Экономическое «чудо» вероятного мира на Украине
Перемирие или мир?
Прогнозирование в экономике — дело не самое благодарное. В отличие от политической аналитики. Как ни странно, но финансовое поведение человека и корпораций предвидеть оказалось сложнее, чем военно-политические процессы. Для иллюстрации достаточно вспомнить события весны-лета 2022 года, когда львиная доля экономистов либо не видела ничего хорошего в российском будущем, либо предрекала скорое обнищание населения. Остальные эксперты хранили многозначительное молчание, не желая навлекать на себя праведный гнев.
Ни один прогноз не сбылся – экономика России здравствует и растет вполне уверенными темпами. Разумеется, это заслуга огромных расходов на ВПК и военных контрактов, но сути дела это не меняет – разрушить финансовую стабильность не удалось. Тем не менее, прогнозирование самого ближайшего будущего является важнейшей частью нашей жизни, даже если часть предсказаний не сбывается.
Сейчас большой интерес у экономистов и простых обывателей вызывают экономические последствия мирного договора России и Украины либо временного перемирия. Для начала разделим события на внешнеэкономические и внутренние. Совершенно ясно, что западные финансовые и промышленные структуры сейчас на низком старте в ожидании мирного договора. Несмотря на публичные заявления, Европа очень ждет возобновления торговли с Россией. В особенности локомотив Старого света Германия, которая больше всех страдает от дефицита дешевых российских углеводородов.
Временное перемирие, конечно, не позволит полноценно европейцам прийти на поклон к Кремлю, но даже сейчас мы видим зондирование почвы на предмет восстановления «Северного потока». Полноценный мирный договор будет командой «Фас!» для немецкого и прочего европейского бизнеса. Осталось только выяснить, как Кремль отнесется к инициативам недружественных государств.
Вторым следствием прекращения боевых действий станет заморозка санкционного режима в отношении России. Именно заморозка, а не полноценная отмена. В истории вообще сложно найти примеры, когда международные санкции сначала вводились, а потом отменялись.
Вспомним поправку Джексона — Вэника, которую в отношении Советского Союза американцы ввели в 1974 году, но так и не отменили. Наоборот, в 2012 году приняли дополнительный «закон Магнитского». Всё это дает основания предполагать, что санкции в отношении России будут максимум ослаблены, но никак не отменены. Дело здесь не только в антироссийской позиции, но в отношении к собственному бизнесу. За три года в ряде стран сложились вполне устойчивые бизнес-схемы, которые обходятся без российского участия. Проще говоря, место России уже занято, и никто отдавать его не собирается.
Точно такая же картина внутри нашего государства. Немалая часть бизнеса заняла прочные позиции на рынке, заместив этим импортную технику и услуги. И вдруг санкции отменят. Что будет делать условный «АвтоВАЗ», если санкции снимут и в Россию хлынут дешевые Renault и Volkswagen? Правильно, требовать от правительства в очередной раз повысить утилизационный сбор на границе, который и без того немалый.
В результате даже самого эффективного переговорного процесса санкции, вероятнее всего, останутся с Россией еще на несколько лет. Если и отменят, то только те, которые давят на больные мозоли Европы и Америки. Остальные оставят. Ничего критического в этом нет. Главное, чтобы санкционное давление не увеличивалось, так как это постоянно добавляет сложностей для ведения бизнеса. Издержки растут, а время оплаты и поставок увеличивается. Российский бизнес показал чудеса адаптации за последние три года (чего никто не ожидал), и даже заморозка режима санкций станет глотком свежего воздуха.
Картина внутри России
На какой отрасли народного хозяйства страны в первую очередь отразится длительная остановка военных действий? На военно-промышленном комплексе России. Но далеко не сразу. Потребуется не менее двух-трех лет для восполнения запаса вооружений и боеприпасов. Промышленности придется возвращать арсеналы даже не к точке отсчета начала 2022 года, а увеличивать их в несколько раз. Во-первых, заметно вырастет армия. Во-вторых, опыт СВО однозначно показал необходимость богатых арсеналов.
Но что делать с ВПК после завершения оборонных заказов? Военная машина России разошлась не на шутку, привлекла сотни тысяч новых рабочих рук и расширила производственные мощности. Если есть надежда на скорое возвращение отечественного оружия на мировые рынки, то она эфемерна. Конкуренты не дремлют и уже заняли некогда сугубо российские рыночные ниши. Французы, к примеру, по итогам прошлого года обошли отечественный ВПК по контрактам на мировых рынках. Поэтому именно сейчас настала пора задуматься о конверсии военного производства, иначе последствия будут плачевными.
Со снижением оборонных заказов промышленность будет вынуждена либо кратно снижать заработную плату, либо вообще увольнять сотрудников. За которых прямо сейчас борются в ВПК. Конверсия позволит создать рабочие места для привлечения не только высвободившихся работников из ВПК, но и массы демобилизованных бойцов. Пока в этом направлении сделано немного. Наоборот, конверсионные проекты сворачиваются.
«Алмаз-Антей» в середине марта закрыл проект электрокроссовера e-Neva, который обещали в серию в 2026 году. Машину начали разрабатывать еще до СВО, и она должна была стать примером конверсии на объектах ВПК. По понятным причинам «Алмаз-Антею» сейчас не до электромобилей. Но можно было создать ассоциированную с военным заводом контору, которая бы взяла на себя инжиниринг. Тем более в 2023 году Владимир Путин сказал после знакомства с макетом машины:
«Я понимаю, что многое надо сделать. Но не бросайте».
Проект электрокроссовера e-Neva «Алмаз-Антея» заморожен.
Следующий вопрос — куда трудоустраивать сотни тысяч демобилизованных героев СВО после завершения конфликта? Прямо сейчас в России очень низкая безработица, но это пока. Помимо бойцов СВО в страну вернутся сбежавшие от мобилизации и «стыдящиеся» своей Родины. Они точно вернутся, как только на Западе развернут мнение о России. Часть из них вообще погонят метлой. Пока нет никаких признаков, что этих господ обратно не пустят, значит, они будут претендовать на рабочие места.
Мало того, воинов после демобилизации не устроят старые зарплаты в 50-80 тысяч рублей. У семей куплены квартиры в ипотеку, машины в кредит, а дети учатся в престижных вузах. Необходима срочная программа трудоустройства сотен тысяч бойцов СВО в самом ближайшем будущем. Процесс вроде бы начался, но фрагментарно. Трудоустроить героев формально не получится – либо это станет тяжким бременем для бюджета, либо не обеспечит должный уровень дохода. Бизнесу также станет непросто. Повышая заработную плату до минимума, который получали в зоне СВО, придется либо серьезно экономить на развитии производства, либо вообще закрываться. В итоге эта проблема остается пока открытой.
В истории с мирными инициативами не стоит забывать про Китай. Точнее, про то, что с ним надо завязывать. Три года СВО показали, что Пекин не просто не друг, но и очень условный партнер. Дружественная страна не поставляет компоненты для дронов и прочего оружия твоему кровному врагу, зарабатывая на этом миллиарды долларов. Китай критикует санкционный режим в отношении России, но тщательно его придерживается. Дошло до того, что наш бизнес вынужден переходить на бартер с китайскими «партнерами». Внешние экономические связи России после подписания мирного договора следует, выражаясь научным языком, максимально диверсифицировать. Чтобы никогда больше не попадать в зависимость, в которой мы сейчас от Китая.
Информация