин не верить) по данным американцев, основное большинство вертолетов было сбито стрелковым оружием и малокалиберной зенитной артиллерией.
Третьей мировой войны в Европе до 1991 года так и не произошло, и уязвимость ударных вертолетов так и не была полностью проверена. Однако перед войной на Украине появились признаки того, что вертолеты попали в беду: в 1999 году армия США развернула ударные вертолеты в Албании для вмешательства в гражданскую войну в Югославии, но, среди прочего, вертолеты так и не вступили в бой из-за угрозы «огня из стрелкового оружия, зенитных орудий и ПЗРК».
В марте 2003 года, во время вторжения в Ирак, 32 ударных вертолета AH-64 «Апач» поднялись в воздух, чтобы атаковать дивизию Республиканской гвардии Медины. Один вертолет был сбит, а несколько других были тяжело повреждены огнем противника.
Сегодня Соединенные Штаты эксплуатируют 819 ударных вертолетов «Апач» и 91 ударный вертолет AH-1Z, что весьма внушительно как военном, так и в финансовом плане.
Инвестиции в безопасность на приличном уровне, особенно если учесть, что в среднем АН-64 «Апач» стоит около 36 миллионов долларов за штуку.
С экипажем из двух человек вертолет также подвергает опасности этих двух человек, и, как показала война в Украине, экипажи вертолетов, сбитых ПЗРК, часто не выживают после того, как их сбивают. Просто потому, что это вертолеты, хотя тут бы не помешала статистика по Ка-52 с его катапультами. Но ее нет, поэтому остается только прогнозировать.
Если ударный вертолет устарел, есть реальный стимул быстро вывести его из эксплуатации и перейти к чему-то другому — возможно, к вооруженным беспилотникам. Именно таким, какие сегодня используют обе стороны в СВО. По крайней мере, БПЛА способен поразить цель от танка до автомобиля и при этом не подвергать риску жизнь оператора. Это данность сегодняшнего дня.
Ну и конечно, дроны-камикадзе. Новое оружие, которое может сильно потеснить вертолет на поле боя именно за счет своих размеров и не принесения в жертву людей.
Интересный момент.
На начало СВО в распоряжении Украины (ВВС+армейская авиация) имелось 35-37 Ми-24 всех модификаций и около 70 Ми-8 всех типов. Сколько из них было на ходу – неизвестно, но понятно, что в летном состоянии были не все.
За год с лишним Украина потеряла не менее 30 вертолетов, основные потери пришлись на Ми-8.
И, обратите внимание, украинцы не просят вертолетов у союзников. Танки, БМП, САУ, комплексы ПВО, тактические ракеты, самолеты – а вертолетов не просят. Ни одного. О чем это говорит?
Марк Кансиан, старший советник Центра стратегических и международных исследований, считает, что Украина не просит ни одного вертолета, так как они (вертолеты) не смогли показать свою эффективность в условиях противодействия ПВО, особенно МЗА и ПЗРК. Это главным образом говорит об отсутствии интереса, основанного на опыте военного времени.
Интересный расклад, не так ли?
Украинцам, которые имеют 70-100 вертолетов, негде их применять. Что же говорить о США, у которых вертолетов в 10 раз больше? Что станут делать родоначальники ударного вертолетного дела завтра, когда над полем боя станет совсем тесно?
Армия США собирается внедрять систему ALE, которая призвана заменить противотанковые ракеты противотанковыми дронами-камикадзе. В чем разница? Разница в применении. Дрон, в отличие от ракеты, может зависнуть над полем боя вне дальности действия ПВО или вне зоны обнаружения (достаточно высоты в 200-300 метров) и ждать команды оператора, который как раз может находиться в вертолете, играющем роль этакой дрономатки.
Картина вполне вменяемая: вертолет висит на приличном удалении от линии фронта и операторы смотрят на поле боя глазами камер коптеров, которые барражируют в небе над местом боестолкновения. То есть, вертолет играет роль воздушного командного пункта и средства доставки БПЛА к месту применения.
По мере необходимости БПЛА по команде операторов поражают выбранные цели.
Почему вертолет, а не наземный КП? Все просто. Поднятая на 400-500 метров антенна даст большое преимущество как в дальности связи, так и в качестве. Плюс вертолет более мобилен и в случае появления на сцене средств РЭБ, запросто может сменить позицию. Плюс второй момент в таком применении вертолета – это сбор сведений о противнике с беспилотников в режиме реального времени. И корректировка действий противника путем применения осколочно-фугасной или кумулятивной боевой части БПЛА.
Правда, для выполнения таких задач бронированный ударный вертолет с вооружением не нужен. Достаточно транспортной машины.
Но может получиться и так, что ударные вертолеты вернутся в небо над полем боя… в своей беспилотной версии. Современные системы передачи информации могут запросто справится и с такой задачей, что может действительно вернуть вертолету роль ударной машины переднего края. С уменьшением размеров или увеличением возимого боекомплекта за счет систем жизнеобеспечения экипажа и систем управления машиной человеком.
Вполне вариант: либо больше вооружений, либо меньше размеры.
Между тем, испытание беспилотника Air Launched Effects (ALE) уже было проведено с транспортного вертолета UH-60 «Blackhawk». И было проведено успешно. Эти дроны-камикадзе имеют приличную дальность действия в плане управления, а потому реально могут обеспечивать безопасность вертолетов-носителей и собирать данные о противнике.
Военные действия в Украине ясно показали недостатки ударного вертолета в современной войне, в условиях насыщенности линии фронта системами ПВО, ПЗРК и МЗА. И, уверен, скоро все военные аналитики ведущих стран начнут ломать голову над результатами, полученными из Украины. И это нормально, более того, в свое время ударный вертолет был одним из краеугольных камней, на которых строилась противотанковая оборона НАТО против СССР.
Вообще в те времена считалось, что СССР будет действовать огромными танковыми клиньями, что в целом подтверждалось десятками тысяч выпускаемых танков. И это была более чем серьезная угроза. Потому в Европе и США конструкторы лихорадочно работали над ПТУРами и в этом достигли успехов. Потому и строились вертолеты, способные нести ПТУРы и поражать ими танки. Вообще до недавнего времени считалось, что вертолет – главный враг танка.
Но выяснилось, что у вертолета и своих врагов выше крыши. Особенно МЗА и ПЗРК, недорогие и простые, а значит – доступные.
Так что в принципе, пора усваивать полученную из Украины информацию и садиться за переосмысление концепции применения ударных вертолетов вплоть до отмены ее как таковой.
Есть сообщения, что в Китае уже начались работы в этом направлении. Китайские военные очень пристально изучают результаты боевых действий на территории Украины с тем, чтобы вносить соответствующие корректировки. Ведь, что греха таить, НОАК списывалась с Советской армии. Соответственно, вертолетов в сухопутных войсках НОАК более чем достаточно. Около тысячи. И возможно, руководство китайской армии запросто начнет жесткий уход от применения вертолетов к созданию армии беспилотников по образцу и подобию американских ALE.
Здесь стоит сказать глубокомысленную фразу на тему того, что время все расставит по местам. И это будет весьма логично, потому что если ударный вертолет, как оружие, устарел и больше не может выполнять свои функции (а стоит дорого, да и экипаж – дело тонкое и штучное), то его стоит убрать с поля боя за ненадобностью. Примерно так, как были убраны линкоры и крейсера.
Речь, подчеркну, идет исключительно о сухопутных ударных вертолетах. Их коллеги (особенно противолодочные) могут чувствовать себя спокойно, потому что им пока реальной замены не предвидится.
Но во что превратится ударный вертолет завтра, сказать пока сложно. Но можно пронаблюдать все фазы его превращения либо упадка с последующей отставкой.
Информация