Завершим план досрочно: первый «pre-prototype» танка М1Е3 планируют выпустить до конца этого года
«Абрамс» устарел — нужен новый «Абрамс»
Два года назад американские военные совместно с причастными к оборонному комплексу чиновниками приняли окончательное решение о том, что танки М1А2 «Абрамс» уже не имеют будущего — только период дожития. Иными словами, разрабатывать и внедрять новые варианты модернизации без радикального изменения конструкции не очень-то и целесообразно, в связи с чем на стадии испытаний был отменён пакет обновлений SEP v.4, призванный «отполировать» самую свежую модификацию «Абрамса» — M1A2 SEP v.3.
Причины сего вполне понятны. С тех пор как «Абрамс» был принят на вооружение, его масса благодаря многочисленным модернизациям перевалила за 65 тонн, что повлияло не только на возможности его транспортировки и проходимость, но и ограничило возможности по дальнейшему усилению защиты и повышению могущества вооружения. Да и «кушает» топливо его газотурбинный двигатель немало, а общая архитектура танка накладывает сильные ограничения по интеграции электроники, в том числе систем активной защиты.
В связи с этим было принято решение сделать ставку на глубочайшую переработку концепта «Абрамса» под индексом М1Е3. По замыслам, он должен быть лишён всех недостатков предшественников: иметь меньшую массу за счёт изменённой компоновки, потреблять меньше топлива благодаря новой силовой установке, обладать широкими возможностями по интеграции всяческой электроники и много чего ещё — об этом говорили и писали немало, поэтому останавливаться на облике будущей машины смысла нет.
Гораздо интереснее здесь то, что американцы всерьёз вознамерились форсировать разработку будущего танка, да так, что первое изделие по данной программе должно быть изготовлено уже к концу этого года, а первый взвод прототипов танка — в следующем году.
С выбором видимо определились
По первоначальным планам начальная боевая готовность М1Е3 ожидалась к началу 2030-х годов. То есть, первые партии танков, уже прошедших соответствующие испытания и сертификацию, должны были быть пригодными к ограниченной эксплуатации в войсках именно к тому времени. Сроки на самом деле вполне приемлемые, поскольку речь идёт не о поверхностной модернизации. Но высшим военным чинам такое положение дел не очень-то понравилось.
Вот как это комментирует технический директор и старший советник по науке и технологиям при начальнике штаба сухопутных войск Алекс Миллер в интервью Defense News:
Если вкратце, то, когда мы с начальником [штаба сухопутных войск генералом Рэнди Джорджем] отправились в Детройт 18 месяцев назад, команда PEO заявила, что мы не увидим M1E3 до 2032 года. И мы сказали «нет»...
...[Мы] поставили перед ними задачу, поставили задачу перед General Dynamics. Я хочу, чтобы к концу года у нас был танк, а к концу следующего года нам нужен взвод...
...[Мы] поставили перед ними задачу, поставили задачу перед General Dynamics. Я хочу, чтобы к концу года у нас был танк, а к концу следующего года нам нужен взвод...
Заявление, конечно, весьма интересное — учитывая, что работы по определению того, какой танк нужен армии, длятся далеко не первый год. По сути, это признак того, что с обликом и набором функций будущей машины уже сложилась достаточная ясность: первый образец хотят получить к концу года, а значит, дискуссия переходит от концептов к конкретике. Одновременно видна готовность высшего командования активнее давить на ускорение процедур, переводя проект в фазу реальной, видимой реализации.
Разумеется, пока речь идёт не о полноценном серийном танке, а о раннем, ещё довольно сыром прототипе. Первый взвод в 2026 году — это тоже прототипы, готовые к испытаниям, но не предназначенные для полноценной эксплуатации. Тем не менее можно сказать, что американцы уже сделали первый значительный — фактически семимильный — шаг к форсированию разработки М1Е3.
Ускорение
Скорее всего, данный шаг стал возможным по одной единственной причине: General Dynamics Land Systems (GDLS), являющиеся генеральным подрядчиком в проекте М1Е3, не стали изобретать велосипед и попросту выдвинули в качестве основы свой проект AbramsX, представленный широкой публике ещё три года назад. Тем более, что компаний, способных реально конкурировать с GDLS и имеющих возможность выдать альтернативный проект танка, в США попросту нет.
Впрочем, сам AbramsX общим требованиям военных соответствует. В него вообще умудрились запихнуть всё в стиле «дорого-богато» с целью продемонстрировать возможности и заинтересовать потенциального заказчика в лице оборонного ведомства США. И там есть на что посмотреть в полноценной комплектации — о нём мы уже писали вот здесь.
Масса всего 49 тонн за счёт необитаемой башни и других изменений, что почти на 17 тонн меньше M1A2 SEP v3. Есть аж два панорамных прицела-прибора наблюдения для командира и наводчика. Можно интегрировать любые средства связи, нейросети и прочую электронику, включая комплекс активной защиты в качестве части конструкции танка, а не внешнего «обвеса». Да и топливо за счёт гибридной силовой установки — Миллер подтвердил, что именно она и будет на М1Е3 — изделие потребляет чуть ли не на 40-50% меньше, чем газотурбинный движок.
Конечно, проект от GDLS, каким бы он ни был, может претерпеть немало изменений. Однако в любом случае он будет сочетать в себе множество очень новых для американского танкостроения решений. Это касается и системы управления огнём (если башня будет необитаемой, то трудности явно возникнут), и гибридной силовой установки, и автомата заряжания пушки, который, по заявлениям Миллера, тоже будет в танке.
Все эти решения, да и танк (его концепт, по сути), пока существуют лишь в рамках конструкторских моделей и расчётов. Чтобы начать производить его даже в контексте прототипов, проекту нужно пройти критическую и финальную оценку конструкции — комплексный анализ того, готова ли машина к воплощению в металле. На этих этапах инженеры и заказчик обязаны выяснить и подтвердить, что выбранные технологии обладают достаточной зрелостью и безопасностью, что все системы и узлы согласованы между собой, а технологические и финансовые риски сведены к минимуму.
Практически это своего рода получение «паспорта» для машины, который доказывает, что её можно производить и испытывать, а проблемы с ней если и будут (а при испытаниях они точно будут), то не фундаментальные, без риска переделки всего проекта и потери миллиардов. Процедуры эти обязательные, так как могут действительно защитить как государство от необоснованной траты денег, так и не сорвать планы производства. Однако во временном промежутке от старта разработки танка до выпуска работоспособных прототипов они могут занимать значительное время.
Данные процедуры Миллер предлагает сократить:
...Мы понимаем, что существует множество процедурных вопросов, которые мы, правительство, решаем. Такие вещи, как проверка критического проекта, проверка окончательного проекта, — это государственные процессы...
...Но если это не угрожает жизни, здоровью, зрению или слуху солдата, мы должны иметь возможность ускорить эти процессы....
...Есть абсолютно необходимые вещи, которые мы должны сделать, но бездумно смотреть на проблему в течение трёх или четырёх лет — это глупо и неприемлемо...
...Но если это не угрожает жизни, здоровью, зрению или слуху солдата, мы должны иметь возможность ускорить эти процессы....
...Есть абсолютно необходимые вещи, которые мы должны сделать, но бездумно смотреть на проблему в течение трёх или четырёх лет — это глупо и неприемлемо...
А заодно предлагает приоритетное направление в получении допуска к безопасной эксплуатации ещё не совсем доведённых до ума прототипов, то есть подтверждении того, что в ходе опытной обкатки и испытаний прототипы не убьют, не покалечат и не нанесут никакого существенного вреда здоровью эксплуатантов. Это, в свою очередь, даст фору: танкисты раньше получат М1Е3 и раньше смогут его обкатать.
...Мы хотим выпустить взвод раньше, потому что хотим, чтобы танковые бригады могли сказать нам, что работает, а что нет. А потом, вместо того чтобы ждать ещё три или четыре года, мы получим обратную связь, позволим GD внести эти изменения, а в следующем году выпустим следующую версию...
Мы не хотели, чтобы танкист впервые увидел новый танк, [когда] он уже готов и ничего нельзя изменить, а это произойдёт через шесть лет. Мы хотим получить отзывы о сиденьях. Получить отзывы о прицеле. Получить отзывы об автомате заряжания...
Мы не хотели, чтобы танкист впервые увидел новый танк, [когда] он уже готов и ничего нельзя изменить, а это произойдёт через шесть лет. Мы хотим получить отзывы о сиденьях. Получить отзывы о прицеле. Получить отзывы об автомате заряжания...
Иными словами, новая стратегия, описанная Миллером, заключается в том, чтобы как можно раньше получить первые пригодные для эксплуатации прототипы. А осуществить они это хотят как за счёт ускорения процедур, предшествующих выпуску машин, так и за счёт доделывания танков буквально на ходу, дескать, ждать финальной версии мы не намерены — дайте нам сразу прототип, мы его в войсках обкатаем, а потом скажем вам, чем недовольны, а вы уж устраните. Так и время сэкономим, и необходимые изменения внесём.
Сколько «следующих версий» танка они планируют выпустить до тех пор, пока окончательно его отполируют, не уточняется. Но идея интересная, ведь так можно не только недостатки выявить ещё на ранней стадии, но и внести коррективы в проект в соответствии с постоянно изменяющимися угрозами — самый крупный со времён Второй мировой войны конфликт в Европе подскажет, что и как. Только это палка о двух концах.
С одной стороны, это даже хорошо, поскольку производитель получает немедленную обратную связь и решает выявленные проблемы. Так, по сути, и должно быть, чтобы в итоге не получилась заведомо устаревшая или оторванная от боевых реалий машина. Да и упрощение или ускорение процедур согласования проекта танка в разумных пределах тоже пойдёт на пользу — бюрократии там не просто немало, а очень и очень много.
С другой, главное — не переборщить. Потакание абсолютно всем «хотелкам» военных (а «хотелок» будет достаточно, и они будут идти непрерывным потоком) и ускорение оценок проекта танка за счёт принципа «да ладно, пусть не всё работает, потом как-нибудь доделаем» может превратить М1Е3 в лютый, постоянно дорабатываемый долгострой с непомерным бюджетом. В худшем случае он может вообще повторить судьбу FCS (Future Combat System).
Тут фактически хождение по лезвию ножа. Шаг вправо или шаг влево может окончиться не очень хорошими последствиями. Поэтому к спешке нужно относиться осторожно, ведь, как известно, поспешишь — людей насмешишь.
Информация