России необходимо «полноценное» возвращение на рынок ВиВТ стран Северной Африки и Ближнего Востока
В последние годы российский военный экспорт непрерывно растет. Возникает вопрос: за счет чего, и каковы дальнейшие перспективы России на фоне усиливающейся конкуренции в Индии, а также потерь на рынках стран Северной Африки и Ближнего Востока?
Действительно, с 2001 года Россия постоянно наращивала экспорт вооружений. В частности, согласно официальным данным, в 2012 году Россия экспортировала вооружений на сумму 15,2 млрд дол (абсолютный рекорд за постсоветский период) против 13,5 млрд дол в 2011 году (10,4 млрд дол 2010 году, 8,5 млрд дол 2009 году, 8,35 млрд дол в 2008 году, 7,5 млрд дол в 2007 году, 6,5 млрд дол 2006 году, 6,126 млрд дол в 2005 году, 5,778 млрд дол в 2004 году, 5,568 мрлд дол в 2003 году, 4,8 млрд дол в 2002 году, 3,705 млрд дол 2001 году, 3,68 млрд дол в 2000 году).
По данным генерального директора «Рособоронэкспорта» Анатолия Исайкина, в 2012 году структура экспорта стала более сбалансированной по видам поставляемой техники. Наибольшие объемы экспорта ПВН пришлись на авиационную технику, ее доля составила 37%. При этом до 27% возрос объем экспорта ВиВТ сухопутных войск. Одновременно увеличились доли военно-морской техники и средств ПВО – до 18% и 15% выполненных контрактных обязательств, соответственно. Экспорт других образцов ПВН составил 4%. В целом распределение по видам техники в структуре российского экспорта соответствует мировым тенденциям. Поставки ПВН по линии «Рособоронэкспорта» в 2012 году были произведены в 60 стран.
В заслугу России следует отметить, что высокие результаты по 2012 году были достигнуты при практически полной потере рынка Ирана, полной потере рынка Ливии, срыва части поставок по Сирии (один из примеров – отремонтированные вертолеты Ми-25, что является только «верхушкой» айсберга в части возможных недопоставок оружия Сирии, особенно во второй половине 2012 года), а также фактического вытеснения России с рынка вооружений Саудовской Аравии Соединенными Штатами Америки.
По оценке ЦАМТО, с учетом прекращения всех текущих и перспективных программ, упущенная выгода России на рынке Ирана составляет около 13,5 млрд дол, на рынке Ливии – около 4,5 млрд дол. Нереализованные контракты с Саудовской Аравией оцениваются в 4,5 млрд дол. То есть, только по этим трем странам упущенная выгода России в среднесрочной перспективе составляет, оценочно, около 22,5 млрд дол. Безусловно, эти цифры ориентировочные, поскольку не все перспективные программы даже при благоприятном развитии ситуации в итоге привели бы к заключению твердых контрактов (в первую очередь, это касается программ с Ираном и Саудовской Аравией). Тем не менее, они учитывают реальный объем планировавшихся к реализации программ с этими странами.
Что касается Ирака, то в перспективе завершения периода американской оккупации этой страны, Россия только начинает «по крупному» выходить на этот рынок. В последние годы Россия поставляла на этот рынок только военные вертолеты (с разрешения администрации США). Теперь Ирак самостоятельно принимает решения о том, у кого покупать оружие. Первый «ласточкой» стало заявленное пакетное соглашение на сумму 4,2-4,5 млрд дол. Эти контракты пока не вступили в силу, работа по ним продолжается. Очевидно, что США будут делать все возможное, чтобы помешать заключению сделки Ирака с Россией.
За счет чего России удалось добиться очень резкого увеличения экспорта за последние два года, несмотря на столь масштабные потери?
Во-первых, следует отметить расширение номенклатуры предлагаемых к продаже современных вооружений. Оптимизм внушает высокая конкурентоспособность многих образцов экспортируемой российской ПВН.
«Рособоронэкспорт» связывает укрепление своих позиций с перспективным продвижением на мировой рынок истребителей «Су» и «МиГ», учебно-боевых самолетов Як-130, вертолетов «Ми» и «Ка», зенитных ракетных систем и комплексов С-400 «Триумф», С-300ВМ «Антей-2500», «Бук-М2Э», «Тор-М2Э», «Панцирь-С1», ПЗРК «Игла-С», фрегатов проекта 11356 и «Гепард 3.9», подводных лодок проекта 636 и «Амур-1650», катеров «Светляк» и «Молния», модернизированных танков Т-90С, боевых машин пехоты БМП-3 и машин на их базе, бронеавтомобилей «Тигр», ПТРК семейства «Корнет».
Для справки: согласно официальным данным, в 2012 году в «Рособоронэкспорт» поступило и было рассмотрено 1877 обращений инозаказчиков. По итогам этой работы подписано 1309 контрактных документов на экспорт ПВН. По сравнению с 2011 годом объем подписанных контрактов увеличился более чем в 2,5 раза. В 2012 году в 1,9 раза возросла сумма новых контрактов на авиационную технику, на ВиВТ сухопутных войск – в 2,9 раза, на средства ПВО – в 2,1 раза, на военно-морскую технику – в 7 раз. В 2012 году на страны Юго-Восточной Азии и Азиатско-Тихоокеанского региона пришлось 43% от общего объема поставок ПВН, на регион Ближнего Востока и Северной Африки – 23%, регион Южной Америки –18%, СНГ – 12%, страны Африки южнее пустыни Сахары – 1%, на страны Европы и Северной Америки – 3%. Эти данные привел генеральный директор «Рособоронэкспорта» А.Исайкин на пресс-конференции, посвященной итогам 2012 года.
Во-вторых, в условиях потери крупных рынков сбыта российской ПВН, прежде всего Ирана и Ливии, «Рособоронэкспорт» оперативно решает вопрос по расширению географии российского экспорта вооружений.
В частности, на текущий момент доля стран СНГ по линии поставок ПВН «Рособоронэкспорта» составляет 12% (ранее эта цифра составляла 5-6%). При этом увеличение объема продаж происходит за счет роста кооперационных связей.
Значительно увеличился объем военно-технического сотрудничества с Китаем: в прошлом году на Китай пришлось 12% от всего объема поставок «Рособоронэкспорта», что превышает прежние показатели более чем в два раза (5%).
Россия уверенно вышла на рынок вооружений стран Латинской Америки (Венесуэла, Бразилия, Перу, Аргентина, Колумбия, Боливия, Мексика, Эквадор), укрепила позиции в ряде стран Африки (Уганда, Ангола, Гана и др.). Обсуждаются перспективные программы с ЮАР.
Хорошие перспективы имеются в Индонезии, Малайзии, Мьянме, Бангладеш. Новым заказчиком стала Монголия. Крупным импортером российских вооружений в Северной Африке является Алжир, в ближневосточном регионе – Египет, Иордания, ОАЭ.
Следует также отметить расширение сотрудничества с США и НАТО в целом как организации по поставкам вертолетной техники, прежде всего для формируемой афганской армии.
Примечательно, что при обострении ситуации в Мали, руководство этой станы обратилось именно к «Рособоронэкспорту» по вопросу поставки стрелкового оружия, хотя основное бремя ответственности по наведению порядка в Мали взяла на себя Франция.
Безусловно, крупнейшим рынком сбыта российской ПВН в обозримой перспективе останется Индия. Отношения с Нью-Дели в сфере ВТС имеют особое значение для Москвы. Индия является единственной страной, с которой Россия имеет долгосрочную программу по военно-техническому сотрудничеству, рассчитанную на 10-летний период с 2011 по 2020 гг. Сотрудничество в сфере ВТС России и Индии имеет характер стратегического партнерства. На такой же уровень взаимоотношений выходит и сотрудничество России с Вьетнамом, с которым в последние годы был заключен очень большой объем контрактов.
В-третьих, Россия стала более активно использовать практику выдачи госкредитов под закупку российских вооружений. Безусловно, это положительно сказывается на увеличении объемов экспорта ПВН. В качестве примера можно привести недавно принятое решение о выделении госкредита Бангладеш на сумму 1 млрд дол под закупку российских вооружений.
В-четвертых, все большая ориентация на создание совместных предприятий по лицензионному производству российской техники. Это выгодно заказчикам российской ПВН, поскольку позволяет создавать дополнительные рабочие места и развивать собственную оборонную промышленность. Все чаще Россия переходит на более высокий уровень сотрудничества – это совместная разработка перспективных образцов вооружений и военной техники (один из самых ярких примеров – программа с Индией по крылатой ракете «Брамос»).
Совместная разработка ВиВТ, создание совместных центров по ремонту, обслуживанию и продвижению российской техники на рынки третьих стран, а также программы по передаче технологий являются самыми перспективными направлениями сотрудничества России с зарубежными странами. Только по итогам 2012 года было заключено около десятка таких соглашений.
В-пятых, это активизация работ по модернизации ранее поставленной инозаказчикам военной техники. Российских ОПК разработал большое количество предложений в данном сегменте. Это касается всех видов техники. В отдельных сегментах России здесь приходится вести жесткую конкурентную борьбу с Израилем и рядом восточноевропейских стран, которые выходят на рынок со своими предложениями, не имея на это соответствующего разрешения разработчика техники.
В-шестых, значительно увеличились объемы контрактов по сервисному обслуживанию и ремонту ранее поставленной техники. Обслуживание ранее поставленной техники вносит значительный вклад в общий объем российского военного экспорта. Это касается, в том числе, стран Восточной Европы, которые теперь являются членами НАТО. К этому придут и новые власти Ливии, поскольку никто кроме России не сможет поддержать в боеготовом состоянии имеющийся у Триполи парк ВиВТ советского/российского производства (хотя объем этих контрактов вряд ли будет значительным).
В-седьмых, «Рособоронэкспорт» стал активно развивать космическое направление, прежде всего, речь идет о спутниках военного и двойного назначения, а также услуг по их выведению на орбиту. Причем услуги по выведению спутников военного назначения предлагаются и западным странам.
В-восьмых, значительно активизировалась работа по поставке специального оружия для спецподразделений силовых ведомств, в том числе такая работа ведется с западными странами.
Проблема «недобора» контрактов со странами региона Северной Африки и Ближнего Востока
Все вышесказанное в совокупности позволило существенно увеличить объемы экспорта в 2011-2012 гг., и обеспечить задел, позволяющий рассчитывать на положительную динамику роста экспорта ВиВТ в ближнесрочной перспективе.
Однако, несмотря на перечисленные выше меры, предпринятые «Рособоронэкспортом, понесенные потери на рынках ряда стран Ближнего Востока и Северной Африки не пройдут для России бесследно и могут сказаться на замедлении динамики роста экспорта ВиВТ в среднесрочной перспективе.
Приемлемый уровень поставок вооружений в страны Ближнего Востока и Северной Африки в 2011-2012 гг. удалось поддержать преимущественно за счет ранее заключенных крупных контрактов (до так называемой «арабской весны»). В частности, согласно официальным данным, на регион Ближнего Востока и Северной Африки пришлось 23% от всего объема военного экспорта России в 2012 году. Большую часть российского военного экспорта в 2011-2012 гг. в страны этого региона обусловили крупные поставки вооружений Алжиру (однако, по большей части программ поставки на текущий момент завершены, то есть с Алжиром для поддержки динамики экспорта необходимо заключать новые крупные контракты). Существенный вклад в общий объем внесли также поставки вооружений Сирии (до момента фактической блокады западными странами транспортных путей доставки вооружений законным властям Сирии). Крупные программы в последние два года были реализованы с Иорданией, продолжались плановые поставки вооружений Египту. В несколько меньших объемах осуществлялось военно-техническое сотрудничество с ОАЭ, Катаром и Кувейтом. Весомый вклад внесли также поставки вертолетной техники для новой армии Афганистана (финансирование США). Поставки вертолетной техники были также осуществлены в Ирак.
«Недопоставки» на ближнесрочную перспективу в страны Северной Африки и Ближнего Востока в результате потери рынков Ирана, Ливии и вытеснения России с рынка Саудовской Аравии будут компенсированы набранным темпом роста поставок в другие регионы мира, в том числе за счет предпринятых «Рособоронэкспортом» мер, которые были перечислены выше.
Совсем другая ситуация может иметь место в среднесрочной перспективе, когда даже этих мер может оказаться недостаточно. На этот период имеющийся «недобор» портфеля заказов по Северной Африке и Ближнему Востоку может снизить динамику роста российского экспорта вооружений в целом, поскольку подавляющая часть крупных перспективных программ с Ираном, Ливией и Саудовской Аравией предусматривала поставки вооружений именно в среднесрочной перспективе.
Выше было сказано, что только по трем странам (Иран, Ливия и Саудовская Аравия) упущенная выгода России оценивается ЦАМТО в 22,5 млрд дол. Такие громадные потери невозможно компенсировать за счет усиления позиций в других регионах (тем более с учетом ограниченных бюджетов на закупку вооружений во многих странах и начавшейся рецессии в мировой экономике), что может сказаться на российском военном экспорте в среднесрочной перспективе, поскольку этот «недобор» составляет почти половину от имеющегося на текущий момент общего портфеля заказов России на экспорт вооружений (согласно официальным данным – около 46 млрд дол).
Поэтому для сохранения положительной динамики роста экспорта вооружений в среднесрочной и долгосрочной перспективе России необходимо обеспечить свое «полноценное» возвращение на рынок стран Северной Африки и Ближнего Востока.
На текущий момент можно констатировать, что в результате вытеснения России с рынка оружия стран региона Ближнего Востока и Северной Африки существенно ослабло геополитическое влияние РФ в столь важном регионе мира.
Проблема Сирии
С точки зрения сохранения геополитического влияния России в регионе особое значение имеет Сирия. В этой стране западные страны (прежде всего США) избрали совершенно другую тактику действий, чем в случае с Ливией. Там была прямая агрессия, здесь, не добившись консолидированного решения в СБ ООН, при активной содействии монархических режимов стран Персидского залива, прежде всего, Саудовской Аравии, финансируются террористические группировки внутри страны и иностранные наемники. Ставка сделана на истощение режима Б.Асада, в том числе, за счет постепенного уничтожения военной инфраструктуры – военных объектов, баз и складов вооружений. Причем очевидна практика двойных стандартов – осуждая терроризм в собственных странах, поощряются бандформирования для свержения неугодных режимов в других странах.
Еще до агрессии сил западной коалиции против Ливии было очевидно, что в руки террористов (которые также назывались оппозицией правящему режиму) может попасть различного вида вооружение и военная техника, прежде всего ПЗРК, РПГ и стрелковое оружие, с разграбленных складов армии М.Каддафи, что в дальнейшем было подтверждено как военными экспертами, так и на уровне политического руководства стран, которые принимали участие в агрессии против Ливии.
С Сирией ситуация гораздо опасней по причине того, что на армейских складах в этой стране значительно больше оружия. Кроме того, оно более технологически продвинутое, чем в случае с Ливией. В этой связи для западных стран было бы логичнее прекратить финансирование этой «бандитской» вакханалии, поскольку в дальнейшем она может выйти боком для самих западных стран с точки зрения роста террористической опасности.
Еще одним аспектом, который непосредственно затрагивает интересы России, является тот факт, что Сирии поставлялось оружие без права его передачи третьим странам. В этой связи при развитии ситуации по наихудшему сценарию российские «ноу-хау», к примеру, технологии ПБРК «Бастион», могут попасть в руки иностранных спецслужб, что абсолютно не устраивает Россию с точки зрения обеспечения своей безопасности.
Силами бандформирований, финансируемых западными странами и монархическими режимами стран Персидского залива, уже в значительной степени разрушена инфраструктура в Сирии (жилой сектор, промышленные предприятия и военные объекты). С дальнейшим затягиванием конфликта, даже в случае если Б.Асад останется у власти, страна будет не в состоянии расплачиваться по кредитам, и это касается не только военно-технической сферы, но и других секторов экономики.
Если законная власть будет свергнута, хаос в стране приведет к еще большему неконтролируемому расползанию вооружения в руки террористических группировок со всеми вытекающими отсюда последствиями. Вооруженная оппозиция слишком разношерстная и принципиальные противоречия между отдельными группировками возникают уже сейчас.
Среди наиболее крупных программ, которые на текущий момент уже реализованы с Сирией, следует отметить поставку нескольких дивизионов ЗРК «Бук-М2Э» (оценочно, 18 боевых машин) и 36 ЗРПК «Панцирь-С1», модернизацию парка ОБТ Т-72 до уровня Т-72М1, поставку двух ПБРК «Бастион-П», крупной партии авиационного вооружения, ремонт парка истребителей МиГ-23, модернизацию нескольких истребителей МиГ-29С, поставку ПЗРК «Игла-1» в составе пусковых модулей «Стрелец», тренажерного оборудования для вертолетов Ми-17 и Ми-24 и ряд других программ.
В числе перспективных проектов обсуждались вопросы возможной закупки ДЭПЛ, ОБТ Т-90С, различных типов боевых надводных кораблей, ряда других вооружений, а также модернизации ЗРК С-125.
На текущий момент в стадии реализации с Сирией находятся контракты на поставку 24 истребителей МиГ-29М/М2, 36 Як-130УБС и другой техники, однако сейчас они приостановлены из-за фактической блокады транспортных путей западными странами.
Блокирование поставок российских вооружений законным властям Сирии с точки зрения международного права является нонсенсом. В связи с тем, что эмбарго СБ ООН на поставки вооружений Сирии не объявлено, вопрос о неправомерности такого блокирования надо ставить руководству РФ в соответствующих международных организациях, в том числе ООН, поскольку «сама собой» эта ситуация не может быть разблокирована, тем более в условиях активных поставок вооружений сирийской оппозиции западными странами, которые действительно являются незаконными и представляют собой вопиющее нарушение норм как международного права, так и суверенитета Сирии. В этой связи блокирование поставок российских вооружений законному правительству Сирии можно охарактеризовать как «международное пиратство».
Общий объем текущих и перспективных проектов (учтены программы, которые находились в стадии обсуждения) с Сирией оценивается в сумму около 3,5 млрд дол.
В случае потери рынка Сирии общий «недобор» потенциальных поставок российских вооружений в страны региона возрастет до 26 млрд дол (с учетом потерь в Иране, Ливии и Саудовской Аравии).
С точки зрения обеспечения своего геополитического влияния в регионе для России ключевое значение имеет сохранение пункта материально-технического обеспечения российского флота в сирийском порту Тартус. Пункт МТО в Тартусе является единственной опорной точкой ВМФ РФ в Средиземном море.
С потерей Тартуса станет проблематичным развертывание на постоянной основе в Средиземном море российской военно-морской группировки (о планах такого развертывания много говорилось в последнее время на уровне высшего руководства России).
Если в итоге действия вооруженной оппозиции, финансируемой зарубежными странами, приведут к насильственному свержению законной власти в Сирии, следующим прогнозируемым шагом станет военная операция США и Израиля против Ирана, что завершит логическую цепочку смены власти в странах по оси Ливия – Сирия – Иран.
Проблема Ирана
В том, что касается Ирана, России необходимо решить две серьезнейших проблемы.
Первая из них касается вопроса, который может привести к дополнительным издержкам России в результате присоединения к резолюции СБ ООН по введению режима эмбарго на поставку вооружений Ирану.
Спустя полгода после того, как Россия отказалась поставлять ЗРС С-300 Ирану, Тегеран подал 13 апреля 2011 года иск в третейский суд Женевы. Общая сумма иска Ирана составляет около 4 млрд дол. Если Россия проиграет в суде, сумма потерь в сфере ВТС со странами региона возрастет до 30 млрд дол. Причем это будет уже не упущенная выгода, а прямые выплаты истцу в сумме 4 млрд дол.
Здесь все усилия, прежде всего, по линии МИД, должны быть направлены на то, чтобы Иран отозвал свой иск. Если этого не произойдет, в суде надо обоснованно доказать, что системы С-300 входили в номенклатуру запрещенных к экспорту в Иран вооружений согласно резолюции СБ ООН.
Несмотря на важность решения этой проблемы, гораздо более значимой в стратегическом плане задачей является принятие всех превентивных мер на уровне руководства России и МИД РФ по исключению возможной агрессии США и Израиля против Ирана под предлогом реализации Тегераном военной ядерной программы.
США, ряд других западных стран и Израиль подозревают Иран в разработке ядерного оружия под прикрытием программы мирного атома. Со своей стороны, Тегеран заявляет, что его атомная программа направлена исключительно на удовлетворение потребностей страны в электроэнергии.
Необходимо сделать все возможное, чтобы решить этот вопрос дипломатическим путем. Россия в этом плане, с учетом доверительных отношений с Ираном в части «мирного атома», должна сыграть ключевую роль в урегулировании вопроса.
Решение иранской «ядерной проблемы» военным путем для России неприемлемо, поскольку это еще более приближает «конфликтную» зону к границам России. Иран имеет сухопутную границу с Туркменистаном, Азербайджаном и Арменией, а по Каспийскому морю – прямой выход на Россию.
Общая оценка текущего положения России в регионе
На Ближнем Востоке на текущий момент крупнейшим импортером российских вооружений является Сирия. В тройку лидеров по импорту российских вооружений в этом регионе также входят Египет и ОАЭ. Россия имеет хорошие позиции на рынке Иордании. Относительно небольшие по стоимости программы осуществляются с Катаром и Кувейтом (преимущественно по ремонту ранее поставленной техники).
Сотрудничество с Ираном сейчас продолжается по тем системам вооружения, которые не запрещены резолюцией СБ ООН. Это очень ограниченная номенклатура вооружений и стоимостной объем этих поставок крайне незначительный.
Турции осуществлены только разовые поставки ПТРК «Корнет-Э».
Активное сотрудничество с Израилем в сфере ВТС исключено, поскольку Тель-Авив ориентирован на закупки вооружений в США и Германии. Кроме того, Израиль и Россия имеют диаметрально противоположные подходы к вопросу урегулирования ситуации в Сирии и Иране.
В Египте Россия ничего не потеряла. Контракты с этой страной остались в силе, хотя их исполнение несколько сдвинулось по срокам.
Существенные потери, также с точки зрения упущенной выгоды в результате нестабильной внутриполитической обстановки, Россия имеет на рынке Йемена.
С Тунисом, где также сменилась власть, Россия не осуществляла военно-техническое сотрудничество.
В части дальнейших перспектив следует отметить, что возобновление контактов с новым правительством Ливии вряд ли возможно, во всяком случае, в ближнесрочной перспективе. США и западные страны после нормализации ситуации не пустят Россию на этот рынок. А он очень многообещающий, поскольку новую армию необходимо будет перевооружать практически заново, что предполагает заключение крупных контрактов. Россия может рассчитывать только на контракты по поддержанию в боеготовом состоянии ранее поставленной техники (причем количество этой техники, оставшейся в ремонтопригодном состоянии, значительно сократилось в результате военной операции против Триполи стран западной коалиции).
С Йеменом после нормализации ситуации в перспективе вполне возможно продолжение сотрудничества в сфере ВТС, хотя эта страна имеет очень ограниченный военный бюджет.
Как стабильного партнера России на Ближнем Востоке можно рассматривать Иорданию.
Турция в результате жесткой позиции Анкары в отношении Дамаска вряд ли примет решение в проводящемся тендере на закупку систем большой дальности на сумму в несколько млрд дол в пользу России.
За рынок вооружений Алжира, который на текущий момент остался единственным рынком сбыта российских вооружений в Северной Африке, развернулась жесткая конкурентная борьба. В частности, крупные заказы получили Франция, Германия и ряд других стран.
На рынке Марокко России будет очень проблематично развить успех, достигнутый несколько лет назад. Этот рынок монополизировали США и Нидерланды.
Выводы
В целом можно констатировать, что два региональных рынка (Ближний Восток и Северная Африка), которые в структуре баланса военного экспорта РФ по предыдущему 8-летнему периоду занимали второе и третье место, в значительной степени потеряны для России. Это касается рынков Ирана, Ливии и Йемена. США фактически выдавили Россию с рынка Саудовской Аравии и ряда других стран Персидского залива, а также с рынка Марокко. Под большим вопросом остается рынок Сирии. Кроме того, из-за обострения ситуации вокруг Сирии по политическим мотивам поставлены под вопрос возможные перспективные программы России с Турцией.
В этой связи успех России на рынке вооружений Ирака, который вплоть до недавнего времени полностью контролировался США, можно охарактеризовать как важную победу. Несмотря на то, что перспективные контракты с Ираком лишь в небольшой степени компенсируют потери России в других странах Ближнего Востока и Северной Африки, их значимость состоит в том, что они могут рассматриваться как работа «Рособоронэкспорта» «с чистого листа» со странами региона. Это дает шанс на то, что такая же работа «на перспективу» после нормализации ситуации может быть продолжена с другими странами региона Ближнего Востока и Северной Африки.
Одной из крупных перспективных программ может стать предложение совместно с Иорданией странам Ближнего Востока и Северной Африки РПГ-32 «Хашим».
Возможно продвижение реактивных систем залпового огня в Кувейт и Катар, а также продолжение работ с этими странами по бронетанковой технике.
С Египтом возможно продолжение работ по вертолетной тематике и средствам ПВО.
Безусловно, необходимо сделать все возможное и невозможное, чтобы сохранить Сирию в сфере геополитического влияния России.
Если удастся в международном аспекте урегулировать вопрос по иранской «ядерной программе», следующим логичным шагом станет активизация работы, прежде всего по линии МИД РФ, по снятию эмбарго на поставку вооружений Тегерану (хотя на текущий момент это представляется крайне маловероятным), а в дальнейшем – по восстановлению военно-технического сотрудничества с Ираном в полном объеме. Причем если гипотетически предположить, что такая ситуация в перспективе станет возможной, России на рынке Ирана предстоит жесткая конкурентная борьба с Китаем.
Кроме того, в перспективе вывода американских войск из Афганистана, следует значительно расширить работу с этой страной. Причем для обеспечения геополитических интересов России необходимо активизировать работу с Кабулом в части бесплатной передачи вооружений или практиковать льготные поставки ВиВТ с учетом крайне ограниченного военного бюджета этой страны и, одновременно, ее ключевому географическому положению с точки зрения обеспечения безопасности России с южного направления.
В целом для обеспечения геополитических интересов России в регионе Ближнего Востока и Северной Африки необходимо сохранить в сфере своего влияния, как минимум, Сирию и Алжир (в том числе, в качестве крупных заказчиков российских вооружений). В дальнейшем постепенно России вполне реально вернуть свои позиции на рынках Ирана (в случае урегулирования вопроса иранской «ядерной программы»), Ирака, усилить свои позиции в Афганистане. Вполне возможно расширение сотрудничества в перспективе с Иорданией, Египтом и Йеменом.
Значительное расширение уже имеющегося уровня сотрудничества в сфере ВТС с монархиями стран Персидского залива вряд ли возможно. Это связано с выдавливанием России с этих рынков Соединенными Штатами, а также принятым монархическими режимами стран Персидского залива курсом на свержение режима Б.Асада в Сирии, прежде всего, со стороны руководства Саудовской Аравии, в том числе за счет финансирования вооруженных формирований, которые ведут полномасштабные боевые действия против правительственных сирийских вооруженных сил. Скорее всего, сотрудничество с этими странами в целом останется на текущем уровне. Тем не менее, расширение присутствия России на рынках ОАЭ, Катара и Кувейта вполне возможно.
Большой проблемой в перспективе для России может стать Турция, которая активно пытается вовлечь в сферу своих геополитических интересов Азербайджан и Казахстан, расширяя с этими странами сотрудничество в военно-технической сфере.
В целом следует отметить, что России необходимо значительно активизировать свою работу на рынках стран Северной Африки и Ближнего Востока для обеспечения как своих геополитических интересов, так и восстановления позиций на рынках вооружений этих стран. Без полноценного возвращения России на эти рынки рост российского военного экспорта в среднесрочной перспективе вряд ли возможен.
Информация