Фрегата USS Stark. Последствия атаки
Утро следующего дня, пожар почти потушен. Корабль имеет сильный крен, видны струи воды – это из помещений откачивают воду, попавшую туда при тушении
В конце первой части этой истории мы оставили фрегат в состоянии, так сказать, грогги. Он получил два удара и сейчас будет с этим разбираться.
В промежутке между подготовкой 1-й и 2-й части истории мне все же удалось найти отчет, который предназначался для комитета по вооружениям сената. Где-то он лежал на каких-то полках, пока не попался на глаза «Гуглу» – так сказано в преамбуле – и был переделан в формат epub, то есть электронной книги.
Там тоже 40 с чем-то листов, тоже нет никаких чертежей/карт/фото, и в принципе сказано то же самое, что и в формальном отчете для ВМФ, но другими словами. Видимо, военные и гражданские, тем более сенаторы, мыслят по-разному.
Так что продолжаем пользоваться тем, что называется Formal Investigation… и так далее. В скобках будут мои мысли, появившиеся в ходе знакомства с событиями.
Часть 2
После атаки
Следующая часть отчета называется Post Attack Actions. Здесь описывается поиск пострадавших, медицинские мероприятия, борьба с пожаром, повреждениями и необходимый в будущем ремонт.
Пять человек оказались за бортом, выпав через пробоину с левого борта, и были позднее подобраны из воды. Это (перечисляются фамилии и идут сноски на страницы отчета, которые отсутствуют). Все пятеро в момент попадания первой ракеты находились в кубрике рядового состава. Помещение быстро наполнилось густым дымом, в нем пропало освещение.
Трое человек смогли быстро найти EEBD (аварийный дыхательный аппарат, предназначенный для выхода из задымленного помещения – не для работы, а только чтобы убежать. На подводных лодках все носят его с собой на поясе, а на надводных кораблях и торговых судах (да-да, там тоже бывают пожары) они хранятся в разных удобных местах, которые каждый должен знать наизусть; одевается очень быстро; воздуха в нем на 30 минут, но это если сидишь спокойно и почти не дышишь) и помогли их одеть двум остальным.
Попытка выхода через аварийный люк была неудачной, люк только приоткрылся на 3 сантиметра. Четверо из пятерки получили удар электрическим током от оборванных кабелей. Четверо выпали за борт случайно, пятый сделал это по собственной инициативе. Двое из них затем нашли друг друга и обнаружили спасательный круг с проблесковым огнем и спасательный круг с дымовым сигналом, которые были сброшены с мостика лейтенантом T. Summers.
Вскоре к ним присоединились еще двое, которые использовали свои EEBD для поддержания плавучести. Эти четверо были утром подняты из воды поисковым вертолетом и доставлены в военный госпиталь Бахрейна. Пятый член экипажа все это время провел в одиночестве, плавая на спине.
Следующим утром в 9:00 он был обнаружен вертолетом и в 9:20 поднят на борт эсминцем USS Waddell в хорошем состоянии (вертолеты принадлежали Силам обороны Бахрейна, которые привлекли к спасательной операции; даны координаты обнаруженных пловцов и получается, что между четверкой и одиночкой было почти 2 км, а от фрегата их всех унесло на 15 км).
Спасательная операция началась в 21:45, когда аварийный сигнал был получен на базе в Бахрейне. В аэропорт были доставлены необходимые медикаменты и оборудование, организованы помещения для доставки пострадавших, и в 23:00 два вертолета подразделения HC-2 (Helicopter Support Squadron) вылетели к фрегату. На одном вертолете было два пилота, на втором – пилот и пловец.
Время реагирования от первого оповещения и до вылета 1 час 15 минут.
Вертолет подразделения НС-2, вполне возможно, именно он участвовал в спасательной операции.
Первоначальные попытки найти фрегат, используя пеленгатор на частотах УКВ, привели вертолеты к гражданскому торговому судну в 6 милях от фрегата. Фрегат был найден в 23:45 по сигналу проблескового огня. Палубное освещение на фрегате работало, но для нормальной работы вертолетов в ночное время его было недостаточно.
В 23:45 на палубу фрегата высадился LCDR Miller (Lieutenant commander, медик) вместе с медицинским оборудованием и баллонами сжатого воздуха для дыхательных аппаратов.
До прибытия вертолетов медик фрегата уже организовал пункт доставки раненых в вертолетном ангаре, поскольку медицинские помещения корабля были сильно задымлены. Корабельный медик имел множественные осколочные ранения, тем не менее сумел организовать первую помощь пострадавшим.
Высадив Миллера, вертолет в течение 1 часа 45 минут проводил поисковую операцию, но никого не обнаружил и вернулся к фрегату.
На корабле имелось два человека с сильными ожогами, которым требовалась эвакуация, но немедленно осуществить это не представлялось возможным, так как чтобы вертолет мог безопасно зависнуть, надо было переместить очень много оборудования на палубе.
К утру пожар на фрегате был в достаточной мере подавлен, экипаж и оборудование перемещено в носовую часть, и вертолеты уже могли зависать над вертолетной площадкой. Двое сильно обожженных были подняты на борт и доставлены в госпиталь.
Далее идет длинное перечисление травм, ожогов и ранений членов экипажа и их предварительная оценка – пропускаем. Собственно, там и читать особо нечего, сплошные сноски на несуществующие страницы. Пожалуй, это даже и к лучшему.
Примерно в 15:00 18 мая начался поиск тел погибших. Поисковая команда состояла из двух членов экипажа фрегата и четырех от USS Lasalle (транспортного дока-амфибии), который к этому времени подошел к месту происшествия из Бахрейна. Осматривалось одно помещение за один раз. Если члены экипажа фрегата не могли сразу опознать тела, то проводилось предварительное опознавание по косвенным признакам (одежда, наколки, кольца и прочее).
Большинство тел было обнаружено в кубрике для рядового состава. Троих с одетыми EEBD нашли около люка аварийного выхода, троих – около помещения аппаратуры «свой-чужой». Двоих, лежащих лицом вниз, видел один из тех, кто выпал за борт через пробоину.
20 мая все тела были обнаружены, и USS Lasalle доставил их в Бахрейн, откуда они были перевезены в Германию в американский военный госпиталь.
Оказалось, что доставлены тела 36 человек, а один, Terance Welden, числится как MIA (Missed in Action). Тут опять идут сноски на отсутствующие страницы – видимо, проводилось более подробное расследование обстоятельств исчезновения.
Борьба за живучесть
Раздел Damage Control. Дословно переводится вроде как «контроль за повреждениями», но по сути это то, что у нас называется «борьбой за живучесть». Так и будем называть.
Посмотрим на чертеж корпуса корабля.
Первая ракета поразила фрегат в левый борт в районе 110 шпангоута (ориентир на чертеже – чуть позади носового среза надстройки, под мостиком) и не взорвалась. Ее обломки прошли насквозь и вышли с правого борта в районе шпангоута 172, образовав небольшое отверстие (ориентир – ажурная треугольная мачта).
Обломки боеголовки были затем найдены в помещении на 2-й палубе.
Вторая ракета попала почти в то же самое место и взорвалась, углубившись внутрь корпуса примерно на 1 метр.
Далее идут ссылки на фотографии, которые в нашей версии отчета отсутствуют. Но Интернет помнит все, поэтому вот они:
Примечание. Трудновато понять, как это выглядело первоначально. К своему изумлению, я с большим трудом смог найти несколько фото жилых помещений однотипного корабля. Полно фотографий мостика, БИП и прочего, заставленных разнообразной аппаратурой, но ни одного – кубрика. Как будто там нет ни одной койки, стола или кресла. Вот, к примеру, столовая команды фрегата USS Elrod, однотипного со Stark – там проходит какой-то экзамен на повышение класса. Чтобы скачать фото в нормальном разрешении, с меня потребовали 9 долларов!
А так выглядит кубрик команды на ракетном крейсере. На фрегате, думаю, то же самое, а то и более компактно. Теперь представьте, что здесь пронеслись обломки ракеты...
Поскольку ракеты были выпущены с небольшой дистанции (небольшой – по сравнению с дальностью действия ракеты), то в каждой из них оставалось примерно по 300 фунтов (135 кг) невыработанного топлива, которое немедленно воспламенилось.
Пожаром были затронуты помещения (идут номера помещений, которые нам ничего не говорят): жилой кубрик рядовых, кубрик CPO (Chief Petty Officers) – назовем его кубриком старшин, парикмахерская, помещение гирокомпасов, помещение RCN Lounge (не знаю, что такое, но, очевидно, какое-то место для отдыха, поскольку «гостиная») и левое крыло мостика.
Первая ракета (как ни странно) причинила больше повреждений, чем вторая.
Она внесла много горящего топлива внутрь корпуса корабля, в то время как часть энергии от взрыва второй ракеты вышла наружу корпуса через пробоину. Пожар, начавшийся в кубрике рядовых, распространился в помещение аппаратуры «свой-чужой» и помещение БИП.
Помещение для аппаратуры опознавания – а вы думали это так просто?
А это БИП
Дым быстро распространился в корму, до шпангоута 212 (ориентир на чертеже – палубный торпедный аппарат и антенна STIR. Где-то там проходит противопожарная переборка).
Взрыв второй ракеты оказал следующее немедленное воздействие: столовая старшин и помещения для офицеров (скомпонованы в одном отсеке и зовутся officer’s country: тут находится все, что нужно: каюты, столовая, буфет, салон отдыха) заполнены густым дымом, палуба в нос от места взрыва в огне; через камбуз пламя проникло в коридор правого борта и затем в нос от камбуза; мастерские № 2 и 5 заполнены дымом; давление в пожарной системе упало до 60 psi (6 кг/см) из-за порывов магистрали (когда корабль в море, один-два пожарных насоса работают постоянно).
Состояние пострадавших помещений на момент 1 час после удара
Немедленно после первого попадания капитан, прибыв на мостик и увидев пламя по левому борту, приказал выбросить за борт боезапас для 14,5-мм пулеметов и ПЗРК «Стингер».
Мостик
По команде «человек за бортом» было сброшено несколько спасательных кругов и проблесковых сигналов (их потом подхватили выпавшие/выпрыгнувшие через пробоину).
Радиооборудование вышло из строя. Для связи с самолетом AWCS и эсминцем USS Waddell использовались портативные рации из спасательных комплектов.
Вышли из строя многие системы внутренней связи. Для связи с ЦПУ машинного отделения, румпельным отделением, помещением DCC (Damage Control Central или пост борьбы за живучесть), мастерскими № 2 и 3 использовались безбатарейные телефоны парной связи (это у которых надо покрутить ручку, чтобы дозвониться).
Так он выглядит. Как видите, там куча всяких приборов. Человек как раз разговаривает по такому телефону
В машинном отделении в момент попадания первой ракеты была следующая обстановка: главные турбины № 1 и 2 (фрегат имел газотурбинную силовую установку) работали на винт, генераторы № 1, 2, 4 подключены к ГРЩ в параллель, пожарные насосы № 4 и 5 обеспечивали давление в пожарной магистрали. Вахтенный офицер-механик находился в ЦПУ.
После попадания ракеты генератор № 4 аварийно отключился по причине короткого замыкания, ему на смену запустили № 3. Главные турбины переведены в боевой режим (не знаю точно, что это означает; скорее всего, при этом не действуют всякие защиты, которые в нормальной обстановке могут снизить обороты или даже остановить турбину, ну и прочие ограничения снимаются; например, увеличить обороты можно очень быстро).
Пожарная магистраль была переведена в режим ZEBRA (тоже не знаю; видимо, какая-то конфигурация магистрали с целью отсечь поврежденные участки).
Несколько фото машинных отделений (в отличие от торговых судов, на военном корабле их несколько) аналогичных кораблей:
Помещение вспомогательных механизмов № 2
Центральный пост управления
Главные турбины
Пост управления главными турбинами
Давление в пожарной магистрали в носовой части корабля было крайне низким, поэтому к этому участку попробовали подключить аварийный пожарный насос Р-250, но тот не мог обеспечить всасывание, поскольку корабль все еще двигался полным ходом.
(Сначала я ничего из этого не понял – как это насос не смог засосать воду, и при чем тут скорость? Оказывается, это переносной насос, с приводом от бензинового двигателя. Всасывающий гибкий шланг надо опустить за борт, тогда польется вода, а на полной скорости шланг просто прыгал по волнам).
Капитан решил, что основные усилия надо сосредоточить на погребе запасных зенитных ракет, в котором повышалась температура.
Примерно в 21:40, после запуска пожарных насосов 1-2-3 и изолирования поврежденных участков, давление в пожарной магистрали в кормовой части корабля после шпангоута 180 повысилось до 120 psi (8,5 кг/см). Однако в ракетный погреб вода не подавалась, и спринклерная система там не работала.
В 23:00 главные турбины были остановлены и аварийный пожарный насос наконец начал нормально работать. Капитан приказал затопить ракетный погреб, но это оказалось невозможным – вода туда не поступала. Было решено охлаждать ракеты, опустив туда пожарный шланг с палубы 02 (это самая верхняя палуба).
Тушение пожара координировалось со взлетной палубы, туда же доставлялось оборудование и распределялось между пожарными партиями из 4–6 человек. Поначалу усилия сконцентрировались на тушении кают-компании и кубрика старшин.
В 23:30 прибыл буксир-спасатель из Бахрейна, пришвартовался к фрегату с правого борта и начал охлаждать палубу в районе ракетного погреба.
Хронология
18 мая события развивались так:
00:30 поступило сообщение о пожаре класса В в помещении вспомогательных механизмов № 1. Потушен 00:58 с помощью Halon (пожар класса В означает горение легковоспламеняющихся жидкостей или материалов, пропитанных этой жидкостью. Halon – непонятно, использовались огнетушители или стационарная система тушения).
Задымленность помещений значительно уменьшилась после того, как один главный двигатель был запущен с открытыми дверьми (?) для создания отрицательного давления (идея понятна, а пояснений нет – это либо чья-то инициатива, или такой метод отрабатывался на учениях).
01:14 на фрегате закончились баллоны с воздухом для дыхательных аппаратов (компрессора для этой цели не было? Даже у нас есть). Вертолет, доставивший доктора Miller, доставил и запасные баллоны.
Сработала сигнализация о высокой температуре в зенитном погребе и погребе снарядов к 76-мм пушке (на чертеже этот погреб располагается под самой пушкой). Запасные ракеты никак не удавалось в достаточной мере охладить, так как пожарная магистраль в нос от надстройки практически не действовала и спринклерная система погреба не работала.
01:35 прибыл эсминец USS Waddell, его шлюпка доставила противопожарное имущество и медикаменты.
Крен фрегата достиг 16 градусов на левый борт. Старший помощник организовал команду для откачки воды и приказал прорезать отверстия в переборках выше главной палубы.
Собственно, вот тут фрегат уже на ровном киле, и виден одинокий шланг, из которого льется вода
Подошел эсминец USS Conyngham. На фрегат прибыли аварийные партии с обоих эсминцев для усиления уставшего экипажа фрегата.
Попытки тушить пожар в помещениях путем проделывания отверстий и установки распылителей не увенчались успехом из-за повреждений, нанесенных взрывом.
Носовые помещения оказались затопленными водой из пожарной магистрали (на фотографиях фрегат имеет не только крен на левый борт, но и небольшой дифферент на нос). Кубрики команды и старшин тоже оказались затопленными.
Наконец эсминец Conyngham взял фрегат на буксир и повел его на якорную стоянку в порт Sitra (Бахрейн), где пришвартовал его к USS Lasalle.
В течение следующих 48 часов на фрегате периодически продолжали возникать незначительные пожары.
Stark и Lasalle у одного причала
В период борьбы за живучесть никто не получил каких-либо значительных ранений, повреждений, ожогов и прочего.
Далее идет перечисление всяких наставлений и руководящих документов, периодических проверок и тренировок, которые на фрегате, как показала проверка записей в различных журналах и бесед с экипажем, проводились вовремя и в соответствии со всеми существующими на тот момент правилами.
Затем перечисляются повреждения и дается предварительная оценка необходимого временного ремонта для обеспечения самостоятельного перехода в порт приписки.
Интересное
Среди интересного:
– погодные условия помешали скорой выгрузке боезапаса из ракетного погреба, и все имущество, находящееся там и обильно политое морской водой, успело прилично заржаветь (ракеты тоже?);
– оборудование машинного отделения пострадало от задымления и сажи (не совсем понятно), но находится в рабочем состоянии;
– пульт управления на мостике ремонту не подлежит. Все электрическое и электронное оборудование, кабели в нос от шпангоута 212 – либо уничтожено, либо ненадежно для дальнейшего использования.
Предварительная стоимость ремонта, по оценке специалистов штаба и привлеченных экспертов судоремонтных заводов Jacksonville и Philadelfia, составляла 77 млн долларов, без учета некоего Government furnished equipment (имущество в собственности правительства), которое добавляло еще 65 млн.
Мнения
Так мы постепенно добрались до последнего раздела Opinions – то есть мнения, суждения, точки зрения. Здесь дается оценка всему случившемуся и ответ на традиционный вопрос – кто виноват?
Повреждения фрегата Stark, нанесенные ему иракским истребителем F-1, были вызваны четырьмя основными факторами:
– общая неспособность командира и вахтенного персонала оценить опасности для «Старка», вытекающие из иракской воздушной кампании; неспособность, в частности командира и вахтенного персонала, распознать угрозу со стороны иракского истребителя F-1 и эффективно использовать боевые системы корабля для реагирования на эту угрозу;
– ненадлежащая организация и несение вахты;
– неспособность командира и вахтенного персонала обеспечить надлежащее состояние готовности оружия;
– неправильное понимание командиром и вахтенным персоналом применения радара управления огнем в качестве меры, намекающей на смертельную угрозу, для обеспечения безопасности фрегата.
Командир фрегата
Фрегат не предпринял адекватных и своевременных мер по предупреждению иракского самолета о присутствии американского военного корабля. Совместный опыт многих кораблей, назначенных для дежурства в заливе после начала танкерной войны, говорит о том, что будучи подсвеченными радаром контроля оружием, иракские самолеты меняют курс.
Далее на нескольких страницах перечисляются ошибки капитана, старшего помощника и лейтенанта Moncrief – но я предлагаю в это не углубляться. В общем-то, мы уже и сами кое-что поняли.
Далее в этом разделе отмечается хорошая организация борьбы за живучесть.
Имея в виду большие потери личного состава и сильные разрушения, офицеры и экипаж фрегата провели эффективные и организованные меры по борьбе с пожаром и обеспечению безопасности судна. Успех был результатом хорошей подготовки и высокой степени готовности экипажа.
Решение капитана сосредоточить усилия на затоплении/охлаждении ракетного боезапаса было своевременным и оправданным.
Наличие у экипажа инфракрасных тепловизоров могло бы значительно помочь в установлении источников пожара.
Количество дыхательных аппаратов и запасных баллонов с кислородом было недостаточным.
Если бы помощь других кораблей не была предоставлена вовремя, потери и разрушения фрегата могли бы быть более существенными.
Так мы потихоньку добрались до последних страниц отчета, которые опустим. Там уже ничего интересного, в основном всякие бюрократические изыски с англо-американским акцентом.
Что было дальше?
Ирак заявил, что фрегат находился в районе, запрещенном для плавания, и пилот истребителя принял его за танкер. Расследование, проведенное под руководством Rear Admiral (две больших звезды) Grant Sharp выявило, что в момент атаки корабль находился в двух милях от границы запретной зоны, так что отмазка иракцев не сработала.
Мотивы пилота и приказы, им полученные, остались неизвестны (хотя пилот, конечно, мог решить, что отметка цели находится в запретной зоне, уж очень маленькое было расстояние).
Саддам Хусейн извинился и намекнул, что пилота расстреляли.
Французский писатель Jean-Louis Bernard написал об этих событиях книгу «Герои Багдада», в которой сказано, что пилот Abdul Rhaman жив-здоров и даже награжден медалью. Интересно, что пилот с такой фамилией значится перелетевшим вместе со своим самолетом в Иран в конце войны. В той же книге рассказывается, каким образом иракцы заполучили несколько самолетов Falcon 50 и переоборудовали их в ракетоносцы.
Следственная комиссия ВМС США отстранила капитана Brindel от командования и рекомендовала его и офицера ТАО лейтенанта Moncrief отдать под суд военного трибунала. Вместо этого они получили внесудебное наказание за подписью Admiral Kelso II (четыре больших звезды) и письма с выговором. Brindel предпочел досрочную отставку, а Moncrief продолжил службу и вышел в отставку через восемь лет. Старший офицер LCDR Gajan был отстранен от должности «по уважительной причине» и получил письмо с предостережением.
Погибшие члены экипажа были посмертно награждены медалью Purple Heart (Пурпурное Сердце). Отличившиеся при последующих событиях тоже получили различные награды, начиная от Navy Cross (вторая по старшинству в общей системе наград).
Особо была отмечена аварийная партия. Вот она в полном составе:
Если при ракетной атаке экипаж показал себя не очень подготовленным к ситуации, хотя вина в этом лежит полностью на командирах, то при спасении корабля от последствий атаки было много отличившихся.
Вообще-то, на военных кораблях все участвуют в борьбе за живучесть, но есть и отдельный Damage Control Division, в котором состоят специально подготовленные люди, их специальность называется Damage Controlman. Общее руководство лежит на старшем (главном) механике, а командует дивизионом и руководит непосредственными действиями DСA – Damage Control Assistant. На фрегате в этом качестве выступал Lt Conklin.
Все члены аварийной команды получили медали Navy/Marin Corps Medal – высшая награда за героизм, проявленный в небоевых условиях.
USS Stark до конца июня оставался в Бахрейне пришвартованным к плавучей мастерской USS Acadia.
Там его подготовили к морскому переходу, и он благополучно своим ходом прибыл в порт приписки Mayport, Florida.
Затем последовал почти годичный ремонт на судоверфи Ingalls Shipbuilding, Mississippi.
После ремонта он продолжил службу в разных морях и океанах и вышел в отставку в 1999 году. В 2006 его «разобрали на иголки», а кормовая плита с его именем находится в своего рода музея на военно-морской базе в порту Mayport.
Там же размещена мемориальная плита с именами, возле которой каждый год стараются собраться бывшие члены экипажа и семьи погибших.
Вот, пожалуй, и все.
Информация