Блокада Финского залива: провокация прибалтов и её стратегический фон
От Санкт-Петербурга до Калининграда по морю около 1 000 километров. Торговое судно пройдёт их за двое суток. Блокировать этот узкий пролив технически может даже страна почти без флота, ещё слабее Украины.
События на Черноморском театре военных действий затмевают то, что происходит там, где войны пока нет, прежде всего на Балтике. Есть смысл отвлечься от украинской тематики и рассмотреть внимательнее обстановку на Балтийском море, тем более что как для нашей страны в целом, так и для флота Балтика всегда была проблемным ТВД, особенно для ВМФ.
Вехами в очередном ухудшении обстановки стали во-первых, «пробный шар» идеи о блокаде нашего побережья, вброшенный лимитрофами по надуманному поводу, а во-вторых, интенсивные слухи о формировании Ладожской военной флотилии, которая якобы будет создана, вместе с вполне реальными планами отработать боевое применение Малых ракетных кораблей с Ладожского озера, вместо Балтийского моря.
Последнее, с одной стороны, хорошо, так как даёт некоторые новые оперативные возможности ВМФ, но, с другой – это яркое свидетельство того, что уже и российское командование понимает ухудшение обстановки для РФ и неспособность ВМФ внести значимый вклад в гипотетическую войну на Балтике.
На фоне изменений в стратегической обстановке и предполагаемых изменений в системе военного командования, эти два факта являются весьма тревожными звоночками.
Кроме того, не стоит забывать и о росте угрозы для Калининграда со стороны Польши. Есть и другие вопросы, и их тоже необходимо осветить.
Всё вышеперечисленное делает важным понимание складывающейся на Балтике обстановки.
Общая оценка обстановки, действия США и российские изменения в военном управлении
Сначала о стратегическом фоне.
В конце весны 2023 года США провели стратегические учения ядерных сил «Глобальный гром-2023», в ходе которых отработали управление нанесением ядерного удара, рассредоточение бомбардировщиков и всё, необходимое для начала ядерной войны, кроме развёртывания в море подлодок – носителей баллистических ракет (ПЛАРБ).
По окончанию учений произошел налёт беспилотников на Кремль. Как мы знаем, GPS не работает у Кремля, радиоканалы управления, возможно, тоже, но дроны долетели куда надо и один ударил прямо в шпиль на здании Сенатского дворца в Кремле.
А в первых числах июня США развернули в Атлантике все свои атлантические ПЛАРБ, 6 единиц из шести, и минимум две вывели в Тихий океан, что, вообще говоря, требовало каких-то контрмер, так как позволяет начать и выиграть ядерную войну даже против России с относительно терпимыми потерями.
Эту скандальную информацию даже опубликовать ни в каком СМИ не получилось, и теперь она доступна только в живом журнале, с перечислением наряда сил и средств.
ПЛАРБ «Мэн» на Тихом океане, одна из двух, нахождение которых в море было установлено достоверно. Для Атлантики достоверно установлено развёртывание всех ПЛАРБ, без исключения. Фото сделано в конце мая в Филиппинском море, источник: ВМС США
Через месяц после завершения развёртывания, 24 июля, на Москву опять был выполнен налёт украинских беспилотников – по небоскрёбу в районе «Москва-Сити» (чуть менее 5 км от Кремля и чуть менее 4 км от здания Минобороны, менее 4 км от Национального центра управления обороной), часть беспилотников пыталась прорваться к Центру Связи Главного Командования ВМФ, причём, по неподтверждённым слухам, некоторые из них не имели взрывчатки на борту.
А это значит, что целью прорыва было тестирование ПВО.
Но зачем? Ведь даже несколько гружёных взрывчаткой дронов ничего не могут сделать, кроме как нанести минимальный ущерб и убить несколько человек. Да? Нет.
Дрон вполне может нести малогабаритный ядерный заряд.
Такие заряды у США были ранее, и после 2003 года конгресс снял запрет на их разработку, введённый после окончания холодной войны. И вот тут получается, что американцы если не отработали сами, то как минимум увидели то, как можно решить важнейший в ядерном нападении вопрос – выведение из строя руководства противника и его систем связи.
Подлётное время американских БРПЛ при ударе накоротке, по «настильным» траекториям будет в районе 8–10 минут. Это то, сколько у российского командования будет на принятие решения об ответно-встречном ударе и на его исполнение. Это слишком мало для чего бы то ни было, но сам метод стрельбы по «настилке» чреват промахами и непоражёнными целями (хотя американцы интенсивно работали над решением этой проблемы много лет, и возможно, нашли его. Такие пуски они отрабатывают, и есть видео.
Видео с полётом БРПЛ ВМС США по настильной траектории, 2015 год. Пуск с ПЛАРБ «Кентукки», без заблаговременного анонса, «в силу секретной природы испытаний». Ну мы-то теперь понимаем почему.
Видео с полётом БРПЛ ВМС США по настильной траектории, 2021 год
А вот если вырубить командование и связь, то картина другая – теперь можно очень точно и штатно стрелять по обычной траектории, с подлётным временем в 15–17 минут. И рассчитывать на то, что удастся отработать по РВСН первым.
Это – тот самый недостающий «фрагмент мозаики», который делает концепцию обезоруживающего удара по РФ вполне реализуемой, хоть и рискованной.
Беспилотник вполне может нести ядерный заряд в режиме «недотроги» – взрывающийся при внешнем воздействии (от ПВО). А ядерный взрыв от сбиваемого БЛА создаст «дыру» в ПВО, в которую спокойно пройдут другие «дроны». И донесут боезаряды куда надо.
Беспилотник – не крылатая ракета, у него нет носителя, который можно отслеживать, он может взлететь в Польше, на полдороги до Москвы приземлиться на лесной полянке, быть дозаправленным. Он может вернуться назад при отмене удара, сесть на ту же полянку, быть убранным в грузовик и т. д. Его можно загнать в озеро или болото, так, чтобы никто не увидел, а там подорвать обычным зарядом, чтобы было не найти груз. Вариантов масса. И, как показало лето 2023 – все они рабочие.
Момент пролёта украинского беспилотника над Подмосковьем.
О том, что нас с высокой степенью вероятности ждёт именно мировая война автор, писал в серии статей «Мировая война 2030-х. К чему нам готовиться и какой будет роль ВМФ», её продолжениях «Мировая война 2030-х. С каким атомным подплавом мы в неё вступим», «Мировая война 2030. Надводные силы дальней морской зоны» и «Морская война-2030. Выходим из-под удара». Как видно из происходящих событий, всё ещё хуже, чем тогда казалось.
Автор предполагал, что второй, после выведения из строя системы управления СЯС трудностью у США будет скрытный вывод на удар носителей, но, как показала практика, российское военно-политическое руководство на реальный такой вывод просто не отреагировало, по крайней мере, внешне это выглядит именно так.
Какой катастрофой это всё может быть чревато в будущем, пусть каждый представит самостоятельно.
И вот на этом фоне через пару месяцев после отработки элементов наступательной ядерной войны против РФ прибалты в очередной раз подняли вопрос о блокаде Финского залива.
Как они осмелились?
Во-первых – смотрим ещё раз на то, как Россия отреагировала на приставленный к голове пистолет. Никак. Не надо думать, что правительства других стран, даже маленьких и слабых, этого не заметили. А дальше всё просто – даже после успешного ядерного нападения Россию надо будет добивать, и для этого будут хороши все инструменты.
Во-вторых, надо понимать, как Запад оценивает наши Вооружённые Силы по итогам СВО. Здесь показательно привести цитату польского генерала Томаша Древняка:
А говорить о том, что Россия нападет на какую-то страну НАТО... Посмотрите, при помощи НАТО Украине удается довольно долго сдерживать русских и добиваться определенных успехов. И это без авиации или с очень небольшим ее участием. ВВС стран НАТО раздавили бы эту Россию за три дня, не понадобился бы даже ни один танк.
А Россия находится в кризисе, истощает свои людские и технические ресурсы в борьбе с Украиной – в этой ситуации атаковать НАТО, это все равно, что выстрелить себе в голову. Даже если русские отхватят себе какой-нибудь кусочек Украины, то следующие украинские территории НАТО уже отнять не позволит.
Ссылка.А Россия находится в кризисе, истощает свои людские и технические ресурсы в борьбе с Украиной – в этой ситуации атаковать НАТО, это все равно, что выстрелить себе в голову. Даже если русские отхватят себе какой-нибудь кусочек Украины, то следующие украинские территории НАТО уже отнять не позволит.
Польский генерал тут во многом заблуждается – как бы плохо не проявили себя ВС РФ, но вот такая оценка является крайне опрометчивой и потенциально может стоить полякам очень дорого.
Но, как уже много раз было сказано – агрессору не обязательно быть в силах победить, чтобы напасть. Достаточно – верить в то, что он в силах победить. История знает достаточно примеров этого. А потом будет уже поздно.
Польша, кстати, сейчас занята взрывным увеличением численности своей наземной армии. Есть ли у неё на границах недружественные страны, кроме России (Калининграда) и Беларуси? Нет. А возможность отправки войск на удалённые театры военных действий? Тоже нет. А возможность безнаказанно атаковать Беларусь без нейтрализации РФ? Нет.
Так против кого эта наземная армия? Вариант-то остаётся только один – Калининград. А уже потом всё остальное. И они не боятся готовиться уже в открытую.
Прибалты тоже не боятся, и это обусловило их «вброс». И он вполне логичен – и если Россия пропустит ядерный удар, и её придётся добивать обычными силами НАТО, и если надо будет спровоцировать Россию на военные действия и использовать их как повод для ядерного удара, блокада выглядит вполне логичной. А там и поляки подтянутся, и в Калининград зайдут, и ещё куда-нибудь через территорию Балтийских стран, например…
Оценка общестратегической обстановки не будет цельной, если не озвучить два момента.
Первый – с 1 января 2024 года флот получает независимое командование и сможет действовать без оглядки на командование военных округов. Это, безусловно, плюс. Для тех, кто не понимает, о чём речь – статья «Разрушенное управление. Единого командования флотом давно нет».
То, что произойдёт – попытка исправить эту гигантскую ошибку в нашей военной организации. Проблема тут ровно в том, что эта новость – хорошая, но она потенциально хорошая. Те качества, которые высший комсостав флота показывает в СВО, намекают на то, что использовать самостоятельность у ВМФ не получится в силу качества командного и руководящего состава.
Нужны экстренные замены не оправдавших себя офицеров, нужна программа выделения способных, агрессивных и, что важнее всего в морской войне – умных командиров, их доподготовка, в том числе на примерах иностранных флотов и анализе их опыта, и быстрое продвижение, с увольнением тех, кто занимает высшие эшелоны сейчас. Иначе ничего не получится.
И, надо признать, что предпосылок для таких обновлений пока нет.
Второе, что нужно оговорить, это то, как на обстановку повлияло вхождение Финляндии в НАТО. И здесь стоит дать неожиданный ответ – никак. Финны уже давно де-факто часть альянса, их якобы нейтралитет выражался лишь в том, что на их территории не присутствовали иностранные войска, а натовская разведывательная авиация не вела свою разведку из их воздушного пространства. В любой войне на Балтике финны выступили бы против нас в любом случае, просто не в первые дни. Вступление в НАТО ничего в худшую сторону не изменит.
Швеция – отдельный вопрос, и пока с оценками этой страны нужно подождать.
Что до будущего Ленинградского военного округа, то о нём позже, роль этой структуры в грядущих событиях будет минимальна.
А теперь – к потенциальной блокаде.
Морские коммуникации России и карликовые государства
Не так давно СМИ Балтийских стран и Финляндии распространили информацию о том, что на подводном газопроводе Balticconnector между Финляндией и Эстонией обнаружена течь. Никаких доказательств того, что это на самом деле так, представлено не было.
В духе идущей на Западе остервенелой антирусской пропагандистской кампании в этом происшествии сразу же была обвинена Россия, как и до этого в подрыве трубопроводов «Северных потоков».
А 20 октября президент Латвии Эдгарс Ринкевичс заявил в телеинтервью, что
«если причастность России будет доказана, то необходимо будет… провести переговоры о том, как мы можем перекрыть Балтийское море».
И вот тут начинается самое интересное.
«Перекрыть Балтийское море» означает введение блокады против морского судоходства из РФ.
Определение агрессии, утвержденное резолюцией 3314 Генеральной Ассамблеи ООН от 14 декабря 1974 года, в статье 3, пункте «с» указывает, что военной агрессией, помимо других действий, является дословно:
«блокада портов или берегов государства вооруженными силами другого государства».
То, о чём сказал Ринкевичс, это блокада – действие, совершенно однозначно и безоговорочно трактуемое международным правом, как акт войны и военная агрессия.
То есть с точки зрения международного права нет разницы между, например, блокадой и ракетным ударом по Санкт-Петербургу – никакой. Это происшествия одного порядка, которые должны (!) вызывать одинаковый ответ.
И Ринкевичс, президент страны, входящей в НАТО, прекрасно это понимает. Как и прекрасно понимает то, что к подрывам «Северных потоков» Россия не имеет никакого отношения. Но, судя по всему, не боится последствий, призывая к подобным вещам.
Через двое суток, 22 октября со стороны прибалтийских официальных лиц начались попытки «съехать с темы», а именно появились высказывания предположений, что, возможно, трубопровод повредило китайское судно.
Чуть позже появились фотографии китайского контейнеровоза с признаками того, что судно отдало якорь на ходу, а позже выступления прибалтов на эту тему сошли на нет.
Можно сделать уверенное предположение – обвинения в адрес нашей страны в этот раз были бы спущены на тормозах в любом случае. Но ключевыми являются слова «на этот раз». Потом будут другие разы, и какой-то их них обязательно закончится иначе. То, что недавно произошло, было не первым случаем.
В январе о возможных ограничениях для российского судоходства заявляли власти Эстонии. А до этого – публично американский писатель и ветеран ВМС Брэдфорд Дисмьюкс, а до него, в 2018 году тогдашний министр (секретарь) внутренних дел США Райан Зинке. Тема эта периодически поднимается на Западе, и то, когда Запад прибегнет к блокаде, это просто вопрос времени.
В Интернете ходит цитата якобы слов старой еврейки, пережившей холокост:
«Запомните навсегда, что если кто-нибудь где-нибудь обещает вас убить – поверьте им».
Нагнетание Западом военного психоза вокруг нашей страны вполне достигло того уровня, когда нам надо просто поверить в то, что они говорят. Раз марионетки США заявляют вслух о морской блокаде нашей страны, значит их хозяева о ней думают.
А раз они не могут не понимать, что блокада – это война, значит – они думают о войне. И, как показывает пример с подлодками – не только думают, но и готовятся.
Все описанные в статье угрозы выглядят как какая-то нелепая фантастика – точно как рассказы о холокосте в 1934 году. Немцы – цивилизованный народ, они на такое не способны, да?
Нам действительно пора понять, это не блеф и не ошибки. Нам пора готовиться к прямой войне с Западом и относиться к её ближайшей перспективе, как к чему-то неизбежному. В том числе к возможным первым шагам, таким, как блокада на Балтике.
Риски и уязвимости
Надо понять – риски морской блокады для нашей экономики просто экстремально высоки. Здесь стоит привести в пример статью от 2020 года, в которой этот риск разбирался, правда, тогда в контексте неядерной ограниченной войны – тогда США ещё не подняли ставки.
Цитата:
Бытует мнение, что Россия якобы не зависит от морских коммуникаций, даже придуманы термины типа «сухопутной» или «континентальной» державы. Реальность ровно обратная. Это страны вроде Канады не зависят от морских коммуникаций, а вот зависимость России от них просто гигантская.
Россия имеет ограниченный по емкости внутренний рынок, прежде всего из-за небольшого для такой территории населения – нас всего на 20 миллионов больше, чем японцев, но японцы живут на куда меньшей территории. Залогом не только экономического роста, но и наличия работающей экономики вообще для России является экспорт. И вот тут теоретиков «континентальности» ожидает первый сюрприз – значительная доля торговли, которую ведет Россия с миром, осуществляется по морю.
Так, на сегодня наша страна – мировой лидер по продаже зерна, и основной его объем уходит по морю через Новороссийск. В целом же оборот портов Азово-Черноморского бассейна составляет примерно 220 млн тонн в год, из которых около 60 тонн – это нефть и нефтепродукты.
Похожим образом обстоят дела и на северо-западе России. Грузооборот портов региона превысил 200 млн тонн довольно давно, и в целом через Балтику уходит треть всех морских грузов России.
Это много, а в целом, если смотреть статистику по всем годам с середины 2000-х, то можно увидеть, что по морю уходит около 60 % всего российского экспорта. Причем важнейшего экспорта. Так, в случае с нефтью, которая дает существенную долю валютной выручки для страны, доля вывозимой по морю нефти много лет подряд превышает 80 % от общего экспорта всеми видами транспорта (включая железнодорожный и трубопроводный).
Россия имеет ограниченный по емкости внутренний рынок, прежде всего из-за небольшого для такой территории населения – нас всего на 20 миллионов больше, чем японцев, но японцы живут на куда меньшей территории. Залогом не только экономического роста, но и наличия работающей экономики вообще для России является экспорт. И вот тут теоретиков «континентальности» ожидает первый сюрприз – значительная доля торговли, которую ведет Россия с миром, осуществляется по морю.
Так, на сегодня наша страна – мировой лидер по продаже зерна, и основной его объем уходит по морю через Новороссийск. В целом же оборот портов Азово-Черноморского бассейна составляет примерно 220 млн тонн в год, из которых около 60 тонн – это нефть и нефтепродукты.
Похожим образом обстоят дела и на северо-западе России. Грузооборот портов региона превысил 200 млн тонн довольно давно, и в целом через Балтику уходит треть всех морских грузов России.
Это много, а в целом, если смотреть статистику по всем годам с середины 2000-х, то можно увидеть, что по морю уходит около 60 % всего российского экспорта. Причем важнейшего экспорта. Так, в случае с нефтью, которая дает существенную долю валютной выручки для страны, доля вывозимой по морю нефти много лет подряд превышает 80 % от общего экспорта всеми видами транспорта (включая железнодорожный и трубопроводный).
Как было ясно уже тогда, именно в Балтийском регионе находятся самые уязвимые морские коммуникации России, коммуникации, от которых функционирование российской экономики зависит в критической степени.
Морской порт Санкт-Петербурга. Можно посчитать суда в гавани и у причалов. Независимость нашей страны от морских коммуникаций – это миф
Никакой Специальной военной операции тогда ещё не было, а вот блокаду нашей страны с моря американцы уже обсуждали.
Могут ли слабые страны Балтии осуществить блокаду Санкт-Петербурга, например, совместно с Финляндией? К сожалению, история даёт положительный ответ на этот вопрос.
В июне 1941 года советский Балтфлот представлял собой немалую силу. В его состав входило 2 линейных корабля, 2 крейсера, 21 лидер и эсминец, 66 подводных лодок, 142 вспомогательных корабля и катера всех видов. ВВС флота насчитывали 682 самолёта (из них 595 исправных): 184 бомбардировщика, 297 истребителей, 167 разведчиков, 121 самолёт вспомогательной авиации. Штатная численность личного состава до мобилизации насчитывала 119 645 человек.
Это было в разы больше, чем имели на Балтике все остальные страны вместе взятые.
Более того, командованию флотов и военных округов было ясно, что война вот-вот начнётся. Малоизвестный факт, но морская авиация на Балтике вступила в бой ещё до немецкого вторжения, за несколько часов до того момента, который считается началом Великой Отечественной войны.
Казалось бы, справиться с такими силами будет непросто.
На практике же немцы и финны применили две корабельных группы, в составе которых было 5 мобилизованных гражданских пароходов, один трофейных норвежский минный заградитель и несколько десятков катеров разных типов. Позже к ним присоединились два финских минных заградителя.
Вместе эти судёнышки выставили такое количество мин, которое уже к концу лета 1941 года позволило в значительной степени парализовать Балтийский флот. А к 1943 году немцы и их союзники парализовали боевую деятельность Балтфлота полностью, пусть уже и несколько большими силами.
О том, как это было, можно прочитать вот в этой короткой, но ёмкой заметке.
Разбор причин, по которым это произошло, отдельная тема, пока стоит ограничиться фактом – при наличии командования, понимающего, как ведётся война на море, любой противник сможет повторить против нашего флота что-то подобное. Даже противник без флота вообще.
Более того, Прибалтика готовится, и не только к минированию.
Ещё до СВО Эстония заказала противокорабельные крылатые ракеты, технически способные использоваться для перекрытия Финского залива – узкой вытянутой акватории, через которую Россия связана с Балтийским морем. Как и риски блокады, эта угроза тоже разбиралась в СМИ, с упором на уязвимость Калининградского анклава перед такими действиями и крайне тяжёлую обстановку, которую для ВМФ России и торгового судоходства можно создать в Финском заливе.
Готовятся к будущей войне и финны – 24 октября Конгресс США разрешил продажу Финляндии противорадиолокационных ракет AARGM-ER на сумму в полмиллиарда долларов. Эти ракеты предназначены для вооружения ударной авиации, они имеют скорость в 2,8 звуковых, дальность под 200 километров и используются для уничтожения радиолокационных станций.
Это строго наступательное оружие, пригодное или для подавления противовоздушной обороны, или поражения радиолокационных станций надводных кораблей, другого предназначения у него нет.
Кроме того, Прибалтика и Финляндия регулярно проводили и, видимо, продолжат проводить, учения по минным постановкам на Балтике – точно как это делали немцы с теми же финнами в 1941.
EML Wambola (A 433) – эстонский минный заградитель. Выглядит смешно на фоне наших сторожевых кораблей, корветов и МРК. Точно как мобилизованные немецкие пароходы против линкоров Балтфлота в 1941. Фото: Estonian Defence Force / n-Ltn. Karl Alfred Baumeister
Думать, что им легко можно будет помешать, не стоит – Балтика буквально переполнена торговыми судами, особенно Финский залив, они там идут буквально одно за другим, и затеряться среди них от наблюдения радиолокационными средствами для маленьких судов или кораблей не проблема.
А дальше встанет вопрос о готовности Балтийского флота бороться с массированными минными постановками под ракетными ударами с берега.
Что до противоминных возможностей флота, то они не секрет ни для специалистов внутри страны, ни, к сожалению, для врагов.
Угроза и реагирование
Балтийский ТВД всегда был для нашего флота самым сложным и тяжёлым, при этом с точки зрения географии обстановка сейчас наихудшая после XVIII века – ещё никогда наш доступ к Балтике не был так ограничен. Кратко перечислим основные проблемы (в очередной раз).
Россия находится географически в крайне уязвимом положении, технически изолировать её от Балтийского моря можно очень небольшими силами, всё, что для этого нужно, компетентное командование противника и запас мин и ракет на берегу. Возможно, немного беспилотников для разведки над морем.
Балтфлот, в силу имеющихся у него сил, мог бы противодействовать всем видам возможных действий со стороны Прибалтийских стран, кроме минной угрозы. Последнюю можно купировать только превентивными действиями, то есть пока мины не выставлены в больших количествах, потом будет поздно.
Однако без полноценной подготовки именно к таким действиям ничего не получится.
Блокада, будь она введена, отрежет Россию от покупателей её нефти и сократит другие виды торговли, отрежет континентальную Россию от Калининграда, сделав невозможным снабжение региона и помощь ему в случае войны, а между тем в Калининградской области живёт почти миллион человек.
В случае если какие-то из американских «прокси», будь то Латвия, или Эстония, начнут предпринимать шаги по блокаде Российского судоходства, не ответить не получится – это акт войны, если спустить его на тормозах, то дальше с нами можно будет делать всё, что угодно.
А технически ограниченными мерами, локализованными чисто на море, без излишней эскалации, Россия ответить не готова.
Здесь мы опять упираемся в боеспособность нашего ВМФ и понимание его высшим комсоставом того, для чего же флот как таковой предназначен в принципе.
Надо понимать следующее – по политическим причинам вряд ли Запад пойдёт на внезапный удар всеми силами – там просто нет для этого нужного консенсуса. Надо будет сначала спровоцировать некий конфликт с второсортными членами НАТО, действия России в котором можно будет представить как агрессию против НАТО. Блокада, о которой западные СМИ умолчали, это как раз хороший запал для таких действий.
А вот дальше начинаются различия между тем, как надо, и тем, как возможно.
Теоретически отражение ракетного удара с берега по торговому конвою, как и отражение ограниченного по силам (у оппонентов, если не считать финнов, нет полноценной авиации, а финны вряд ли влезут в войну самыми первыми, с их стороны никаких агрессивных заявлений нет, а в политической среде есть непонимание того, что с членством в НАТО теперь надо делать) воздушного удара – это и есть задача для флота, которую флот должен уметь решать. И именно поэтому во всех крупных странах, где вопросами военно-морского строительства занимаются разумные люди, имеет место тенденция принимать в боевой состав многоцелевые корабли, способные как отражать удары с воздуха, так и бороться с другими кораблями, подлодками, и вести огонь по берегу, хотя бы артиллерийский.
В России тенденции были совсем другими, мы вложились в серию безоружных патрульных кораблей (эквивалент двух многоцелевых корветов по деньгам), ядерную торпеду «Посейдон» (шесть-десять, в зависимости от ТТХ, без учёта затрат на ПЛАСН «Белгород» и «Хабаровск»), узкоспециализированные, неимпортозамещённые МРК проекта 21631 «Буян-М» (вся серия – эквивалент пяти-шести корветов с теми же «Калибрами», но способными бороться с воздушными целями и подлодками), и прочего безумия, как технического (20386, два-четыре корвета попроще), так и организационного (регулярные Главные военно-морские парады, стоившие больше любых учений).
Всё это было очень дорого, и не дало для боевой мощи страны абсолютно ничего, при этом имело место серьёзное пренебрежение боевой подготовкой. Итоги того, как такой флот «выступил» против страны без флота и полноценной ударной авиации вообще, мы видим на Чёрном море, а вот на Балтике какие-то силы для действий на море у противника будут, и противокорабельных ракет будет больше.
Чисто теоретически, ограниченная провокация могла бы быть парирована ограниченными по масштабам действиями флота, например, можно сбить идущие на торговое судно ракеты, сорвать действия ССО, пытающихся высадиться на гражданские суда, потопить какие-то атакующие надводные единицы противника, например, гипотетические ракетные катера (сейчас есть у финнов, в перспективе могут появиться у прибалтов), и так далее.
И примеры таких действий в истории (не нашей) есть. В 1988 году американцы, столкнувшись с нарастающими по интенсивности иранскими диверсиями на коммуникациях в Персидском заливе, провели операцию «Богомол», уничтожив два иранских боевых корабля, тяжело повредив ещё один, разрушив заброшенную нефтедобывающую платфому, которую иранцы использовали как базу для диверсионных операций в море, потопив несколько скоростных лодок и повредив огнём с корабля один иранский истребитель.
Американцы таким образом решили вопрос с иранскими провокациями без большой войны, до того, как эта война стала неизбежной.
Операция «Богомол» стала последним морским сражением прошлого века между надводными кораблями. Эта операция должна быть примером того, как вооружённые провокации пресекаются без скатывания в большую войну.
Боестолкновения в Персидском заливе в 1987–1988 гг., большая часть отметок – за несколько дней «Богомола». Это операция является модельной для ситуации Финского залива, на этапе провокаций. Американцы, кстати, по иранской территории ударов не наносили. Хотя могли.
Подобный же оборонительный ограниченный ответ, который нельзя технически представить как агрессию (сбитые ракеты и поврежденный во время постановки мин минзаг на агрессию не тянет, особенно если указать место минных постановок), мог бы позволить разрядить обстановку аналогичным способом.
Но беда – флот не готовился к таким действиям вообще.
Вопрос проводки конвоев через Финский залив в условиях слабого и ограниченного по масштабам противодействия, отражения массированных, но штучных ракетных ударов по конвоям и одиночным торговым судам силами флота у нас не отрабатывается, не проводятся соотвествующие учения, и, увы, если говорить о Балтике, то кораблей с ЗРК, технически гаратнтированно способных отражать такие удары, там ровно три – СКР «Неустрашимый» пр. 11540, СКР «Ярослав Мудрый» того же проекта и МРК «Одинцово» (бывший «Шквал», любителям переименовывать корабли привет). Ещё четыре МРК проекта 1234 могли бы применяться в таких операциях, но для этого их ЗРК должны сначала пройти соответствующую модернизацию и, возможно, разрабатывать и принимать на вооружение новые ракеты для ЗРК «Оса-М/МА».
Теоретически такие задачи должны были бы выполнять корветы проекта 20380, и вот если бы они были боеспособны, то вместе с двумя СКР, вместе с «Каракуртом» и теоретически модернизированными МРК проекта 1234 их должно было бы хватить для того, чтобы хотя бы попробовать решить вопросы до сползания в большую войну.
Что мы имеем вместо этого, известно, для интересующихся вопросом – серия статей, раскрывающих положение дел с корветами.
«Корвет 20386. Продолжение аферы»
«Корветы, которые пойдут в бой»
«Дырявый зонтик флота»
«Дырявый зонтик флота. Технический разбор стрельб «Гремящего»
«Гремящий» и другие. Получит ли наш флот эффективные корабли ближней зоны?»
Корветы не могут защитить себя или ещё кого-то от ракетной атаки, увы. А без них нам не хватит кораблей.
Любые надежды на корветы проекта 20380 надо оставить, хотя от этих кораблей могла бы быть огромная польза. Но, увы. Фото: Минобороны РФ
А значит, если даже лимитрофы и попробуют осуществить блокаду, то «малой кровью» их действия будет не пресечь, время для дипломатов и для того, чтобы хотя бы новость о начале боевых действий со стороны НАТО облетела мир, не выиграть. В таких условиях придётся реагировать ударами по территории агрессора, и вот тут нас ждёт самая главная проблема.
Накал антироссийской пропаганды на Западе такой, что сотни миллионов человек в странах НАТО совершенно искренне верят в то, что у нас нет права на существование. Любой, кто владеет иностранными языками, и следит за настроениями на Западе, знает об этом. Да, противоположные точки зрения тоже есть, и они даже в большинстве, но доля «идейных русофобов» там уже давно превысила критическую, и любая наша попытка защищаться будет воспринята как агрессия с нашей стороны гигантскими массами населения.
Если бы Россия среагировала как американцы в 1988, то тогда было бы другое дело – на Западе тоже есть антивоенная публика, но ей нужно дать время на разогрев, причём дать не из пассивной позиции жертвы, а именно как силе, способной эффективно воевать, нанести большие потери кому угодно, но пока (ключевое слово) воздерживающейся от этого.
Но у нас по факту окажется выбор между «стерпеть и не ответить», который агрессоров только раззадорит, а антивоенной части западной общественности и политиков даст понять, что мы не будем сопротивляться (а раз так, то и войны не будет, и что-то делать просто не нужно), и ответом, который для НАТО окажется диспропорциональным и будет обыгран как агрессия, например, ракетным ударом по прибалтам, из чего западные СМИ раскрутят настоящий Армагеддон.
А такое восприятие уже политикам стран НАТО не позволит отмалчиваться и бездействовать. И тогда уже невовлеченные изначально в конфликт страны НАТО вынуждены будут вступать в боевые действия. И Россия столкнётся с альянсом из 31 страны с населением численностью 931 миллион человек.
Это (для понимания сложности вопроса) примерно 26 Украин, только хорошо вооружённых и со своей высокотехнологичной промышленностью, авиацией, превосходящей нашу качественно, флотами и ядерным оружием. Причём в условиях, когда почти все наши Сухопутные войска втянуты в высокоинтенсивный военный конфликт больших масштабов.
Выстоять в такой войне без ядерного оружия невозможно, даже если половина стран альянса не присоединится к военным действиям. И это даже если не вспоминать про американские «Огайо», массовый вывод которых «на удар» был только что нам так явно продемонстрирован (вопрос только в том, увидели ли это наверху).
Невозможно это будет и с ядерным оружием, если не вести крайне быстрых и высокоинтенсивных наступательных боевых действий, которые позволили бы разбить хотя бы часть врагов до того, как они соберут свои силы.
Мы же, судя по всему, собираемся не наступать (предварительно подготовившись), а обороняться – именно об этом говорят другие события, связанные с Ладожским озером.
Ракетные корабли на Ладоге
В начале октября 2023 года МРК «Советск» перешёл на Ладожское озеро. Об этом 13 октября рассказала «Красная звезда».
Цитата:
– Мы первыми из числа кораблей соединения освоили новый театр плавания, изучили его в навигационно-гидрографическом плане…
Новый театр плавания для малых ракетных кораблей – Ладожское озеро. Нельзя сказать, что крупнейшее пресноводное озеро в Европе морякам-балтийцам незнакомо: в 1939–1940 и 1941–1944 годах на нём даже действовала Краснознамённая Ладожская военная флотилия. Да и позже на озере дислоцировались войсковые части флотского подчинения. Но малые ракетные корабли прошли сюда впервые…
– Мы впервые в истории прошли Неву без буксиров!
Новый театр плавания для малых ракетных кораблей – Ладожское озеро. Нельзя сказать, что крупнейшее пресноводное озеро в Европе морякам-балтийцам незнакомо: в 1939–1940 и 1941–1944 годах на нём даже действовала Краснознамённая Ладожская военная флотилия. Да и позже на озере дислоцировались войсковые части флотского подчинения. Но малые ракетные корабли прошли сюда впервые…
– Мы впервые в истории прошли Неву без буксиров!
Далее (по ссылке) – значения глубин на Ладоге, озвученные в статье, оставим на совести «Красной Звезды». Что до остального, то налицо явная попытка убрать носители крылатых ракет подальше от НАТО.
На текущий момент, у Балтфлота есть шесть малых ракетных кораблей, вооружённых крылатыми ракетами «Калибр», три проекта 21631 и три проекта 22800 (с «Панцирем-М» – один, «Одинцово). Суммарный залп всех этих единиц – 48 крылатых ракет «Калибр».
Сами по себе как флотские единички эти корабли малополезны – если «Каракурты» ещё могут вести артиллерийский бой, наносить ракетные удары по кораблям и имеют приличную мореходность и высокую скорость, то «Буяны-М» – это чисто ракетные баржи по 9–10 миллиардов рублей, без ПВО, тихоходные и имеющие ограничения даже по применению 100-мм орудия. Фактически пуски «Калибров» по наземным целям – это единственная задача, которую они могут выполнять хорошо.
Если предполагать, что командование ВМФ или Военного округа, или в ГШ, понимает, каким разгромом для нас закончится внезапный удар со стороны НАТО, то увод таких кораблей на Балтику становится логичной мерой – сколько бы денег на них не потратили, а толку, кроме как от плавучих пусковых, от «Буянов-М» нет, от «Каракуртов» есть, но только в составе корабельных ударных групп, способных бороться с авиацией, которые на Балтфлоте просто не из чего формировать.
В теории ядро таких групп могли бы составить корветы проекта 20380, но, как сказано выше, их ПВО почти не способна поражать воздушные цели. И, если оставаться в рамках этой логики, то мы явно готовимся обороняться на Балтийском ТВД, а не наступать. Вместе с отсутствием каких-либо учений по удержанию коммуникаций с Калининградом, это может означать, что оборонять анклав более-менее длительное время окажется невозможно.
Либо «дорогу» туда планируется пробить по земле. Что ж, если так, то неплохо было бы для начала замкнуть 7-километровый разрыв между нашими флангами у Авдеевки. А то как-то медленно мы пробиваем коридоры, а ведь в Прибалтике нас может встретить совсем не Украина. Сколько продержится Калининград, если наши темпы наступления снизятся до десятков метров в сутки, как на Украине?
Представляют интерес и слухи о том, что в составе ВМФ будет сформирована Ладожская флотилия.
Всё началось с заявления Дмитрия Медведева, сделанного 25 октября:
«Для эффективной защиты независимости и безопасности нашего государства будет принят комплекс мер по расширению, увеличению численности Вооруженных сил, их укреплению. В том числе в следующем году планируется сформировать еще один армейский корпус, семь дивизий, 19 бригад, 49 полков и одну флотилию».
Из кого в условиях демографического кризиса будут формировать 7 дивизий, 19 бригад и 49 полков (это более 220 000 тысяч человек личного состава, прямо в ходе СВО, где их и так не хватает, а их ещё и надо техникой оснастить и вооружить), вопрос открытый, как и то, выдержит ли наша экономика такую нагрузку плюсом к имеющейся.
И из этой открытости и вполне ясны перспективы обещанного Ленинградского военного округа – его роль в чём-то, кроме вакансий для старших офицеров и генералов, будет околонулевой, единственное, что этот штаб реально может делать, это управлять частями Сухопутных войск, которые будут выведены из подчинения Северного флота в начале следующего года (СФ перестаёт быть военным округом).
А вот про флотилию интересно, ради пиара такие заявления не делаются, их просто не придумать без цели реально иметь флотилию.
Изначально в околоморской среде ходили слухи, что это будет Днепровская флотилия, о чём ряд адмиралов высказывался очень давно, через несколько месяцев после нашего ухода из Херсона. По правде говоря, Днепровская флотилия нужна была с началом СВО, и пока мы удерживали Херсон, сейчас, когда у ВСУ большие плацдармы на «нашей» стороне, нужность целой флотилии для Днепра – вопрос открытый.
Но через несколько дней насчёт флотилии поползли другие слухи – что это будет Ладожская.
Надо понимать следующее – Ладожская флотилия в ходе Великой Отечественной войны сыграла стратегическую роль. Если бы не она, то немцы и финны взяли бы Ленинград, и над Москвой бы нависла угроза нового наступления противника, с северо-востока.
Фактически до определённого момента это могло привести к поражению в войне. Но тогда роль Ладожской флотилии была обусловлена тем, что Ленинград был в блокаде.
Если слухи о том, что создаваться будет именно Ладожская флотилия, верны, то как будущую войну видят в Совбезе и ГШ? И что там планируется с Калининградом?
Запад тем временем потихоньку продолжает военные приготовления. Свежая новость – начало развертывания тактической аэронавигационной системы TACAN в Восточной Европе. Помним, что параллельно с развертыванием американских ПЛАРБ в июне, в Европе проходили масштабные учения тактической авиации, и об этом по ссылкам упомянуто. Это, видимо, первое следствие тех учений.
Выходов у нас на самом деле немного. В идеальном мире, конечно, ресурсы РФ позволяют готовиться к войне настоящим образом.
Например, технически вполне возможно за следующие года два-три довести до боеспособного состояния корветы Балтфлота, оснастить ПЛ «Дмитров» нормальными батареями и антиторпедами, модернизировать её для применения современных торпед и КР «Калибр», дооснастить старые тральщики, которые ещё остались и новые (их скоро станет два) корабли проекта 12700 нормальными противоминными НПА, хотя бы импортными, модернизировать ЗРК старых МРК проекта 1234, отработать совместное боевое применение, взаимодействие с ССО и вертолётами.
Если можно будет снимать морскую штурмовую авиацию с СВО, то с 4-м гвардейским авиаполком.
А ещё достроить три «Каракурта», стоящие у стенок завода «Пелла», стройка которых встала, и не из-за завода. Их «Панцири» тоже будут очень значимым фактором.
Но это всё в фантазийном иллюзорном мире, где все делают свою работу хотя бы на «4–».
Три «пелловских» МРК проекта 22800 у достроечной стенки. Фото от 30 июля 2023, один из кораблей стоит за судном «Ильмень» (виден кожух РЛС). К сожалению, если рассказать правду о том, почему их не строят, то получится дискредитация Минобороны. Фото: Curious/forums.airbase.ru
В реальном же мире все имеющиеся возможности будут упущены так же, как были упущены все ранее имевшиеся возможности. Поэтому расписывать какие-то экстренные меры уже бессмысленно – кроме одной, которая, «может прокатить».
И это не про флот.
Вариант, по сути, остаётся один – и как шанс не сползти в войну с НАТО, и как шанс всё-таки оказаться хоть в чём-то к ней готовым, если не сползти не получится.
Начать ядерные испытания
Логика событий, происходящих вокруг нашей страны, говорит о следующем.
Так как риск войны против НАТО в Европе уже стал очень высоким, и продолжает расти, нужно быть готовыми применять ядерное оружие, в том числе массированно.
Однако единственной гарантией того, что наш ядерный арсенал готов к использованию в больших объёмах, являются фактические ядерные испытания стоящих на вооружении зарядов, как тактических, так и стратегических.
Работа с докритическими массами и математическими моделями не даёт 100 % гарантии того, что ядерные заряды боеспособны, хотя бы потому, что единственный способ верификации математической модели – настоящий взрыв.
Такие испытания не проводились более чем 33 года, с 24 октября 1990 года. Россия озвучила готовность при необходимости возобновить взрывы и отозвала ратификацию Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ), однако надо понимать, что любая угроза с нашей стороны давным-давно воспринимается на Западе как блеф, и эта не исключение. Мы сами давно и основательно приучили их смеяться над нашими угрозами, и теперь они просто не работают.
Таким образом, если мы не хотим столкнуться с военным разгромом и огромными потерями при этом, необходимо реально начинать ядерные испытания и готовить ядерный арсенал к скорому применению на практике.
Подземный ядерный взрыв – небольшое по масштабам событие, его вред для природы минимален. Пора их возобновить. На фото – американское испытание.
В то же самое время, испытания дают шанс всё-таки остудить горячие головы на Западе.
Ход СВО на Украине привёл к тому, что нас перестали бояться.
Нарастание напряжённости в Балтийском регионе – один из ярких примеров этого, помимо вмешательства Запада в украинские события.
Перестал Запад бояться и нашего ядерного оружия, по крайней мере, никакого страха в действиях и заявлениях западных политиков не просматривается.
Реальные взрывы, хоть и на Новой Земле, а не в Европе – последний шанс вернуть хотя бы часть этих людей в реальность и показать им наглядно, чем всё может для них закончиться.
А если вернуть их в реальность не получится, то, по крайней мере, мы будем хоть в чём-то готовы к большой драке, которая, хочется надеяться, станет последней в истории Европы.
Именно это должно стать ответом на «вбросы» со стороны вражеских политиков насчёт открытых военных действий против нашей страны.
Самой страшной ошибкой в сложившейся ситуации будет пытаться делать вид, что ничего не происходит, потому что это не так. Происходит. Рано или поздно почувствовавший слабину противник перейдёт к активным действиям.
России нужно действовать на опережение.
Информация