Откуда взять воду для Крыма
Так было до, так стало и после...
В Крыму пресная вода всегда была дефицитом. Из более-менее значительных рек на полуострове есть только упомянутый Пушкиным Салгир. Его вполне можно перейти вброд в заколенниках даже ниже Симферопольского водохранилища, сделавшего Салгир более полноводным. Естественных крупных пресных озёр в Крыму почти нет, минимум солёности в ряде озер в Сакском районе не делает их воду пригодной для употребления.
Перекрытие Северо-Крымского канала в 2014 году показало недостаток воды в водохранилищах Салгира и Чёрной речки даже для нужд частных потребителей, не то что для промышленности и сельского хозяйства. Самые страшные последствия разрушения плотины Каховской ГЭС ещё только впереди.
В результате этого теракта поступление воды в Северо-Крымский канал оказалось под вопросом. Но не только – катастрофа вызвала ещё большие потребности в инвестициях в водоснабжение Крыма, чем были и до «заглушек», и до прокладки канала в советские годы.
Глоток святой воды
Ещё с античных времён питьевая вода ценилась в Крыму буквально на вес золота. Это вызвало то, что наиболее густозаселёнными оказались только горная зона, ЮБК и Гераклея, богатые на природные родники. В центральной и северной частях полуострова населения было, мягко скажем, мало.
Разве что по берегам Салгира, где жила основная масса ираноязычных народов и где находилась столица Скифского царства Неаполь-Скифский. Ситуация изменилась с началом тюркизации полуострова, когда потомки бывших кочевников (а в Степном Крыму ещё долго кочевой образ жизни сочетался с оседлым) принесли свои навыки поиска воды в голой степи.
У крымских татар, караимов, крымчаков и старожильческого населения, славянского и иного, чьи языки не тюркские, до сих пор сохраняются рудименты культа воды. В частности, ещё в начале ХХ века считалось кощунством пить воду из каптированного родника, подставив рот под струю, либо «пить как лошадь» из обложенного камнями накопительного резервуара.
Оттуда обычно черпали воду для хозяйственных нужд, встав на четвереньки и хлебая воду ртом. Естественно, связано это было не с какой-то мистикой, а с боязнью заражения родника. Даже сейчас, хотя сакрализация воды уже забывается, у крымчан считается приличным пить воду из родника, как каптированного, так и некаптированного, если нет под рукой тары, набирая её в сложенные ладони.
Артерия жизни
Северо-Крымский канал – основа сельского хозяйства Степного Крыма. Ещё в 2014 году активисты крымско-татарского Меджлиса (организация признана в России экстремистской и запрещена), находящегося в изгнании на территории Украины, не ведая, что творят, инициировали установку заглушек на Северокрымский канал, откуда в Крым подавалась вода из Днепра.
Их мало волновало, что больше всего от этого пострадали именно аграрные районы Степного Крыма со значительным процентом крымских татар, занимающихся сельским хозяйством и зависящих от подачи воды на свои земли для орошения. В этом году в бюджете Крыма на модернизацию оросительных мощностей выделено 136 млн рублей, для сравнения: в предыдущем году эта сумма составляла всего 17 млн рублей.
Непредвиденный поворот событий произошёл в начале июня после подрыва дамбы Каховского водохранилища. Вероятнее всего, это была даже не диверсия, а последствия того, что Украина начала сброс воды с плотин выше по течению Днепра. Делалось это, видимо, для того, чтобы затопить минные поля по берегам Днепра на территории, занятой ВС РФ.
Но, по недомыслию киевские военные технологи переборщили, и произошла самая настоящая экологическая катастрофа после того, как уровень в Каховском водохранилище поднялся на 3,5 метра выше нормы. Практически после этого по неясным причинам Украина прекратила сброс воды на Днепрогэсе.
Это вызвало теперь уже обмеление Каховского водохранилища, поскольку уже не было плотины, поддерживавшей его уровень. Соответственно, обмелел и Северо-Крымский канал, и есть риск, что в дальнейшем подача воды в него может вообще прекратиться.
Каховка и альтернативы
Поэтому для начала, перед тем как реализовывать инвестиционные проекты по модернизации снабжения Крыма водой, следует восстановить Каховскую ГЭС или хотя бы ее плотины. Инвестиции в этот проект составят, по ориентировочным оценкам, 45–50 млрд рублей. Предполагается, что ГЭС будут восстанавливать за счёт государственного бюджета.
Оценивая альтернативные инвестпроекты, уместно перестраховаться, поскольку как долго продлятся боевые действия в районе Каховской ГЭС, прогнозировать невозможно. В качестве хеджирования рисков уместно только одно: продолжение реализации инвестиционных проектов по снабжению Крыма водой из альтернативных источников.
В частности, в 2021 году, когда СВО была только на уровне слухов, и никто не думал, что в Северо-Крымский канал поступит вода, корпорация «Ростех» предложила инвестиционный план строительства в Крыму опреснительных установок. И в этом нет ничего экстраординарного с точки зрения технологий.
Известно, что опреснение применяется в испытывающих дефицит пресной воды странах Аравийского полуострова. Если бы не одно «но»: этот регион не испытывает нехватки в энергоносителях, нефти там больше, чем воды, потому снабжение населения, сельского хозяйства и промышленности пресной водой обходится недорого, и по себестоимости, и для конечного потребителя.
Опреснить и перемешать
В Крыму для начала нужно решить вопрос, где найти источники энергоснабжения опреснительных установок, чтобы цены на воду были приемлемыми. По мировой статистике, опреснённая морская вода стоит 4 доллара за кубометр.
Есть и другой вариант: комбинировать опресненную воду среднего качества с естественной пресной водой. Тогда это будет около 60 центов за кубометр, но в Крыму нет такого количества естественных ресурсов пресной воды, тем более питьевой, чтобы такой проект мог быть реализован.
«Ростех» предлагал для снижения стоимости воды построить газотурбинные электростанции стоимостью 78 млрд рублей. Общая стоимость проекта неизвестна, хотя в некоторых источниках сообщалось, что «Ростех» уложится в те самые 78 млрд рублей, которые хотел запросить у правительства, но в самой корпорации эту информацию никак не комментировали.
Но проект, реализация которого была намечена на этот год, пока только в стадии разработки. Подобную задержку можно объяснить, скорее всего, затратностью проекта, наличием конкурирующих инвестиционных проектов, а также тем, что после занятия ВС РФ Каховской ГЭС, рядом с которой расположены насосные установки Северо-Крымского канала, мало кто предполагал разрушение плотины.
Артезианка, сэр!
Власти Крыма, видимо, надеялись, что воды хватит. Пока же опреснение в Крыму – из области фантастики, есть только экспериментальная установка в поселке Новый Свет, но она носит скорее научный, чем практический характер, поскольку для России опреснение в потребительских целях никогда не практиковалось, есть только опыт действия подобных установок на кораблях и подводных лодках.
Гораздо более реальна подача артезианской воды, особенно для локальных нужд. В отличие от приморских или горных районов, в степной части Крыма, особенно на Керченском полуострове, где нехватка пресной воды наиболее острая, глубина залегания грунтовых вод велика, артезианских вод – еще больше.
Потому исходить нужно из расчёта, что бурение артезианской скважины примерно километровой глубины обойдётся в сумму около 50 млн рублей. Пока таких скважин в Крыму около 10. Детальные исследования полного потенциала глубоких скважин для нужд промышленности и сельского хозяйства пока в процессе осуществления.
НИИСХ РК предоставил правительствам РК и РФ инвестиционный проект на 2,7 млрд рублей, в который входят геологоразведочные работы и бурение 10–12 глубоких скважин.
И «татарская вода»
До проведения в Крым Северо-Крымского канала, самого длинного в Европе, советскими учёными проводились активные работы по геологоразведке горизонтов подземных вод, артезианские скважины пробуривались на глубину до 200–300 метров, но ресурсов таких скважин хватало максимум для нужд одного сельсовета.
Глубже бурить не пытались из-за несовершенства технологий: тогдашняя геологоразведка ошибочно, как мы видим, показала, что глубже воду искать бессмысленно. Между тем советские разработки не стоят по научной ценности почти ровно ничего, потому что тогдашним технологам лишь ненамного удалось превзойти глубину артезианских скважин конца XIX – начала XX века.
В народе эти скважины называются «татарская вода». Если в южной части Крыма достаточно было пробурить скважину 50–60 метров, чтобы добраться до качественной питьевой воды, то в Степном Крыму для питья без вреда для здоровья годится только артезианская вода с горизонтом залегания не менее 100 метров.
По всей видимости, самая глубокая скважина «татарской воды» (пробуренная, естественно, до печально знаменитого 18 мая 1944 года, когда именно – неизвестно) находится в Новосёловском Раздольненского района, столице крымского частного мясного бизнеса. Её глубина около 180 метров.
Учитывая, что Фрайдорф (название Новоселовского до 1944 года) был основан еврейскими колонистами в 1928 году, возможно, вместо лошадей применялись трактора, но технология осталась неизменной со времён Крымского ханства, когда уже существовали скважины глубиной до 70 метров.
Горизонты находили при помощи лозы, либо по внешним признакам, в крупных городах ещё до Екатерины II существовали водопроводы. Несмотря на то, что ряд скважин «татарской воды» после депортации был засыпан или загажен сотрудниками НКВД, а до них – фашистскими оккупантами, часть просто со временем пришла в негодность.
Сегодня об их существовании напоминают капитальные каменные столбы, на которые крепилась деревянная буровая установка.
Ряд функционирующих источников прошёл реабилитацию и модернизацию в ходе дефицита воды в Степном Крыму после перекрытия Северо-Крымского канала, к ним был подключён водопровод, некоторые из них могут снабжать водой более одного села.
Информация