Гуманитарный саммит в Ашхабаде вышел далеко за рамки культурной сферы и принёс немало интересного
11 октября в Ашхабаде прошёл крупный международный форум «Взаимосвязь времён и цивилизаций – основа мира и развития». Форум позиционируется как гуманитарный и посвящён 300-летию со дня рождения туркменского поэта Махтумкули Фраги.
Махтумкули Фраги и его отношение к России
Творчество Махтумкули Фраги («Фраги» — это поэтический образ) действительно оказало большое влияние на культуру Центральной Азии и Ирана. Это фигура, которую можно сравнить с фигурой А. С. Пушкина и его вкладом в культуру региона.
На первый взгляд, поэтическое творчество Фраги — это часть культурного наследия именно Центральной Азии и к России имеет только опосредованное отношение. На самом деле отношение Фраги к России имеет самое прямое.
С XVII в. калмыцкие рода начали переселение в Российскую империю. Вместе с ними на Южный Урал и низовья Волги откочевала часть туркменских родов Мангышлака. Позже, когда к концу XVIII в. часть калмыков «передумала» и направилась на восток, в сторону Китая, другая часть калмыков и туркмены предпочли остаться на новой родине. Собственно, с тех времён и до сих пор на Ставрополье и под Астраханью существуют туркменские поселения.
В селе, расположенном недалеко от Астрахани, которое сегодня носит название Фунтово-1 и Фунтово-2, туркменский поэт Махтумкули Фраги жил и писал свои произведения. Потом он переедет, но память историческая останется. Более того, именно в Российской империи в 1912 г. был впервые издан печатный сборник его стихов.
Так что пусть читатель не удивляется, но астраханские и ставропольские туркмены являются у нас одним из коренных народов. В 2019 г. Фунтово-1 под патронажем предыдущего президента Туркмении Г. Бердымухаммедова открыта (не без сложностей) туркменская школа имени, естественно, Махтумкули Фраги.
В общем, культурный форум, посвящённый его творческому наследию, для России по объективным причинам чужим не является. И если на его полях можно ещё и обсудить много разного на высшем уровне, то это позитивно, а не наоборот.
Состав участников мероприятия в Ашхабаде
Посмотрим на состав участников форума, он интересен.
На форуме собрались главы всех стран Центральной Азии, включая Монголию, прилетел президент Ирана М. Пезешкиан. На мероприятие прибыл президент Пакистана А. Али Зардари. На уровне министерств были представлены Китай, Саудовская Аравия, ОАЭ, Бахрейн и Оман.
На уровне секретарей и делегаций от международных организаций: СНГ, ШОС, ОЭСР, Организация тюркских государств, ЮНЕСКО. Интересно было отметить присутствие Э. Морея — председателя межпарламентской группы дружбы «Франция-Центральная Азия».
Э. Морей позиционирует свою деятельность как гуманитарную, однако есть, как обычно, «нюанс», который надо держать в уме: он ещё и член комитета франко-украинской дружбы французского парламента.
Вообще, Э. Морей с коллегами весьма активно мониторят политическую жизнь региона, они обсуждают и конституционные реформы, и политические подходы. Так что недооценивать его влияние не стоит.
Важная особенность тут в том, что Э. Морей, хоть и будучи сторонником сильного Евросоюза, представляет прежде всего не Брюссель, а именно «французский интерес».
Интересно, что форум посетил президент Армении В.Хачатурян, а вот лидеры таких стран «тюркского мира», как Азербайджан и Турция, на мероприятие не приехали.
О чём говорит состав участников?
Состав участников может сказать о многом. С одной стороны, И. Алиев уже был несколькими днями ранее на саммите глав СНГ, в другой стороны, на нём же были и главы Центральной Азии. Р. Эрдоган, по идее, готовится к саммиту БРИКС+ в Казани, а позже у него мероприятие (довольно весомое) по линии Организации тюркских государств.
Но ведь Фраги — это непосредственно тюркский выдающийся поэт и мыслитель. Так что становится понятно — с тюркской повесткой всё-таки оба собираются работать именно в рамках ОТГ и не разделять её на части.
Но и в кулуарах нет такого проекта, реализация которого требует непосредственно присутствия данных лидеров. И тут обратим внимание на то, что приехали от аравийских монархий все, кроме Катара.
С новым президентом Ирана обязательно надо было выбрать время до саммита БРИКС+. В Казани планируется наконец-то финализировать и подписать договор «О всеобъемлющем стратегическом партнёрстве» между РФ и Ираном.
18 сентября из президентской канцелярии вышло уже официальное распоряжение с формулировками: «принять предложение МИДа России о подписании Договора» и «считать целесообразным осуществить подписание Договора».
Однако подписание такого документа во время первого непосредственного знакомства было бы несколько странным. Поскольку Фраги за свою насыщенную жизнь много времени провёл и в Иране, то более логичного места для знакомства, чем форум в Ашхабаде, придумать сложно.
Понятно, что Турция к теме «Россия и Иран — органическая часть культуры тюркского мира» относится с определённой ревностью. Всё-таки, как говорилось в одном известном кинофильме: «Это наша заправка и мы здесь работаем».
Однако в данном случае Турции приходится подвинуться в том числе и относительно Ирана, ведь туркмены столетиями жили между Ираном и Туркестаном, а в Иране так и вообще сформировали особый фенотип. Взаимодействовали они с персами сложно (а кто взаимодействовал легко?), но туркмены — это тоже органическая часть современного Ирана, сколько бы Анкара ни ревновала к этому.
На саммите отметились и совсем не тюрки — аравийцы (кроме главного друга Турции в сырьевом регионе — Катара), а также Китай, Монголия и Пакистан.
Да, от Монголии и Китая это министерские делегации, а президент Пакистана — это фактически второе, а не первое лицо в государстве. Однако именно такой состав может означать только одно — с точки зрения крупных сырьевых инициатив обсуждается в кулуарах проект по газу, связанный с Пакистаном.
Это не маршрут «Восток-Запад», где участвуют Иран, Турция и Азербайджан, но это пока ещё и не ТАПИ. В последнем случае Катар бы обязательно присутствовал на саммите.
Значит, в этих кулуарах обсуждался именно центральноазиатский энергетический потенциал, где надо понять и оценить располагаемые ресурсы.
Сколько готовы выделить Иран, Россия и Туркмения, сколько должно пойти внутрь региона, сколько «перемешаться» в Иране с прицелом на газопровод в Пакистане, сколько должно лечь в трубу на Китай, сколько пройти через Монголию, сколько там остаться. А кто финансирует значительную часть инфраструктурных проектов в Центральной Азии? Аравийские фонды.
Как раз в это же время в Петербурге проходил международный газовый форум, на котором А. Миллер заявил:
«Необходимо отметить, что мы видим и являемся свидетелями и участниками совершенно уникального явления – формирования нового устойчивого газового региона, который очерчен Центральной, Южной Азией, Кавказом, Дальним Востоком.»
Казалось бы, это очередная декларация на тему «Глобального юга». Однако посмотрим на «гуманитарный форум» в Ашхабаде, состав участников — и становится понятно, что заявление не столь уж и декларативно.
Мог ли обойти стороной такое мероприятие Э. Морей, о котором писалось выше? Да ни в коем случае — он должен был смотреть, слушать и всё из кулуаров прилежно записывать.
То, что обсуждается именно региональный потенциал в плане сырьевой энергетики, это очень важный и довольно позитивный сигнал, чем просто отработка темы очередного, пусть и крупного проекта поставок из точки А в точку Б.
Здесь мы по косвенным, но довольно весомым признакам можем видеть иную расстановку приоритетов — сначала центр (производство-потребление), затем внешние по отношению к центру покупатели, исходя из общей концепции управления ресурсами. Так что интерес Пакистана тут очевиден.
Впрочем, не будем списывать со счетов и то, что год назад Пакистан подал заявку в БРИКС. В первое расширение он не попал, но сейчас Россия собирает саммит и председательствует на нём. Также имеется необходимость взаимодействия Пакистана и Ирана по теме Белуджистана, где радикалы действуют снова довольно активно.
О новом миропорядке
Российский лидер не был бы сам собой, если бы данный форум не использовал как хорошую площадку для проведения нарративов о многополярности. Однако помимо тезисов о многополярности, уже привычных, добавилось и новое.
«Подчеркну: Россия выступает за максимально широкую международную дискуссию о параметрах взаимодействия в формирующемся многополярном мире, открыта для обсуждения вопросов выстраивания нового миропорядка...»
Вот именно тезисы о новом мировом порядке раньше звучали иначе. Скорее многополярность выступала как требование приведения существующего мирового порядка к норме, к исходной концепции «правильной глобализации».
Теперь вопрос стоит иначе — есть старый миропорядок, в исходной ли концепции или как «мир, основанный на правилах», а есть другой миропорядок, контуры которого, вполне вероятно, и будут пробовать обсуждать на саммите уже в Казани. Вроде бы нюанс, а ведь нюанс существенный.
Отсюда и такое внимание в его речи к конкретной фразе из поэтического наследия:
«…в письмах на фронт туркменским бойцам их родные цитировали стихи поэта, старались ободрить воинов, вселить в них смелость и отвагу. Процитирую одну из этих фраз: «Идут под сенью праведных знамён все наши племена со всех сторон».»
Дескать, наше дело правое, все свободные племена могут поднимать праведные знамёна для обсуждения нового миропорядка. Пафосно? Конечно, но в данном случае скорее можно спросить не о том, «зачем пафос», а о том, «почему так долго к этому моменту шли».
Интересно в этом разрезе («праведных знамён») звучит следующее высказывание президента Ирана:
«Принимая во внимание волю духовного лидера исламской революции, наши отношения должны день за днём улучшаться и укрепляться. У нас очень много сейчас возможностей, и мы должны помогать друг другу. Наши принципы схожи, наши позиции на международной арене схожи с вашими.»
Вот сколько называли М. Пезешкиана «западником-либералом» в СМИ, а знамёна-то всё-таки у него старые — правильные.
Добавим к этому и крайне занятное выступление по теме саммита БРИКС такого российского политического администратора, как А. Силуанов. Вот уж от кого, что называется, не ждали.
«Существующая финансовая система сформировалась более чем полвека назад и требует развития и модернизации. Надо создавать альтернативу Бреттон-Вуду, за 80 лет он стал уже старенький. Хорошо было бы, чтобы мы за 5 лет подумали о новом облике, чтобы были альтернативы.»
Если, как и в случае с выступлением А. Миллера, тут кто-то не видит прямой связи, то лучше посмотреть внимательно — она имеется. Даже сроки обозначил — в течение пяти лет, что довольно много по нынешним темпам изменений. Даже здесь по привычке готовят почву для «смещения сроков вправо», но в целом посыл сам по себе довольно серьёзен. Заявка перед саммитом БРИКС сделана довольно крупная, если не сказать больше.
Конечно, сейчас сложно судить о степени реализуемости данной инициативы. С одной стороны, мир меняется, необходимость нового миропорядка отрицать уже мало кто берётся. Но, с другой стороны, каков он будет в итоге в плане конкретной реализации? Вот тут поле для войны и дискуссий если и вспахано, то даже не наполовину. Так что посмотрим на результаты саммита БРИКС — он будет весьма интересен.
А пока те, кому надо на Западе, всё про «праведные знамёна», несомненно, услышали, и мозговые колёса там заскрипят намного интенсивнее.
Информация