Пойдет ли Пекин на конфронтацию с Вашингтоном?
30 октября 2025 г. в Южной Корее должна состояться встреча президента США Д. Трампа и председателя КНР, генерального секретаря КПК Си Цзиньпина.
Основное
Современный экономический и социальный кризис капитализма, развивающийся на наших глазах, связан, с одной стороны, с колоссальным перепроизводством товаров и избытком услуг, а с другой стороны, с серьёзным уровнем падения производства как такового в развитых странах.
В условиях критического перепроизводства промышленной продукции в мире, одновременно, падает доля реального производства в ВВП стран, бывших лидерах и драйверах промышленности, включая США. Эта ситуация усугубляется галопирующим ростом пирамид, в виде роста активов в областях, никак не связанных с реальным производством: криптовалюта, акции социальных сетей и виртуальной индустрии развлечения и удовлетворения и т. п.
Если ранее, в период развития этих экономик, основная масса рабочей силы участвовала в производстве, то теперь она сконцентрирована в непроизводственной сфере. Основная масса лиц, задействованных в общественном производстве, ничего не производит и не способствует росту производства и производительности в реальном секторе экономики: от государственной службы до всевозможных услуг. Вдобавок обременяя реальный сектор фантомным «производством бессмысленных смыслов».
Судя по политической борьбе, которую мы наблюдаем последние десять лет в США, часть американской элиты, страны — лидера капиталистического мира, отчетливо понимает, что речь идет о существовании самой системы капитализма. «Глобалистские» сетевые пирамиды и ТНК приближают её крах, пиля сук, на котором сидят. Без воссоздания производственной кооперации в промышленности (от гвоздя до Oracle), устранения перекоса в экономике: от сферы услуг, включая государственные услуги, к реальной экономике с новейшими технологиями, крах текущей системы в стиле катастрофы 1929 г. неизбежен.
В то время как КНР, в связи с «глобалистской политикой» ведущих западных стран, оказался главнейшим выгодополучателем.
Что с «мировой фабрикой»?
Не какие-то особенности управления экономикой в КНР привели к её становлению как ведущей промышленной державы мира, а стечение важнейших обстоятельств: дешевая рабочая сила, которая на протяжении 45 лет обеспечивала и, даже подорожав, продолжает обеспечивать низкую себестоимость для мировых ТНК. Развал СССР и дешевое сырье для китайской промышленности. И рынки сбыта, такие прежде всего, как рынки США и Западной Европы.
Руководство КНР смогло на первоначальном этапе поддержать систему, открытую для создания производств иностранным капиталом и прямых инвестиций (Apple – 275 млрд. долларов США, Volkswagen создает предприятия в КНР с 1978 г., в 2024 г. прямые инвестиции составили 2,4 млрд. долларов США и т.д.). С помощью политики «открытых дверей» создать отдельные регионы промышленного роста, а позднее распространить эту систему на всю страну. Обязать производителя максимально ориентировать сбыт вовне Китая. Без детального вмешательства поддерживать её, корректировать и направлять развитие, как в случае с работой по выравниванию экономических возможностей различных провинций. Одновременно жестоко и системно наказывая представителей гос. органов и полиции, пытающихся использовать свои возможности против бизнеса.
На этой базе происходит и планирование развития стратегических для Китайской республики отраслей, например электромобилей или редкоземельных металлов.
Но, конечно, было бы ошибкой сводить все, как это делают горе-политологи, к плановому руководству коммунистов. Лично мне казалось, что в Китае часто применяется принцип «позволять делать» там, где у нас «кабы чего не вышло». Помню, в период появления дронов у нас тут же запретили их полеты и там и сям, а вот в Шэньчжэне в центральном парке я видел, как множество молодых людей целыми днями производили бесконечные испытания дронов, записывали показатели, и никого это не смущало.
В текущих условиях есть несколько факторов, существенно влияющих на международную экономическую ситуацию для Китая. Это во многом объясняет его «пацифистский» характер в политическом плане.
35% экономики страны ориентированно на внешний рынок, во-первых.
Во-вторых, в Китае находится избыточное количество производственных мощностей, производство с которых попросту некуда девать. Именно поэтому уже с 2019 г. был взят жесткий курс на развитие внутреннего рынка, который, в том числе и из-за ковида, не принёс нужных результатов. 4-й пленум КПК 20-го созыва поставил развитие внутреннего рынка в приоритет. Эти угрозы отчётливо понимает руководство Китайской республики:
В период 15-й пятилетки [2026–2030 гг.] развитие Китая столкнется с глубокими и сложными изменениями. Китай находится в таком периоде развития, когда сосуществуют стратегические возможности, риски и вызовы, возрастают неопределенные и труднопредсказуемые факторы.
В таких условиях КНР вынуждена идти на уступки единственной сегодня мировой сверхдержавы с массой реальных союзников и базами по всему миру, обладающей стагнирующим, но все же рынком потребления номер один.
Чистка в рядах НОАК, под которую попали командующие и политические комиссары всех родов войск, кроме ВВС, и все руководители отделов Центрального военного совета, за исключением одного, связана с этой ситуацией.
Возможно, слишком «ястребиная» их позиция в условиях, далеко неблагоприятных для «битвы за Тайвань», послужила тому причиной.
Последние сорок лет КПК и КНР, особенно после «первой социалистической войны» с Вьетнамом, демонстрировали гибкую внешнюю политику. Поэтому и тайванская проблема была отложена в надежде на её решение по гонконгскому образцу.
Предположительно, это и можно будет наблюдать на встрече в Южной Корее, тем более что общие контуры соглашения уже оговорены с выгодой для США.
Открытым остаётся вопрос, сможет ли США хоть часть производства восстановить или вернуть в страну. Это при том, что, в отличие от территории бывшей СССР, в Америке многие производства существуют и развиваются, и такого суровой деиндустриализации там не произошло.
А что же дальше?
На сегодняшний момент никаких сверхпринципиальных разногласий у США с Китаем нет. Глобалистам хотелось бы, чтобы Китай оставался фабрикой нонеймов и производства под американскими брендами, но так больше не будет.
А по такому вопросу, как редкоземельные металлы и поставки сои, Трамп, скорее всего, тему закроет, соглашение уже по нему есть, и КНР, для продажи всего остального, будет поставлять и их, и покупать американскую сою: бизнес есть бизнес.
Для Китая, у которого нет надежного тыла из-за пока низкой покупательской способности собственного населения, ввязываться в экономические войны не резон.
Про иные формы конфронтации при подавляющем военном преимуществе США в обычном вооружении и господстве его флота на важнейших коммуникациях для торговли КНР и говорить не приходится. Это данность.
Трения между США и КНР были, есть и будут: права человека, воровство технологий, но…
Пока между США и Китаем нет борьбы за одни и те же рынки сбыта или источники сырья, у них и нет никаких особых международных и торговых противоречий.
Не возникло бы и текущих разногласий, если бы не давление со стороны американской партии Make America Great Again, которую возглавляет Трамп.
Информация