Переулками Москвы. Милютинский или столичная Мархлевка
Как пройти в библиотеку?
Вообще-то в библиотеку в доме, а точнее – во дворце Черткова, приводит улица Кирова, ныне – снова Мясницкая. Но со Сретенки и Лубянки туда проще было попасть напрямик – по улице Мархлевского, как в советское время назывался Милютинский переулок.
Никакого прямого отношения к улице, названной в его честь, Юлиан Мархлевский не имел. Польский революционер и по совместительству историк, автор пропагандистской «Истории Польши», друг небезызвестного банкира и ленинского спонсора Парвуса. И этого оказалось достаточно, чтобы дать новое «революционное» имя переулку.
Много раньше он был Казённой или Каменной улицей, тоже переименованной в честь домовладельца А. Я. Милютина, прапрадеда братьев Милютиных – известных реформаторов при Александре II. Понятно, что москвичи тут же переименовали 600-метровую улочку в Мархлевку, и, что интересно, имя польского коммуниста сегодня по-прежнему носят улицы в Варшаве, белорусских Калинковичах и сразу в нескольких городах Германии.
А богатейшая библиотека, первая в Москве общедоступная, вопреки желанию собравшего её хозяина – Александра Черткова, перешла в итоге историческому музею. Затем она составила основу фондов Исторической публичной библиотеки.
Не по количеству, а по набору книг она могла конкурировать если не с Ленинкой, то с ГПНТБ точно. И профиль позволял – в бывшем дворце Чертковых на улице Кирова, дом 7 многие годы работало Инженерное общество, а в 90-е – Всероссийский дом знаний, и туда поступали обязательные экземпляры большинства научных трудов.
Северо-восточная диагональ
Милютинский переулок берёт начало от Мясницкой улицы, после «Книжного мира», ныне «Библио-Глобуса», легендарного, но закрытого магазина «Хрусталь» и дворца Чертковых, уходя влево – в направлении Сретенского монастыря и дальше – к Сухаревке. Теперь здесь достаточно приличная площадь, почему-то до сих пор безымянная, хотя в Москве часто возникают проблемы с переименованием.
В наши дни на месте пустыря с глухой стеной, где ещё в 30-е годы снесли ветхий дом причта православного собора Архидиакона Евпла, вырос новый корпус Высшей школы экономики. С точки зрения архитектуры он, конечно, не шедевр, но первый этаж не может не радовать студенчество обилием кофеен, с книжными магазинами и чешской пивнушкой напротив.
Сам же Милютинский – не просто переулок, а одна из диагоналей, помогавших срезать путь к Сретенке, не пользуясь кольцами – Бульварным или Садовым. И такое вполне характерно для старой Москвы, с того же перекрёстка с Мясницкой в другую сторону, в Армянскую слободу уходил Кривоколенный переулок.
Так же, с отворотом вправо, от Молчановки проложена Поварская, из центра разбегаются в стороны Большая и Малая Никитские, Спиридоновка и Гранатный переулок. В Замоскворечье сразу несколько улиц идут к Валовой напрямик, порой сходясь в одной точке или пересекаясь друг с другом.
Но если там повсюду обычно шумно и суетно, то Милютинский – место вообще-то тихое, даже при наличии на нём французского лицея имени Александра Дюма (фото внизу). Учащиеся тусят в суперсовременном дворе со спортивной площадкой, не выходя наружу, а после занятий их оперативно развозят по домам.
Впрочем, французским лицеистам можно до того наведаться и в симпатичный католический собор Святого Людовика (на фото). Есть на Милютинском ещё один не православный храм – польский во имя Святых Петра и Павла, претерпевший все реконструкции и ремонты.
Поляки сюда тянулись ещё до революции, и не это ли стало основанием для того, чтобы дать переулку имя Мархлевского? Странная логика, согласитесь. По схожей логике многие считают, что в Милютинском всегда тихо из-за соседства с Лубянкой.
Не буду спорить, на тишину в переулке работает и тот факт, что нет (вернее – почти нет) на всём его протяжении ни питейных заведений или бойких кафе, ни большой зелени. Есть совсем небольшой, вечно закрытый садик у бывшей усадьбы Милютина, того, что дал имя переулку и когда-то выстроил шёлковую мануфактуру (на фото ниже).
В одной из усадебных построек начинал свою бурную деятельность театр-кабаре «Летучая мышь», что привлекло в Милютинский театралов и подтолкнуло Александра Калягина к строительству театра Et Cetera на соседней Тургеневской площади.
Напротив, у ведомственной поликлиники НКВД-КГБ (на фото выше) тоже удалось как-то сохранить несколько деревьев. А ещё не совсем мёртвая зона есть у дома номер 10, с расположившимся там Французским институтом. Его строят уже не первый десяток лет, и до сих пор он, можно считать – полумёртвый.
Прямо напротив – самое высокое здание первопрестольной столицы в начале XX века – станция Датско-шведско-русского телефонного общества. Моя мать работала в ремонтных мастерских МГТС, и как-то ещё в 60-х годах ей пришлось взять меня с собой на работу – в эту «секретную» Центральную АТС. До сих пор помню шум и треск аппаратуры и бесконечную витую лестницу (см. уже современное фото).
Не выходя на Сретенку
В Милютинском практически нет типовой застройки, значит – нет и домов без истории. Все их пересказать просто невозможно, да и не все сохранились. Оставляя по левую руку крохотный Сретенский переулок, который выводит непосредственно к монастырю и к его «профильным» магазинам, попадаем на небольшую площадь с выходом на бульвар.
Там после многолетней реконструкции ожил и, признаю, радует глаз дом И. Д. Лорис-Меликова. Этот богатый армянин был племянником куда более известного Лорис-Меликова – Михаила Тариэловича. Министра внутренних дел, который готовил текст первой Российской Конституции для Александра II как раз накануне его трагической гибели.
Отстроился Лорис-Меликов по тем временам довольно скромно, зато стильно – если фасады не особо впечатляют, то интерьерам могут позавидовать владельцы куда более роскошных дворцов.
Но это надо видеть не на фото. Кто сегодня тут хозяйничает, не так важно, на картах лишь мелькает какая-то «Зелёная дверь». Но кому-то наше отдельное печатное спасибо за «спасение красоты» вряд ли помешает.
Там же, ближе к бульвару – уже не раз упомянутое в наших очерках здание страхового общества «Россия», одно из красивейших в Москве, а переулок минует и дом Лансере, о котором в рассказе о Бобровом переулке (По Боброву к Сретенке) было написано немало лестных слов.
Однако на днях один из его обитателей, уже планирующий съехать оттуда, поведал, что как минимум два подъезда превратились в подобие хостелов, где обосновались мигранты. Они заселились в легендарный по-своему дом как-то сразу – семьями и бригадами, и им удалось за считанные месяцы сделать убогими не самые нищие когда-то интерьеры.
И раз уж пошла тема не самая позитивная, нельзя не признать, что из-за обилия парковок, отнюдь не бесплатных, просто гулять по Милютинскому – не самое большое удовольствие. Увидеть можно многое, но долго рассматривать вряд ли захочется, а остановиться, простите за повтор, и вовсе негде.
Информация