Региональный центр ООН в Казахстане. Старая модель глобализации только укрепляется в Евразии
Пока весь мир (и это действительно так) следит за нюансами переговорного процесса в Джидде и Москве, в других регионах происходит тоже немало интересных событий, которые имеют свой вес и значение. Для России в том числе.
С приходом в Белый дом команды Д. Трампа обозреватели и политики всё чаще стали «петь отходную» глобалистам и глобализации. Нельзя сказать, что у этой позиции совсем нет оснований. Они есть, объективные и субъективные. Проблема в том, что спрут глобализации сдаваться и уж тем более помирать вовсе не собирается.
Как метко в свое время вынес в эпиграф к своему главному произведению великий русский литератор А.Н. Радищев: [«Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй»]. Это выражение в полной мере отражает суть институционального и транснационального «Нечто», которое полипами проросло в мировую политику и экономику.
И вот, пока суть да дело, соседний Казахстан решил вместо «отходной» спеть «здравицу» и провел через Генеральную Ассамблею ООН резолюцию об учреждении в Алма-Ате Регионального центра ООН по Целям устойчивого развития для Центральной Азии и Афганистана. Решение это долгоиграющее, весьма непростое, и у него есть два слоя: первый, внешнеполитический, связанный с действующей (пока еще) моделью глобализации и трениями вокруг нее, а второй — глубинный.
Почему команда в Белом доме так не жалует ООН
Пока все говорит о том, что с командой Д. Трампа вести традиционные переговоры как-либо и о чем-либо можно, что выгодно отличает его администрацию от предшественников. Совсем не факт, что результаты устроят все стороны, но слышать и слушать там оппонентов готовы.
Однако за всем нынешним накалом переговорной кампании по Украине, при том, что новая администрация даже готова оппонировать аргументами и что-то слышать, есть позиции, которые нельзя с ними привести к общему знаменателю. Пока решается вопрос по Украине, дискуссия по этим позициям не ведется, а сигналы от США фрагментарны. Однако с каждым днем трамповская команда будет делать на этом акценты все больше и все жестче.
Эти вопросы касаются самой модели глобализации и связаны с ролью ООН, формальных постоянных и ситуационных объединений, к числу которых относится и возрожденный формат БРИКС+. Сохранится ли квази-единый рынок или превратится окончательно в набор более-менее самодостаточных рыночных кластеров, какова будет в той или иной модели роль США.
Нет никакого секрета в том, что действующая модель глобализации нынешнюю команду в Белом доме не устраивает от слова «совсем». США эту модель (и вполне заслуженно) считают грабительской, что, будучи произнесено из уст президента США, выглядит чистым сюрреализмом.
Тем не менее это действительно так. Когда Д. Трамп говорит, что США «устали платить в ООН», он не имеет в виду десятки миллионов долларов бюджетных расходов, для его страны в абсолютном выражении они минимальны. Однако модель в целом на самом деле выкачивает из США добавленную стоимость, оставляя взамен, как минимум, растущий государственный долг.
Как у любого сложного явления, у данной проблемы есть много уровней и причин. Тем не менее, если выделить главное, то трамписты (классические либертарианцы по сути) видят основной угрозой распределительный характер нынешнего «извода» капиталистической системы.
С одной стороны, она ведет к концентрации капитала, что вряд ли может печалить олигархические верхи. Но, с другой стороны, оставшаяся часть от «вершков и корешков» просто распределяется в обществе.
Россия тут не показатель, поскольку, в отличие от западных «партнеров», у нас концентрация идет, но распределяется в общество вообще самый минимум. Мы по привычке берем от мирового опыта «самое лучшее».
Казалось бы, общество на Западе должно быть довольно, ведь зачастую эту распределительную модель называют даже громко «капитализм с социалистическим лицом» и т. п. Проблема в том, что социализм ликвидировал бедность, давая возможность бедным слоям зарабатывать в соответствии с нормативами и стандартами. Нынешний же распределительный капитализм дает средства тем, кто может работать, имеет возможность работать, но не дает рабочие места.
В американской политической традиции есть понятия «рыба» и «удочка». Трамписты ратуют за удочку, современные либералы, в отличие от либертарианцев, ведут речь о рыбе. С экономической точки зрения нынешний либерализм никакого отношения к социализму не имеет, поскольку последний давал человеку гарантию на удочку и на обрывленный пруд. Рыбу в чистом виде социализм человеку, способному работать, не обещал. Государство гарантировало право на труд, но не продукт труда без труда.
Можно долго разворачивать историю о том, как и по каким причинам модель выстроилась на этой, а не на какой-то иной основе, их действительно много, и анализ их интересен сам по себе. Но получилось так, что долгое время олигархия имела возможность рисовать и концентрировать капитал, сохраняя и даже усиливая распределительный характер системы. Распределение шло фактически на подкуп избирателей из определенных социальных слоев. В 2008–2014 гг. начал что-то понимать т. н. «средний класс», потом начал понимать отчетливей и яснее, за чей счет сей банкет, но было уже поздно.
Всё это к тому, что нынешняя ООН есть проявленный и согласованный с основной массой участников механизм такого распределения, только уже в мировом масштабе. Это та «институция», которая отвечает за распространение и закрепление такой модели. «Большая семерка», БРИКС, «Большая двадцатка», Евросоюз, даже НАТО — это с конца 1990-х инфраструктурные элементы, через которые должна была происходить донастройка модели в рамках концепции глобального разделения труда.
Где должна была концентрироваться добавленная стоимость? В США. Но у кого ее должны были изымать для целей «устойчивого развития» и «регионального выравнивания»? У США. Демократы утверждали, что это «плата за лидерство». Трамписты утверждают, что это неприкрытый грабеж Америки.
Тот же БРИКС+ трамписты не переваривают не потому, что БРИКС+ может выпустить валюту, отказаться от доллара и т. п. Просто БРИКС, что «+», что просто БРИКС, это неотъемлемая часть самой глобальной модели. Ладно бы работала сама идея, но ведь уже лет десять как нет полноценного глобального разделения труда. Идея в программы ООН заложена, всеми подписана, но оснований у нее в реальности уже нет. Зато бенефициаром тут выступил Китай. При этом, как ни удивительно, но существенная часть олигархии в развитых странах оказалась тут тоже выгодоприобретателем.
Трампистам нынешний ООН не нужен ни в каком виде, как и сопутствующие структуры и форматы. Их позиция: если все хотят сохранить эту модель, то должны платить США проценты, которые выровняют потери от грабежа, не хотите платить проценты — США в этом не участвуют.
Казахстан будет опираться на старую модель
Трампистские тезисы, мягко говоря, не бесспорны, критиковать их можно долго, вопрос в том, что когда Казахстан на фоне всего происходящего через ГА ООН ставит у себя целый Региональный центр «для целей устойчивого развития», то он вывешивает флаг, на котором красиво выведена надпись: «Мы за старую модель, но не с нынешними США, именно старую модель мы будем усиливать и транслировать ее в регионе, выступая как представительство».
Китай за старую модель, Европа за старую модель, а Казахстан между ними. Россия, несмотря на все обвинения «жадных глобалистов», тоже везде выступает за старую модель глобализации: многополярность, инклюзивность, транспарентность, устойчивое развитие и т. п. А чем она плоха, если на ней олигархия всё растет и растет? Хорошая же модель, просто некоторые нюансы не устраивают: санкции там, рестрикции. США же и трампистов эта модель не устраивает в принципе.
И вот Казахстан на традиционном поле, по сути, подвинул Москву в Центральной Азии. Региональный центр ООН — это серьезно, потому что другой такой центр долгое время (как и сама идея) находился в Японии, которая глобализацию в 1980-х должна была распространять в ЮВА.
РЦ ООН — это не проходной офис, два стола и четыре стула, и Казахстан проводил его открытие через довольно сложную процедуру.
А где еще был и есть региональный центр? В 2013–2015 гг. европейский РЦ переносят из Европы в Турцию, в Стамбул, чтобы оттуда транслировать программы развития, в том числе на СНГ. Теперь турецкий РЦ будет отвечать за Закавказье, Восточную Европу, Украину, Молдавию, Россию, а казахстанский — за Центральную Азию и Афганистан.
Для Казахстана это, несомненно, внешнеполитическая и даже статусная победа, поскольку он закрепляет себя институционально как региональный центр глобализации и даже структурно отделяет себя от Турции. Не от турецкого влияния вообще, но ход действительно довольно сильный.
Россия — постоянный член СБ ООН, кстати, чуть ли не в лидерах за «традиционную роль» ООН и, по сути, выступает (что по нынешним временам кажется необычным) апологетом старой модели глобализации. Но за программы ООН по СНГ отвечала почему-то Турция, а сейчас Турция и Казахстан. Да, это не прямое политическое управление, но и ООН не столь уж простая организация, как многим представляется.
В целом же можно констатировать, что Турция уже ушла под ЕС, и теперь А. Дуда на камеру говорит, мол, Польша вообще и всегда была за членство Турции в Евросоюзе, просто Луна была не в той фазе, а теперь в той, какая нужна. Казахстан же по сути дал прямой ответ новой американской команде, с кем и по какой модели он будет работать в дальнейшем. Сложно сказать, как Астана будет решать вопросы с уже союзным Узбекистаном, который имеет в разы более плотные связи с США. Впрочем, это было при правлении другого политического лагеря в Штатах.
Понятно, что Казахстан специально не готовил шаги именно в антитрамповском ключе. Для подготовки решения по РЦ требовалось время. Также для К.-Ж. Токаева это один из способов повысить значение Казахстана, отведя его от турецкого влияния. Н. Назарбаев такой темой выбрал в свое время «денуклеаризацию», К.-Ж. Токаев — рост роли Казахстана в ООН. Всё это так. Но одновременно Казахстан подтверждает политику моста между Китаем и ЕС с опорой сугубо на старую модель глобализации. И такая позиция вступает в прямое противоречие с позицией США. Не говоря о том, что это также прямой реверанс в сторону Европы.
Но что в этом плохого, спросит читатель, ну вступит в противоречие и вступит. ООН, конечно, структура вялая, но по идее же полезная. А это как посмотреть, кому полезная и для чего. Россия ведь тоже ратует за рост роли старой ООН и тоже вступит в противоречие с США. И оно будет сложнее, чем даже переговоры по Украине, просто до этого еще не дошли руки. Но за что мы ратуем, выступая за старую модель, разве самой России от этого есть стратегическая польза? Это непростой вопрос.
Роль ООН вовсе не такова, какой обычно ее представляют
Выражение «глобалист» в массовом сознании имеет не просто отрицательную коннотацию, оно долгими трудами энтузиастов еще густо замешано на негативной конспирологии. Понять это можно, поскольку у глобализации нет выраженного центра принятия решений.
Одной из излюбленных конспирологических тем является «мировое правительство». Однако на вопросы, где заседает этот мировой ареопаг, в какой тайной «съезжей избе» трудятся все эти князья мира и обслуживающие их мудрецы-звездочеты и кто они вообще («имя, сестра, имя»), ответов традиционно нет.
Грибной мицелий не имеет сложной иерархии, он горизонтален и децентрализован. Однако, как и у других подобных образований, грибнице надо периодически выбираться на поверхность. Таким солнечным и влажным пригорком как раз и является ООН, плодовым телом — концепция [«Цели в области устойчивого развития до 2030 года (ЦУР)»], спорами — десятки подпрограмм, департаментов и центров, которые ЦУР внедряют.
Сравнение с грибницей выглядит нелепо только на первый взгляд. Оно как раз и объясняет занятный феномен ООН. С одной стороны, только ленивый за последние годы не указал на то, что это «говорильня», «совершенно бесполезная и беззубая организация» и т.д. и т.п. С другой стороны, за какой вопрос ни возьмись, оказывается, что везде есть инфраструктурная и концептуальная основа ООН.
Народные массы (не только в России) уже криком кричат по проблеме миграции, копнуть тему — под этим целый массив подписанных и ратифицированных (и обязательных) соглашений, связанных с ЦУР. Мягко говоря, что-то мутное и неладное творилось вокруг «пандемии» в развитых странах, причем с самыми разными политическими системами и режимами, но все дружно брали под козырек распоряжениям и директивам ВОЗ. Климат, потепление, коровьи лепешки, от которых мир ждет тепловая катастрофа, нежный и сочный протеин из мухи «черная львинка» — и это связано с теми самыми ЦУР и ООН. Странная какая-то «беззубость» и «бесполезность».
На самом деле противоречие тут мнимое, просто по старой памяти все привыкли, что ООН — это такая организация, которая «за мир во всем мире», которая создана, чтобы предотвращать и прекращать конфликты, войны и т. п. Нет, ООН — это уже давно только про ЦУР и «черную львинку», а вовсе не про мир и войну. В сферах, которые относятся к ее реальным обязанностям, ООН вполне себе навязывает повестку всем и каждому, но поскольку мир и война — это уже опосредованная сфера работы нынешнего ООН, то и результат соответствующий.
Другой феномен современного ООН неразрывно связан с концепцией сетевого управления, когда вроде и картина перед наблюдателем в цвете и с сюжетом, но при внимательном изучении этого «полотна» оказывается, что изображение состоит из сотен однотипных и подобных друг другу элементов. Отойти на несколько шагов — заседание ГА ООН, подойти вплотную — ячея-мозаика из однотипных элементов, по сути фракталов. Просто реальная опора ЦУР уже не только и не столько в официальных правительствах, сколько в колоссальной массе таких формальных и неформальных сетевых ячеек.
Сетевая структура из однотипных элементов-ячеек — гениальное изобретение раннего христианства, сегодня, как не сложно догадаться, используется вовсе не в целях распространения евангельских истин. Вы видите изображение целиком, но оно вам ничего не дает, изучаете отдельную ячейку или несколько — получаете в плане понимания еще меньше.
Когда конспирологи ищут первопричину в виде некоего управляющего центра, они (уже привычно) терпят неудачу. И здесь мы сталкиваемся еще с третьим феноменом этой сети-мицелия, поскольку сформировалась она естественным, а не рукотворным путем. Это продукт управленческой эволюции, а не ручной биоинженерии. Да, можно и нужно ставить вопрос о том, не является ли эта ветвь эволюции тупиковой, но именно эволюционный характер придает этому мицелию потрясающую живучесть. Рукотворный проект можно закрыть, стену перекрасить, но попробуйте вывести естественную живую плесень.
В России «глобализм» прочно связан с понятиями «либерал» и «либерализм». С точки зрения умозрительного разделения на «мы» и «они» это вполне приемлемо, но с практической точки зрения подход не работает. Вчера еще здравый и серьезный коллега, завтра оказывается, что донатит ВСУ, а ночью поджег релейный шкаф, вчера рациональный экономист — завтра начинает нести что-то запредельное.
В народном творчестве главные либералы в России — это, понятное дело, «монетарные власти», которые уже стали своего рода символами у патриотической общественности, а все остальные? Сколько в процентах «от либерала» в клерках департаментов, менеджерах управляющих компаний, среди преподавательского состава, лавочников и программистов, курьеров и директоров? Энтузиасты пробуют определить своего рода маркеры либерализма, но попадают туда только слишком уж очевидные признаки, а сколько неочевидных?
И уже четвертый феномен заключается в том, что при определенном стечении обстоятельств все они начинают действовать в одной модели, даже независимо друг от друга. Это не просто управленческая сеть, а набор уже индивидуальных ячеек с общей когнитивной реакцией.
Грибной мицелий того, что мы обычно называем «либерализмом», де-факто формирует живую ткань, которая имеет общий когнитивный «паттерн», но не имеет иерархии, вертикальной структуры.
Долгое время все грешили на руководящую и направляющую роль одиозного агентства USAID. Деньги у агентства забрали, и скоро мы убедимся, что проблема намного глубже. USAID, конечно, выполняла функцию удобрения, но по сути его представители просто искали в конкретной государственной локации особей с набором определенных когнитивных характеристик, далее им надо было соединить их в первичные ячейки, и все остальное происходило уже естественным путем. Либерал ведь даже не столько русофоб, если говорить о России, сколько индивид с определенным набором поведенческих признаков, который смыкается с другими по принципу подобия.
Поэтому так и удивляются эксперты, что затраты агентства зачастую были минимальны относительно итогового эффекта: 65 млн. долл. в год на приличное по размеру государство, 40 млн. долл., 55 млн. долл. и т. п. Традиционная экономическая экспансия обходится в десятки миллиардов долларов инвестиций, экспансия же когнитивная стоит по сравнению с ней буквально копейки. И вытравить этот проросший мицелий практически из общества невозможно — он для части общества является симбиотическим паразитом.
Отбери у «либерала» когнитивный нарратив, и он начнет страдать, причем по-настоящему, до физического и душевного расстройства. Чем больше «либерал» страдает, тем больше он осуществляет «посев» когнитивных спор, которые пробивают себе дорогу дальше и глубже в общественное тело.
90% данных представителей общества ни концепцию ЦУР, ни тем более массив его программ и подпрограмм никогда не читали и никогда читать не будут. Но стоит прозвучать определенным сигналам-маркерам, и эта грибница ответит дружной и естественной реакцией, как на грибной дождь.
Запрети государство эти сигналы-маркеры, и она начнет страдать от отсутствия живительной влаги, яростно сея споры в борьбе за выживание. Удобри ее влагой, и она будет все равно сеять эти споры, просто в комфортных условиях. Вот почему борьба с «либерализмом» и его естественным спутником — исламским радикализмом нового времени — оказывается такой упорной и всегда столь же бесплодной. Самое же забавное, что даже выдели государство деньги на такую борьбу, и эти средства будут использованы (в значительной мере) в обратном же направлении.
ООН — это про ЦУР, а не про войну и мир, как думают по старинке, опираясь на историю. История старого ООН завершилась в начале 2000-х. Теперь же это проявленная часть грибницы, где формализуют цели и задачи по выращиванию этой общественной биомассы. И то государство, которое ратует за укрепление ООН в нынешнем виде, выступает за Цели устойчивого развития, даже вроде бы из самых благих побуждений, усиливает и укрепляет грибницу, которая в итоге дает реальную власть сетевым либералам, т. е. сообществам с набором качеств, которые всем традиционным ценностям противоречат. Но сама модель выгодна крупному олигархическому капиталу, что делает ее еще более опасной и жизнеспособной.
Так что мало хорошего и позитивного в том, что старая модель глобализации, временно ослабнув в США, усиливается уже на евразийском пространстве. И не просто так в начале был приведен эпиграф из А.Н. Радищева — что с этой напастью делать, решительно непонятно.
Информация