Незнаменитая Русско-шведская война Екатерины II и Густава III
Густав III на портрете Пера Краффта Старшего (1786 г.) и Екатерина II на портрете М. Шибанова (апрель 1787 г.)
На протяжении веков русские и шведы неоднократно воевали между собой. Количество войн приводится разное, поскольку нет согласия о точке отсчёта. Следует учитывать столкновения ещё со времён Новгородской республики? Или вести учёт, начиная с войн Швеции и Великого Московского княжества, а потом – Российского царства? И считать ли войнами эпизодические и не слишком значительные столкновения вроде Невской битвы 1240 года?
Первые военные конфликты зафиксированы ещё в XII столетии – противником Швеции тогда выступила Новгородская республика. В 1475-1476 гг. в первый раз со Швецией воевало Великое княжество Московское. В 1554-1557 гг. отмечено первое военное столкновение со Швецией Российского царства. Самой известным, длительным и тяжелым для обеих сторон конфликтом является Великая Северная война, которая продолжалась с 1700 по 1721 гг. Именно после неё Россия вернула выход к Балтийскому морю. В последний раз Швеция и Россия воевали в 1808-1809 гг., по итогам этой войны в состав Российской империи вошла Финляндия. Но мы сегодня поговорим о незнаменитой войне 1788-1790 гг., традиционно остающейся в тени победоносной Русско-турецкой войны 1787-1791 гг., в которой свои громкие победы одержали Ушаков и Суворов, а по её завершении стал российским Крым. Эта война со Швецией носила для нашей страны оборонительный характер, закончилась «вничью», однако была весьма тяжелой и очень затратной для казны. За три года боевых действий пришлось выдержать пять морских сражений, причём одно из них – Второе Роченсальмское – шведы до сих пор считают реваншем за поражение при Полтаве. Не слишком удачны были и действия на суше, где русским удалось отстоять Нейшлот, но шведы «записали в свой актив» не слишком значительные столкновения под Керникоски, Пардакоски, Валкиала и Паркумяки. Но в условиях большой войны с Турцией, и «ничейный» исход в войне со Швецией можно признать положительным результатом.
На пути к очередной Русско-шведской войне
В феврале 1771 года к власти в Швеции пришёл Густав III – муж младшей сестры прусского короля Фридриха II. Густав был двоюродным братом Екатерины II, которая в письмах запросто называла его «толстяком Гу». Она была также и двоюродной племянницей «Старины Фрица», который в своё время и рекомендовал её – полунищую Ангальт-Цербстскую «золушку» в качестве невесты богатого российского принца. Но в этой «партии» прусский король «играл» на стороне своего шведского зятя. Все были родственниками, но данное обстоятельство никого не смущало: как говорится, ничего личного, просто работа такая.
В 1772 г. Густав III вынудил Риксдаг признать новую конституцию, которая фактически восстановила в Швеции абсолютную власть и завершила «Эру свобод» (1718-1772 гг.). Между тем гарантом шведской конституции со времён Ништадтского мира считалась Россия.
События в соседней стране почему-то поначалу не слишком обеспокоили российские власти, а ведь в Швеции стремительно нарастали реваншистские настроения, в кругу своих приближённых о намерениях начать войну с Россией и занять Петербург Густав III говорил уже в 1775 году. Поскольку Швеция имела территориальные претензии и к Дании, эта страна в 1773 г. подписала союзный договор с Российской империей. Это вызвало большую досаду у шведского короля, который планировал отобрать у датчан Норвегию.
Ближайшим внешнеполитическим партнёром Швеции выступила Франция, которая традиционно считала данное государство и Турцию зоной своего влияния и своеобразным «Восточным барьером». Французское правительство выделяло Густаву III значительные субсидии для подготовки к войне. Многие исследователи считают, что активное субсидирование Швеции стало во Франции одной из причин тяжелого финансового кризиса, который подтолкнул Людовика XVI к роковому решению о созыве Генеральных Штатов.
Так или иначе, благодаря французским деньгам в 1782 году под руководством Фредерика Генриха Чапмана на кораблестроительной верфи в Карлскруне началось строительство десяти 64-пушечных кораблей, а также строительство новых фрегатов и модернизация старых. Теперь шведские фрегаты могли нести до 50 орудий и в случае необходимости могли заменить выбывший из строя линейный корабль.
Несмотря на все эти приготовления, Екатерина II и её сановники считали Швецию слишком слабым соперником и к войне на Балтике совершенно не готовились. На границе с Финляндией практически не было российских войск, а те, что имелись, составляли гарнизоны немногочисленных крепостей. А после начала в 1787 году Русско-турецкой войны все силы и ресурсы империи направлялись уже исключительно на южный фронт. Летом 1788 года Густав III восстановил шведско-турецкий союз 1739 года. А снаряжение русской эскадры для похода в Средиземное море Густав III объявил подготовкой к нападению на Карлскрону. Не придавать значения происходящему было уже невозможно, и русский посланник А. К. Разумовский 18 июня 1788 года по распоряжению Екатерины II потребовал объяснений. Шведы ответили войной, которая началась через 3 дня.
Начало войны
Вначале, 21 июня (2 июля) 1788 года, шведы устроили провокацию. Представив инсценированную перестрелку в приграничном местечке Пуумала как «вероломное нападение русских», Густав III убедил Риксдаг начать «оборонительную войну» – и сразу же 38-тысячная шведская армия перешла границы Российской империи.
25 июня Густав III выступил с ультиматумом. Он требовал наказания посла Разумовского, который якобы нёс ответственность за начавшуюся войну, возвращения финских земель, отошедшие России по договорам 1721 и 1743 г., восстановления турецкого суверенитета над Крымом (который турки вынуждены были признать независимым) и заключения мира с Османской империей, а также разоружения Балтийского флота. Данные требования были явно нереалистичными, но Густав и не ждал, что Россия согласится на их выполнение. Он желал воевать, рассчитывая, сковав русские войска боевыми действиями на юге Финляндии, захватить Петербург, высадив у российской столицы 20-тысячный десантный корпус. Корабли Балтийского флота предполагалось уничтожить либо блокировать в Кронштадте. Союзниками должны были выступить Великобритания, Голландия и Пруссия. Британцы тогда хотели отплатить Петербургу за Декларацию о вооружённом нейтралитете 1780 года, Пруссия желала ослабления российского влияния в Польше. Датчане выступили на стороне России, впрочем, и выхода у них особого не было: в Копенгагене понимали, что в случае победы Швеции следующие на очереди именно они.
Как мы уже отмечали, войск на границе с Швецией было очень мало, и потому срочно стали набираться рекруты – причём не самого высшего «сорта», призывались даже бродяги. Кое-как численность армии удалось довести до 14 тысяч человек. Командовать сухопутными частями было поручено генерал-аншефу В. П. Мусину-Пушкину.
В. П. Мусин-Пушкин на портрете Д. Левицкого, конец 1780-х гг.
Ещё в конце мая 1788 года стала спешно готовиться и вооружаться эскадра «для охранения Балтийского моря». Командующим был назначен адмирал Василий Яковлевич Чичагов.
В. Я. Чичагов на портрете неизвестного художника
Именно этот адмирал стал героем исторического «анекдота», согласно которому, рассказывая Екатерине II об одном из сражений, он так увлёкся, что стал использовать «непарламентские» выражения. Императрица, заметив его смущение, сказала:
«Ничего, Василий Яковлевич, продолжайте; я ваших морских терминов не разумею.»
Его сын – Павел Чичагов, во время этой войны командовал кораблём «Ростислав», участвовал в морских сражениях при Эланде, при Ревеле и Выборге и был награждён орденом Святого Георгия IV класса и золотой шпагой «За храбрость». Позже он был несправедливо объявлен виновным в том, что Бонапарту с частью армии удалось переправиться через Березину в ноябре 1812 года – и стал героем оскорбительной басни И. Крылова «Щука и кот».
17 июня Балтийская эскадра была усилена пятью кораблями адмирала Грэйга, которые не успели отправиться в Средиземное море. Чичагов теперь поступал в его распоряжение.
Самуил Карлович Грейг на портрете неизвестного художника, после 1788 г.: шотландец на русской службе, отличившийся в Чесменском сражении 1770 г., отец адмирала А. С. Грейга
Осенью должны были прийти ещё пять кораблей из Архангельска.
Немедленно начались адмиральские интриги: обиженный Чичагов «сказался больным» и весь 1788 год, несмотря на поступающие к нему именные указы Екатерины, оставался в Кронштадте.
Кампания 1788 года
Для шведов война началась с неудачи у крепости Нейшлот, которую защищали не более 230 солдат. В ответ на требование капитуляции однорукий комендант Нейшлота, майор Кузьмин, дал издевательский ответ:
«Я без руки и не могу отворить ворота, пусть его величество сам потрудится.»
Скоро шведы вынуждены были отступить.
По этому поводу Екатерина II написала либретто сатирической оперы «Горебогатырь Косометович» (композитор – Висенте Мартин-и-Солера), герой которой не смог войти в избушку, обороняемую одноруким стариком с кочергой. Опера была поставлена в Эрмитаже в январе 1789 года, на премьеру пригласили послов Англии и Пруссии – держав, союзных Швеции. Любопытно, что позже эта опера была официально запрещена.
8 июля шведская эскадра захватила 32-пушечный русский фрегат «Ярославец» и 24-пушечный «Гектор». Но 6 (17) июля 1788 г. адмирал Грейг у острова Гогланд атаковал шведскую эскадру, которой командовал брат Густава III Карл Зюдерманландский. Соотношение сил было следующим: 15 линейных кораблей и 12 поставленных в линию фрегатов (совокупная огневая мощь – 1414 орудий) с шведской стороны, 17 кораблей, несущих 1220 орудий, с русской. Пятичасовое сражение закончилось победой эскадры Грейга, неприятельский флагман спустил свой флаг и сдался, в плен были взяты вице-адмирал Вахтмейстер и 539 человек команды.
Луи Жан Депре. Гогландское сражение
Русский флот потерял линейный корабль «Владислав», который, потеряв управление, был отнесён в линию шведских кораблей и вынужден сдаться. Шведы отступили к Свеаборгу, который был блокирован русскими кораблями.
В начале августа 1788 года шведы попытались организовать десантную операцию возле Фридрихсгама. Первая попытка оказалась неудачной, в ходе второй удалось высадить на берег около 300 солдат, которых пришлось эвакуировать уже на следующий день. После этого шведы отступили к границе. Единственным «успехом» сухопутной армии стало разорение окрестностей Нейшлота.
В конце августа русские корабли под командованием Джеймса Травенена перерезали морской путь у острова Ханко, что вызвало серьёзные проблемы со снабжением шведского флота и армии.
Ход войны вызвал недовольство в офицерской среде, некоторые даже требовали восстановления прежней конституции.
Между тем 15 октября 1788 года адмирал Грейг умер «от простуды», и новым командующим был назначен сразу же «выздоровевший» Чичагов.
Кампания 1789 года
За прошедшую зиму шведы построили укрепления на полуострове Ханко и близлежащих островах. В середине июня войска генералов Мусина-Пушкина и Михельсона вошли в финскую провинцию Саволакс и разбили шведов у деревни Парассалми. Однако уже 28 июня шведы под командованием Густава III одержали победу при Уттисмальме, но дальнейшего развития этот успех не получил. Более того, шведы потерпели поражение у Кайпиаса и вновь отошли к границе. Но отступили и русские, что позволило бригаде фон Стедингка продвинуться вперёд и победить в нескольких боях – у холма Паркуинмяки и у Лайтаатсилта.
В августе-октябре того года русские попытались захватить на полуострове Ханко плохо укреплённый мыс Порккала, но не достигли успеха.
На море боевые действия начались в мае – разведкой у острова Ханко. В дальнейшем адмирал Чичагов действовал крайне осторожно и нерешительно, не выполнив при этом приказ о соединении с эскадрой контр-адмирала Т. Г. Козлянинова. Наконец, 14 июля 1789 года у острова Эланд он встретил шведский флот, но занял выжидательную позицию, отдав инициативу неприятелю. В состоявшемся сражении его 100-пушечный корабль «Ростислав» находился в отдалении от кораблей противника, дав всего 20 залпов, в то время как другие суда его эскадры – от 500 до 2300, а корабль «Дерись» – 2892. Сражение закончилось «вничью», при этом погиб капитан корабля «Мстислав» Г. Муловский, которого планировали поставить во главе первой русской кругосветной экспедиции (в результате её возглавил И. Крузенштерн). А. В. Храповицкий (секретарь Екатерины II) записал в дневнике:
«Замечено, что не хотел сам Чичагов драться, желая лучше охранить берега Лифляндские, хотя ему точно предписано искать и атаковать неприятеля.»
Возмущена была и Екатерина, которая заявила:
«Из полученных реляций Адмирала Чичагова видно, что шведы атаковали его, а не он их. Что он с ними имел перестрелку, что на оной потерян капитан бригадирского ранга и несколько сот прочих воинов без всякой пользы империи. Что, наконец, он возвратился к здешним водам, будто ради прикрытия залива Финского. Я требую, чтоб поведение адмирала Чичагова сличено было с данною ему инструкцией и мне рапортовано, выполнил ли выше помянутый адмирал инструкцию, ему данную за Моим подписанием, или нет, дабы Я могла взять надлежащие меры.»
Однако исполнительская дисциплина в империи при Екатерине II была на чрезвычайно низком уровне: Чичагов не только не понёс никакой ответственности, но даже и никаких объяснений «матушке императрице» дать не изволил.
Успешнее действовал русский прибрежный (галерный) флот Карла Генриха фон Нассау-Зигена, который 24 августа с двух сторон атаковал Свенсксунд (Руотсинсальми). Звание русского вице-адмирала Нассау-Зиген получил за совместную с контр-адмиралом Джоном Полом Джонсом победу над турецким флотом под Очаковом 17-18 июня 1788 г. По-русски он знал всего две команды – «вперёд» и «греби», которые произносил как «пирог» и «грибы». По этой причине матросы называли его «Пирог с грибами».
Карл Нассау-Зиген по прозвищу «Неуязвимый» на портрете неизвестного художника
Пройдя через пролив Роченсальм, русские галеры уничтожили 39 вражеских кораблей, потеряв два своих. В историю эта битва вошла как Первое Роченсальмское сражение. Среди отличившихся в том бою был лейтенант Алексей Корнилов – отец знаменитого адмирала В. А. Корнилова, погибшего в Севастополе на Малаховом кургане 5 (17) октября 1854 года. А принц Нассау за эту победу получил от Екатерины II орден Андрея Первозванного.
Кампания 1790 года
Недовольная ходом боевых действий Екатерина II приказала провести новый рекрутский набор и сменила командующего действовавшей в Финляндии сухопутной армией: вместо Мусина-Пушкина её теперь возглавил И. П. Салтыков, который недавно в армии Румянцева участвовал в битве при Кагуле и захвате османской крепости Хотин.
И. П. Салтыков на портрете неизвестного художника
В подчинении Салтыкова оказалось всего 23 тысячи человек, а театр военных действий оказался очень велик. Сражения под Керникоски, Пардакоски и Валкиала были неудачными. При этом командовавший флотом В. Чичагов, в распоряжении которого было уже 60 кораблей (в том числе 27 линейных кораблей, девять парусных и восемь парусно-гребных фрегатов) продолжал вести себя пассивно. В марте 1790 г. относительно небольшая шведская эскадра нанесла внезапный удар по российской базе Балтийский Порт, уничтожив все склады. 31 мая 1790 года граф Салтыков писал А. А. Безбородко:
«Флоты стоят друг против друга без действия, а к королевской флотилии ежеминутно суда приходят, и неприятель на земле утверждается, в чем ему никак с земли помешать не можем, а надобно все сие с воды делать. Моя теперь забота, как с земли бы его удержать со стороны столицы. Тяжелы, Ваше Сиятельство, обстоятельства. Ей Богу, силы у всех истощаются. Полки мои в три дня по 130 верст ходили, и тотчас или в драку, или в работу, а морских сил, будто у нас и нет.»
Однако к тому времени (13 мая 1790 года) русские корабли вступили в бой – правда, вынужденно: шведский флот атаковал их на рейде у порта Ревель. Точность канониров стоявших на якорях русских кораблей была выше, и потому шведы, не добившись успеха, вынуждены были отойти, потеряв 2 корабля (один был захвачен русскими, другой затонул). Один из шведских кораблей сел на мель, и, чтобы сняться с неё, матросам пришлось сбросить в воду 42 орудия.
Ревельское морское сражение на картине И. Айвазовского
Чичагов не преследовал отступающих шведов, и путь им попыталась преградить эскадра под командованием вице-адмирала А. И. Круза – 17 линейных кораблей и 12 фрегатов против 29 шведских линейных кораблей. В бой Круз вступил 23 мая у мыса Стирсудден (Красногорское морское сражение). Чичагов в подзорную трубу видел мачты сражающихся кораблей и дым орудийных выстрелов, однако на помощь свой флот повёл лишь на следующий день. Увидев подходящие русские корабли, шведы отошли в Выборгский залив, где стояли их галеры. Здесь скоро были собраны около 400 кораблей, которые планировалось использовать для атаки Петербурга. Командовал ими сам Густав III. Однако русским кораблям и галерам (130 судов) удалось блокировать выход из залива. Испытывая трудности в снабжении, 3 июля 1790 года шведы попытались вырваться в открытое море – и в развернувшемся морском сражении их флот понёс тяжелые потери: 64 судна (в том числе – 7 линейных кораблей и 3 фрегата) и около семи тысяч человек убитыми и пленными. Екатерина II писала Потёмкину:
«Король – сказывают разно: одни – будто ушел на баркасе между провиантских двух судов; другие, что был на своей яхте «Амфион», коя потоплена, и будто сошел на галеру. Сия галера взята. С нее он соскочил в шлюпку, и сия шлюпка также взята, а с шлюпки сошел в бот, и бот сей ушел. Завтрак его взят: он состоял в шести сухарях, копченом гусе и двух штофах водки.»
Британский историк Фред Джейн назвал это сражение «Трафальгаром Балтики».
И. Айвазовский. Морское сражение при Выборге
Повреждения получили 11 русских линейных кораблей, в числе погибших оказался капитан 66-пушечного корабля «Не тронь меня» Джеймс Тревенен – участник третьего плавания Кук, бывший мичман корабля «Resolution», который должен был идти в кругосветное плавание вместе с погибшим у Эланда Муловским.
Но многие шведские корабли всё же вырвались из залива. Парусные суда ушли в Свеаборг, гребные – в Роченсальм. И шведский историк К. Джилленгранат писал:
«Нет сомнений в том, что уцелевший шведский флот обязан спасением исключительно той странной нерешимости, с которой русский адмирал (Чичагов) действовал и вступал под паруса. Многие были уверены, что он нами подкуплен, чтобы не совершать нападения. Но это мнение голословно и не доказуемо, однако трудно объяснить причины такой медлительности и нерешительности русского адмирала.»
К похожему выводу пришли и сотрудники Николаевской Морской Академии:
«Это была не победа, как считает большинство, а наоборот, это было для нас большое поражение, ибо мы выпустили из рук огромный шведский флот, который, если бы Чичагов действовал как следует, весь попал бы нам в руки.»
Однако победа всё же была, и Василий Чичагов стал первым из моряков, награждённым орденом Святого Георгия I степени.
9 июля вице-адмирал Карл Нассау-Зиген бросил свои галеры в плохо подготовленную атаку на стоявший на Роченсальмском рейде шведский гребной флот: говорят, будто своей победой он хотел «поздравить» Екатерину II в годовщину её восшествия на престол. Мы помним, что он уже побеждал здесь – 24 августа 1789 года. Однако теперь, оказавшись под перекрёстным огнём шведских кораблей и береговых батарей, русская эскадра потерпела тяжелое поражение, потеряв 22 корабля (в том числе флагманский) и до 12 тысяч человек убитыми и ранеными. Кроме того, трофеями шведов стали 1412 пушек. Шведские потери составили всего 6 кораблей и около 300 человек. Мы уже отмечали, что шведы до сих пор считают эту победу реваншем за Полтавское поражение. Карл Нассау-Зиген отправил Екатерине II прошение об отставке и все ордена, но императрица вернула их, написав:
«Одна неудача не может истребить из моей памяти, что Вы 7 раз были победителем моих врагов на юге и на севере.»
Верельский мир
К августу 1790 года российские потери составили 6 тысяч человек, шведские – около 18 тысяч – и лишь менее трех тысяч с каждой стороны погибли в боях, остальные умерли от различных болезней. Шведы были обессилены этой неудачной войной, однако и Российская империя, которая продолжала воевать с османами, нуждалась в мире на севере. Стремление к завершению войны было обоюдным. Мирный договор был подписан 3 (14) августа 1790 года в Вереле и ратифицирован сторонами 9 (20) августа. Он подтвердил возвращение к довоенным границам. Российское правительство признало шведскую конституцию 1772 г. и согласилось предоставить Швеции право ежегодных беспошлинных закупок зерна и муки на сумму 50 тысяч рублей. И уже в 1791 году Россия и Швеция вступили в оборонительный антифранцузский союз.
Информация