Американские «незнайки» начала-середины 19 века

Незнайка во всей свой красе!
Николай Носов. «Приключения Незнайки и его друзей»
История, которую мало кто знает. А было так, что у нас на сайте «ВО» появилась статья Виктора Бирюкова, посвященная специфике двух важных исторических событий в истории США – Войне за независимость и Гражданской войне Севера и Юга. И вот в комментариях ряд наших читателей некоторым образом пожалел разгромленных южан. Мол, они были носителями патриархальных ценностей, тогда как янки принесли на благодатный юг культ чистогана. Что ж, отчасти это справедливо. Более того, есть две очень интересные книги: «Унесенные ветром» Маргарет Митчелл и «Хижина дяди Тома» Гарриет Бичер-Стоу. Причем, если первая была написана в 1936 году, то вторая в 1852-м, то есть по самым горячим следам.
Если оценивать их самым примитивным образом, то одна из них была «за», а другая «против» того положения, которое сложилось в США накануне Гражданской войны. Но при этом обе книги рассматривали ее причины. Рассматривали их и учебники по истории США нашего советского времени, и, опять же, многие из них эти причины называли. Однако далеко не все. А все потому, что беда наших гуманитарных наук заключалась в том, что… далеко не все законы общественного развития к моменту написания этих книг были известны либо известны, но не принимались во внимание. Поэтому в них господствовал весьма упрощенный взгляд на происходящее. А жизнь, как оказалось, была куда как сложнее тех же самых марксистских схем, пусть даже на первый взгляд они выглядят и стройно, и вполне логично. И вот сегодня мы как раз и познакомимся с одной из сторон американской жизни накануне Гражданской войны, о чем я совсем недавно обещал написать целому ряду наших читателей.
Начнем с того, что про нашего советского Незнайку Николая Носова, наверное, слышали все. Но… если бы мы на «машине времени» перенеслись в США, ну, скажем, 1850 года, то могли бы запросто встретить там людей, которых тоже называли… «незнайками». А всё потому, что на целый ряд вопросов они дружно отвечали: «Я ничего не знаю!» И было таких людей там совсем немало, самое настоящее массовое движение, которое так и называли «партия ничего не знающих» или «партия незнаек».
Сторонники движения «Незнайки» считали, что существует «романистский» заговор с целью подорвать гражданскую и религиозную свободу в Соединённых Штатах, причем организован он был католиками, то есть, говоря языком современности, все они были жертвами «теории заговора». «Незнайки» стремились объединить коренных протестантов для защиты их традиционных религиозных и политических ценностей, то есть той самой изначальной патриархальщины, которую принесли на землю Америки отцы-пилигримы на «Майском цветке».
Протестанты опасались, что католические священники и епископы будут контролировать значительную часть избирателей из числа мигрантов, получивших американское гражданство. Правда, в большинстве мест идеология и влияние движения «Незнайки» просуществовали всего один-два года, после чего оно распалось из-за слабости и неопытности местных лидеров и глубокого раскола по вопросу рабства. В некоторых штатах Юга их партия, в отличие от Севера, не делала акцента на антикатолицизме и по вопросу о рабстве занимала нейтральную позицию, однако она стала главной альтернативой доминировавшей там «Демократической партии».
Интересно, что антикатолические настроения были очень широко распространены в колониальной Америке, но они играли незначительную роль в американской политике до тех пор, пока в 1840-х годах в страну не прибыло большое количество ирландских и немецких католиков-эмигрантов. Итогом стало направленное против них движение нативистов, то есть «коренных американцев-протестантов». В Нью-Йорке они заявили о себе еще в 1843 году, после чего их движение стало быстро распространяться на близлежащие штаты под названием «Партия коренных американцев». Они добились успеха на ряде местных выборов и выборов в Конгресс, в частности в 1844 году в Филадельфии, где антикатолический оратор Льюис Чарльз Левин был избран представителем от 1-го округа Пенсильвании.
В начале 1850-х годов появилось множество тайных обществ, самыми главными из которых стали «Орден объединенных американцев» и «Орден звездно-полосатого знамени». Они появились в Нью-Йорке в начале 1850-х годов как тайные организации, которые начали быстро распространяться по всему Северу, привлекая в свои ряды некатоликов, особенно представителей низшего среднего класса или квалифицированных рабочих.
Интересно, что название «Ничего не знаю» возникло в полусекретной организации партии. Когда ее члена спрашивали о его деятельности, он должен был отвечать: «Я ничего не знаю». Посторонние насмешливо называли членов партии «Ничего не знающими» или в просторечии «незнайками», и это название прижилось. Ну а в 1855 году «Ничего не знающие» впервые пришли в политику под названием «Американская партия»…
А открыл путь для появления новой крупной политической партии, противостоящей «Демократической партии», крах партии вигов после принятия в 1854 году закона Канзаса — Небраски. Суть этого закона состояла в том, что быть в штате рабству или нет, должны были определять жители штата простым большинством голосов, и понятно, что он возмутил северян. Раскол между сторонниками и противниками рабства привел не только к распаду партии вигов, большая часть северных членов которой присоединилась к новой Республиканской партии, но и привел к вооруженным столкновениям в Канзасе, известным как «Кровавый Канзас».
Созданная этими событиями напряженность стала одной из главных причин, приведших к Гражданской войне в США. Тем более что Канзас вошёл в состав Союза в 1861 году как свободный штат, а вот Небраска получила этот статус уже после окончания войны, в 1867 году. И во всех этих событиях «незнайки» играли весьма активную роль, подливая масла в огонь политической конфронтации Севера и Юга.
Сначала «Незнайкам» удалось избрать в Конгресс своего представителя Натаниэля П. Бэнкса от штата Массачусетс и ещё нескольких человек на выборах 1854 года, после чего они как раз и объединились в новую политическую партию. На Юге она стала инструментом для политиков, выступавших против демократов. Многие члены и сторонники Американской партии также надеялись, что она займет промежуточную позицию между сторонниками рабства из «Демократической партии» и радикальными противниками рабства из быстро набирающей силу «Республиканской партии».
Она же выдвинула бывшего президента Милларда Филлмора на президентских выборах 1856 года, но он не афишировал свое членство в этой партии и лично воздерживался от поддержки деятельности и идеологии движения «Незнайки». На президентских выборах 1856 года Филлмор получил 21,5% голосов избирателей, уступив кандидатам от Демократической и Республиканской партий. Генри Уинтер Дэвис, активный сторонник «Незнаек», был избран в Конгресс от штата Мэриленд от «Американской партии». И, оказавшись в Конгрессе, он первым делом заявил, что в недавнем избрании президентом демократа Джеймса Бьюкенена виноваты «неамериканские» ирландские иммигранты-католики. Вот что он тогда сказал:
Что-то это всё очень напоминает, не так ли? И очень даже что-то «родное» слышится в этих его словах…
«Теория заговора» — вещь вообще-то всегда носящая иррациональный характер, а страхи, порождаемые им, обычно носят экзистенциональный характер. Но в данном случае иммиграция большого количества ирландских и немецких католиков в Соединённые Штаты в период с 1840 по 1860 год превратила религиозные разногласия между католиками и протестантами в серьезную политическую проблему. Иногда на избирательных участках вспыхивали потасовки с применением оружия.
Протестанты утверждали, что папа Пий IX способствовал провалу либеральных революций 1848 года в Европе, а также называли его врагом свободы, демократии и республиканства. Один бостонский священник назвал католицизм «союзником тирании, противником материального благополучия, врагом бережливости, врагом железных дорог, партийных собраний и школ». Сторонники теории заговора активно распространяли информацию о намерениях Папы Римского подчинить себе Соединённые Штаты с помощью непрекращающегося притока католиков, контролируемых ирландскими епископами, которые подчинялись только Папе и лично им назначались.
Ну а иммиграция в первые пять лет 1850-х годов достигла уровня, в пять раз превышавшего показатели десятилетней давности. Большинство новоприбывших были бедными крестьянами-католиками или рабочими из Ирландии и Германии, которые селились в многоквартирных домах крупных городов. Расходы на социальное обеспечение, естественно, сразу же резко выросли. Выросла и преступность. Например, в Цинциннати уровень преступности с 1846 по 1853 год вырос в три раза, а количество убийств увеличилось в семь раз. За тот же период расходы Бостона на помощь малоимущим поднялись в три раза. То есть ситуация в определенной степени оказалась похожей на ту, что имеет место сегодня и у нас!
Продолжение следует…
Информация