Убийство сербских детей в Косово: рассказ выжившего Богдана Букумирича
“Не так страшно умереть, как быть похороненным заживо”, - гласит надпись на памятнике жертвам албанских террористов и НАТО-агрессии в небольшом селе Гораждевац, оазисе и одновременно гетто сербского населения в Метохии. На памятнике есть и портреты двух ребят – Панто Дакича и Ивана Йововича. Они погибли 13 августа 2003 года на берегу реки Бистрица, когда неизвестные открыли огонь по отдыхавшим людям. Еще четыре подростка тогда получили ранения, в отношении одного из них, 15-летнего Богдана Букумирича, врачи давали следующий прогноз: 96% - умрет, 4% - выживет.
Он выжил. Сейчас ему 24, он живет в Белграде и, прочитав на сайте “Голоса России” материал про недавние выходки вандалов в Косово (а они стреляли и по памятнику в Гораждевце), согласился поделиться с нашим журналистом своими воспоминаниями о страшном преступлении, за которое до сих пор никто не ответил.
Богдан родился в Гораждевце, где, как он говорит, народ с 1999 выработал иммунитет к звукам пальбы. После войны и НАТО-агрессии, закончившейся выводом сербских войск, жилось тяжело. Село - с населением в 1000 человек, вокруг - только албанские населенные пункты, ближайший крупный город - Печ, куда за покупками приходилось выезжать в сопровождении патруля КФОР (международные силы под руководством НАТО, ответственные за обеспечение стабильности в Косово).
Провокации албанцев не прекращались: тетя Богдана, Милица Букумирич погибла на пороге своего дома - к ней во двор бросили гранату. В изоляции находилась молодежь – развлечений нет, из села не выехать, остается только общение в школе и за ее пределами. Даже бассейна не было. Почему “даже”? Может быть, именно его отсутствие сыграло роковую роль.
"У меня в Гораждевце ближайший к реке дом. 13 августа все друзья, которые проходили мимо, звали меня купаться. Я спросил отца - можно? А у папы как будто было какое-то предчувствие. Говорит, не надо, сын, вода еще холодная. Но я вновь попросился и, в результате, пошел с приятелями. На берегу Бистрицы было много детей, молодежи, их родителей. Я вошел в воду, она правда, оказалась холодной, так что я пошел к костру. Не прошло и десяти минут, как вдруг раздалась автоматная очередь. Мы с компанией стояли ближе всех к террористам. Три пули попали мне в левый бок. Мы с ребятами хорошо знали тот лесок, откуда они стреляли. Я понял, что если они выйдут из-за кустов, я смогу их увидеть. Я резко повернулся в ту сторону, откуда стреляли - еще несколько пуль попало мне в грудь и в живот. У меня подкосились ноги, я стал падать, и в этот момент пуля попала в голову. А восьмая пуля зацепила голень левой ноги", - вспоминает случившееся Богдан Букумирич.
Богдан стал звать на помощь и при этом все еще пытался встать. Односельчане перевезли парня в больницу при базе КФОР, но доктора не оказалось на месте. Первую помощь раненому оказали в местной поликлинике, прежде всего - попытались остановить кровь. Богдан находился в сознании и все просил, чтобы вывели из комнаты его брата, потому что не хотел, чтобы тот видел его в таком состоянии. Местные стали требовать от КФОРовцев перевезти мальчика в больницу в городе Печ, но те нашли миллион отговорок.
В результате брат Богдана и его сосед на свой страх и риск отправились на машине в полностью албанскую Печ. “Богдан, держись, ты герой, ты выживешь”, - говорили они.
“Я не сдамся”, - отвечал Богдан.
"К сожалению, возле рынка в Печи у нас заглох автомобиль. А таблички у нас были сербские, поэтому албанцы набросились на нас. Разгромили весь автомобиль, выбили стекла, хотели нас вытащить. Моего соседа, который пытался завести авто, ударили кулаками по голове, брата - камнем. Не было ни милосердия, ни сожаления, хотя они видели человека, на котором живого места нет. Если бы нас вытащили, мы бы точно не выжили, но, к счастью, появились две патрульные машины КФОР, они начали стрелять в воздух. До этого момента я еще был в сознании, а затем впал в кому. Что было дальше знаю по рассказам тех, кто был со мной".
Богдана Букумирича сначала разместили в местной больнице. Здесь же оказался еще один пострадавший – Панто Дакич.
"На соседней кровати лежал Панто. И персонал, и пациенты веселились: “Хотели Косово, вот вам Косово!”, “Кто бы это ни сделал, молодец!”. Пантин отец держал в одной руке руку сына, в другой - мою. Пришел доктор-албанец, но отец Панты не дозволил ему осмотреть нас, потому что не доверял ему. В этот момент мой друг скончался. Врачи считали, что я тоже умер. Однако доктор из нашего села, приехавшая в больницу, установила, что я еще подаю признаки жизни. Она настаивала, чтобы меня вертолетом перевезли в северную часть Митровицы. КФОРовцы говорили, что должны получить разрешение. Три часа она их убеждала, и вот, наконец, вертолет доставил еще одно раненого, Марко Богичевича, в Призрен, а затем меня в больницу французского контингента КФОР в южной части Митровицы".
Важнейшую роль в спасении Богдана сыграла и доктор из северной части Митровицы Миленка Цветкович. Узнав о случившемся, она, несмотря на риск, поехала в южную, албанскую часть города, где французы-КФОРовцы Богдану делали операцию на селезенке (пуля прошла в двух миллиметрах от левой почки). Но когда возникла задержка с нейрохирургом, доктор настояла на том, что мальчика надо везти в Белград. Естественно, сербскому вертолету не дали сесть на территории Косова (но сначала долго продержали в неведении), так что на автомобиле Богдана отвезли в центральную Сербию, а уже оттуда - на вертолете - в Военно-медицинскую академию столицы.
Давление у Богдана упало до 40, но доктор приняла все необходимые меры, и оно вернулось в норму. Вся транспортировка еле живого парня из-за бесконечных административных проволочек КФОР заняла 11 часов.
"Когда врачи в Военно-медицинской академии установили, что у меня в организме 1,4 литров крови из возможных 5-5,5, они не стали делать операцию сразу. Мне сделали переливание, а уже наутро планировалось хирургическое вмешательство. Их прогноз был таков: 4 % что выживу, 96% - смертельный исход. 19 августа, на Преображение Господне, я вышел из комы. Мой нейрохирург сказал: я не верил, что ты придешь в сознание, все зависело от твоего организма".
Но это было только начало пути: у Богдана поднялась температура за сорок, выяснилось, что осколки кости повредили кору головного мозга. Богдан пережил четыре операции, переболел менингитом, четыре месяца был неподвижен - работала только правая сторона тела. Но благодаря упражнениям и, конечно, упорству, встал на ноги. Многие высокопоставленные чиновники приезжали к нему в больницу, в том числе и тогдашний шеф UNMIK (Миссия Организации Объединенных Наций по делам временной администрации в Косово) Харри Холкери.
"Он очень торопился на самолет, спросил меня про самочувствие, пожелал быстрее поправиться и вернуться в родное село, где сейчас мирно и все под контролем. Я спросил: господин Холкери, я могу вам задать вопрос? Вы задержали злодеев? Он явно не ожидал такого вопроса от 15-летнего парня. Он был растерян и ответил, что мы, мол, работаем над этим, но не собрали достаточно доказательств".
Богдан много лет переписывался с международными структурами в Косово, которые обещали "перевернуть каждый камень" и найти убийц: с 2003 по 2007 годы ничего толком сделано не было, потом новая группа начала расследование с начала, потом ему писали, что если появятся новые свидетельства, расследование будет продолжено. Но в итоге все закончилось ничем. Но справедливость рано или поздно восторжествует, уверен Богдан:
"Это сделали монстры. Стрелять в детей, которые отдыхают на пляже… Ведь самым младшим было лет по пять. И это было специально проработанный план - напугать нас. Они никак не могли прогнать нас из села, и решили ударить по болевой точке любого человека - по детям".
Богдан прошел множество реабилитационных курсов, но и сейчас левая рука не совсем подчиняется ему.
"Может быть, в России есть врачи, которые бы смогли мне помочь, потому что после всего, что выпало на мою долю, я заслуживаю того, чтобы у меня все было хорошо", – говорит молодой человек.
Однако судьба приготовила Букумиричу еще один "сюрприз". В 2003 году ему дали квартиру в сербской столице, в долгосрочное пользование с правом выкупа. А затем решение поменяли – и каждый год приносят на подпись договор на продление аренды. Богдан опасается, что однажды к нему придут, напомнят о таком понятии, как рыночные отношения, и скажут – выселяйтесь:
"Издание "Вечерние новости" начало акцию по сбору средств на выкуп этой квартиры. Они оценили ее в 59 тысяч евро, таких денег у меня нет, поэтому я вынужден просить помощи у других, так как государству, видимо, моя проблема неинтересна. Сейчас собрали около 6 тысяч, где взять оставшиеся - не знаю. А эту проблему надо решать за месяц-два".
Богдан живет с братом и отцом, две сестры давно замужем, а мать умерла, когда мальчику было пять лет. Сейчас Богдан не работает, хотя закончил электротехническую школу, он весь сконцентрирован на здоровье. Букумирич не может вернуться в Гораждевац, потому что ему все время нужно находиться под присмотром лучших столичных врачей. Но все остальные ребята, раненные 13 августа 2003 года, продолжают жить в сербском селе Гораждевац. Там же - и семьи погибших Панто и Ивана.
"На кладбище Гораждевца стоит старейшая на Балканах церковь. Она построена без единого гвоздя 8 веков назад. И я думаю, она защищает мою малую родину. Гораждевац не сожгли в Первую мировую войну, он не опустел во Вторую мировую, и войну 1999 года, и все последующие события, мое село вновь пережило", - подчеркнул Богдан.
Ирина Антанасиевич, преподаватель русского языка и литературы, долгие годы прожившая в Косово, в своих воспоминаниях о ранних двухтысячных писала:
"Разоружение Косово - это разоружение сербских крестьян, отстрел которых превратился в своеобразный спорт. Даже не экстремальный. Опасности нет. Иди... стреляй... уйди..., а потом появятся солдаты, которые займутся эвакуацией тел и переворачиванием камней".
Информация