Морские дроны-камикадзе и ЧФ ВМФ РФ. Взгляд американского эксперта
Пять способов
В феврале 2024 года на сайте defenseopinion.com вышла статья доктора исторических наук и бывшего офицера ВМФ США Стивена Уиллса, который делал свой анализ ситуации с противодействием кораблями Черноморского флота надводным дронам.
Статья появилась после опубликования ГУР МО Украины видео с успешной атакой 31 января 2024 года дронов на катер Р-334 «Ивановец» (ракетный катер проекта 12411). Уже после выхода этой статьи было опубликовано ещё несколько видео, на которых были запечатлены эпизоды атак, произошедших в феврале и марте 2024 года, на два других корабля Черноморского флота: «Цезарь Куников» (БДК-64) – большой десантный корабль проекта 775 (775/II); и «Сергей Котов» – патрульный корабль (корвет) проекта 22160.
Автор оригинального материала – Стивен Уиллс (Steven Wills). Доктор философии (военная история) Университета Огайо, сотрудник общественной организации – Center for Maritime Strategy. За плечами у Уиллса 20 лет активной службы в ВМС США, а кроме службы на различных кораблях, служба в Объединенном командовании ОВС НАТО «Неаполь».
Обе атаки оказались успешными для украинской стороны, корабли погибли. При этом видео показывают события как со стороны обороняющихся и атакующих, так и со стороны случайных свидетелей событий.
Уиллс предлагает пять относительно простых способов снижения угрозы, исходящей от дронов. Стоит отметить несколько особенностей сделанных им предложений:
– делает он их в отношении ВМС США и озвученные им меры предлагаются к реализации именно военно-морскому флоту США;
– он предлагает меры простые и применимые «здесь и сейчас» (без изменений конструкций кораблей или дооснащения их новыми, ещё даже не существующими, системами вооружения, типа «миниганов, как у Ирана»).
Тренировка французских военных по отражению атаки морского дрона на надводный корабль, Брест, лето 2023 года. Моряки и бойцы спецназа ведут огонь из стрелкового оружия по учебной цели с борта фрегата Bretagne (D655) ВМС Франции. Даже хорошо видную днём яркую моторную лодку потопили не сразу.
Меры, предлагаемые бывшим офицером ВМС США, довольно простые и, можно сказать, очевидные. При этом, имея сейчас на руках материал с зарубежного сайта и уже опубликованные видео двух атак, произошедших после выхода материала, мы можем попробовать сделать некий анализ и посмотреть, были ли предприняты командованием Черноморского флота какие-либо меры по усилению защиты кораблей от надводных дронов.
Орлан-10 на борту малого ракетного корабля «Ураган» (проекта 22800) на параде в Санкт-Петербурге. Пока ПБЛА на наших судах картина не такая частая, как хотелось бы.
Какие же меры предлагает в своём материале Уиллс, и что мы можем сказать на основании той информации, которой мы обладаем сейчас, относительно применения их в ходе событий февраля и марта 2024 года?
Были ли мероприятия, предлагавшиеся бывшим американским морским офицером и являвшиеся, по его мнению, простыми и эффективными, предприняты командованием Черноморского флота применительно к тем кораблям, которые погибли в последнее время?
Дрон Puma запускается с борта судна ВМС Канады во время совместной операции с кораблями Береговой охраны США в Карибском море, 2021 год. Флоты стран НАТО впервые столкнулись с применением противником морских дронов в начале 2020-х годов в ходе операций в Аденском заливе против хуситов.
Первый
Предложение первое – встреча с надводными дронами может произойти там, где этого абсолютно не ожидаешь, поэтому уровень готовности экипажа судна должен быть постоянно высоким (по сути, постоянная боеготовность).
Оба корабля, погибшие в феврале и марте 2024, не стали лёгкой добычей для морских дронов. Они пытались уйти от преследователей и вступили с дронами в бой. Скорее всего, командование как флота, так и соединений, и отдельных кораблей, вполне осознаёт уровень угроз, исходящих от «москитного флота», управляемого дистанционно, и степень готовности, по крайней мере, экипажей судов, соответствует угрозе.
Тот же «Сергей Котов» несколько раз отбивал атаки морских дронов, причём с каждым разом всё более массированные, и только третья оказалась для противной стороны удачной. По сути, успешное противодействие морским дронам в дневное время суток предопределило кардинальную смену тактики противником и переход к массированному ночному применению безэкипажных судов.
Во флотах стран НАТО крупнокалиберные пулемёты системы Браунинга – оружие по-настоящему массовое. Система является довольно компактной, и её одноствольный вариант вполне можно воткнуть в качестве дополнительной огневой позиции на многие корабли флотов стран НАТО, да и запас этих пулемётов, по крайней мере, у ВС США, точно есть.
А ведь есть и другие системы, как, например, морской вариант «Бушмастера» – Mk38.
Второй
Второе предложение, которое озвучивается в материале – необходимость использования авиации и различных БПЛА, в том числе и малых, для раннего обнаружения атакующих надводных дронов.
Тут ситуация, к сожалению, скорее всего, не очень хорошая.
Формирование подразделений БПЛА в Российском ВМФ началось в ещё 2013 году. Первые два отряда БПЛА были созданы в Североморске и на Камчатке. Первым массовым БПЛА на наших кораблях стал вариант сухопутного «Орлана-10». Но БПЛА самолётного типа есть далеко не на всех кораблях. В январе 2024 года МО РФ сообщило, что только собирается оснастить все БДК штатными БПЛА. Корветы проекта 22160, по крайней мере, в теории должны нести до четырёх БПЛА «Орлан-10».
Малые же БПЛА, которые стали по-настоящему массовым явлением на фронте, на кораблях отсутствуют как класс. Дело в том, что в пехоте малые дроны зачастую являются массовой и частой, но частной инициативой снизу, то есть покупаются самими бойцами, командованием конкретных частей или доставляются волонтёрами/«гуманитарщиками».
И вот поток «мавиков», идущий в зону СВО через волонтёров, точно обходит флот стороной. Да и вряд ли большая часть таких дронов будет полезной сейчас, когда противник перешёл практически к полностью ночному применению надводных дронов-камикадзе.
Правда, тут могут помочь и БПЛА, базирующиеся на суше. Инциденты с атаками морских беспилотных камикадзе происходят довольно близко от берега. Это особенность применяемых нашим противником беспилотных судов – их мореходность и автономность на самом деле оставляют желать много лучшего. Да и чего ждать от техники, собранной по факту вокруг китайского коммерческого гидроцикла.
Фото одной из учебных высадок с БДК «Цезарь Куников». Хорошо видны два пулемёта «Корд». На кадрах обороны судна от дронов-камикадзе этих пулемётов не видно и не слышно.
С самолётами всё сложнее.
Про проблематику наших ВВС вообще и отдельных типов самолётов в частности было достаточно материалов, в том числе и на нашем сайте. Повторяться смысла нет. В морской авиации всё в общем то же.
Третий
Третье предложение – необходимость поддержания постоянной боеготовности всех систем корабля.
Уиллс говорит о неготовности всех систем корабля на примере катера «Ивановец», на основании видео с атакой, на котором видно, что огонь 30-мм орудия АК-630 был абсолютно неэффективен. Однако в данном случае это особенность этой системы, которая просто не предназначена и соответственно не приспособлена (или скорее – её системы наведения и управления огнём) для ведения огня по подобным целям практически в упор.
Свою низкую эффективность против малоразмерных целей на малых дистанциях эта система показала ещё в период нахождения наших боевых кораблей в Аденском заливе, где они защищали судоходство от сомалийских пиратов. Однако все мы видели на примере крейсера «Москва», к чему приводит наличие на корабле неработающих систем…
Сказать что-то определённое по этому поводу в последних случаях сложно, можно только предположить, что на абсолютно новом корвете проекта 22160 все системы были исправны и работали штатно. По крайней мере, очень хочется в это верить.
МТ-ЛБ ВС РФ с установленной на ней морской установкой 2М-7 в зоне проведения СВО, 2023 год. В своё время отправка этих систем на фронт казалась хорошей идеей, сейчас, наверное, можно и поспорить: а где они на самом деле нужнее – на фронте или всё же на кораблях?
Четвертый
Четвёртый пункт – необходимо увеличить количество оружейных систем, обслуживаемых экипажем, размещённых на палубах и надстройках корабля для обороны от надводных дронов.
Заключение сделано на том основании, что последняя (для автора оригинального материала) атака происходила на минимальной дистанции, главные калибры катера «Ивановец» в данном случае оказались по сути бесполезны. Последующие события только подтвердили правоту эксперта, в феврале и марте нашим морякам тоже пришлось отбиваться от катеров, которые уже подошли вплотную к судам.
Кадр из видео, снятого с борта БПК «Маршал Шапошников», моряки расстреливают «плавбазу» сомалийских пиратов из различного стрелкового оружия и гранатомёта РПГ-7. На видео прекрасно видно, что автоматный огонь абсолютно бесполезен, а добивает судно выстрел из РПГ-7. Правда, и пиратское судно в данном случае крупнее дронов-камикадзе.
Прежде всего, эксперт говорит про орудийные системы пятидесятого калибра, а ещё точнее – о пулемётах системы Браунинга, очень широко распространённых не только в ВМФ США, но и во всех флотах стран НАТО. Сам он пишет, что, хотя эти системы имеют большое распространение, против морских дронов они наверняка будут не так эффективны, как против малых судов с экипажами (пиратские лодки в том же Аденском заливе), но всё же дополнительные такие системы однозначно окажутся полезными, особенно при отражении атак уже на минимальных дистанциях.
И тут, к сожалению, ситуация, скорее всего, очень непростая. Пулемётов не то чтобы нет, но их не хватает, и не хватает серьёзно, и речь не про флот, а про вооружённые силы как таковые.
Кадры боя наших морпехов с сомалийскими пиратами. Тандем «Корд» и ПКМ, скорее всего, смог бы быть более эффективным против морских дронов, чем тандем ПКМ и АК.
Собственно, одно из опубликованных недавно видео показывает нам попытки обороны БДК силами экипажа. Мало того, что на кадрах мы не видим и не слышим пулемёты «Корд», которые штатно должны размещаться по одному с каждой стороны ходовой рубки, мы чётко видим, что основная часть бойцов ведёт огонь по дронам из автоматов калибра 5,45 мм.
Боец с пулемётом Калашникова калибра 7,62×54 не имеет оборудованной позиции для ведения огня. В какой-то момент мы видим, как он, устав держать пулемёт в руках, просто помещает его на фальшборт и ведёт огонь фактически от бедра.
Кроме того, мы видим, что минимум один дрон, будучи повреждённым, начинает описывать циркуляцию. При этом мы не видим детонации зарядов самих дронов, из чего можно сделать вывод, что, скорее всего, огонь пулемётов винтовочного калибра в данном случае был не очень эффективен, а автоматный огонь оказался полностью неэффективен. Также у обороняющихся не видно никаких специализированных прицельных приспособлений, либо средств наблюдения.
А на доступных кадрах от противной стороны прекрасно видно, что сами дроны управляются при помощи телевизионных камер.
Посты визуального наблюдения, в том числе и ночные, стандартная практика в ВМС стран НАТО. Сейчас к ним просто добавились различные технические средства наблюдения, позволяющие снизить нагрузку на экипаж. Американский моряк у ночного бинокля на борту крейсера USS Anzio (CG 68) на посту при проходе Гибралтара, ноябрь 2011 года.
Но вернёмся к пулемётам.
Ситуация с ними в настоящее время непростая, если не сказать больше – тяжёлая. Последнее время наблюдается тенденция к направлению морских тумбовых пулемётных установок калибра 14,5 мм с флота в действующие части на сухопутном фронте. Понятно, что пулемёт КПВТ со своей скорострельностью и ресурсом ствола не способен создать плотность огня, которая позволила бы эффективно бороться с малоразмерными маневрирующими морскими дронами, тем более в ночное время.
Но такие системы точно не были бы лишними и стали бы отличным дополнением к пулемётам калибра 12,7 мм, тем более что попадание боеприпаса калибра 14,5 мм гарантированно бы отправило на дно китайский гидроцикл, обшитый стекловолокном. Но мы и вроде как штатные «Корды» не наблюдаем на кадрах обороны от дронов… Возможно, они уже на фронте, как и морские установки с КПВТ.
Ситуация с пулемётами, хоть и не такая напряжённая, как у наших противников, но всё же сложная. В строевых частях пока нет ДП-27 и «Максимов» образца 1910/1930 года, а все крики и вздохи по поводу того, что они уже воюют на нашей стороне, пока основаны только на нескольких фотографиях наших бойцов с трофейными украинскими системами и желании некоторых комментаторов «оседлать хайп».
Наши моряки уже ведут огневой бой, они уже обнаружены противником, который прекрасно видит в темноте... Но сами они слепы, так как не имеют специализированных средств наблюдения и прицелов, а нескольких прожекторов явно не достаточно. Ну так почему не использовать старые, проверенные, а главное – дешёвые инструменты? Британские моряки запускают осветительную ракету с борта фрегата HMS St Albans (F83) во время тренировочных ночных стрельб, 2021 год. На заднем плане виден ещё один эффективный инструмент борьбы с малоразмерными маневрирующими целями – миниган.
Однако на фронте уже точно появляются ручные пулемёты Дегтярёва.
Ирония в том, что в своё время этот пулемёт появился в качестве ответа на острую нехватку ручных пулемётов в РККА. Фактически это была временная мера, система стала уходить на второй план, а впоследствии и на склады, и на экспорт с появлением и налаживанием массового производства пулемёта системы Калашникова.
И вот опять недостаток пулемётов, и опять на сцену выходит РПД. Нормализации ситуации с пулемётным вооружением в ближайшее время, скорее всего, не предвидится. Причём не с пулемётами винтовочного калибра, ни с пулемётами калибр 12,7 мм.
Единственный на данный момент в стране производитель пулемётов системы Калашникова и пулемётов «Корд» не имеет никаких возможностей наращивать объёмы производства.
Да и вообще ситуация с Заводом имени Дегтярёва довольно сложная, чего стоит хотя бы тот факт, что 49,88 % акций акционерного общества принадлежит ООО «Глобалвоентрейдинг Лтд», которое в свою очередь через несколько «прокладок» на 100 % принадлежит кипрской «Мегаполис Холдингз (Оверсиз) Лимитед». Понятно, что это в общем-то формальность, попытка реальных акционеров одновременно избежать рейдерского захвата и обезопасить свою прибыль (привет из 90-х), но всё же ситуация показательная.
Пятый
Ну и наконец пункт пятый – это необходимость выставления дополнительных постов и организации самого простого примитивного визуального наблюдения.
Дополнительные средства оптического или радиолокационного обнаружения, может, не удастся поставить на корабль, да и дополнительный персонал для их обеспечения и обслуживания, возможно, просто негде будет размещать. Да и самих этих средств может не быть в наличии. А выставить дополнительные посты, скорее всего, не проблематично.
Оптический комплекс FLIR Star Safire III на надстройке авианосца USS Dwight D. Eisenhower (CVN 69). Эта, с позволения сказать, «камера» – настоящий всепогодный оптический разведывательный комплекс, который устанавливается как на морские, так и воздушные суда. Это одно из современных средств наблюдения и разведки, которое призвано в том числе бороться с угрозой беспилотных атакующих средств. Что не видит радар, может увидеть камера высокого разрешения с ИК подсветкой, изображения с которой анализирует ИИ и оператор, что не увидят они, может рассмотреть матрос с биноклем на палубе.
Учитывая, что последние видео, которые мы могли изучать, показывают нам, что дроны были обнаружены, и корабли пытались уходить от атаки, и по атакующим вёлся огонь, возможно, в том числе и самая простая и очевидная система постов визуального наблюдения, организация круглосуточных караулов позволяет нашим морякам получать какие-то шансы на раннее обнаружение, и возможность с оружием в руках защитить свой корабль от новой надводной угрозы.
Скорее всего, часть из тех мер, которые описывает и предлагает эксперт, были предприняты флотом. Пока, скорее всего, слабым местом является именно раннее обнаружение дронов в тёмное время суток, а также организация и ведение оборонительного огня по атакующим дронам на минимальных дистанциях. Явно не хватает специализированных средств наблюдения, учитывая, что все последние атаки производились ночью. Очевидно, не хватает оружейных систем, как пулемётов, так и гранатомётов.
При этом надо сказать, что опыт организации противодействия на крупных надводных судах атакам малоразмерных маневрирующих целей у нашего флота есть. Причём не в таком далёком прошлом. Корабли флота участвовали в обеспечении судоходства и борьбе с сомалийскими пиратами в районе Африканского Рога. В интернет-СМИ и в телерепортажах не раз появлялась информация о том, что моряки не только освобождали захваченные пиратами суда, но и отражали атаки на собственные корабли.
Меры, принимаемые командованием ЧФ ВМФ РФ, явно недостаточны, корабли продолжают гибнуть. Возможно, стоит прислушаться к мнению зарубежного эксперта и вспомнить свой недавний и вполне успешный опыт.
Информация