Русский мир сужается
Культурное влияние России в Центральной Азии ослабевает
Для русского мира Центральной Азии ушедший год запомнится двумя противоречивыми тенденциями. С одной стороны, сокращения сферы военно-политического влияния России в регионе не произошло. Новому руководству РФ удалось договориться с Киргизией и Таджикистаном о продлении сроков пребывания российских военных объектов, и, несмотря на уход Узбекистана, в развитии ОДКБ заметна позитивная динамика. Наметились контуры усиления экономического присутствия РФ в регионе. С другой стороны, культурно-цивилизационное влияние России в регионе продолжает ослабевать.
Сужение русского мира на территории бывших союзных республик Средней Азии и Казахстана вызвано двумя взаимосвязанными процессами: снижением численности русского (славянского) населения и сокращением сферы употребления русского языка. Причем если первый из этих процессов носит объективный и в какой-то мере естественный характер, то второй во многом является следствием проводимой властями языковой политики. Оба эти процесса оказывают друг на друга взаимное влияние: сокращение численности русских ведет к дальнейшему сужению русскоязычного культурного и информационного пространства, что, в свою очередь, порождает у оставшихся желание эмигрировать в страну с более комфортной этнокультурной средой.
При этом языковая политика властей является одним из главных обстоятельств, заставляющих славянское население ориентироваться на переезд в Россию.
Примечательно, что ухудшение положения русского языка в минувшем году наблюдалось в Казахстане и Киргизии – союзных России государствах, которые являются ее партнерами по ОДКБ. Кроме того, Астана вместе с Москвой и Минском входят в состав Таможенного союза (ТС) и Единого экономического пространства (ЕЭП), а Бишкек является кандидатом на присоединение к этим организациям. Русский язык в Казахстане и Кыргызстане, будучи официальным, до сих пор обладал наиболее благоприятным по сравнению с другими государствами Центральной Азии правовым статусом, который, кстати говоря, является постоянным объектом нападок со стороны националистически настроенной оппозиции. В других странах региона особых изменений в положении русского языка в прошлом году не произошло. В Таджикистане, также являющемся участником ОДКБ, ему еще в 2011 г. вернули прежний статус языка межнационального общения, а в Узбекистане и Туркмении статуса у русского языка законом до сих пор не определен.
Причины обострения языкового вопроса коренятся в особенностях внутриполитического развития Киргизии и Казахстана. На протяжении 2012 года в обеих республиках сложилось непростая общественно-политическая ситуация, сопровождавшаяся усилением националистических настроений и требований повышения статуса государственных (титульных) языков. В Кыргызстане обстановка вокруг статуса русского языка обострилась весной прошлого года, когда ряд политиков и общественных деятелей предложили лишить его официального статуса, сохранив лишь один государственный язык – киргизский. Инициаторами такого решения стали депутаты от правящей политической партии «Республика», которую возглавлял тогдашний премьер-министр Омурбек Бабанов. В начале марта Урмат Аманбаева, депутат парламента (Жогорку Кенеша) от партии «Республика», внесла на рассмотрение законопроект «О внесении изменений и дополнений в некоторые законы Кыргызской республики», предусматривавший введение штрафов для госслужащих, не владеющих в должной мере государственным языком. В интервью киргизскоязычной газете «Ачык Саясат плюс» депутат предложила убрать из Конституции пункт об официальном статусе русского языка, поскольку, «киргизский язык стоит на грани вымирания» и для его сохранения необходимо заставить всех чиновников владеть киргизским языком «на том уровне, на котором могут выполнять свои обязанности».
Пресс-служба парламента постаралась сгладить ситуацию, сообщив, что У. Аманбаева предлагала не менять Конституцию, а лишь внести некоторые изменения и дополнения в закон о государственном языке. Тем не менее, эта новость получила широкий резонанс. 27 марта председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко на встрече со спикером Жогорку Кенеша Асилбеком Жээнбековым отметила, что сокращение сферы применения русского языка негативно скажется на имидже республики, так как русский является языком межнационального общения. А. Жээнбеков в ответ был вынужден заявить, что лишать русский язык официального статуса власти Киргизии не планируют. «Даже речи нет о том, чтобы лишить русский язык официального статуса, – отметил он на заседании парламента. – Эта норма прописана в Конституции, и мы должны чтить Основной закон».
Вскоре, однако, У. Аманбева вновь выступила с похожим заявлением. 15 мая на заседании парламентского комитета по образованию, науке, культуре и спорту она возмутилась тем, что чиновники выступают на русском языке.
«…Нужно в обязательном порядке вести все делопроизводство на кыргызском языке, – заявила она. – Все официальные выступления должны быть обязательно на государственном языке. В госучреждениях необходимо ввести экзамен для чиновников на знание госязыка, причем многоуровневый, а в случае нарушения закона о госязыке должна быть предусмотрена административная ответственность».
Требование использовать вместо русского киргизский язык в последнее время стало одним из главных трендов политической жизни страны. В начале мая состоялся первый курултай студентов Кыргызстана. Принятая по его итогам резолюция гласит, что у государственного языка в Киргизии должен быть статус официального. На пресс-конференции, посвященной итогам курултая, член студенческого совета Кыргызско-Турецкого университета «Манас» Адилет Орозбаев заявил, что русский язык, по мнению студентов, мешает развитию государственного. Впрочем, по его словам, придание официального статуса киргизскому языку не означает, что студенты не должны будут учить русский, английский или другие языки. В резолюции также говорилось о необходимости перевести на киргизский язык компьютерные программы, социальные сети и ресурсы Интернета.
В июне с требованием готовить все законы на киргизском языке на заседании комитета по судебно-правовым вопросам и законности выступила депутат Жогорку Кенеша Гуласал Садырбаева. По ее мнению, при переводе документов с русского на киргизский и наоборот случаются грубые грамматические и смысловые ошибки. Если же подготовку законопроектов на киргизском языке с их переводом на русский узаконить, то будет проводиться специальная экспертиза, исключающая ошибки. Спустя полторы недели аналогичный демарш предпринял депутат парламента Торобай Зулпукаров, возмутившийся тем, что вариант концепции реформирования государственных органов не был представлен на государственном языке. 12 июня документ, обязывающий готовить все законопроекты на государственном языке, был одобрен парламентским комитетом по конституционному законодательству, государственному устройству и правам человека. По словам депутата Курмантая Абдиева, все тексты для исключения ошибок должны проходить через лингвистическую службу аппарата Жогорку Кенеша. Перевод на русский язык предполагается не дословный, а смысловой. Тем же законодателям, которые киргизским языком не владеют, он предложил привлекать консультантов и переводчиков.
В Казахстане стремление укрепить позиции государственного языка выразилось в реанимации идеи его перевода на латинский алфавит.
В декабре президент Н.А. Назарбаев в послании «Стратегия «Казахстан-2050» поручил к 2025 г. проработать вопрос перевода казахского алфавита на латинскую графику. Язык, по словам президента - один из главных консолидирующих факторов казахской нации, и поэтому он должен быть современным и активно использоваться во всех сферах жизни общества. Для этого нужно не только перевести его на латинскую графику, но и модернизировать сам язык с тем, чтобы сделать его способным выполнять коммуникативные функции и располагать для этого соответствующей терминологией. Латинизация алфавита будет сопровождаться расширением сферы применения казахского языка. К 2025 г. им должны владеть 95% жителей страны. В результате через 10-12 лет должно появиться целое поколение, поголовно владеющее казахским языком, который станет языком повсеместного общения.
Идею перехода с кириллицы на латиницу в Казахстане стали активно обсуждать после того, когда в октябре 2006 г. Н. Назарбаев заявил о необходимости рассмотреть этот вопрос. В июле 2007 г. Министерством образования и науки была подготовлена аналитическая записка «О переводе казахской письменности на латинскую графику», в которой рассматривался опыт других стран и народов Востока по введению латиницы, обосновывалась необходимость перевода на латинскую графику казахского алфавита и приводился расчет финансовых затрат. Главным инициатором перехода на латиницу является министр культуры Казахстана М. Кул-Мухаммед. «Я абсолютно уверен: рано или поздно мы к этому перейдем, - заявлял он, - жизнь заставляет это делать». При этом М. Кул-Мухаммед уверяет, что данный вопрос не имеет никакой политической подоплеки, поскольку алфавит, по его мнению, не имеет «национального лица».
В Центральной Азии на латинский алфавит уже перешли Туркмения и Узбекистан. Причем опыт их перехода,скорее, негативный, поскольку минусов (снижение уровня грамотности населения, трудности с переводом учебной и научной литературы и т.п.) оказалось гораздо больше, чем плюсов.
Особенно показателен пример Узбекистана, где перевод алфавита на латиницу, стартовав в середине 1990-х гг., так и не был доведен до конца в связи с возникшими проблемами. Для Казахстана введение латиницы будет иметь гораздо более серьезные последствия. Около 1/5 его жителей по-прежнему составляют русские, а совокупная доля русскоговорящих жителей республики достигает 85%. Переход на латиницу неизбежно усилит этнокультурные различия между казахами и русскими, а также вызовет усиление миграционного оттока русских и других европейских этносов. В культурном плане отказ от кириллицы приведет к усилению отчуждения от России. При этом никакой интеграции Казахстана в мировую коммуникационную среду ожидать не стоит, так как с графической основой алфавита эти процессы напрямую не связаны.
Между тем, эмиграция русского населения из Казахстана и других государств региона, заметно сократившаяся к середине прошлого десятилетия, вновь усилилась. В октябре число участников программы переселения соотечественников превысило психологически значимую цифру в 100 тыс. чел. Причем почти половина из них переселилась в Россию на протяжении прошлого года. Популярность программы растет, и основной поток переселенцев идет из государств Центральной Азии. По данным Федеральной миграционной службы, 32% соотечественников прибыли в Россию из Казахстана, 20% – Узбекистана, 10% – Молдавии, 9,7% – Украины, 8% – Киргизии, 7,2% – Армении и 4% – Таджикистана. На долю Центральной Азии, таким образом, приходится почти две трети переселенцев. Лидирующие позиции в регионе занимает именно Казахстан, который продолжают покидать русские и другие славянские народы. По данным статагентства республики за 2011 г., почти 3/4 эмигрантов составляли русские (71,9%), за которыми «с большим отрывом» следовали украинцы (7,9%), немцы (5,4%), казахи (4,5%), татары (2,3%) и белорусы (1,8%). Среди иммигрантов, напротив, 2/3 составляют казахи (70,3%). То есть покидает Казахстан главным образом европейское, а приезжает – азиатское население. В итоге численность русских сокращается, хотя и не столь высокими темпами, как в 1990-е гг. За три года, прошедших со времени проведения переписи 2009 г., их удельный вес среди жителей Казахстана снизился с 23,7 до 22%.
Интеграция экономик государств Таможенного союза и происходящее параллельно сжатие его исторической цивилизационной основы – русского мира - является одним из главных противоречий формирования этого объединения.
Причем процессы эти происходят в наиболее близких России странах, критически важных в гео- политическом и стратегическом плане . В перспективе дерусификация пространства будущего Евразийского экономического союза способна стать миной замедленного действия, подрывающей его культурные устои. Поскольку же развитие этих процессов со временем будет только усиливаться, об их нейтрализации России стоит задуматься уже сегодня. Иначе ее «мягкая сила» в Центральной Азии окончательно сойдет на нет, будучи вытесненной другими, более сильными, динамичными и агрессивными культурами.
Для русского мира Центральной Азии ушедший год запомнится двумя противоречивыми тенденциями. С одной стороны, сокращения сферы военно-политического влияния России в регионе не произошло. Новому руководству РФ удалось договориться с Киргизией и Таджикистаном о продлении сроков пребывания российских военных объектов, и, несмотря на уход Узбекистана, в развитии ОДКБ заметна позитивная динамика. Наметились контуры усиления экономического присутствия РФ в регионе. С другой стороны, культурно-цивилизационное влияние России в регионе продолжает ослабевать.
Сужение русского мира на территории бывших союзных республик Средней Азии и Казахстана вызвано двумя взаимосвязанными процессами: снижением численности русского (славянского) населения и сокращением сферы употребления русского языка. Причем если первый из этих процессов носит объективный и в какой-то мере естественный характер, то второй во многом является следствием проводимой властями языковой политики. Оба эти процесса оказывают друг на друга взаимное влияние: сокращение численности русских ведет к дальнейшему сужению русскоязычного культурного и информационного пространства, что, в свою очередь, порождает у оставшихся желание эмигрировать в страну с более комфортной этнокультурной средой.
При этом языковая политика властей является одним из главных обстоятельств, заставляющих славянское население ориентироваться на переезд в Россию.
Примечательно, что ухудшение положения русского языка в минувшем году наблюдалось в Казахстане и Киргизии – союзных России государствах, которые являются ее партнерами по ОДКБ. Кроме того, Астана вместе с Москвой и Минском входят в состав Таможенного союза (ТС) и Единого экономического пространства (ЕЭП), а Бишкек является кандидатом на присоединение к этим организациям. Русский язык в Казахстане и Кыргызстане, будучи официальным, до сих пор обладал наиболее благоприятным по сравнению с другими государствами Центральной Азии правовым статусом, который, кстати говоря, является постоянным объектом нападок со стороны националистически настроенной оппозиции. В других странах региона особых изменений в положении русского языка в прошлом году не произошло. В Таджикистане, также являющемся участником ОДКБ, ему еще в 2011 г. вернули прежний статус языка межнационального общения, а в Узбекистане и Туркмении статуса у русского языка законом до сих пор не определен.
Причины обострения языкового вопроса коренятся в особенностях внутриполитического развития Киргизии и Казахстана. На протяжении 2012 года в обеих республиках сложилось непростая общественно-политическая ситуация, сопровождавшаяся усилением националистических настроений и требований повышения статуса государственных (титульных) языков. В Кыргызстане обстановка вокруг статуса русского языка обострилась весной прошлого года, когда ряд политиков и общественных деятелей предложили лишить его официального статуса, сохранив лишь один государственный язык – киргизский. Инициаторами такого решения стали депутаты от правящей политической партии «Республика», которую возглавлял тогдашний премьер-министр Омурбек Бабанов. В начале марта Урмат Аманбаева, депутат парламента (Жогорку Кенеша) от партии «Республика», внесла на рассмотрение законопроект «О внесении изменений и дополнений в некоторые законы Кыргызской республики», предусматривавший введение штрафов для госслужащих, не владеющих в должной мере государственным языком. В интервью киргизскоязычной газете «Ачык Саясат плюс» депутат предложила убрать из Конституции пункт об официальном статусе русского языка, поскольку, «киргизский язык стоит на грани вымирания» и для его сохранения необходимо заставить всех чиновников владеть киргизским языком «на том уровне, на котором могут выполнять свои обязанности».
Пресс-служба парламента постаралась сгладить ситуацию, сообщив, что У. Аманбаева предлагала не менять Конституцию, а лишь внести некоторые изменения и дополнения в закон о государственном языке. Тем не менее, эта новость получила широкий резонанс. 27 марта председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко на встрече со спикером Жогорку Кенеша Асилбеком Жээнбековым отметила, что сокращение сферы применения русского языка негативно скажется на имидже республики, так как русский является языком межнационального общения. А. Жээнбеков в ответ был вынужден заявить, что лишать русский язык официального статуса власти Киргизии не планируют. «Даже речи нет о том, чтобы лишить русский язык официального статуса, – отметил он на заседании парламента. – Эта норма прописана в Конституции, и мы должны чтить Основной закон».
Вскоре, однако, У. Аманбева вновь выступила с похожим заявлением. 15 мая на заседании парламентского комитета по образованию, науке, культуре и спорту она возмутилась тем, что чиновники выступают на русском языке.
«…Нужно в обязательном порядке вести все делопроизводство на кыргызском языке, – заявила она. – Все официальные выступления должны быть обязательно на государственном языке. В госучреждениях необходимо ввести экзамен для чиновников на знание госязыка, причем многоуровневый, а в случае нарушения закона о госязыке должна быть предусмотрена административная ответственность».
Требование использовать вместо русского киргизский язык в последнее время стало одним из главных трендов политической жизни страны. В начале мая состоялся первый курултай студентов Кыргызстана. Принятая по его итогам резолюция гласит, что у государственного языка в Киргизии должен быть статус официального. На пресс-конференции, посвященной итогам курултая, член студенческого совета Кыргызско-Турецкого университета «Манас» Адилет Орозбаев заявил, что русский язык, по мнению студентов, мешает развитию государственного. Впрочем, по его словам, придание официального статуса киргизскому языку не означает, что студенты не должны будут учить русский, английский или другие языки. В резолюции также говорилось о необходимости перевести на киргизский язык компьютерные программы, социальные сети и ресурсы Интернета.
В июне с требованием готовить все законы на киргизском языке на заседании комитета по судебно-правовым вопросам и законности выступила депутат Жогорку Кенеша Гуласал Садырбаева. По ее мнению, при переводе документов с русского на киргизский и наоборот случаются грубые грамматические и смысловые ошибки. Если же подготовку законопроектов на киргизском языке с их переводом на русский узаконить, то будет проводиться специальная экспертиза, исключающая ошибки. Спустя полторы недели аналогичный демарш предпринял депутат парламента Торобай Зулпукаров, возмутившийся тем, что вариант концепции реформирования государственных органов не был представлен на государственном языке. 12 июня документ, обязывающий готовить все законопроекты на государственном языке, был одобрен парламентским комитетом по конституционному законодательству, государственному устройству и правам человека. По словам депутата Курмантая Абдиева, все тексты для исключения ошибок должны проходить через лингвистическую службу аппарата Жогорку Кенеша. Перевод на русский язык предполагается не дословный, а смысловой. Тем же законодателям, которые киргизским языком не владеют, он предложил привлекать консультантов и переводчиков.
В Казахстане стремление укрепить позиции государственного языка выразилось в реанимации идеи его перевода на латинский алфавит.
В декабре президент Н.А. Назарбаев в послании «Стратегия «Казахстан-2050» поручил к 2025 г. проработать вопрос перевода казахского алфавита на латинскую графику. Язык, по словам президента - один из главных консолидирующих факторов казахской нации, и поэтому он должен быть современным и активно использоваться во всех сферах жизни общества. Для этого нужно не только перевести его на латинскую графику, но и модернизировать сам язык с тем, чтобы сделать его способным выполнять коммуникативные функции и располагать для этого соответствующей терминологией. Латинизация алфавита будет сопровождаться расширением сферы применения казахского языка. К 2025 г. им должны владеть 95% жителей страны. В результате через 10-12 лет должно появиться целое поколение, поголовно владеющее казахским языком, который станет языком повсеместного общения.
Идею перехода с кириллицы на латиницу в Казахстане стали активно обсуждать после того, когда в октябре 2006 г. Н. Назарбаев заявил о необходимости рассмотреть этот вопрос. В июле 2007 г. Министерством образования и науки была подготовлена аналитическая записка «О переводе казахской письменности на латинскую графику», в которой рассматривался опыт других стран и народов Востока по введению латиницы, обосновывалась необходимость перевода на латинскую графику казахского алфавита и приводился расчет финансовых затрат. Главным инициатором перехода на латиницу является министр культуры Казахстана М. Кул-Мухаммед. «Я абсолютно уверен: рано или поздно мы к этому перейдем, - заявлял он, - жизнь заставляет это делать». При этом М. Кул-Мухаммед уверяет, что данный вопрос не имеет никакой политической подоплеки, поскольку алфавит, по его мнению, не имеет «национального лица».
В Центральной Азии на латинский алфавит уже перешли Туркмения и Узбекистан. Причем опыт их перехода,скорее, негативный, поскольку минусов (снижение уровня грамотности населения, трудности с переводом учебной и научной литературы и т.п.) оказалось гораздо больше, чем плюсов.
Особенно показателен пример Узбекистана, где перевод алфавита на латиницу, стартовав в середине 1990-х гг., так и не был доведен до конца в связи с возникшими проблемами. Для Казахстана введение латиницы будет иметь гораздо более серьезные последствия. Около 1/5 его жителей по-прежнему составляют русские, а совокупная доля русскоговорящих жителей республики достигает 85%. Переход на латиницу неизбежно усилит этнокультурные различия между казахами и русскими, а также вызовет усиление миграционного оттока русских и других европейских этносов. В культурном плане отказ от кириллицы приведет к усилению отчуждения от России. При этом никакой интеграции Казахстана в мировую коммуникационную среду ожидать не стоит, так как с графической основой алфавита эти процессы напрямую не связаны.
Между тем, эмиграция русского населения из Казахстана и других государств региона, заметно сократившаяся к середине прошлого десятилетия, вновь усилилась. В октябре число участников программы переселения соотечественников превысило психологически значимую цифру в 100 тыс. чел. Причем почти половина из них переселилась в Россию на протяжении прошлого года. Популярность программы растет, и основной поток переселенцев идет из государств Центральной Азии. По данным Федеральной миграционной службы, 32% соотечественников прибыли в Россию из Казахстана, 20% – Узбекистана, 10% – Молдавии, 9,7% – Украины, 8% – Киргизии, 7,2% – Армении и 4% – Таджикистана. На долю Центральной Азии, таким образом, приходится почти две трети переселенцев. Лидирующие позиции в регионе занимает именно Казахстан, который продолжают покидать русские и другие славянские народы. По данным статагентства республики за 2011 г., почти 3/4 эмигрантов составляли русские (71,9%), за которыми «с большим отрывом» следовали украинцы (7,9%), немцы (5,4%), казахи (4,5%), татары (2,3%) и белорусы (1,8%). Среди иммигрантов, напротив, 2/3 составляют казахи (70,3%). То есть покидает Казахстан главным образом европейское, а приезжает – азиатское население. В итоге численность русских сокращается, хотя и не столь высокими темпами, как в 1990-е гг. За три года, прошедших со времени проведения переписи 2009 г., их удельный вес среди жителей Казахстана снизился с 23,7 до 22%.
Интеграция экономик государств Таможенного союза и происходящее параллельно сжатие его исторической цивилизационной основы – русского мира - является одним из главных противоречий формирования этого объединения.
Причем процессы эти происходят в наиболее близких России странах, критически важных в гео- политическом и стратегическом плане . В перспективе дерусификация пространства будущего Евразийского экономического союза способна стать миной замедленного действия, подрывающей его культурные устои. Поскольку же развитие этих процессов со временем будет только усиливаться, об их нейтрализации России стоит задуматься уже сегодня. Иначе ее «мягкая сила» в Центральной Азии окончательно сойдет на нет, будучи вытесненной другими, более сильными, динамичными и агрессивными культурами.
Информация