Оценка действий российской армии в Южной Осетии
Ответным действиям российской армии на ситуацию в Южно Осетии серьезно мешало то, что дорога Владикавказ—Цхинвал (167 км) была единственной и имела очень ограниченную пропускную способность. Большие потери войска понесли при выдвижении в колоннах в сторону Цхинвала, произошло большое количество ДТП. Переброска подкреплений по воздуху не использовалась из-за действий грузинской ПВО. Длительность выдвижения войск через Роккский тоннель и необходимость быстро сосредоточить части из различных регионов страны создали у обывателя впечатление медлительности нашего командования.
Примерно за сутки группировка российской армии в регионе была увеличена вдвое. Быстрота и успешность их реакции, а также последующие действия оказались неожиданностью не только для руководства Грузии, но и для стран Запада. За трое суток на ограниченном и крайне трудном по природным условиям операционном направлении была создана группировка войск, способная осуществлять эффективные действия и нанести быстрое поражение не уступающей в численности группе войск грузинской армии.
Пари этом в ходе войны проявились многие недостатки в нынешнем состоянии армии концепции ее развития и совершенствования. Прежде всего, стоит признать, по уровню оперативного и технического оснащения армия оказалась не готова к такому конфликту. В течение первого дня боев не наметилось преимущество российских ВВС в воздухе, а отсутствие в наступающих войсках авианаводчиков позволило Грузии в течение 14 часов обстреливать Цхинвал. Причина оказалась в том, что оперативные группы российских ВВС не смогли выделить в войска специалистов без параллельного развертывания КП и ЗКП. В воздухе отсутствовала армейская авиация, танки техника выдвигались в зону конфликта без прикрытия с воздуха. Не применялись ни воздушные десанты, ни способы вертолетных передвижных отрядов минирования на участках отхода грузинских сил.
Традиционно слабыми сторонами русской армии остаются боевые действия ночью, связь, разведка и тыловое обеспечение. Хотя в данном конфликте, из-за слабости противника, эти недочеты не сыграли существенной роли в боевых действиях. К примеру, отсутствие в войсках комплекса «Зоопарк-1», предназначенного для разведки позиций артиллерии и ракетных установок, усложнило жизнь российским военным. Данный комплекс в состоянии засекать летящие снаряды и ракеты и определять точку выстрела в радиусе 40 км. Для обработки цели и выдачи данных для стрельбы требуется меньше минуты времени. Но данных комплексов в нужном месте и в нужное время не оказалось. Корректировка огня артиллерии осуществлялась по радионаводке. Поэтому подавление грузинской артиллерии оказалось недостаточно эффективным, она часто меняла свои позиции и стреляла не побатарейно, а отдельными орудиями.
58 армия СКВО располагала по большей части устаревшими танками (75% - Т-62 и Т-72). К примеру, танк Т-72Б имеет динамическую защиту или «реактивную броню» еще первого поколения. Было некоторое количество танков Т-72БМ, но установленный на них комплекс «Контакт-5» не выдерживает попадания тандемных кумулятивных боеприпасов, которые находились на вооружении армии Грузии. Ночные прицелы наших танков, разработанные еще 30 лет назад, безнадежно устарели. В реальных условиях они «слепнут» от вспышек выстрелов, а видимость составляет всего несколько сотен метров. Инфракрасные осветители способны увеличивать дальность прицеливания и наведения, но при этом сильно демаскируют танк. Старые танки не имели системы опознавания «свой-чужой», тепловизоров и GPS.
В колоннах российских войск шли все те же БМП-1 «алюминиевые» танки с тонкой броней, примитивными приборами наблюдения и прицелами. Такая же печальная картина с бронетранспортерами. Изредка можно было встретить технику, оборудованную экранами или дополнительной броней. По сей день мотопехота, десантники, разведка ездят «верхом на броне», так безопаснее. Машина не защищена от подрыва фугаса или бронебойного снаряда, который выжег бы все изнутри. По Зарской дороге колонны шли, оставляя не столько подбитую, сколько сломанную технику. Под Джавой часть наступающей техники встала, кончилось горючее, пришлось ждать его подвоза со стороны Роккского тоннеля.
Отрицательное влияние на российскую армию оказал опыт контртеррористических операций на Северном Кавказе. Приобретенные там приемы и навыки были неэффективны против борьбы с мобильным противником, были отмечены попадания частей в «огневые мешки» грузинских военных. Также наши части нередко обстреливали друг друга, неправильно определяя свое положение на местности. Военнослужащие 58 армии после конфликта признавались, что нередко использовали американскую GPS, но уже после двух дней боев, карта Грузии там стала просто «белым пятном». Корректировка огня осуществлялась с помощью оптических приборов разработанных еще в 60-80-х годах прошлого века. Дистанционное зондирование поверхности с помощью спутника-разведчика не использовалось, потому что в частях не хватало приемников. В ходе боев была отмечена плохая организация взаимодействия между частями и подразделениями.
ВВС задействовались лишь в ограниченной степени. Возможно, это было связано с политическими ограничениями: так, не подвергались атакам с воздуха объекты транспорта, связи, промышленности, органы государственного управления Грузии. Отметилась очевидная нехватка в ВВС современного высокоточного оружия, прежде всего с возможностью спутникового наведения, ракет «Х-555», ракет противорадиолокационной борьбы для «Х-28» (дальность 90 км) и «Ч-58» (дальность 120 км). Основным ударным вооружением авиации остаются обычные бомбы и неуправляемые ракеты. В состав российской группировки входил лишь один комплекс БПЛА среднего класса – «Пчела». Такое «механическое насекомое» весом около 140 кг. и радиусом действия в 60 км. хорошо зарекомендовало себя еще в чеченские кампании. К сожалению, сейчас из-за сравнительно небольшого ресурса применения, данная техника физически износилась.
Данная война показала, что командующий объединением ВВС, которому были подчинены полки армейской авиации, при отсутствии в общевойсковых армиях соответствующих отделов, фактически не мог составлять и планировать работу авиации – каждые сутки ставить задачи полкам и эскадрильям в интересах мотострелковых подразделений. Маловероятно, что это вообще возможно, когда система связи будет перегружена заявками от «пехоты». Возможно, поэтому армейская авиация 58 армии не привлекалась для осуществления оперативно-тактических десантов.
При этом надо особо подчеркнуть, что управление авиацией затруднено тем, что в воздушных армиях и в аппарате ВВС специалистов по применению армейской авиации просто нет. После ухода квалифицированного руководства управлений и отделов «специалистами» по боевому применению вертолетных соединений стали управленцы из авиации и ПВО. Так что это не вина людей из состава ВВС и ПВО и не знающих специфики сухопутных войск, что они оказались не готовы к планированию и применению на практике приданной авиации, что и проявилось в военной операции армии.
При анализе действий армии в конфликте к недостаткам можно отнести и отсутствие объединенных командований (в США существуют уже около 20 лет) и довольно слабую группировку ГЛОНАСС и связанное с этим неприменение управляемых мин и снарядов типа «Смельчак», «Сантиметр», «Грань», и не использование средств радиоэлектронной борьбы, для того чтобы подавить ПВО Грузии. И самое главное это запоздалое поступление разведданных (космической и радиопеленгаторной разведки, радио, РЭБ), которые своевременно не смогли проинформировать руководство страны о развертывании и концентрации грузинской армии.
Примерно за сутки группировка российской армии в регионе была увеличена вдвое. Быстрота и успешность их реакции, а также последующие действия оказались неожиданностью не только для руководства Грузии, но и для стран Запада. За трое суток на ограниченном и крайне трудном по природным условиям операционном направлении была создана группировка войск, способная осуществлять эффективные действия и нанести быстрое поражение не уступающей в численности группе войск грузинской армии.
Пари этом в ходе войны проявились многие недостатки в нынешнем состоянии армии концепции ее развития и совершенствования. Прежде всего, стоит признать, по уровню оперативного и технического оснащения армия оказалась не готова к такому конфликту. В течение первого дня боев не наметилось преимущество российских ВВС в воздухе, а отсутствие в наступающих войсках авианаводчиков позволило Грузии в течение 14 часов обстреливать Цхинвал. Причина оказалась в том, что оперативные группы российских ВВС не смогли выделить в войска специалистов без параллельного развертывания КП и ЗКП. В воздухе отсутствовала армейская авиация, танки техника выдвигались в зону конфликта без прикрытия с воздуха. Не применялись ни воздушные десанты, ни способы вертолетных передвижных отрядов минирования на участках отхода грузинских сил.
Традиционно слабыми сторонами русской армии остаются боевые действия ночью, связь, разведка и тыловое обеспечение. Хотя в данном конфликте, из-за слабости противника, эти недочеты не сыграли существенной роли в боевых действиях. К примеру, отсутствие в войсках комплекса «Зоопарк-1», предназначенного для разведки позиций артиллерии и ракетных установок, усложнило жизнь российским военным. Данный комплекс в состоянии засекать летящие снаряды и ракеты и определять точку выстрела в радиусе 40 км. Для обработки цели и выдачи данных для стрельбы требуется меньше минуты времени. Но данных комплексов в нужном месте и в нужное время не оказалось. Корректировка огня артиллерии осуществлялась по радионаводке. Поэтому подавление грузинской артиллерии оказалось недостаточно эффективным, она часто меняла свои позиции и стреляла не побатарейно, а отдельными орудиями.
58 армия СКВО располагала по большей части устаревшими танками (75% - Т-62 и Т-72). К примеру, танк Т-72Б имеет динамическую защиту или «реактивную броню» еще первого поколения. Было некоторое количество танков Т-72БМ, но установленный на них комплекс «Контакт-5» не выдерживает попадания тандемных кумулятивных боеприпасов, которые находились на вооружении армии Грузии. Ночные прицелы наших танков, разработанные еще 30 лет назад, безнадежно устарели. В реальных условиях они «слепнут» от вспышек выстрелов, а видимость составляет всего несколько сотен метров. Инфракрасные осветители способны увеличивать дальность прицеливания и наведения, но при этом сильно демаскируют танк. Старые танки не имели системы опознавания «свой-чужой», тепловизоров и GPS.
В колоннах российских войск шли все те же БМП-1 «алюминиевые» танки с тонкой броней, примитивными приборами наблюдения и прицелами. Такая же печальная картина с бронетранспортерами. Изредка можно было встретить технику, оборудованную экранами или дополнительной броней. По сей день мотопехота, десантники, разведка ездят «верхом на броне», так безопаснее. Машина не защищена от подрыва фугаса или бронебойного снаряда, который выжег бы все изнутри. По Зарской дороге колонны шли, оставляя не столько подбитую, сколько сломанную технику. Под Джавой часть наступающей техники встала, кончилось горючее, пришлось ждать его подвоза со стороны Роккского тоннеля.
Отрицательное влияние на российскую армию оказал опыт контртеррористических операций на Северном Кавказе. Приобретенные там приемы и навыки были неэффективны против борьбы с мобильным противником, были отмечены попадания частей в «огневые мешки» грузинских военных. Также наши части нередко обстреливали друг друга, неправильно определяя свое положение на местности. Военнослужащие 58 армии после конфликта признавались, что нередко использовали американскую GPS, но уже после двух дней боев, карта Грузии там стала просто «белым пятном». Корректировка огня осуществлялась с помощью оптических приборов разработанных еще в 60-80-х годах прошлого века. Дистанционное зондирование поверхности с помощью спутника-разведчика не использовалось, потому что в частях не хватало приемников. В ходе боев была отмечена плохая организация взаимодействия между частями и подразделениями.
ВВС задействовались лишь в ограниченной степени. Возможно, это было связано с политическими ограничениями: так, не подвергались атакам с воздуха объекты транспорта, связи, промышленности, органы государственного управления Грузии. Отметилась очевидная нехватка в ВВС современного высокоточного оружия, прежде всего с возможностью спутникового наведения, ракет «Х-555», ракет противорадиолокационной борьбы для «Х-28» (дальность 90 км) и «Ч-58» (дальность 120 км). Основным ударным вооружением авиации остаются обычные бомбы и неуправляемые ракеты. В состав российской группировки входил лишь один комплекс БПЛА среднего класса – «Пчела». Такое «механическое насекомое» весом около 140 кг. и радиусом действия в 60 км. хорошо зарекомендовало себя еще в чеченские кампании. К сожалению, сейчас из-за сравнительно небольшого ресурса применения, данная техника физически износилась.
Данная война показала, что командующий объединением ВВС, которому были подчинены полки армейской авиации, при отсутствии в общевойсковых армиях соответствующих отделов, фактически не мог составлять и планировать работу авиации – каждые сутки ставить задачи полкам и эскадрильям в интересах мотострелковых подразделений. Маловероятно, что это вообще возможно, когда система связи будет перегружена заявками от «пехоты». Возможно, поэтому армейская авиация 58 армии не привлекалась для осуществления оперативно-тактических десантов.
При этом надо особо подчеркнуть, что управление авиацией затруднено тем, что в воздушных армиях и в аппарате ВВС специалистов по применению армейской авиации просто нет. После ухода квалифицированного руководства управлений и отделов «специалистами» по боевому применению вертолетных соединений стали управленцы из авиации и ПВО. Так что это не вина людей из состава ВВС и ПВО и не знающих специфики сухопутных войск, что они оказались не готовы к планированию и применению на практике приданной авиации, что и проявилось в военной операции армии.
При анализе действий армии в конфликте к недостаткам можно отнести и отсутствие объединенных командований (в США существуют уже около 20 лет) и довольно слабую группировку ГЛОНАСС и связанное с этим неприменение управляемых мин и снарядов типа «Смельчак», «Сантиметр», «Грань», и не использование средств радиоэлектронной борьбы, для того чтобы подавить ПВО Грузии. И самое главное это запоздалое поступление разведданных (космической и радиопеленгаторной разведки, радио, РЭБ), которые своевременно не смогли проинформировать руководство страны о развертывании и концентрации грузинской армии.
Информация