Павсаний, «неправильный» герой Эллады и Спарты
Бюст Павсания. Капитолийский музей, Рим
Спартанец Павсаний, герой нашей сегодняшней статьи, несколько выделяется среди других знаменитых греков. Он был хорошим полководцем, и в его активе победа в одном из самых больших и значительных сражений той эпохи – битве при Платеях. Однако у него же есть и «чёрная» репутация изменника, едва не предавшего и родную Спарту, и всю Грецию в руки персов. Парадокс состоит в том, что осудили его, в общем-то, не за поступки, а за намерения.
Между тем давно высказывается мнение, что Павсаний (с одобрения определённых кругов Спарты) хотел использовать персов для достижения неких политических целей, и у него были влиятельные единомышленники. Позже к соглашению с персами пришёл и объявленный великим Лисандр, который сумел с их помощью добиться капитуляции Афин и возглавляемого ими Морского союза. К тому же дружескими отношениями с персами не гнушались очень многие знаменитые герои Эллады. Среди тех, кто «эмигрировал» в Персию, были, например, герой Саламина Фемистокл и племянник Перикла, ученик и воспитанник Сократа Алкивиад. Фемистокл, кстати, наладил тогда хорошие отношения с юным Артаксерксом I, много рассказывал ему о Греции и даже обещал, что тот увидит её (интересно, каким образом – во время нового похода?).
Уолтер Крейн. Фемистокл перед Артаксерксом
С помощью персов спартанцы смогли снарядить эскадру из 170 боевых кораблей, которая осенью 405 г. до н. э. в сражении при Эгоспотамах уничтожила афинский флот, после чего Лисандр до конца года захватил Византий, Халкедон, Эгину, Саламин, Милос и Тасос, а затем блокировал Афины с моря. И в начале апреля 404 года до н. э. 27-летняя Пелопонесская война закончилась поражением Афин и их союзников. Воспитанник и ученик Лисандра – спартанский царь Агесилай II, вместе с афинским стратегом Хабрием сыграли решающую роль в победе поддерживаемого персами претендента (Нектанеба) над фараоном Тахосом. Агесилай на этой войне заработал 230 талантов, которые пошли в казну Лакедемона.
Агесилай в Египте (немного ниже слева на ступеньках стоит Хабрий). Иллюстрация из книги Хатчинсона «История народов», 1914 г.
Агесилай, кстати, ранее очень успешно воевал против персов, но Артаксеркс II «изгнал его с помощью армии из 30 тысяч лучников» (монеты с их изображением) – подкупив вождей, сформировал антиспартанскую коалицию Афин, Фив, Коринфа, Аргоса и некоторых полисов островов Эгейского моря. Греческих противников Спарты никто в предательстве Эллады не обвинял.
Персидский дарик
В результате в 395 г. до н. э. у города Галиарт в битве с фиванцами погиб великий спартанский полководец Лисандр, и Агесилай со своей армией был отозван спасать родной город.
Потерявший трон спартанский царь Демарат из рода Еврипонтидов (правил с 515 по 491 гг. до н. э.) и вовсе получил от Дария I в управление малоазиатские города Тевфранию и Галисарну, и даже через 100 лет ими управляли его потомки. Более того, во время похода Ксеркса против Эллады, Демарат находился при этом царе, давая ему весьма ценные советы (к которым тот, впрочем, не прислушался). Отряд прапрадеда Александра Македонского (также Александра) в упоминавшейся битве при Платеях сражался в составе персидской армии – тем не менее этот царь по инициативе Фемистокла получил почётные звания «гостеприимца афинян» и «благодетеля» этого города. Афинянин Аполлодор находился на службе у сатрапа Фригии Арсита, по приказу Артаксеркса III во главе отряда наёмников он был отправлен на помощь городу Перинф на побережье Пропонтиды, который осаждала армия Филиппа II Македонского – отец Александра Великого вынужден был отступить. Позже Аполлодор был похоронен в Керамике – то есть предателем на родине его не считали.
Дарию III служили два командира греческих наёмников – Ментор и его брат Мемнон, причём о втором из них писали как о единственном достойном сопернике Александра Македонского в рядах войск этого персидского царя.
Но всё же именно Павсаний был объявлен главным предателем Эллады. Причиной было его намерение поднять восстание илотов, что стало бы для Спарты настоящей катастрофой. В результате Павсаний был проклят собственной матерью и умер от голода, заживо замурованный в одном из храмов родного города. Именно спартанскую версию событий излагает Фукидид, в «Истории» которого и содержатся основные сведения об этом человеке. О Павсании мы сегодня и поговорим.
Происхождение героя статьи
Как известно, в Спарте номинально правили два царя, семьи которых никогда не роднились. Эту традицию связывают с культом близнецов-диоскуров – сыновей Леды и братьев Елены Прекрасной. Однако на самом деле цари-соправители являлись представителями разных народов, между которыми когда-то был достигнут компромисс. Цари рода Еврипонтидов были дорийцами и считали себя потомками Аполлона. Династия Агиадов была ахейской и вела происхождение от Геракла.
Отцом Павсания был Агиад, царь Клеомброт, дедом – Анаксандрид II, женатый на своей племяннице. Этот брак долго оставался бесплодным, однако царь, видимо, любил супругу, потому что пошёл на конфликт с эфорами и геронтами, требовавшими развестись с ней. В конце концов, Анаксандриду разрешили взять вторую жену. Она родила сына Клеомена, после чего рожать вдруг стала и первая супруга. Её детьми были Дорией, Леонид и Клеомброт.
После смерти Анаксандрида II возник вопрос: кого из его четырёх сыновей считать наследником? Первенца Клеомена? Или Дориея, старшего сына первой (и, следовательно, «более законной») жены? Выбрали Клеомена. Оскорблённый Дорией покинул Спарту и в конце концов основал на Сицилии колонию Гераклею, разгромленную карфагенянами.
Клеомен подкупил дельфийскую пифию, чтобы низложить царя из рода Еврипонтидов – упоминавшегося выше Демарата (был обвинён в незаконном происхождении). Но и судьба самого Клеомена I была ужасной: он якобы сошёл с ума и стал тыкать палкой в лицо каждого встреченного им гражданина-спартиата (интересно, признали бы его сумасшедшим, если бы он поступал так исключительно с илотами?). Геродот даёт целых три версии причин сумасшествия этого царя. Согласно первой, произошло это из-за того, что Клеомен пил вино «по-скифски» – то есть не разбавлял его, и, вероятно, в какой-то момент допился до «белой горячки». По другой, безумие царя стало наказанием за подкуп пифии. По третьей, он также был наказан богами, но за то, что приказал срубить священную рощу в Элевсине. Далее следует совершенно невероятный и неправдоподобный рассказ о самоубийстве посаженного в колодки Клеомена:
«Взявши меч в руки, царь стал изрезывать себя в полосы, начиная с бедер, а именно: он резал на себе кожу в длину от бедер до живота и поясницы, пока не дошёл до желудка, который тоже изрезал в узкие полоски и так умер.»
Такого мазохистского способа покончить с жизнью трудно ожидать даже от сумасшедшего. Скорее всего, Клеомен был убит по приказу сводных братьев – Леонида и Клеомброта. Именно Леонид, женатый на дочери убитого Клеомена I Горго, стал царём и вскоре героически погиб в Фермопильском ущелье.
Таким представлен Леонид на одном из современных памятников
После этого Клеомброт, отец героя статьи, стал регентом при своём малолетнем племяннике – Плистархе, сыне Леонида и Горго. Вот такие суровые нравы царили тогда в царской семье спартанских Агиадов – куда там придуманным героям пресловутой «Игры престолов». И это при том, что «должность» царя была в Спарте чисто символической и не давала практически никаких преимуществ. Истинными владыками были пять ежегодно избираемых эфоров, распоряжения которых исполнялись по принципу «приказы командира не обсуждаются, а выполняются». Они сопровождали царей в походах (Агиада контролировали два эфира, Еврипонтида – один), причём постоянно подозревали их в изменах и получении взяток, суды над царями в Спарте были делом обыденным и никого не удивляли.
О власти эфоров можно судить и по обстоятельствам гибели знаменитого царя Леонида. Накануне было получено пророчество о том, что в предстоящей войне либо погибнет спартанский царь из рода Геракла (то есть именно Агиад), либо персы покорят Спарту. И потому эфоры отправили Леонида к Фермопилам с ничтожными силами, но чётким приказом – не возвращаться обратно. Посоветовав жене найти хорошего мужа и родить сыновей, Леонид пошёл умирать – только с отрядом полагавшихся ему телохранителей-гиппеев. Шанс сохранить жизнь у него был. После того как было получено известие о том, что персы обошли греков и вот-вот появятся у них в тылу, удерживать позицию не было смысла. Леонид отпустил союзников (численностью от 7 до 10 тысяч человек), а сам остался: нарушить приказ эфоров ему и в голову не пришло.
Между тем продолжалась война с персами, и вставший во главе пелопонесской армии регент Клеомброт повёл войска к Истму, где в самом узком месте перешейка было решено построить стену. Аттика и Афины были заняты персами, но вскоре они потерпели поражение в морском сражении при Саламине. После этого Клеомброт вернулся в Спарту, где и умер от какой-то болезни. Регентом малолетнего Плистарха теперь стал его двоюродный брат – сын Клеомброта Павсаний, герой статьи.
Но откуда же мы знаем о том, что произошло дальше? Наиболее полная информация содержится в «Истории» Фукидида, который, как уже указывалось, излагал именно спартанскую – обвинительную, версию событий, в которой Павсаний однозначно предстаёт изменником и предателем. Похожую трактовку образа мы видим в сочинениях греческого историка I века до н. э. Диодора Сицилийского (который, видимо, использовал недошедшие до нас трактаты историка Эфора) и его современника римского историка Корнелия Непота. Непот, например, писал о Павсании:
«Спартанец Павсаний был великим человеком, но в разных жизненных обстоятельствах проявлял себя по-разному, ибо обладал как блистательными добродетелями, так и тяжкими пороками.»
Однако сведения о Павсании можно найти также в трудах Геродота, который отмечает благородство Павсания, его остроумие и щедрость. Все эти работы дополняются сведениями из трудов греческого географа II века Павсания и Плутарха.
Звёздный час Павсания
После победы при Саламине Фемистокл приказал Аристиду разрушить мост через Геллеспонт, но тот, согласно Плутарху, заявил:
«Мы воевали с варваром, преданным неге; а если мы запрём его в Элладе, и человека, имеющего под своей властью такие силы, страхом доведём до последней крайности, то уж он не будет больше сидеть под золотым балдахином и спокойно смотреть на сражение, а пойдёт на всё, сам, пред лицом опасности, станет участвовать во всех действиях, исправит упущения и примет лучшие меры для спасения всего в целом. Поэтому, Фемистокл, не следует нам разрушать существующий мост, а если можно, построить ещё второй.»
Статуя Аристида, музей Ватикана
Фемистокл признал правоту своего давнего и непримиримого соперника и оппонента. Более того, он отправил к Ксерксу одного из попавших в плен знатных персов по имени Арнак с письмом, в котором он предупреждал царя о планах греков разрушить мост, от которых их ему якобы удалось пока отговорить. Царь с частью армии вернулся в Персию, а продолжить боевую кампанию в Греции было поручено двоюродному брату Ксеркса по матери – полководцу Мардонию, который отправил командующим греков такое письмо:
«На морских судах вы одолели жителей суши. Но теперь перед нами широкие равнины Фессалии и Беотии – удобное место для конницы и гоплитов.»
Но в то же время он вступил в переговоры с афинянами, которым обещал восстановить их город и много золота в придачу – при условии, что они выйдут из антиперсидской коалиции. Узнавшие об этом спартанцы, в свою очередь, предложили гостеприимство всем женщинам, детям и старикам Афин – вплоть до победы над персами и восстановления их города. От имени афинян Мардонию ответил Аристид:
«Пока солнце движется по своему пути, афиняне будут воевать с персами, мстя за сожженные храмы и святыни, сражаясь за опустошенные земли.»
Он также предложил наложить проклятие на всех, кто будет помогать персам и даже на тех, кто вступит в переговоры с ними. Власти Афины и Спарты сумели договориться о совместных действиях. Поскольку спартанский царь из рода Еврипонтидов Леотихид II в это время командовал греческим флотом, армию Лакедемона возглавил Павсаний – регент малолетнего царя-Агиада. Он же стал и главнокомандующим войсками всех греческих полисов. Однако, согласно сообщению Плутарха, единства в стане греков не было. Споры возникли даже о том, на каких флангах должны стоять отряды различных городов, но Аристид сказал:
«Сейчас не время спорить о храбрости наших предков. Какое бы место нам не назначили в бою, мы постараемся развить добытую нами славу, которую мы заслужили в прежних битвах. Мы здесь, чтобы сражаться с врагами Греции. Не место в строю делает человека храбрее.»
В итоге афиняне сражались на левом фланге против союзных персам фиванцев.
J. Steeple Davis. Scene of the Battle of Plataea, иллюстрация 1900 г.
В 479 г. до н. э. Мардоний, узнав о движении союзной армии, сжёг Афины и, опустошив по пути Мегар, привёл свою армию в Беотию, территория которой была удобной для действий персидской конницы. К тому же фиванцы тогда были союзниками персов.
Войска сторон встали друг против друга у Платеи (на северном склоне горы Киферон), вступая в незначительные стычки. Во время одной из них погиб авторитетный и уважаемый командир персов Масистий.
Вид на равнину Платея с горы Киферон, гравюра У. Миллера
Однако в генеральное сражение вступать никто не спешил, и Геродот связывает это с предзнаменованиями, полученными во время жертвоприношений каждой из сторон: они якобы сулили поражение тому из полководцев, кто начнёт битву. Однако есть и более рациональное объяснение: Мардоний видел, насколько выгодна позиция греков, и наделся, что они оставят её. А Павсаний не хотел оставлять эту позицию на горных склонах, тем более что его армия снабжалась лучше персидской. Однако на восьмой день конный отряд персов сумел перехватить вражеский обоз с продовольствием – 500 повозок. Кроме того, они нашли и засыпали источник Гаргафий, из которого брали воду греки, а берег реки Асоп постоянно обстреливался их лучниками. Павсаний принял решение начать отступление, которое проходило очень неорганизованно, из-за чего греческая армия оказалась разъединена на несколько изолированных отрядов.
«Мардоний, узнав об отступлении греков, стал их преследовать. К его несчастью, персидские воины столкнулись с боевым отрядом спартанцев, которые значительно превосходили противника в боевом искусстве.»
Геродот утверждает, что персы буквально бросались на длинные копья спартанских гоплитов и ломали их голыми руками, но храбрость не могла заменить тяжелого вооружения и боевой выучки.
Первым был атакован спартанский отряд во главе с Амомфаретом. Афиняне под командованием Аристида поспешили на помощь, но были скованы ударом фиванцев. Завязались два изолированных сражения, главную роль в которых сыграли воины трёх полисов – Спарты, Афин и Тегеи.
Хорошо организованные спартанцы выдержали удар, а воин по имени Аримнест, бросив камень, попал в голову отчаянно сражавшегося Мардония и убил его, после чего персы в панике бежали в свой лагерь. На поле боя остались элитные части «бессмертных», которые в итоге были полностью уничтожены. Геродот писал об этом:
«В том месте, где стоял сам Мардоний, сражавшийся на белом коне во главе отряда из 1000 самых храбрых воинов, персы сильнее всего теснили лакедемонян. Пока Мардоний оставался в живых, персы стойко держались и, храбро защищаясь, умертвили многих спартанцев. Когда же Мардоний пал, и был перебит отборный отряд его телохранителей, самых отважных воинов, тогда-то остальные персы повернули назад и бежали с поля битвы от лакедемонян… Так-то Мардоний искупил убиение Леонида, согласно предсказанию оракула спартанцам.»
Афиняне же в это время разгромили фиванцев. Теперь боеспособность сохранял лишь не вступавший в бой отряд Артабаза, который, узнав о поражении основных сил, начал отступление к Геллеспонту. Греки же атаковали и захватили персидский лагерь.
Все авторы согласны в том, что потери персов значительно превышали греческие. Однако цифры приводятся разные. Геродот уверяет, что в сражении погибли всего 159 эллинов – 91 спартанец, 16 тегейцев и 52 афинянина. Но Плутарх пишет уже о 1360 убитых, а Эфор и Диодор Сицилийский – о 10 тысячах.
Кстати, почти одновременно с битвой при Платеях произошла ещё одно большое сражение. Греческий флот, которым командовал спартанский царь-Еврипонтид Леотихид II, разгромил персидский у мыса Микале (близ ионийского города Приена) – и это была первая победа греков над персами на территории Азии. Это привело к получению независимости полисов Ионии. Однако сражение у Микале осталось в тени битвы при Платеях, дату которого многие называют «днём спасения Эллады».
Вернёмся к Павсанию, который, согласно сообщению Геродота, приказал пленным поварам Мардония приготовить обычный обед персидского полководца и подать его в роскошном шатре на золотой посуде, а своим слугам – типичный спартанский обед. Результат был продемонстрирован приглашённым командирам, которым Павсаний сказал:
«Эллины! Я собрал вас, чтобы показать безрассудство этого предводителя мидян, который живёт в такой роскоши и всё-таки пришёл к нам, чтобы отнять наши жалкие крохи.»
В следующей статье мы продолжим рассказ и поговорим о втором, гораздо более печальном и спорном этапе жизни спартанского полководца Павсания.
Информация