Александр Сотников — учёный, атаман, мятежник
Советские историки не простили Сотникову вооруженное выступление против новой власти. Долгие годы его изображали реакционером, авантюристом и даже трусом. Так, например, командир минусинской Красной гвардии большевик Е. А. Глухих сочинил байку о бегстве Сотникова от красных в женском платье. Лишь в конце XX века появились исследователи, такие как А. П. Шекшеев, М. Г. Тарасов, которые постарались объективно изучить те события и непредвзято взглянуть на личность первого атамана Енисейского казачьего войска. С этим незаурядным человеком нам тоже стоит познакомиться поближе.
Александр Александрович Сотников родился в 1891 г. в селе Потаповском Туруханского края. Дед нашего героя – Петр Михайлович – был купцом 2-й гильдии и вел торговлю с коренными народами севера Енисейской губернии. Торговал хлебом, табаком, солью и, конечно же, алкоголем, очень популярным среди местного населения. Его сын Александр продолжил семейное дело и заслужил большой авторитет среди местных жителей. Аборигены называли его «ландуром» – сильным и злым богом быком-оленем.
Но вот внук Петра Михайловича – Александр Александрович не захотел продолжать семейное дело. Молодой человек решил постигать науки. Закончив горный факультет Томского среднего политехнического училища в 1912 г., Александр Александрович продолжил обучение на горном отделении Томского технологического института. Ему не терпелось на практике применить знания, получаемые в вузе. В 1915 г. Александр Сотников на свои средства организовал экспедицию в Норильские горы с целью изучения месторождения каменного угля, медной руды и графита. Время для изысканий было неудачное, уже год как шла Первая мировая война. По возвращении из экспедиции Сотникова призвали в армию и направили в Иркутское военное училище.
Летом 1916 г. Сотников в звании хорунжего (казачье звание, соответствует современному лейтенанту) был переведен в Красноярский казачий дивизион, который был сформирован с началом Первой мировой войны и состоял из трех сотен. Дивизион нес службу в Красноярске и не участвовал в боевых действиях, хотя некоторые казаки отправились добровольцами на фронт в составе частей Забайкальского казачьего войска.
Казаки Красноярской сотни. 1890 г.
С началом революционных событий 1917 г. казачество не осталось вдалеке от политики. Многие служащие дивизиона поддерживали партию социалистов-революционеров или, как их еще называли, эсеров. Некоторые казаки, как, например, Сотников, даже вступили в эту партию. Такая популярность социалистов-революционеров объясняется их более умеренной программой по сравнению с большевиками. Имея большие наделы земли, казаки зачастую не обрабатывали её самостоятельно, а сдавали в аренду. Крестьяне давно зарились на эти участки. Казачество в Енисейской губернии было малочисленным (около 14 тысяч человек) и не имело своей войсковой организации. Поэтому, чтобы защитить своё имущество, казаки стали самоорганизовываться.
25 мая 1917 г. на Первом съезде енисейских казаков приняли решение о создании Енисейского казачьего войска. Председательствовал на съезде Александр Сотников. К тому времени его карьера резко пошла в гору: он стал членом Енисейского губисполкома, избран председателем Красноярского гарнизонного Совета, а приказом командующего Иркутским военным округом был назначен командиром казачьего дивизиона. В октябре 1917 г. Сотникова избрали атаманом Енисейского казачьего войска. За каких-то полгода простой хорунжий стал значительной политической фигурой в губернии.
Красноярская казачья сотня. 1916 г.
Особый вес Сотникову придавал казачий дивизион, единственное сохранившее боеспособность подразделение Красноярского гарнизона. Другие воинские части под влиянием революционной пропаганды и либеральной политики Временного правительства представляли скорее сборища вооруженных людей, с трудом управляемые своими командирами. Попытка поднять дисциплину в воинских частях, переведя в Красноярск 15 фронтовиков – георгиевских кавалеров, не увенчалась успехом. Лидер Красноярских эсеров Е.Е. Колосов так описывал ситуацию в городе:
«На всем пространстве Сибири г. Красноярск выделился, как болезненный нарост на здоровом теле…, красноярские большевики увлекали неустойчивую толпу на путь анархии и развала».
Конечно, Колосов, будучи политическим противником большевиков, сгущал краски и во всем обвинял сторонников Ленина. Тем не менее ситуация действительно была непростая. Поэтому именно на казаков, оставшихся верными присяге, легла обязанность поддерживать порядок в Енисейской губернии. В качестве примера можно привести ситуацию в Ачинске, где в сентябре 1917 г. для защиты еврейского населения от незаконных действий солдат, подчинявшихся совдепу, была вызвана казачья сотня.
Октябрьская революция еще сильнее обострила ситуацию вокруг дивизиона. Большевики, взяв власть в Красноярске, не сумели поставить дивизион под свой контроль. Казачество в большинстве своем негативно отнеслось к захвату большевиками власти, тем не менее к вооруженной борьбе они не были готовы. Поэтому в резолюции своего собрания казаки написали следующее:
«Мы Советскую власть не признаем… Но заявляем, что никаких активных действий делать не будем, а также просим и товарищей-солдат против нас не выступать».
Это обращение не сумело разрядить обстановку. Большевики намеривались разоружить и распустить дивизион, а в случае сопротивления применить силу. Председатель солдатской секции Красноярского совета Сергей Лазо предлагал:
«…Казакам нужно будет дать ультиматум и не более четырех часов времени на раздумье… Но если этого не будет, нужно быстро и энергично провести военные действия, начав с обстрела казарм сначала шрапнелью, а затем из гаубиц».
Сергей Лазо (1894 -1920)
Вставшие по разные стороны баррикад два молодых офицера Сотников и Лазо имели немало общего. Оба получали «техническое образование», но война заставила их надеть форму и стать офицерами, оба вступили в партию эсеров и поддержали Февральскую революцию, после которой «выбились наверх». Тем не менее политика сделала их врагами: Лазо разочаровался в партии эсеров и примкнул к более радикальным большевикам.
18 декабря Енисейский губисполком принял решение о демобилизации казаков и роспуске войсковой организации. 29 декабря из Томска в Красноярск были вызваны отряды Красной гвардии, а с 1 января прекращена выплата жалованья казачьим офицерам. Получив 17 января ультиматум от большевиков признать власть советов и согласиться с ликвидацией казачества, малый войсковой круг решил не признавать советскую власть как не выражающую воли всего народа. Чтобы избежать вооруженного столкновения, круг решил вывести дивизион из Красноярска и предложить исполкому не вмешиваться в жизнь казачества и распустить отряды Красной гвардии. В ответ губисполком объявил Красноярск на осадном положении.
Выйдя из города и переправившись на правый берег Енисея, дивизион расположился в селе Торгашино. К тому времени в подразделении осталась лишь треть личного состава, а остальные, бросив службу, отправились по домам. В распоряжении Сотникова были 177 казаков, 67 офицеров и 44 гимназиста и семинариста. Вскоре к ним прибыли из Красноярска еще четыре сотни молодежи, готовой выступить против власти советов. Большинству из них пришлось вскоре вернуться домой, поскольку в дивизионе не хватало оружия и боеприпасов.
Деревня Базаиха Красноярского округа. 1903 г.
Многие служивые, несмотря на недовольство новой властью, так и не решились выступить против неё. В этой ситуации атаман принял решение отступить в Минусинский уезд, надеясь найти поддержку среди казаков, проживавших на юге губернии. В поход вышли в основном молодые казаки и офицеры: 120 казаков и 25 офицеров.
Получив известие о выступлении казаков, Минусинский совет объявил город на военном положении. В то время в городе находилось всего лишь 80–100 красногвардейцев. С целью выиграть время большевики вступили в переговоры с казаками. Переговоры, конечно же, не увенчались успехом, но в Минусинск прибыли подкрепления. Теперь гарнизон города насчитывал 900–1000 красногвардейцев с орудиями и пулеметами, доставленными из Красноярска.
7 марта 1918 г. в Минусинске создали ВРК (военно-революционный комитет), который возглавил Кузьма Егорович Трегубенков. Именно ему было поручено подавление мятежа. Красногвардейские отряды выдвинулись к казачьим станицам и потребовали от служивых сдать оружие и арестовать офицеров. В противном случае красные грозились стереть с лица земли станицы, «поддерживающие мятеж контрреволюционера Сотникова и его офицерской банды». Казаки, и ранее не готовые к открытой вооруженной борьбе, теперь перед лицом численно превосходящего противника пошли на попятную и отвернулись от своего атамана. Александр Сотников, преданный своими соратниками, был вынужден 18 марта вместе с двумя офицерами бежать из Таштыпа в тайгу.
22 марта 1918 г. на заседании губернского Совета Г.С. Вейнбаум доложил о ликвидации мятежа. Всего советские власти арестовали около 300 «мятежников», еще несколько офицеров застрелились. Казачьи станицы были вынуждены выплатить контрибуцию.
Изучая историю «Сотниковского мятежа», нужно отдать должное большевикам. Будучи первоначально слабыми в военном отношении, они сумели в короткие сроки собрать необходимые силы и показать противнику свою твердость и решительность. Но все же основная причина поражения кроится в другом – в неготовности казаков к вооруженной борьбе. Историк Александр Шекшеев писал об этом:
«Не было готово к Гражданской войне само казачество. Так называемый мятеж являлся не только следствием борьбы политических партий и составной частью попытки общего антисоветского выступления, сколько ответной реакцией униженных властью людей».
Шекшеев Александр Петрович
Каким образом сложилась дальнейшая судьба первого атамана Енисейского казачьего войска? Пробираясь по тайге, он достиг Барнаула, а оттуда отправился в Томск. В это время начался мятеж Чехословацкого корпуса, и власть в Сибири стала переходить к белым. Приказом по томскому гарнизону Сотникову поручили сформировать гусарский дивизион. Затем его отправили в Красноярск для проведения мобилизации енисейского казачества.
Выполнив поставленную задачу, Александр Александрович попросил казаков о сложении с себя полномочий войскового атамана. Вместо него войско возглавил полковник Каргаполов. При этом Сотников по-прежнему оставался популярен среди казачества. Об этом свидетельствует тот факт, что на IV съезде Енисейского казачества Александра Сотникова избрали походным атаманом и одним из кандидатов в члены Учредительного собрания. Казаки ходатайствовали перед командованием Сибирской армии о возвращении Сотникова, но, несмотря на это, он больше не исполнял функций атамана.
Александр Сотников ушел на фронт, где командовал кавалерийским дивизионом, а затем 1-м Томским гусарским полком. Однако и здесь он пробыл недолго. После прихода к власти адмирала Колчака Сотников покинул военную службу. Отказался он и от политики, порвав с партией эсеров. Молодой человек вновь вернулся к своему призванию – науке.
Летом 1919 г. в разгар гражданской войны Сотников отправился в экспедицию в район Норильских гор. В состав отряда Сотников включил молодого геолога Николая Николаевича Урванцева и нескольких «политических» сторонников советской власти, которых бывший атаман взял на поруки и вызволил из красноярской тюрьмы, где они находились в качестве заложников.
Урванцев Николай Николаевич
Вернувшись осенью 1919 г. в Томск, Сотников вместе с другим участником экспедиции Котельниковым был вызван с отчетом в Иркутск. Пока они добирались до города, в Иркутске к власти пришли большевики. Доклад о результатах экспедиции был высоко оценен в Совнархозе, а ученых решили откомандировать в Москву. Эта история была близка к «хеппи-энду», но в последний момент все сложилось иначе. Сотникова и Котельникова арестовали иркутские чекисты. Через четыре месяца арестованных передали в Красноярскую губЧК, где Сотникову предъявили обвинение в «контрреволюционной деятельности», которую он осуществлял, будучи атаманом.
В поддержку арестованного выступил красный партизан Н.А. Иванов, который дал показания о том, что его брат-красногвардеец, находившийся в тюрьме, был спасен Сотниковым, включившим его в состав экспедиции. Однако эти усилия оказались тщетными, 11 мая 1920 г. дело Сотникова передали в коллегию Красноярской губЧК.
В обвинительном заключении Александру Сотникову вменялось в вину не только неподчинение приказу советской власти о разоружении казачьего дивизиона, но и членство в тайной организации, боровшейся с томскими большевиками в 1919 г. Обвинение просто бредовое. Ведь в это время в Томске власть была в руках белых, и подпольной деятельностью занимались не контрреволюционеры, а именно красные. 23 мая коллегия губЧК постановила расстрелять Сотникова, а его имущество конфисковать.
Дата приведения приговора в исполнение не известна. По всей видимости, 19 июля 1920 г. Александр Сотников был еще жив. В этот день К.А. Сотников, заведующий судебно-следственным подотделом отдела юстиции Енисейского губревкома, написал письмо, в котором обращал внимание чекистов на возможность привлечения его брата в качестве ценного специалиста в готовящейся геологической экспедиции. К сожалению, ни научные заслуги, ни заступничество брата, занимающего руководящую должность, не смогли остановить карательную машину.
Что же касается другого ученого – Котельникова, то его дело было передано из губЧК в особый отдел 5-й армии, где не только избежал расстрела, но и был взят на службу военным гидрографом ВМФ РККА.
Александр Сотников также мог бы послужить Родине на научном поприще, если бы его жизнь не оборвалась в 29 лет. Участник экспедиции Сотникова Н. Н. Урванцев продолжил его дело и в 1921 г. нашел богатейшее месторождение медно-никелевых руд, для освоения которого был построен Норильский горно-металлургический комбинат.
Первый дом Норильска
Слава первооткрывателя месторождения досталась Урванцеву, а Сотников, первым начавший исследования в том районе, оказался забыт. Это вполне естественно, ведь писать что-либо положительное о мятежном атамане было небезопасно. В своих воспоминаниях Николай Николаевич Урванцев, описывая первую экспедицию, назвал Сотникова не организатором, а простым топографом. Что ж, его можно понять, ведь Урванцев сам был арестован в 1938 г. по печально известной 58-й статье и отбывал наказание в Норильлаге на месторождении, которое сам когда-то открыл.
Памятник Н.Н. Урванцеву в Норильске
Историк Александр Петрович Шекшеев в одной из своих работ, посвященных А. А. Сотникову, писал:
«Реабилитация, пришедшая к Сотникову в 1990-е годы, была запоздалым и скромным актом правоохранительной системы страны. Об этом знает лишь узкий круг заинтересованных людей. Молчание уже прервано, но имя казачьего атамана и полярного исследователя Александра Сотникова должно стать широко известным общественности…»
Новоселов, М.Ю. Он был первым енисейским атаманом / М.Ю. Новоселов // Красноярская газета. – 2019. – №35-36 (2614). – C.4.
Информация