Перечитаем «цитатник Мау». Владимира Мау
Об уроках перестройки
К 40-летию перестройки, в которую народ когда-то вообще-то поверил, в большой прессе отписались немногие. Про экономику социализма, которую как только не полоскали в конце 80-х и в 90-е, практически единицы. По большому счёту СМИ заметили только статью Владимира Мау в журнале «Вопросы экономики».
Её вполне можно было бы признать программной, если бы речь шла о планах на будущее, хотя разговор о прошлом тоже нередко рассчитан как раз на то, что останется после нас. Однако из-под пера Владимира Мау, бывшего главы Рабочего центра экономических реформ при правительстве и ректора народно-хозяйственной академии РАНХиГС, могло выйти нечто более актуальное, но юбилей обязывает.
Тем более что отношение Мау к собственно перестройке весьма и весьма относительное. Скорее, как раз на её опыте он вырос в одного из гуру реформ, которые после рулёжки Горбачёва и таких его соратников, как Яковлев и Лигачёв, были практически неизбежны. Или неотвратимы, это уж как кому нравится.
Владимир Александрович Мау всего два года назад, не без скандала, покинул пост ректора РАНХиГС – кузницы управленческих кадров, этакого конвейера по выпуску «эффективных менеджеров». Теперь уже экс-ректор когда-то не без гордости отмечал, что «в стране на руководящих постах работают десятки тысяч наших выпускников».
Никто не может молчать
Но вряд ли сейчас Владимир Мау рассчитывает хотя бы на подобие «возвращения в обойму». И вряд ли он сел за компьютер, чтобы просто не скучать. Возможно, кто-то намекнул, что неплохо бы высказаться, но и это тоже вряд ли — уроки перестройки уже изучают в школе.
А вот для высшей школы тема открылась и вовсе давным-давно, в том числе, точнее – в первую очередь, как раз в РАНХиГС. Проверено на себе, в бытность работы в информагентстве под патронажем Счётной палаты РФ. Этому ведомству не поручался разбор «перестроечных полётов», а вот с последующей приватизацией, и с ваучерной, и с залоговыми аукционами, разбираться пришлось.
Как жаль, что конкретные результаты проверки СП РФ было потом решено просто списать в архив. А о перестройке теперь даже таким авторам, как Владимир Мау, подписавшийся «независимый исследователь», приходится говорить как о далёком прошлом. Хотя 40 лет – тот самый срок, который взял себе библейский Моисей, чтобы вправить мозги соплеменникам.
В связи с этим не покидает желание спросить у того же Владимира Александровича Мау: «А нам-то мозги вправить удалось, или теперь всё хотелось бы сделать иначе?» Но зачем же иначе, если наш герой убеждён в том, что чуть ли не собственно горбачёвская перестройка подарила России бюджетную и денежную стабильность.
И это пишет «независимый исследователь» Владимир Мау после гайдаровского шока и сгоревших у миллионов граждан сбережений, вплоть до «гробовых». Пишет после впаренных людям ваучеров, которые для подавляющего большинства оказались пустыми бумажками.
Пишет после дефолта и нескольких девальваций рубля. После кризиса 2008-2009 годов и после тех же залоговых аукционов, когда некая «группа товарищей» в обмен на жирные куски госсобственности кредитовала власть, а точнее — всю страну, за её же кровные миллионы?
Реформатор, он же - популист
Реформатор Мау, разумеется, прав, когда называет перестройку [«последней масштабной попыткой реформировать советскую экономику на основе рыночных принципов»]. Только вот почему-то не российские, а китайские реформы от Дэн Сяопина до Си Цзиньпина убеждают, что такое было вполне возможно.
Сравнивая перестройку с НЭПом и не состоявшейся на практике косыгинской экономической реформой середины 1960-х годов, Мау обращает внимание, что и она не дала устойчивого результата. Хотя НЭП, как показала история, точно дал.
Иначе как бы были возможны в Советском Союзе индустриализация и коллективизация, как бы мы выстояли в 1941-м, когда никакого ленд-лиза не было и в помине? Владимир Мау, титулованный, но как бы отстранённый автор, похоже, не задумался о том, а не рухнул ли Союз как раз потому, что реформы запоздали, и начинать надо было как раз в 60-е.
Зато про перестройку он написал, что, «создав фундамент, она обострила политические проблемы. И, в отличие от первых попыток реформирования социалистической экономики, привела к краху всей советской системы».
И сделал совсем уж неожиданное признание: «Никакие благие намерения не могут подвергать риску макроэкономическую стабильность. Финансовая стабильность приоритетна по отношению к темпам экономического роста». Куда заводят благие намерения, автор, конечно, не стал.
Сам по себе опыт перестройки для России Владимир Мау решил обозначить как «мощное противоядие от финансового популизма». Однако тут же из-под пера автора выходит чисто популистское признание, что темп институциональных реформ не должен быть самоцелью.
Кому они должны сказать спасибо
Реформы, по его вполне справедливой оценке, должны «созреть» и осуществляться постепенно, по мере формирования общественного спроса. А «финансовая стабильность в долгосрочном плане важнее, чем достижение краткосрочных политических результатов, какими бы эффектными они ни представлялись».
Российских реформаторов, и в том числе Владимира Мау, от жёстких последствий их реформаторства фактически спас дефолт, точнее то, как из него вывели Россию правительство Евгения Примакова и Центробанк под руководством Виктора Геращенко.
Владимир Мау – это один из ярых, и признаем – ярких когда-то сторонников интеграции российской экономики в мировую, а по сути – глобализации под диктовку транснациональных корпораций. Сегодня же, словно по примеру сверху, решил сменить вектор.
Просто взял и признал, что одним из главных уроков перестройки стало «осознание необходимости осторожно относиться к зависимости страны от мирохозяйственных связей и стремиться к их географической и политической диверсификации».
Не поздновато ли, и почему о подобном не было и речи, даже когда «ликвидаторов дефолта» попросту отодвинули от реальных рычагов власти? Впрочем, как раз когда случился первый после дефолта кризис 2008 года, Владимир Мау осчастливил нас признанием, что «если бы кризисы можно было предсказывать, их бы не было».
Чуть позже у ректора РАНХиГС было ещё интереснее, особенно с учётом наметившегося заказа на антиглобализм и противостояние с коллективным Западом: «Они не станут локомотивами вытягивания из кризиса, то есть не они спасут западный мир, а западный мир начнёт спасать глобальную экономику».
Как это сегодня и происходит.
Информация