Переулками Москвы. Лавры, Троица, подворье и немного Васнецова
А в городе городок
Не верьте тем, кто утверждает, будто Москва строилась бессистемно, признавая только радиально-кольцевую планировку. Первопрестольная – это многочисленные усадьбы, храмы и, конечно, посады и слободы, которые сформировали облик столицы. Там, не в новостройках, как позже, и обитало большинство её жителей.
Районы города формировались отнюдь не сами по себе, что-то случайное на его карте стало появляться не так давно. Троицкая слобода, сначала подворье Троице-Сергиевской лавры – одно из нескольких, тоже обосновалось на высоком левом берегу Неглинки не просто так.
Совсем рядом – дорога паломников, которая связывает Москву с самой Лаврой и дальше переходит в Ярославский тракт. Тут и Кремль в получасе ходьбы, и поблизости сразу три монастыря – Петровский, Рождественский и Сретенский.
А ещё неподалёку – Сухаревский рынок, с места которого, где теперь станция метро «Сухаревская», раньше – «Колхозная», путеводители и москвоведы предлагают начинать экскурсию в Лавры или нежно – в Лаврики. Но мы пойдём другим путём – от станции «Цветной бульвар», у которой дублёром довольно новая «Трубная».
И не только потому, что так ближе, а интереснее. Тем более что Лавры-Лаврики автору не чужие. Через них, оставляя в стороне все Мещанские, а позади – «Уголок Дурова», ватага с Самарского переулка бегала и на Центральный рынок, и в цирк.
Туда на дневные репетиции нас не раз проводил партнёр Юрия Никулина – Михаил Шуйдин, дядя Миша, которого просто обожала местная ребятня. Но здесь не о нём, шагаем в сторону из Москвы, ведь для старожилов столица заканчивалась уже за Садовым кольцом.
Оставим без особого внимания эффектный модерновый особняк Правдиной, где Станислав Говорухин снял эпизод «Места встречи», которое, как известно, изменить нельзя. Именно сюда, в отделение милиции Жеглов Высоцкого приводит Кирпича Садальского с уворованным кошельком.
Сразу за особняком, который хозяин – зодчий Правдин, не худший среди тогдашних менеджеров, умно переписал на жену, начинается подъём на Троицкую улицу. Теперь это лестница, а сама Троицкая улица – тупиковая, зато тихая.
Когда-то, ещё до автобума, по ней любили скатиться на экипажах, а лучше – на санях, московские лихачи – порой прямо в Самотёчный пруд. Его давным-давно закопали и разбили сквер, из лучших в столице.
Прямо в подворье ведёт ещё одна лестница, а раньше в горку приходилось подниматься тропинками, потому-то основным и считался путь с Сухаревки. А служители культа обосновались здесь, за пределами Москвы, уже при царе Михаиле Фёдоровиче.
Начало начал
Троица и Лаврская слобода дали имена здешним улицам и переулкам, но сохранились далеко не все. Из трёх Лаврских имя, но отнюдь не внешний вид и не дух сохранил только второй переулок, ставший просто Лаврским.
В наши дни вряд ли можно узнать место, где снимался один из последних эпизодов неповторимого короткометражного фильма «Свадьба» по Чехову. Разбушевавшегося жениха – блистательного Эраста Гарина как раз по 2-му Лаврскому уводят городовые.
Лаврский спускается вниз от дорогущего супермаркета «Магнолия», оставляя позади посольство Шри-Ланки с известным всем буддистам памятником их божеству. В стороне остаются громоздкие и вылизанные больничные корпуса, по левую руку – жилые дома советской эпохи.
Финиширует Лаврский возле театра Надежды Бабкиной и пока не законченного малоэтажного творения испанского зодчего Рикардо Бофилла. Он умер всего два года назад, и многие бывали в аэропорту Барселоны, построенном по проекту этого архитектора. Однако его московский шедевр – малоэтажный комплекс Sole Hills (его несложно разглядеть на фото), откровенно не впечатляет.
В Лаврском переулке, как и во всём этом столичном закоулке, не найти следов даже 60-х годов минувшего века, снесено под новостройки всё или почти всё. Как исключение остались Храм Живоначальной Троицы, здания подворья, дом-музей Васнецова и несколько особняков, которые сегодня вполне можно было бы назвать элитными.
Обитель патриарха
Самой слободе, которую вплоть до революции официально называли Троицкой Неглиненской, вообще-то повезло – под снос она не попала, но лёгкой её судьбу точно не назовёшь. Хотя после великих событий и восстановления в России патриаршества именно здесь обосновался Тихон Беллавин.
Это случилось, когда его избрали на «вдовствовавший три века патриарший престол» – так написано в церковных хрониках. Отсюда патриарха Тихона в 1922 году, как тогда говорилось, «забрали в органы», а деятельность слободы фактически прекратили.
Компетентные органы, хотя и вместе с лояльными обновленцами, с их Богословской академией, заняли все капитальные сооружения Троицкой слободы, не считая храма, под свои нужды. Местные ещё в 70-е годы продолжали называть остатки подворья «гэпэушкой», с множеством глухих заборов и хозяйственных построек.
Пустовала только территория перед корпусом, хотя тут регулярно играли в футбол, а ещё дрались стенка на стенку. Вашему автору драться не довелось из-за малолетства, а лишь провожать в Лаврики что-то вроде «банды марьино-рощинских».
Скажите, какие там марьино-рощинские на Мещанских улицах, и в переулках – Самарском, Тополеве, Барашковом?
Впрочем, патрули по Лаврам, да и по округе в те годы ходили регулярно, сам видел, но как иначе – по соседству с Домом Советской Армии и Соборной мечетью.
НКВД, вообще-то, недолго держало за собой всё, что можно – в слободе после войны обретались и склады, и детский сад, и даже Мюзик-холл в очередь с Московским академическим симфоническим оркестром.
Многие здания, такие как не однажды достроенный и перестроенный паломнический корпус, как Певческий дом, где жили архиерейские певчие, неплохо подошли под коммуналки. Москва росла, а жилья не хватало катастрофически.
Певческий дом не так давно передали посольству Венесуэлы и его даже украсили барельефами Симона Боливара и Франсиско де Миранды. Отмечу и не менее, а более элегантный особняк на другом конце Троицкого переулка, в котором сейчас находится одна из лучших, по всей видимости, стоматологических клиник столицы.
Пишу так не потому, что «делал там зубы», а в знак признания мастерства и деликатности, с которыми отреставрирован сам дом работы мало кому известного архитектора Аладьина.
Ну а патриарху Тихону выпал домашний арест в Донском монастыре, а потом и трагическая кончина.
Гости из будущего
Только в начале 90-х бывшая резиденция патриарха и большая часть подворья были возвращены Православной церкви. К тому времени наш путь к подворью успел перегородить уже новый «певческий» дом, где поселились многие солисты Большого театра. У дома дурная слава с тех пор, как десять лет назад здесь у одного из подъездов плеснули кислотой в главного балетмейстера Большого театра господина Филина.
А ещё у дома есть арка, минуя которую можно увидеть уникальный, но уже обновлённый деревянный особнячок семейства купцов Недыхляевых, сменивший немало хозяев вплоть до китайского чайного дома. Во дворе – галереи, небольшие музеи, в том числе «У Троицы», и лавчонки с поделками и антиквариатом.
Слово художника
Остаётся рассказать о самом, пожалуй, неординарном доме по соседству с Лаврами – музее Виктора Васнецова. Все мы выросли, можно сказать, на его картинах, хотя о нынешнем поколении так уже не скажешь.
Автор «Алёнушки» и «Богатырей» решил перебраться в Троицкую слободу на вершине славы. Но денег стало хватать только после того, как Васнецов расписал Владимирский собор в Киеве и его финансово поддержал Савва Мамонтов.
В Москве, памятуя о пожарах, уже запретили строить высокие деревянные дома, но художник получил особое разрешение в городской управе, объяснив, что «...помещаться мастерская должна по возможности не близко от земли во избежание рефлексов земли и ближайших зданий».
Сегодня здесь дом-музей, работают студии, посещаемость радует, хотя открыто всё только до 17:00, но то, что это филиал Третьяковской галереи, внушает спокойную уверенность в завтрашнем дне. Везде бы так. И во всём.
Информация