Артиллерийские танки Страны Советов
Арттанки как-то проскочили мимо внимания многих любителей истории БТТ, хотим со времени своего появления в течение десятка лет приковывали к себе самое пристальное внимание во многих странах и на всех уровнях.
Это было закономерно, так как в 20-30-е годы главным оружием танка в его борьбе с пехотой считался пулемёт. Для борьбы же с себе подобными использовалась малокалиберная противотанковая пушка, могущества которой явно не хватало для сокрушения укрытых огневых точек и инженерных сооружений. А всем танковым теоретикам очень хотелось, чтобы танковые подразделения были самодостаточными в своих действиях для всех возможных применений. Поэтому именно в начале тридцатых во всех странах начали рождаться всевозможные танки, предназначенные для решения самого широкого класса задач, в том числе и задач артиллерийского усиления.
Собственно само появление артиллерийских танков в 1928-1935 гг. не было неожиданностью. Еще в ходе Первой Мировой войны идеологи французского танкостроения пришли к выводу, что вооружение танков «Рено» слишком слабо, чтобы бороться с укрытыми огневыми точками и приняли решение часть танков выпускать в виде самоходного орудия поддержки калибром 47- или 57-мм. Однако эти планы реализованы не были. А после окончания войны в классификации БТТ появилась ячейка именно для таких машин, получивших название «артиллерийских танков». В определении «арттанков», широко распространенном в СССР, говорилось: « … Современные артиллерийские танки — это забронированные полностью или частично танки, главным оружием которых является пушке увеличенного калибра, установленная во вращающейся башне, или без таковой... предназначайте для артиллерийского сопровождения танков, и ведущие огонь по обнаруженным целям, главным образом, с места, с закрытых или открытых полиций позади линии атаки.»
Одними из первых необходимость такого танка поняли советские командиры, анализировавшие события во время конфликта на КВЖД (осень, 1929 г.). Так зам. нач. штаба Лапин, составляя свое разгромное письмо о недостатках танков на КВЖД. писал: «... К числу главных недостатков этих дорогих и никчемных игрушек следует добавить, что могущество пушки, установленной в этих танках никуда не годится не только для обстрела укреплений, но также совершению непригодно для расстреливания бегущих масс вражеских солдат... Если уж говорить о вооружении таких забав, то для современной войны подобно изыскать место дли установки хотя бы противоштурмовой пушки, или другой трехдюймовой ...»
Его мнение о вооружении не было оригинальным. На это же указывали в своих письмах и отчетах С.Вострецор. В.Блюхер. Д.Антонов и многие другие. Поэтому уже в начале 1930 г. ДНИИ получил распоряжение о «приведении спешных робот по созданию танка огневого сопровождения механизированных соединений». При этом в качество вооружения предписывалось взять «76-мм полковую пушку нового типа» (имеется в виду обр. 1927 г. М.С.), а в качестве шасси «в максимальной степени использовать хорошо освоенный малый танк Т-18.» Трудно ли догадаться, что реализовать это пожелание было не так просто. Тем не менее, конструктор ДНИИ К.М.Иванов в конце мая предложил проект, который понравился большинству заказчиков и 11 июня 1930 г. его проект был подписан для изготовления. По вскоре работы над САУ были остановлены в пользу создания такой же машины, но на шасси Т-19.
История мытарств над Т-19 еще толком не описана, но сегодня нас интересует лишь то, что они (эти мытарства) закончились ничем. Уже 13 февраля 1931 г. РВС СССР, заслушав доклад И.Халепского о ходе работ над новыми танками, постановил принять «6-тонный танк Виккерса типа В-26» на вооружение бронесил РККА, как «... танк сопровождении общевойсковых частей и соединений, а также в качестве танка для бронесил КА». Этот танк получил индекс Т-26.
Весьма интересным для советской стороны был тот факт, что купленный у фирмы «Виккерс» танк был одним из триплекса, в составе которого тоже предусматривался «танк огневой поддержки», вооруженный 47-мм пушкой. Однако калибр 47-ММ был сочтен нашими специалистами недостаточным и 19 марта 1931 г. КБ з-да «Большевик», совместно с ДНИИ и академией ВАММ, было предложено спешно разработать и предъявить в срок не позднее 7 ноября 1931 г. проект арттанка сопровождения типа В-26 с вооружением из 76-мм пушка во вращающейся башне, или без таковой». Тогда же задача создания «арттанка сопровождения с вращающейся башней» была поставлена и танковому отделу ХПЗ, занимавшемуся освоением серийного производства танков БТ-2.
Вариант арттанка не шасси Т-26 с пушкой в корпусе (СУ-1) был предъявлен в срок, но в нем обнаружилось большое количество недоработок и слишком малый, по мнению военных, угол горизонтального наведения. Еще не видя варианта с вращающейся башней, многие отдали предпочтение именно ему, правда, ни один из конструкторских коллективов, работавших над ним, с проектом в срок не уложился, хотя башенными артиллерийскими танками болели в то время все.
Первым в этой гонке стал коллектив конструкторско-испытательного бюро УММ РККА под руководством Н.Дыренкова, который уже в начале 1932 г. предложил проект танка Д-38, представлявший собой корпус БТ-2, с некоторыми узлами от оригинального танка «Кристи» (такой танк имелся в бюро) с водруженным на нем деревянным макетом башни, в которой была смонтирована 76-мм противоштурмовая пушка «Гарфорда» («противоштурмовая пушка обр. 1910 г»).
В целом макет произвел неплохое впечатление, и башенная установка была заказана Ижорскому заводу в двух вариантах — сварном из плоских броневых листов и частично штампованном «обтекаемой формы» для проведения дальнейших испытаний на танках Т-26 и БТ-2.
Штампованная башня была изготовлена раньше и, будучи установленная на танк БТ-2, уже в марте 1932 г. подверглась испытаниям возкой и стрельбой. Но из-за большого отката и чрезмерной реакции на погон, испытания пришлось прекратить «вплоть до готовности новой 76-мм танковой пушки укороченного отката». Вместо запланированных на испытаниях 200 выстрелов было сделано лишь 50.
.Первые испытания «улучшенной сварной башни», получившей индекс А-43, проходили в НИАП с 26 ноября по 5 декабря 1932 г. Башня была установлена па переработанный корпус тапка Т-26. Большой размер круга обслуживания (погона) башни заставил наращивать длину подбашенной коробки Т-26 назад, что привело к установке кормового листа наклонно.
Испытания выявили большое количество недостатков, как к конструкции башни, так и в конструкции пушки. Неудачная конструкция погона заставляла прикладывать на маховик поворотного механизма чрезмерные усилия, особенно при страгивании башни с места. Полковую пушку установить в башню не представлялось возможным из-за чрезмерной длины отката (до 900 мм). Уменьшить откат путем применения дульного тормоза АЛИИ не разрешил. Поэтому на эти испытания пришла башня Л-43 с пушкой обр. 1910 г.
В начале 1933 году в этой же башне была смонтирована новая 76-мм пушка КТ обр. 1927/32 гг.. представлявшая собой «полковушку» с уменьшенной, до 500 мм длиной отката. Конструкция башни была немного изменена, но кардинальных улучшений не последовало. Особенно угнетала теснота в боевом отделении. Так при производстве выстрела заряжающему (он же — пулеметчик) приходилось буквально вжиматься в правую стенку башни и, «прерывая всякую возможность ведения стрельбы из пулемета прижимать к себе левую руку...» (чтобы не ударило откатывающейся казенной частью). Механизированный спуск давал частые отказы, а производить выстрел со шнура в такой тесноте было невозможно. Угол обстрела из башенного пулемета был никуда не годным. Обзор — крайне ограниченным. Отсутствие вентиляции могло привести к утору экипажа при ведении огня с закрытыми дверьми башни. По окончании этих испытании башня была окончательно забракована УММ.
Но от идеи установки в легкий танк 76-мм пушки все-таки не отказались. Еще в ходе испытаний башни Дыренкова, когда выяснились ее основные недостатки, проектирование повой башни под 76-мм пушку КТ обр. 1927/32 гг. поручили заводу им. Ворошилова. Новая башня была показана представителям АНИИ и УММ в ноябре-декабре 1932 г. и была в целом одобрена. Установка 76-мм пушки КТ в новой увеличенной башне танка Т-26 получила индекс КТ-26. На 1933 год последовал заказ па 5 танков Т-26-КТ (то-есть оснащенных новой башней), более известных, как Т-26-4, три из которых должны были быть вооружены пушкой КТ, а два — новой 76-мм пушкой ПС-3.
Пушка ПС-3 также испытывалась в Т-26-4 в октябре 1933 г. В конструкции орудийной установки П.Сячинтов предложил технические новшества для отечественного танкостроения: ножной спуск, крепление по походному, «двойная оптика», оригинальный поворотный механизм и т.д.. а также предложил разработать для Т-26-4 спаренную установку пулемета и новый широкоугольный оптический прицел. Но УММ отказалось от спарки для орудий калибра выше 45-мм (кстати, этот отказ просуществовал фактически до появления танков СМК, Т-100 и KB), а остальные предложения оставило без внимания. Испытания ПС-3 в тапке Т-26-4 привели к многочисленным поломкам танка: деформации погона, посадке рессор, прогибу крыши танка. Танк был выведен из строя и для него требовался заводской ремонт. После исследования повреждений от установки ПС-3 в башне Т-26-4 решили отказаться в пользу «полковушки» обр. 1927/32 гг.
Несмотря на решение о производстве пробной серии танков Т-26-4, долгое время этот заказ не выполнялся, т.к. к изготовленным башням с орудиями УММ в 1933 г. не поставил ходовых частей, а единственный испытанный на НИБТ полигоне танк с башней из некондиционной брони, простоял сломанным до 1934 г.
В сентябре 1934 года заказ па Т-26-4 был, наконец, выполнен и пять машин, все вооруженные орудиями КТ, поступили в войска, где в ходе учений 19 сентября произошел прорыв газов через затвор в боевое отделение вследствие разрушения гильзы. Этот дефект орудия и гильзы никак не был связан с новой башней, но репутация последней была несколько подмочена. Заказ на изготовление 50 шт. Т-26-4 па 1935 г. был отменен и танк начал уступать дорогу безбашенному «артиллерийскому танку» АТ-1 с более мощной ПС-3.
Однако «артиллерийский» вариант танка БТ жил своей жизнью. Неудачные испытания танка типа Д-38 и острое желание военных иметь танки артиллерийского сопровождения в мехчастях, привели к тому, что в 1933 г. УММ РККА согласилось с доводами Т-2-О ХПЗ по изменению конструкции корпуса для возможности установки башни как с 45-мм, так и с 76-мм пушкой. 1 мая 1934 г. первый образец танка БТ-7, вооруженного 76-мм пушкой в эллиптической башне, поступил на испытания. Однако в серии он не изготавливался по целому ряду причин, среди которых не последнее место занимала теснота в башне. В апреле 1934 г. одна кондиционная башня от Т-26-4 прибыла на ХПЗ, который уже «течение полугода изучал ее документацию с целью возможности установки на БТ. Такое решение могло устроить всех, ведь унификация была одним из столпов советской военной экономики. Были внесены изменения в конструкцию башенного погона, чтобы упрочить конструкцию погона и унифицировать его с погонами БТ-5 и БТ-7, усилена крыша, предусмотрена установка кормового пулемета.
В октябре 1935 г. новый танк, получивший индекс БТ-7А поступил па испытания на заводской полигон ХПЗ. Несмотря па благосклонное заключение по результатам испытаний, производство танка было отложено, пока шли разбирательства с ЧП 19 сентября 1934 г. Но уже в начале 1936 г, разбирательства по делу были окончены, и головная серия артиллерийских танков типа БТ-7А вышла из ворот завода к 31 августа 1937 г.
Всего за время серийного производства БТ-7А — до 10 января ! 938 г., их было изготовлено 155 шт, но представители заказчика приняли лишь 123 шт, а для оставшихся 32 танков в срок не поступило артиллерийских орудий. Уже в течение года завод получил еще 10 пушек КТ, «очевидно из ремонта», как писал военинженер Соркин и общая отгрузка «артиллерийских танков» составила 133 шт.
С 1938 интерес к «артиллерийским танкам» несколько угас. Однако по опыту войны в Финляндии к этому вопросу вернулись опять в разработке «универсального танка к Т-50. Но это уже другая история.
[
Это было закономерно, так как в 20-30-е годы главным оружием танка в его борьбе с пехотой считался пулемёт. Для борьбы же с себе подобными использовалась малокалиберная противотанковая пушка, могущества которой явно не хватало для сокрушения укрытых огневых точек и инженерных сооружений. А всем танковым теоретикам очень хотелось, чтобы танковые подразделения были самодостаточными в своих действиях для всех возможных применений. Поэтому именно в начале тридцатых во всех странах начали рождаться всевозможные танки, предназначенные для решения самого широкого класса задач, в том числе и задач артиллерийского усиления.
Собственно само появление артиллерийских танков в 1928-1935 гг. не было неожиданностью. Еще в ходе Первой Мировой войны идеологи французского танкостроения пришли к выводу, что вооружение танков «Рено» слишком слабо, чтобы бороться с укрытыми огневыми точками и приняли решение часть танков выпускать в виде самоходного орудия поддержки калибром 47- или 57-мм. Однако эти планы реализованы не были. А после окончания войны в классификации БТТ появилась ячейка именно для таких машин, получивших название «артиллерийских танков». В определении «арттанков», широко распространенном в СССР, говорилось: « … Современные артиллерийские танки — это забронированные полностью или частично танки, главным оружием которых является пушке увеличенного калибра, установленная во вращающейся башне, или без таковой... предназначайте для артиллерийского сопровождения танков, и ведущие огонь по обнаруженным целям, главным образом, с места, с закрытых или открытых полиций позади линии атаки.»
Одними из первых необходимость такого танка поняли советские командиры, анализировавшие события во время конфликта на КВЖД (осень, 1929 г.). Так зам. нач. штаба Лапин, составляя свое разгромное письмо о недостатках танков на КВЖД. писал: «... К числу главных недостатков этих дорогих и никчемных игрушек следует добавить, что могущество пушки, установленной в этих танках никуда не годится не только для обстрела укреплений, но также совершению непригодно для расстреливания бегущих масс вражеских солдат... Если уж говорить о вооружении таких забав, то для современной войны подобно изыскать место дли установки хотя бы противоштурмовой пушки, или другой трехдюймовой ...»
Его мнение о вооружении не было оригинальным. На это же указывали в своих письмах и отчетах С.Вострецор. В.Блюхер. Д.Антонов и многие другие. Поэтому уже в начале 1930 г. ДНИИ получил распоряжение о «приведении спешных робот по созданию танка огневого сопровождения механизированных соединений». При этом в качество вооружения предписывалось взять «76-мм полковую пушку нового типа» (имеется в виду обр. 1927 г. М.С.), а в качестве шасси «в максимальной степени использовать хорошо освоенный малый танк Т-18.» Трудно ли догадаться, что реализовать это пожелание было не так просто. Тем не менее, конструктор ДНИИ К.М.Иванов в конце мая предложил проект, который понравился большинству заказчиков и 11 июня 1930 г. его проект был подписан для изготовления. По вскоре работы над САУ были остановлены в пользу создания такой же машины, но на шасси Т-19.
История мытарств над Т-19 еще толком не описана, но сегодня нас интересует лишь то, что они (эти мытарства) закончились ничем. Уже 13 февраля 1931 г. РВС СССР, заслушав доклад И.Халепского о ходе работ над новыми танками, постановил принять «6-тонный танк Виккерса типа В-26» на вооружение бронесил РККА, как «... танк сопровождении общевойсковых частей и соединений, а также в качестве танка для бронесил КА». Этот танк получил индекс Т-26.
Весьма интересным для советской стороны был тот факт, что купленный у фирмы «Виккерс» танк был одним из триплекса, в составе которого тоже предусматривался «танк огневой поддержки», вооруженный 47-мм пушкой. Однако калибр 47-ММ был сочтен нашими специалистами недостаточным и 19 марта 1931 г. КБ з-да «Большевик», совместно с ДНИИ и академией ВАММ, было предложено спешно разработать и предъявить в срок не позднее 7 ноября 1931 г. проект арттанка сопровождения типа В-26 с вооружением из 76-мм пушка во вращающейся башне, или без таковой». Тогда же задача создания «арттанка сопровождения с вращающейся башней» была поставлена и танковому отделу ХПЗ, занимавшемуся освоением серийного производства танков БТ-2.
Вариант арттанка не шасси Т-26 с пушкой в корпусе (СУ-1) был предъявлен в срок, но в нем обнаружилось большое количество недоработок и слишком малый, по мнению военных, угол горизонтального наведения. Еще не видя варианта с вращающейся башней, многие отдали предпочтение именно ему, правда, ни один из конструкторских коллективов, работавших над ним, с проектом в срок не уложился, хотя башенными артиллерийскими танками болели в то время все.
Первым в этой гонке стал коллектив конструкторско-испытательного бюро УММ РККА под руководством Н.Дыренкова, который уже в начале 1932 г. предложил проект танка Д-38, представлявший собой корпус БТ-2, с некоторыми узлами от оригинального танка «Кристи» (такой танк имелся в бюро) с водруженным на нем деревянным макетом башни, в которой была смонтирована 76-мм противоштурмовая пушка «Гарфорда» («противоштурмовая пушка обр. 1910 г»).
В целом макет произвел неплохое впечатление, и башенная установка была заказана Ижорскому заводу в двух вариантах — сварном из плоских броневых листов и частично штампованном «обтекаемой формы» для проведения дальнейших испытаний на танках Т-26 и БТ-2.
Штампованная башня была изготовлена раньше и, будучи установленная на танк БТ-2, уже в марте 1932 г. подверглась испытаниям возкой и стрельбой. Но из-за большого отката и чрезмерной реакции на погон, испытания пришлось прекратить «вплоть до готовности новой 76-мм танковой пушки укороченного отката». Вместо запланированных на испытаниях 200 выстрелов было сделано лишь 50.
.Первые испытания «улучшенной сварной башни», получившей индекс А-43, проходили в НИАП с 26 ноября по 5 декабря 1932 г. Башня была установлена па переработанный корпус тапка Т-26. Большой размер круга обслуживания (погона) башни заставил наращивать длину подбашенной коробки Т-26 назад, что привело к установке кормового листа наклонно.
Танк Т-26 с башней А-43 Н.Дыренкова во время демонстрации представителям УММ.
Танк Т-26 с башней Н.Дыренкова А-43 на территории Ленинградского Арсенала сбоку. На фотографии хорошо виден наклон кормового листа подбашенной коробки
Испытания выявили большое количество недостатков, как к конструкции башни, так и в конструкции пушки. Неудачная конструкция погона заставляла прикладывать на маховик поворотного механизма чрезмерные усилия, особенно при страгивании башни с места. Полковую пушку установить в башню не представлялось возможным из-за чрезмерной длины отката (до 900 мм). Уменьшить откат путем применения дульного тормоза АЛИИ не разрешил. Поэтому на эти испытания пришла башня Л-43 с пушкой обр. 1910 г.
В начале 1933 году в этой же башне была смонтирована новая 76-мм пушка КТ обр. 1927/32 гг.. представлявшая собой «полковушку» с уменьшенной, до 500 мм длиной отката. Конструкция башни была немного изменена, но кардинальных улучшений не последовало. Особенно угнетала теснота в боевом отделении. Так при производстве выстрела заряжающему (он же — пулеметчик) приходилось буквально вжиматься в правую стенку башни и, «прерывая всякую возможность ведения стрельбы из пулемета прижимать к себе левую руку...» (чтобы не ударило откатывающейся казенной частью). Механизированный спуск давал частые отказы, а производить выстрел со шнура в такой тесноте было невозможно. Угол обстрела из башенного пулемета был никуда не годным. Обзор — крайне ограниченным. Отсутствие вентиляции могло привести к утору экипажа при ведении огня с закрытыми дверьми башни. По окончании этих испытании башня была окончательно забракована УММ.
Танк Т-26 с башней Н.Дыренкова А-43 на территории Ленинградского Арсенала, вид сзади
Боевое отделение башни А-43. Хорошо видна теснота в башне
Реализация изделия Д-38 со штампованной башней на шасси БТ-2
Но от идеи установки в легкий танк 76-мм пушки все-таки не отказались. Еще в ходе испытаний башни Дыренкова, когда выяснились ее основные недостатки, проектирование повой башни под 76-мм пушку КТ обр. 1927/32 гг. поручили заводу им. Ворошилова. Новая башня была показана представителям АНИИ и УММ в ноябре-декабре 1932 г. и была в целом одобрена. Установка 76-мм пушки КТ в новой увеличенной башне танка Т-26 получила индекс КТ-26. На 1933 год последовал заказ па 5 танков Т-26-КТ (то-есть оснащенных новой башней), более известных, как Т-26-4, три из которых должны были быть вооружены пушкой КТ, а два — новой 76-мм пушкой ПС-3.
Пушка ПС-3 также испытывалась в Т-26-4 в октябре 1933 г. В конструкции орудийной установки П.Сячинтов предложил технические новшества для отечественного танкостроения: ножной спуск, крепление по походному, «двойная оптика», оригинальный поворотный механизм и т.д.. а также предложил разработать для Т-26-4 спаренную установку пулемета и новый широкоугольный оптический прицел. Но УММ отказалось от спарки для орудий калибра выше 45-мм (кстати, этот отказ просуществовал фактически до появления танков СМК, Т-100 и KB), а остальные предложения оставило без внимания. Испытания ПС-3 в тапке Т-26-4 привели к многочисленным поломкам танка: деформации погона, посадке рессор, прогибу крыши танка. Танк был выведен из строя и для него требовался заводской ремонт. После исследования повреждений от установки ПС-3 в башне Т-26-4 решили отказаться в пользу «полковушки» обр. 1927/32 гг.
Несмотря на решение о производстве пробной серии танков Т-26-4, долгое время этот заказ не выполнялся, т.к. к изготовленным башням с орудиями УММ в 1933 г. не поставил ходовых частей, а единственный испытанный на НИБТ полигоне танк с башней из некондиционной брони, простоял сломанным до 1934 г.
В сентябре 1934 года заказ па Т-26-4 был, наконец, выполнен и пять машин, все вооруженные орудиями КТ, поступили в войска, где в ходе учений 19 сентября произошел прорыв газов через затвор в боевое отделение вследствие разрушения гильзы. Этот дефект орудия и гильзы никак не был связан с новой башней, но репутация последней была несколько подмочена. Заказ на изготовление 50 шт. Т-26-4 па 1935 г. был отменен и танк начал уступать дорогу безбашенному «артиллерийскому танку» АТ-1 с более мощной ПС-3.
Однако «артиллерийский» вариант танка БТ жил своей жизнью. Неудачные испытания танка типа Д-38 и острое желание военных иметь танки артиллерийского сопровождения в мехчастях, привели к тому, что в 1933 г. УММ РККА согласилось с доводами Т-2-О ХПЗ по изменению конструкции корпуса для возможности установки башни как с 45-мм, так и с 76-мм пушкой. 1 мая 1934 г. первый образец танка БТ-7, вооруженного 76-мм пушкой в эллиптической башне, поступил на испытания. Однако в серии он не изготавливался по целому ряду причин, среди которых не последнее место занимала теснота в башне. В апреле 1934 г. одна кондиционная башня от Т-26-4 прибыла на ХПЗ, который уже «течение полугода изучал ее документацию с целью возможности установки на БТ. Такое решение могло устроить всех, ведь унификация была одним из столпов советской военной экономики. Были внесены изменения в конструкцию башенного погона, чтобы упрочить конструкцию погона и унифицировать его с погонами БТ-5 и БТ-7, усилена крыша, предусмотрена установка кормового пулемета.
В октябре 1935 г. новый танк, получивший индекс БТ-7А поступил па испытания на заводской полигон ХПЗ. Несмотря па благосклонное заключение по результатам испытаний, производство танка было отложено, пока шли разбирательства с ЧП 19 сентября 1934 г. Но уже в начале 1936 г, разбирательства по делу были окончены, и головная серия артиллерийских танков типа БТ-7А вышла из ворот завода к 31 августа 1937 г.
Всего за время серийного производства БТ-7А — до 10 января ! 938 г., их было изготовлено 155 шт, но представители заказчика приняли лишь 123 шт, а для оставшихся 32 танков в срок не поступило артиллерийских орудий. Уже в течение года завод получил еще 10 пушек КТ, «очевидно из ремонта», как писал военинженер Соркин и общая отгрузка «артиллерийских танков» составила 133 шт.
С 1938 интерес к «артиллерийским танкам» несколько угас. Однако по опыту войны в Финляндии к этому вопросу вернулись опять в разработке «универсального танка к Т-50. Но это уже другая история.
«Справка Т-35/1
oт 19 апреля 1934 г.
1. О состоянии дел по установке 76-мм танковой пушки обр. 1927/32 гг. в танке Т-26 /Т-Э6-КТ/
…
В 1933 году пушка обр. 1927/32 гг. по чертежам тов. Забаровского испытывалась в танке Т-26 в башне конструкции тов. Дыренкова. Башня была забракована УММ по совокупности характеристик, и конструирование новой башни было поручено зав. им Ворошилова... Новая улучшенная башня испытывалась на танке Т-26 в сентябре 1932 Г. и была одобрена. Заказаны 5 танков установочной серии 3 шт. с пушкой обр. 27/32 и 2 шт. с пушкой ПС-3. Танки должны быть изготовлены и сданы в мае тек. года...
Работы по доводке башен в целом завершены, однако испытать эти системы в полном объеме невозможно, т.к. башни готовы, но УММ в установленный срок не заказал к ним танков, а один испытывавшийся з Москве образец находится гам и поныне в совершенно неисправном состоянии...
Помимо танка Т-26 улучшенные арт. системы КТ по черт. Тов. Забаровского заказываются сегодня также для тяжелых танков Т-28 и Т-35 - всего 120 шт. на «Кр. Путиловце» ..
Таким образом, комиссия считает, что, несмотря на то, что система КТ обр. 1927/32 является переходной и на вооружение не принята. УММ не совершает ошибки, заказывая ее для вооружения современных танков...
ВРИД председ. Филатов».
oт 19 апреля 1934 г.
1. О состоянии дел по установке 76-мм танковой пушки обр. 1927/32 гг. в танке Т-26 /Т-Э6-КТ/
…
В 1933 году пушка обр. 1927/32 гг. по чертежам тов. Забаровского испытывалась в танке Т-26 в башне конструкции тов. Дыренкова. Башня была забракована УММ по совокупности характеристик, и конструирование новой башни было поручено зав. им Ворошилова... Новая улучшенная башня испытывалась на танке Т-26 в сентябре 1932 Г. и была одобрена. Заказаны 5 танков установочной серии 3 шт. с пушкой обр. 27/32 и 2 шт. с пушкой ПС-3. Танки должны быть изготовлены и сданы в мае тек. года...
Работы по доводке башен в целом завершены, однако испытать эти системы в полном объеме невозможно, т.к. башни готовы, но УММ в установленный срок не заказал к ним танков, а один испытывавшийся з Москве образец находится гам и поныне в совершенно неисправном состоянии...
Помимо танка Т-26 улучшенные арт. системы КТ по черт. Тов. Забаровского заказываются сегодня также для тяжелых танков Т-28 и Т-35 - всего 120 шт. на «Кр. Путиловце» ..
Таким образом, комиссия считает, что, несмотря на то, что система КТ обр. 1927/32 является переходной и на вооружение не принята. УММ не совершает ошибки, заказывая ее для вооружения современных танков...
ВРИД председ. Филатов».
Танк Т-26-4 с башней завода им. Ворошилова, вооруженной пушкой обр. 1927/32 гг. КТ
НАЧАЛЬНИКУ УПРАВЛЕНИЯ МДТЧДСТИ АРТИЛЛЕРИИ ГАУ копия директору завода «МАШИНОСТРОЙ" им ВОРОШИЛОВА Ленинград, 12 п.в. № 4
Сообщаю, что пять машин Т-26-4 под 76-мм танковую пушку изготовляются на заводе им Ворошилова по уточненным чертежам. Срок подачи башен с Ижорского з-да - 10/IX...
Монтаж закончим в сентябре. Прошу вашего указания заводу Красный Путиловец об обеспечении артустановками в виде, в каком они подают их для танков Т-28...
Нач. 3 управления УММ РККА Свиридов
Сообщаю, что пять машин Т-26-4 под 76-мм танковую пушку изготовляются на заводе им Ворошилова по уточненным чертежам. Срок подачи башен с Ижорского з-да - 10/IX...
Монтаж закончим в сентябре. Прошу вашего указания заводу Красный Путиловец об обеспечении артустановками в виде, в каком они подают их для танков Т-28...
Нач. 3 управления УММ РККА Свиридов
[
b]РАСПОРЯЖЕНИЕ[/b]
Несмотря на то, что танк БТ-7А является специальным apттанком способным к ведению огня с места прямой и непрямой наводкой, многие командиры танковых подразделений по-прежнему не желают учитывать этого, превращая артиллерийский танк из средства артиллерийского усиления преимущественно а машину лично для себя...
Понятно, что башня этого танка дает больший простор командиру, но нельзя же превращать дорогую специальную боевую машину в средство передвижения командира, не способное ни к подавлению вражеских огневых точек, ник сокрушению рубежей его обороны...
Павлов
18.XI. 1938 г.
Несмотря на то, что танк БТ-7А является специальным apттанком способным к ведению огня с места прямой и непрямой наводкой, многие командиры танковых подразделений по-прежнему не желают учитывать этого, превращая артиллерийский танк из средства артиллерийского усиления преимущественно а машину лично для себя...
Понятно, что башня этого танка дает больший простор командиру, но нельзя же превращать дорогую специальную боевую машину в средство передвижения командира, не способное ни к подавлению вражеских огневых точек, ник сокрушению рубежей его обороны...
Павлов
18.XI. 1938 г.
ТТХ пушки КТ обр. 1927/32 гг. | |
Длина ствола полная мм/клб ... | 1250/16,4 |
......1076 | |
........24 | |
Угол верт. наведения, град..... | -5/+24,5 |
Вес ствола с затвором, кг...... | ........230 |
.......540 | |
Вес откатных частей, кг........ | ........275 |
Нормальная длина отката, мм . . | .......500 |
.......525 | |
Нач. скорость ОФ снаряда, м/с , | .......390 |
Нач. скорость б/б снаряда, м/с . | .......371 |
Дальность прямого выстрела, м | .......400 |
Дальность стрельбы, м........ | ......7600 |
Танк БТ-7 А вооружен но и пушкой КТ обр. 1927/32 гг. на испытаниях
Первый вариант танка 5Т-7 с овальной башней, оснащенной 76-мм пушкой КТ обр, 1927/32 гг. и пулеметами ДУ
Информация