Нападение на Константинополь 860 года и его подоплека
Константинополь в современных реконструкциях
Поход 860 года на Константинополь упоминается, наверное, во всех сочинениях по древней русской истории. Однако любопытное обстоятельство его состоит в том, что это событие было исследовано, если так можно выразиться, крайне однобоко. Этот поход неких варваров в русской историографии имел значение лишь в связи с именем «рус», упоминаемым в заголовке одной из гомилий константинопольского патриарха Фотия. По этому поводу написано очень много. Только вот в обоих гомилиях ни такого имени, ни какого-либо другого имени непосредственно в тексте не упоминается, а только в заголовке одной из рукописей, почему П.В. Кузенков, выполнивший в 2003 году новые переводы гомилий, пришел к выводу, что «рус» в заголовке — это поздняя вставка.
Здесь более интересно другое — чисто военные обстоятельства этого нападения на один из крупнейших столичных городов того времени. Здесь есть также и значительная идеологическая подоплека, но ее мы рассмотрим как-нибудь потом.
Эту тему я подробно развивал в своей книге «Варяги против христианского мира. Настоящая история скандинавских викингов», вышедшей в 2024 году. Но она вышла небольшим тиражом и вряд ли будет переиздаваться в ближайшем будущем, так что я посчитал нужным написать популярное изложение своих изысканий, с некоторыми дополнениями.
Высоки ли были стены Константинополя?
Итак, от 200 до 350 кораблей (в разных источниках называется разная цифра) 18 июля 860 года появились в Мраморном море вблизи Константинополя. Многие обстоятельства этого нападения мы знаем из гомилий патриарха Фотия, который был очевидцем событий. В самих гомилиях он блистал красноречием проповеди, но попутно упомянул некоторые крайне интересные моменты событий.
К гомилиям мы обратимся несколько позднее, а пока ключевое обстоятельство, на которое поколения историков не обращали никакого внимания. Какие были порты и стены у Константинополя на момент этого нападения. Вот это невнимание к ключевому обстоятельству, которое определяет анализ события, мне совершенно непонятно. Конечно, я что-то мог пропустить в обширной и труднообозримой историографии вопроса, но в тех работах, которые я читал, укреплениям столицы Византии не уделялось никакого внимания. Так, почти что беззащитный город.
Между тем, при императоре Феодосии II были построены городские стены длиной 5,6 км, высотой 12 метров и шириной 5 метров. В стене через каждые 55 метров была построена башня высотой до 20 метров — всего 96 башен, десять из которых имели ворота для проезда. Это была внутренняя стена. Внешняя стена была высотой до 9 метров и также усилена башнями высотой 12–14 метров. Снаружи внешней стены, в 20 метрах от нее, был вырыт ров шириной 20 метров и глубиной 10 метров, усиленный по внутренней стороне стеной высотой 1,5 метра. Северо-западная часть города — Влахерны — тоже была обнесена стеной, которая потом была соединена со стенами Феодосия. Это сухопутные укрепления, которые в нападении с моря в 860 году сыграли лишь очень косвенную роль.
Были и укрепления морского побережья Константинополя. Около 700 года были также построены Морские стены, защищавшие подступы к Константинополю со стороны бухт. Они несколько раз реконструировались, незадолго до нападения викингов император Феофил завершил реконструкцию Морских стен, нарастив их высоту. Побережье со стороны бухты Золотой Рог защищалось стеной длиной 5,6 км и высотой до 10 метров, укрепленной 110 башнями. Между стеной и берегом располагался район, где жили иностранцы. Побережье со стороны Мраморного моря защищалось стеной длиной 8,4 км, высотой 12-15 метров и усиленной 188 башнями. Наконец, император Лев III в первой половине VI века установил знаменитую цепь, которая перегораживала вход кораблям в бухту Золотой Рог.
Общая схема городских стен Константинополя
Таким образом, стены города со стороны моря превышали 10 метров в высоту, и стояли они, как правило, на некотором отдалении от полосы прибоя, на некотором возвышении. Эти укрепления были выше мачт кораблей прибывших варваров и представляли для них почти непреодолимое препятствие ввиду отсутствия осадного инвентаря.
Корабль и городские стены
Даже полуразрушенные стены Константинополя производили впечатление
Уже отсюда возникает вопрос: какой был план у этих варваров?
С моря — только через гавань
В принципе, у города были морские гавани, через которые можно было бы попытаться прорваться. Гавань Феодосия I, или «Императорская гавань» на побережье Мраморного моря, через которую в столицу доставляли зерно. На южной оконечности полуострова была «Софийская гавань», построенная еще римлянами, со складами для зерна и рынком для иностранных товаров. Эта гавань, например, имела длину причальной стенки в 600 метров.
Кроме того, недалеко находился императорский дворец с собственной гаванью.
Если у нападавших был только флот, а не было сухопутной армии с осадными приспособлениями и машинами, то единственный вариант состоял в том, чтобы высаживать десант в гаванях. Остальное побережье Константинополя, каменистое и местами обрывистое, было крайне для этого неудобно. Высадка на берег и прорыв через укрепления столицы с суши — и вовсе нереально.
Даже если противник высадился в гаванях и из них устремился к стенам, то у осажденных более чем достаточно времени, чтобы закрыть ворота и тем самым лишить нападающих шансов прорваться за крепостные стены и взять сам город. Хотя вражеский флот появился неожиданно, когда в столице почти не было собственных войск и флота, тем не менее, у варваров полной неожиданности не было. По морю они обходили город с востока, о чем писал Фотий:
«Знаком ли вам тот час, невыносимый и горький, когда надвинулись на вас варварские корабли, дыша свирепостью, дикостью и убийством; когда тихое и спокойное море раскинулось гладью, предоставляя им удобное и приятное плаванье, а на нас, бушуя, вздыбило волны войны; когда мимо города проплывали они, неся и являя плывущих на них с протянутыми мечами и словно грозя городу смертью от меча...».
Со стен были видны мечи в руках вражеских воинов на кораблях. Стало быть, исходя из различимости предметов с разного расстояния, флот проплывал не далее 250–300 метров от стен. Это недалеко, но и не вплотную, за пределами поражения стрельбой из луков.
На эту демонстрацию, вынужденную тем, что варварам требовалось обойти восточную оконечность города, чтобы зайти в порты на его южном побережье, требовалось порядочно времени, за которое и были предприняты все предосторожности, включая запирание ворот в Морских стенах.
Карта Константинополя, правда уже в османские времена, но с окрестностями города
Таким образом, варварам оставили на разграбление слабо защищённые районы, расположенные вне стен столицы на обоих сторонах пролива. Варвары их разграбили, но потом внезапно снялись с якорей и ушли.
Но думается, исходя из гомилий Фотия, что варвары всё же стремились каким-то образом прорваться за стены. Ну и каким же образом?
Лазутчики внутри города
В гомилиях Фотия есть интересный момент:
«…когда иссякла у людей всякая надежда человеческая, и город устремился к единственному божественному прибежищу; когда рассудки объял трепет и мрак, а уши были открыты лишь слухам о том, что варвары ворвались внутрь стен и город взят врагами».
Исследователи совершенно не обратили внимания на этот момент, а мне он подсказывает тот способ, каким варвары собирались взять неприступные стены Константинополя. Они рассчитывали на заранее засланных в город лазутчиков, часть из которых будет распространять слухи и сеять панику, а другая часть нападет на охрану ворот, попытается их захватить и открыть изнутри. Если бы это удалось, то всё — Константинополь пал бы к ногам захватчиков.
Однако нам известно, что Константинополь не пал в тот год, из чего следует, что у этих лазутчиков ничего не вышло. Скорее всего, отряд, напавший на ворота, потерпел поражение в схватке и был уничтожен. Ворота остались закрыты, и варварам пришлось удовлетвориться грабежом незащищенных районов.
Если кому-то не нравится моя версия и ее посчитают надуманной, то тот может предложить свой план, как взять штурмом высокие стены с моря, с кораблей, не имея ни лестниц, ни другого осадного инвентаря и приспособлений.
Скандинавы вместе со славянами
Моя версия по поводу этого похода такова. Во-первых, это были скандинавы, викинги. Это был как раз период их наибольшей военной активности в Западной Европе. В 860 году один из предводителей викингов, Гастинг, сделал попытку добраться до самого Рима, впрочем, окончившуюся неудачей, если не считать взятие городка Луна, недалеко от нынешней Ла Специи, путем феноменального, изумительного вероломства.
Во-вторых, в своих изысканиях я пришел к выводу, что викинги воевали вовсе не ради грабежа и богатств, а ради сокрушения христианства. Военные походы — дело затратное, и снарядить сотни кораблей и тысячи воинов к походу уже требовало грандиозных затрат, и, в общем, конунги викингов и так были богачами, раз могли себе позволить такие траты. Вот язычники против христиан — это совсем другое дело, стоящее трат и усилий. Рим и Константинополь — это центры христианского мира того времени. Если язычники их бы взяли штурмом, осквернили бы и разграбили церкви, истребили бы священников, то христианство могло и пасть.
Таким образом, схватка стражи ворот Константинополя с вражескими лазутчиками — вот на какой тонкой нити висела тогда судьба всего христианского мира и весь дальнейший ход мировой истории.
В-третьих, войско отправилось с территории будущей Руси, с востока, на что в первой гомилии Фотия есть более чем прозрачный намек:
«…что коварный набег варваров не дал молве времени сообщить о нем, чтобы были обдуманы какие-нибудь меры безопасности, но сама явь бежала вместе с вестью — и это в то время, как нападали оттуда, откуда [мы] отделены столькими землями и племенными владениями, судоходными реками и морями без пристаней».
Море без пристаней — Азовское, а судоходные реки — Днепр и Дон. Но Дон вел во владения хазар, в то время союзных Византии, то остается только Днепр и Гнездово в его верховьях, как та база, откуда мог выйти флот в поход на столицу.
В-четвертых, скандинавы, которых тогда на территории будущей Руси было немного, не смогли бы совершить столь грандиозный поход без всестороннего привлечения местных славян. Первое — хлеб. Если флот был из 200 кораблей по 15 человек в каждом, то есть 3000 человек, то ему требовалось на путешествие из Гнездово до Константинополя и обратно 465 тонн зерна. Столько могли сдать примерно 2-3 тысячи крестьянских хозяйств или 200-300 поселков. Это как раз регион верховий Днепра и Западной Двины. Второе — вряд ли можно предположить, что три тысячи воинов прибыли из Скандинавии; скорее всего, войско более чем наполовину состояло из славян же. Третье — постройка кораблей и их оснащение велись местными мастерами. Четвертое — славяне исполняли специальные функции: разведка, распространение слухов и, собственно, сами лазутчики должны были быть славянами.
Разведка явно производилась основательная. Вражеский флот появился как раз тогда, когда византийский флот воевал с арабами в Эгейском море, а армия в начале июня 860 года вместе с императором Михаилом III ушла воевать с арабами же в Малой Азии. Такие сведения на каждом углу не болтают, а викингам надо было об этом узнать заблаговременно, чтобы всё подготовить и подойти к городу как раз в момент наибольшего ослабления гарнизона и командования.
Славяне в то время уже были частыми и привычными гостями в Константинополе, приезжавшими торговать или креститься. Скорее всего, уже сложилась община, постоянно жившая в городе и в нем укоренившаяся. Потому что, чтобы посеять слухи, надо говорить по-гречески и иметь определенное доверие у местных жителей. Недавние чужаки такого не смогут сделать. В этой среде вполне можно было завербовать агентов для сбора информации, для различных тайных услуг, а также для подготовки нападения.
У викингов мог быть высокопоставленный агент в окружении византийского императора. В Хедебю, в Дании, была найдена вислая свинцовая печать некоего Гипатии, протоспафария, то есть или полководца, или губернатора провинции, которая датируется VIII — началом IX века. Трудно сказать, как и при каких обстоятельствах эта печать попала из Византии в скандинавский Хедебю, тут возможно несколько версий. Но она указывает на связи, имевшиеся в то время между скандинавами и византийскими сановниками.
Гипотеза о высокопоставленном агенте все обстоятельства этого нападения объясняет наилучшим образом. Мы, конечно, вряд ли узнаем это наверняка, но это очень вероятно.
Это такой штрих к старой забаве русских историков: спору о варягах. В нападении на столицу Византии без славян у скандинавов вообще бы ничего не получилось.
Информация