Французы во Вьетнаме – ты помнишь, как всё начиналось?
Первые государства на территории Вьетнама появились примерно в V веке до нашей эры. Понятно, что первые королевства были в достаточной степени легендарны, но когда в 111 году до нашей эры китайская династия Хань завоевала Вьетнам, здесь уже явно было что завоёвывать! Ханьское завоевание закончилось восстанием сестёр Трунг (или Чынг, есть разные формы прочтения). После чего случилось новое китайское завоевание. И новое восстание, которое привело к образованию здесь достаточно жизнеспособных государств. «Третья эра северного господства» началась в 602 году нашей эры и закончилась завоеванием будущим Вьетнамом практической независимости, скрытой за ширмой «широкой автономии». Собственно говоря, даже столь краткий экскурс в древнюю историю этого государства даёт возможность понять, что попытки его завоевания сродни тесту на мазохизм. Но, как известно, «месье знают толк в извращениях», и в середине XIX века Вьетнам решили завоевать французы.
Вьетнамские солдаты
К моменту появления европейцев Вьетнам успел существенно китаизироваться. Существенно? Вся административная переписка, деловые бумаги, законы и юридические акты велись исключительно на китайском языке! Но при этом языком культуры, литературы и поэзии оставался вьетнамский. Католицизм уже в XVIII веке смог стать во Вьетнаме политической силой: его исповедовал каждый десятый житель страны. Первыми миссионерами стали португальцы, но вскоре пальму первенства перехватили французы.
Казнь миссионера Жозефа Маршана, 1835 год
Ещё в 1663 году было создано «Парижское общество иностранных миссий», не буду касаться аспектов его миссионерской деятельности, но политические последствия были колоссальны! Активность французских миссионеров неоднократно вызывала репрессии со стороны местных властей, которые, в свою очередь, становились поводом для военного вмешательства Франции. В результате значительный кусок французской колониальной империи имеет под собой основание, заложенное Парижским обществом. Вьетнам исключением не стал...
В 40-х годах XIX века вьетнамские императоры Минь Манг и Тьеу Трик, озабоченные ростом числа католиков среди собственных подданных, начали преследования миссионеров. Достаточно долго преследования носили характер «инициативы снизу», которой императоры просто не препятствовали. Но в 1857 году следующий император, Ту Дык, официально одобрил казнь двух миссионеров, испанцев по национальности. Собственно говоря, случай был далеко не первый, но произошёл он в очень удобный для императора Наполеона III момент: аккурат во время Второй опиумной войны, так что флот и силы вторжения издалека гнать нужды не было: вот они — под боком, как раз размяться на китайцах успели!
Пьер-Луи-Шарль Риго де Женуйи
Командовать экспедицией был назначен вице-адмирал Пьер-Луи-Шарль Риго де Женуйи. В 1853 году он, будучи командиром новейшего 120-пушечного линейного корабля «Виль де Пари», поучаствовал в бомбардировке Одессы в Крымскую войну. Под Севастополем он же, уже в чине контр-адмирала, командовал французской морской пехотой. Под командованием Риго-де-Женуйи была франко-испанская эскадра в составе 50-пушечного фрегата «Немезида» (флагман), 12-пушечных корветов «Примоге» и «Флегетон», паровых канонерских лодок «Аларм», «Авланш», «Драгонн», «Фюзе» и «Митрай», а также транспортов «Дурранс», «Соне», «Жиронда», «Дордонь» и «Мёрт». Эскадра была франко-испанская, но где же испанцы? Ну... они выставили одно посыльное судно «Эль Каньо», на нём, говорят, даже пушки были. Впрочем, сухопутные силы испанцев были куда представительнее: 550 испанских солдат и 450 филиппинских «тагальских егерей». Для сравнения: французы выставили ту же тысячу морских пехотинцев и артиллерийскую батарею.
Целью экспедиции стал порт Туран — современный Дананг. Вьетнамцы сумели неплохо укрепить расположенный на полуострове город: построили пять фортов, расположенных вдоль западной стороны полуострова (названия привожу французские, вьетнамских не нашёл) — Форт-де-л'Эгюй, Форт-де-л'Обсерватуар, Форт-дю-Нор, Форт-де- л'Эст, Форт-де-л'Уаст. Между фортами расположили несколько батарей. Как впоследствии отмечали французы, все форты были в хорошем состоянии и сильно лучше, чем в Китае. Пушки — на современных лафетах, порох — английский, винтовки гарнизонов — бельгийские или французские. Проблема была в солдатах — обороняли форты 2000 солдат провинциальных войск, впрочем, вскоре к ним добавили 2000 гвардейцев.
Штурм Турана (Дананга) 1 сентября 1858 года
Союзники прибыли в Туран 31 августа 1858 года, а уже 1 сентября вице-адмирал Риго де Женьюйи в ультимативной форме потребовал у вьетнамцев сдать все укрепления в течение 2 часов. Ответа не последовало, и союзная эскадра открыла огонь... Вьетнамские форты отвечали вяло, и французский адмирал отдал приказ на высадку десанта. Отряды с «Немезиды», «Примоге» и «Флегетона» в бой повёл капитан 1-го ранга Рийно. Солдаты союзников ворвались в Форт-де-л'Эгюй, где на столе обнаружили нераспечатанное письма с французским ультиматумом. Пока шёл бой, продолжалась высадка десанта, так что вскоре без труда были взяты Восточный и Западный форты — защитники бежали после того, как укрепления были обстреляны с пары французских канонерских лодок и испанского посыльного судна «Эль Каньо». В общем, бежать не успели только защитники Форта-де-л'Обсерватуар (Форта-Обсерватории) — его пришлось штурмовать, при этом все защитники были либо убиты, либо пленены.
Памятник Нгуену Три Фуонгу
Захватив Туран, Риго де Женьюйи начал готовить атаку на близлежащие вьетнамские позиции у Кам Ле. Вьетнамская линия обороны представляла из себя цепь опорных пунктов с бамбуковым частоколом, соединённых траншеями и прикрытых рвами, заполненными водой. Французский командующий решил атаковать тремя колоннами под командованием полковников Рейбо и Лансароте и капитана 1-го ранга Рейно. В резерве оставили батальон майора Брешена. Атака началась утром 15 сентября, французы с испанцами легко сломили сопротивление защитников позиций и обратили их в бегство. Потери союзников были невелики: 10 человек убитыми, 40 ранеными. Вьетнамцы потеряли несколько сот человек и 40 пушек, которые достались союзникам в качестве трофеев, погиб командовавший отрядом Ле Динь Лы. Впрочем, несмотря на одержанные победы, настроение у потомков галлов было не радужное: французы оставили в Туране небольшой гарнизон под командованием капитана 1-го ранга Туайна и пару канонерок, после чего Риго де Женьюйи покинул город с основной частью войск. И, само собой, под его стенами вскоре нарисовалась вьетнамская армия Нгуена Три Фуонга! Но самое главное — началась холера! За двадцать дней от неё в Туране умерло более 200 человек, один из батальонов потерял треть личного состава.
Обстрел Сайгона французскими кораблями
И французский адмирал решил сымпровизировать. Вместо того чтобы мчаться на всех парах на помощь осаждённому Турану, он рассудил, что удар по Сайгону будет значительно проще и вынудит Нгуена Три Фуонга снять осаду. Сказано — сделано! 10 февраля 1859 года союзная эскадра уже обстреливала форты, защищавшие гавань Вонг-Тау. Пушки французских кораблей достаточно быстро заставили замолчать вьетнамские батареи, после чего морские пехотинцы капитана 1-го ранга Рийно захватили укрепления.
На следующий день начался поход союзной эскадры на Сайгон. Корабли пять дней поднимались вверх по течению реки Сайгон. Первым шла канонерка «Драгонн», за ним следовали ещё две канонерки, два корвета и испанский корабль. Продвигалась эскадра медленно: с постоянными промерами глубин — фарватер Сайгона французам знаком не был. Каждую ночь корабли бросали якоря, за время путешествия шесть раз пришлось отвлекаться на захваты фортов по берегам реки. Форты, построенные по системе Вобана, соединяли деревянные частоколы, которые приходилось регулярно сжигать, этим занимались отряды инженеров под командованием капитана инженерных войск Галлимара.
План цитадели Сайгона
Вьетнамцы без дела не сидели: за время похода вверх по реке «Драгонн» получил попадание трёх пушечных ядер, «Авланш» — семи. Дабы не испытывать подобных трудностей при возвращении, все орудия захваченных фортов либо заклёпывались, либо принимались на борт союзных кораблей. Вечером 15 февраля эскадра встала перед парой фортов, построенных французскими военными инженерами при императоре Джиа Лонге и защищающих Сайгон со стороны реки. С воды форты прикрывала цепь из лодок, начинённых порохом. На рассвете следующего дня «Флегетон» и «Авланш» заняли позицию в 800 метрах перед фортами и бросили якоря. Фарватер был узким, так что контр-адмирал Леонар Шарнер имел возможность командовать кораблями не при помощи сигналов, а голосом. Как ни странно, большую роль при подавлении вьетнамской артиллерии сыграли французские снайперы: винтовки на тот момент не сильно уступали в дальнобойности гладкоствольным пушкам (а тут ещё и фарватер был узкий, поэтому дистанция боя – небольшая), так что стрелки быстро выкосили вьетнамскую орудийную прислугу. К 8 часам утра оба форта были захвачены испанцами. Дело было за малым: взять цитадель Сайгона.
Штурм цитадели Сайгона
Утром 17 февраля союзники высадились и атаковали цитадель. Не желая уступать испанцам славу (форты, как-никак, любители хамона и гаспачо взяли, а не потомки Астерикса с Обеликсом), французы шли впереди. Первым в ворота цитадели вошёл сержант морской пехоты де Пальер, и вскоре гарнизон сбежал из крепости. Но вьетнамцы не были бы вьетнамцами, если бы не попытались контратаковать: около тысячи защитников Сайгона попытались выгнать из цитадели захватчиков. Контратаку союзников возглавил лично контр-адмирал Шарнер, который повёл в бой филиппинцев полковника Лансароте. К десяти утра цитадель была окончательно взята.
Жан-Бернарден Жорегуберри, на момент взятия Сайгона был сильно моложе
А дальше началось что-то невообразимое! Испанцев с французами было слишком мало, чтобы защищать огромную цитадель. И её решили взорвать. Были заложены 32 мины, и 8 марта 1859 года крепость взлетела на воздух. Вот только рядом находились рисовые склады, рис загорелся от взрывов, и... пожар продолжался несколько месяцев. А Риго де Женьюйи вернулся в Туран, оставив в Сайгоне гарнизон капитана 2-го ранга Жана-Бернардена Жорегуберри — командира корвета «Примоге» (и будущего морского министра Франции). Под его командованием оказалась рота французской морской пехоты, испанская рота филиппинской лёгкой пехоты и 400 моряков — в качестве орудийной прислуги, всего около 1 тысячи человек.
Франсуа Пейдж
В общем, сразу с началом войны стало ясно: всё идёт тяжелее, чем предполагалось. Местные католики не восстали, армия Нгуена Три Фонга из-под Турана не ушла, да ещё холера, будь она не ладна! В общем, Риго де Женьюйи сменил контр-адмирал Франсуа Пейдж. Собственно говоря, ему было поручено начать переговоры с императором Вьетнама. При этом непременной частью договора должен был стать пункт о защите католической веры, а по территориальным приобретениям контр-адмиралу разрешили идти на уступки. Дело в том, что аккурат в этот момент Наполеон № 3 начал воевать с австрийцами в Италии, да и Вторая опиумная война в Китае была, как бы это сказать помягче... не окончена. В общем, затяжная война с Вьетнамом (к тому же из-за пары миссионеров!) для Франции в этой ситуации была лишней.
План похода на Мифо
Проблема была в том, что обо всех французских внешнеполитических проблемах вьетнамцы были в курсе. Поэтому сильно уступать в переговорах не спешили. Переговоры начались в ноябре. 18 ноября Пейдж, дабы ускорить процесс, обстрелял и захватил ещё несколько фортов. Но война продолжалась и в 1860 году! Шарнера с большей частью сил отправили обратно — в Китай. А в апреле 1860 года Вьетнам (французы уже называли его Кохинхиной) покинул и Пейдж. И — вовремя: вьетнамская армия в марте начала осаду Сайгона. Тысяче франко-испанцев пришлось держаться против 10 тысяч вьетнамцев. Осада длилась до февраля 1861 года. К тому времени французы поняли, что защищать одновременно Туран и Сайгон не могут, и Туран оставили.
Битва при Ки Хоа
Но, к счастью для захватчиков, в 1861 году окончилась Вторая опиумная война. Шарнер и Пейдж вернулись во Вьетнам с эскадрой из 70 кораблей и 3500 солдатами под командованием генерала Эли де Вассуаня. Такой силы местные воды ещё не видели! Два паровых фрегата, три корвета, одиннадцать авизо, пять канонерских лодок первого класса, госпитальное судно, всё остальное — транспорты. 24 февраля 1861 года состоялась битва при Ки Хоа. Ки Хоа, по имени одноимённой деревни, называли укреплённую 12-километровую линию вокруг осаждённого Сайгона. Бой начался с интенсивной канонады, после чего в наступление с разных сторон двинулись три франко-испанские колонны. Вьетнамцы сражались с мужеством и упорством, отмеченными французами. Были ранены генерал де Вассуань и испанский полковник Планка-и-Гутьеррес, атака была отбита. Сражение возобновилось на следующий день. Союзники вновь атаковали двумя колоннами. Как писал современник:
Но, оказавшись под перекрёстным, интенсивным, смертоносным огнём, ситуацию спасли энергичные лидеры, такие как морской лейтенант Жорес. Ворота были взломаны топорами инженеров, в то время как морская пехота и стрелки окружили вражеские позиции. Все защитники были уничтожены, а комплекс — разрушен.
Захват Бьен Хоа
Победа под Ки Хоа позволила французам начать наступление. В начале апреля 1861 года в руки французов перешёл Мифо (современный Мо То), в 1862 году — Бьен Хоа и Винь Лонг. Вьетнамцы капитулировали в апреле 1862 года. Три захваченные французами провинции получили название колонии Кохинхина со столицей в Сайгоне. От завоевания далеко не все во Франции были в восторге: сил и средств на войну было затрачено очень много, а удерживать колонию на другом конце Евразии было накладно. Другие указывали на экономические выгоды, которые могла дать новая колония. Но ни первые, ни вторые не могли себе представить, что это всё — лишь начало истории, которая продлится 80 лет и кончится... не к славе Франции.
Мирный договор, скорее всего, черновик
P.S. Интересно восприняли завоевание французами Вьетнама русские. Аккурат в это время Сайгон по поручению адмирала Попова посетил гардемарин Константин Стунюкович, будущий известный писатель-маринист.
Хоть французский режим был несравненно лучше своего, тем не менее он был чужой, и это была одна из главнейших причин, почему анамиты (вьетнамцы Г. ф. Ц.) восставали против завоевателей... рассказывали, что анамиты храбро и стойко защищались во время войны с французами. Попавшие в плен, они равнодушно умирали, если их расстреливали озверевшие солдаты... Вместо милосердия как единственного средства, чтобы расположить народ в свою пользу, победители после битв добивали раненых, и Ашанину (под этой фамилией Станюкович выводит себя) во время его пребывания в Кохинхине не раз приходилось слышать в кафе, как какой-нибудь офицер за стаканом вермута хвастал, что тогда-то повесил пятерых... как его товарищ находил, что пять — это пустяки: он во время войны десятка два вздёрнул... И всё это рассказывалось шутя, при общем смехе, точно самое обыкновенное дело.
В общем, симпатии французы в этой войне у будущего писателя не вызывали...
Информация