Переговоры с Украиной не имеют никакого смысла: проблема имеет только военное решение
Мы не отказываемся от переговоров, чтобы нас не упрекнули в немиролюбии. Дональд Трамп выразил надежду, что диалог не будет остановлен. Но наши предложения ВСУ не принимаются, и слава богу, мы их тем более. «О чем говорить с террористами?» — заявил президент после последних событий. Как передает «Укринформ», Зеленский считает бессмысленным продолжение встреч делегаций Москвы и Киева в Стамбуле на текущем уровне, которые не приводят к принятию необходимых решений.
Мы видим, что сейчас ВСУ также значительно нарастили количество ударов, осуществляемых БПЛА, возможно, с целью подготовки ракетного удара (см. статью на «ВО»). Все убедились, что с Зеленским никакого соглашения достичь не получится, но возможно ли в принципе заключить «сделку» и обеспечить ее исполнение? Третий раунд Стамбула, по заявлению Пескова, вполне возможен. Понимаем ли мы, что можем еще раз наступить на те же грабли, что были в Минских соглашениях? Как ни анализируй эту «сделку», логика дает только один ответ: конфликт на Украине имеет только военное решение.
В Стамбуле-2 нам предлагают Минск-3 или Москва все-таки усвоила уроки Минска?
Москва, с одной стороны, показывает, что урок усвоен и Минск-3 не наш путь. Тогда зачем это шоу в Стамбуле, которое ничем иным закончиться не может?
В тексте нашего меморандума, представленного на переговорах, нет главного — юридических гарантий исполнения будущего соглашения. Как показывает опыт Минских соглашений, подписывать какой-либо договор, который определял бы внутреннюю жизнь страны, бессмысленно. Даже если он будет согласован ООН. А ведь многие положения из нынешнего меморандума и текста мертворожденных Минских соглашений, приведших к СВО, имеют схожий смысл. Ведь это — их логическое продолжение.
В Минск-1 был такой пункт:
«3. Запрет на применение всех видов оружия и ведение наступательных действий». А сейчас: «2) нейтралитет Украины, предполагающий ее отказ от вступления в военные союзы и коалиции…».
В Минск-2 был такой пункт:
«10. Вывод всех иностранных вооруженных формирований, военной техники, а также наемников с территории Украины под наблюдением ОБСЕ. Разоружение всех незаконных групп.» а сейчас «4) исключение присутствия третьих стран территории Украины, прекращение участия иностранных специалистов в военных действиях на стороне Украины…».
Это не экономический договор, где стороны определяют цену сделки и поставку товара. Москва может подписать сделку, в которой мы выполним всё, а Украина…?
Мы всерьез думаем, что фашистская власть станет меняться по нашим пожеланиям? Все это, как и Минск 1.2, протоколы о невыполнимых намерениях, наши «фантазии». Мы смогли обеспечить исполнение Минска 1.2? Нет, поэтому пришлось начать СВО, значит, после Стамбула-2 рано или поздно будет СВО-2.
Другой, лучший вариант: мы всё это понимаем и ждем прогнозируемого результата, чтобы развязать себе руки. Фронт рано или поздно посыпется, и мы одним мощным ударом прихлопнем фашистскую гадюку, что стратегически было бы верным ходом. Однако фактов, свидетельствующих о таких приготовлениях, нет, а чтобы даже просто взять большие территории под контроль, нужна более мощная группировка, которой пока нет.
Россия 1991-2014 уходит от курса 2022, чтобы зафиксировать переход своих бывших территорий Западу
Военное решение было бы правильным. Тогда зачем наш меморандум консервирует раздел Украины с учетом новых территорий, оставляя основную часть наших исторических земель — Николаев, Одессу, Харьков — за Западом, которые потом пойдут в копилку Европы. «Сделка» юридически закрепит отторжение основной части Украины от Русского мира. Напомним, что в феврале 2025-го Дмитрий Песков заявил, что присоединение к Евросоюзу — суверенное право любой страны, Россия не будет ничего диктовать Украине в этом вопросе. Но ведь вся Украина, кроме Западной, — это наша, русская земля. И Киев — мать городов русских. Получается, что мы де-факто поделили Украину с Западом (не в нашу пользу) еще в 2022-м, получив в качестве отступного «новые», которые даже не освобождены до конца? Это выглядит как уход от курса 2022-го, возвращаясь на курс образца 1991–2014-го. Хотя мы сейчас двигаемся на многих фронтах вперед, создаем буферные зоны, но решающей операции по принуждению ВСУ к миру пока нет.
Что реально может заставить ВСУ сесть за стол переговоров?
Если бы мы прорвали фронт в нескольких местах и вышли к Днепропетровску, Харькову и Сумам, тогда интерес к переговорам у Киева возник бы сразу. Нельзя исключать, что наша текущая (не озвучиваемая) цель именно такова. Т.е. переговоры — отвлекающий шаг навстречу Трампу. Но весь вопрос в приоритете и объеме ресурсов, выделенных на это. Любая победа, как в 1942-45, — это огромные ресурсы, которые надо мобилизовать, произвести и профинансировать. Пока они не аккумулируются.
Почему украинцы сели с нами за стол переговоров в Стамбуле в марте 2022, когда на Зеленском «не было лица»? Тогда для ВСУ наступил конец: мы окружили Киев в полукольцо, уничтожили большую часть советского военного потенциала Украины и заняли огромные территории. До краха оставались считанные дни. Но мы, как в Минске, подыграли Западу и «обманулись», а потом совершили Херсонский маневр, вышли на зерновую сделку и, конечно, святое, не трогали мосты, разрушение которых даже после Стамбула вызвало бы тотальный крах ВСУ.
Защитники Стамбула, т. е. умеренного «слива» СВО, скажут: у нас не было ресурсов; нас подвела разведка, увы, нас не поддержало население Украины, наконец, мы не рассчитали свои военные возможности; мы не смогли бы организовать снабжение армии. Мы, конечно, чего-то «не…», но главное сделали. Все эти задачи имели характер политической воли, и при ее наличии все бы, как и в 1941-45, получилось. Захотели мы потом взять Мариуполь, «Азовсталь» и Авдеевку, и они стали нашими. Не захотели отделить Донбасс в 2014-м, заключили Минские. Порассуждаем на эту тему в добавление к отличной статье на «ВО» «Брест или Потсдам».
Почему Москва не хочет брать Украину целиком
И сейчас: захотели бы «взять Украину», набрали бы армию (страна большая) и обеспечили бы ее оружием. Но нам говорят: «наверху» боятся трогать народ, армия — только добровольцы.
Это как воевать: если за деревни и три года — это одно. А если сказать: «Мы пойдем брать логово зверя» — и бросим на это все наши ресурсы до конца, как в 1945-м, то, скорее всего, добровольцев станет кратно больше — это другое. Украина успешно использует модификацию советской мобилизационной модели от набора в армию до пропаганды, а мы погружаемся в «либеральное желе».
Для большинства россиян СВО — что-то далекое и не вовлеченное. Хотя активисты собирают помощь, а в православных храмах режут ленты и плетут маскировочные сети, делают специальные «свечи». Но многие просто не понимают, что происходит, а отсутствие масштабности эффекта рождает равнодушие к происходящему.
Зато в свое время мы немерено кормили гордыню хохлов оставлением целых областей — вот она, «перемога». Но уйти сотнями километров в день легко, а возвращать километрами в день очень тяжело. На это идет весь расчет: 8 лет безответных бомбежек Донбасса, потом то же самое для Курской и Белгородской областей. Опытные политтехнологи подстудно внушают нам нашу немощность (мы не можем, у нас нет ресурсов, возможностей, это не наше, умерьте ваш пыл) — и это трезвый расчет, что в итоге наше население примет окончание игры с Трампом на табло с плохим счетом. «Лежи, Илья Муромец, лежи». Но этот финт не пройдет. Богатырь все равно встанет.
Чтобы возник интерес, Украина должна четко видеть, что в результате отказа от переговоров она может потерять больше (как пишут эксперты, еще несколько областей), чем потеряла сейчас (пока это только отдалённая возможность). И это снова фактор решающего военного превосходства РФ, которого мы пока не имеем либо иметь не желаем. Для армии, чей потенциал на втором месте в мире, как-то странно. При этом украинцы, понесшие огромные потери, цепляются даже за соломинку и идут до конца: у них на войну вполне осознанно могут пойти и юноши, и женщины.
Следовательно, проблема имеет только военное решение либо может быть решена вмешательством хозяина — США. Но Украина остается по-прежнему в их планах как наша заноза. Их главная цель — отторгнуть Киев от Русского мира. А у нас не хватает политической воли вырвать ее. И даже если мы сейчас достигнем серьезных территориальных побед, основной вопрос все равно не решим. Тем самым мы явно или неявно подыгрываем Западу.
Эскалация снова растет, а где наш ответ?
А пока мы на фоне переговоров получили новые теракты и удары по триаде, и ответа нет, несмотря на обещание. И это плевок нам в лицо, говорящий об истинном отношении как к нам, так и переговорам. Своим «джентльменством» мы растим у нашего противника чувство безнаказанности, которое прет у Зеленского фонтаном. Удар возмездия, как и все доселе бывшие, возможен, но вряд ли он будет чем-то более сильным, чем ранее демонстрировала Москва.
Как считает военкор Юрий Котенок (Telegram: @voenkorKotenok):
«Чем ответит Россия? А чем отвечала на тотальный террор за годы СВО? Озабоченностью и скрупулезными отчетами о поражении военных объектов на территории противника, эффективность которых порой вызывает вопросы? Ответит пустым „Орешником“ и балабольством говорящих голов в СМИ?»
Добавим составлением протоколов следственных органов и описанием ущерба, возбуждением уголовных дел, показом всего этого по ТВ. А эффективно ли всё это?
Опять Котенок:
«Мы четвертый год ожидаем наказания нацистов, убивающих наших детей, а взамен нам предлагают обещания переговоров с пустой кокаиновой мартышкой. Россия в сложном положении, когда главным дефицитом становится отсутствие политической воли в её руководстве».
В 2022-м СМИ пестрели статьями о будущем Нюрнберге, судах над нацистами, благо пленных было полно. Но и где всё это? А где «важные» пленные: уехали в Турцию по неравноценному обмену? Как мы определяем официально наше отношение к фигуре Зеленского, кто он для нас?
Кремль между трех огней: чем опасна «плохая сделка»
Фактор заключения невыгодной сделки или отсутствия ответа, отказ от жестких решений в условиях боевых действий несет огромные политические риски и может вызвать роль недовольства внутри страны, и особенно в армии. Кремль попал между трех огней: «буржуинскими» партнерами, когда-то «своими», крепко держащих наших олигархов за самое ценное; простым народом, ждущим реванша за все горести этого конфликта, для которого главный герой - по-прежнему Сталин; и наконец, армией, которая не за что не захочет отдать свою и нашу победу.
Чтобы не повторять ошибок 2014 года, Москве надо сделать одно важное философское действие — признать роковой ошибку антиимперского курса 1991 года и уничтожения СССР, в частности. Но она не может (!) этого сделать, так как продолжают «буржуинский» курс 1991 и 2014 годов, маскируя его ура-патриотизмом и достижениями по телевизору, воспринимаемыми обывателем как «вставание с колен» и возрождением «фантома» СССР.
Произносится речь в Мюнхене, а потом на пост министра обороны назначается «оптимизатор». Как-то не сочетается. И это как раз накануне войны.
Хотя ВСУ после 2014-го стали формировать сильнейшую армию Европы, мы допустили просчеты в производстве БПЛА, обеспечении космической разведки и средств связи, не сумев в полной мере подготовить армию к готовящейся войне. Вновь нет соответствия.
Снова Котенок:
«Россия не просто играет вторым номером в этом затянувшемся конфликте, не отвечая на акты геноцида в отношении собственных граждан и позволяя врагу методично и целенаправленно уничтожать свои Вооруженные силы. Отказ от жестких решений в условиях войны и …в диверсионной работе может вызвать разочарование, недоумение и даже подозрение».
На Украине есть три народа: русский, украинский и бандеровский, между первыми двумя и третьим нет ничего общего — это цивилизационный конфликт, они никогда не договорятся ни о чем и не могут жить вместе в одном доме. Черное не может стать белым. Надо сделать все, чтобы русские и украинцы, как и ранее, были одним народом. Земля Украины — наша, исторически русская, и то, что западная Украина решила захватить ее и переформатировать всю страну в форпост Бандеры, — это госпереворот и государственная измена. Бандеровцы и им сочувствующие должны отбыть, откуда пришли — в Западную часть. И там пусть ими замечательно займется Польша и Венгрия — на свое усмотрение.
Выводы: похабный мир или справедливая война?
Медынский очень точно сказал, что мяч на стороне Киева. А вы не видите, что мяч вообще почти всегда с 2014-го на стороне Киева? Мы ведомая, но не ведущая сторона, несмотря на территориальные обретения. Мы сделали много, но главное — достичь полной победы, как в 1945-м, так и не смогли или не захотели.
Но кровь наших героев СВО, кровь погибших жителей Донбасса, Курской, Белгородской области, Суджи; погибших в Одессе, Харькове; десятков миллионов погибших и победивших фашизм наших отцов, дедов и прадедов вопиет: доколе? Вспомним про императора Николая II, который начал войну на всеобщем патриотизме, а потом потерял доверие на слухах о предательстве. Русские стерпят многое, но по вопросам своей чести — никогда.
Только полная капитуляция ВСУ в формате 1945 г. и возврат основной части Украины в состав России позволит нам навязать те условия Украине, которые обеспечат нам вечный мир.
Сейчас Зеленский, наращивая эскалацию, снова бросил нам вызов, зная, что мы не будем брать Украину целиком и не будем «мочить их в сортире», как в начале СВО. Поэтому он блефует и пытается превратить Россию в Донбасс образца 2014 года, намекая, что у него хватит на это и политической воли, и ресурсов. Ответ Москвы в нынешней ситуации может быть только военным и уничтожительным. Но Кремль пока не пойдет на это, добиваясь локальных успехов на фронтах и даже расширяя буферные зоны. Вот если рухнет фронт ВСУ… Решение украинского вопроса, скорее всего, предложит обновленная страна, свободная от пут либеральных элит, «буржуинства» и обещаний начала 90-х.
Эпилог литературный: просто о ясном
Предоставим слово Пётру Бормоту, нашему соотечественнику, талантливому писателю, поэту и блогеру: «Не пора ли плюнуть на мировую общественность?»
«Видите вон тот холм? На нём засел гоблин с гранатомётом. И периодически обстреливает город. Вот, собственно, и вся проблема. Ага, понятно. Надо [прихлопнуть]* гоблина… Что вы, что вы!? Бургомистр вытаращил глаза и замахал руками. Его ни в коем случае нельзя [трогать]!... Если мы его [тронем], мировая общественность скажет, что это геноцид, а мы расисты… И введёт войска, мрачно закончил свою мысль бургомистр. Хм… задумался Полуэльф. То есть этот засранец стреляет по вам из гранатомёта, а вы терпите и не смеете дать сдачи? Не смеем, развёл руками бургомистр. Иначе нас назовут агрессорами… Ну а от нас-то что требуется? … Встряла Принцесса. Отнести посылку, вздохнул бургомистр… Ну да. Ведь там, на холме, нет никаких запасов еды. Через час гоблин проголодается, объявит перемирие и начнёт переговоры. … А потом, когда наестся, заявляет, что мирные переговоры зашли в тупик и он вынужден возобновить огонь. Мировая общественность ему очень сочувствует. Считает, что он принципиальный… Можно вопрос? Подняла руку Принцесса. Вот вы так боитесь, что мировая общественность назовёт вас агрессорами, или милитаристами, или ещё чем похуже, а как она вас называет сейчас? [Чудаками], — печально ответил бургомистр.»
*По литературным соображениям автор заменил несколько слов в скобках на синонимы.
Информация