Боевая служба глазами сапера
Для меня, командира разве-дывательно-водолазного взвода 180 ОМИБ СФ, старшего лейтенанта Александра Чернявского, боевая служба началась 22 ноября 1976 года. Я со своим взводом был откомандирован в 61-й отдельный полк морской пехоты СФ, для боевого слаживания (командир десанта майор С. Ремизов, начальник штаба десанта старший лейтенант Н. Калискаров, заместитель командира десанта по политической части капитан Вязовкин, заместитель командира десанта по технической части майор Н. Гринник). Приказ об отправке на боевую службу я принял с радостью: офицеры нашей части, принимавшие участие в боевой службе ранее – это старшие лейтенанты Н. Плюта (дважды), О. Скалецкий и А. Довыдов, много рассказывали, делились впечатлениями, так что о боевой службе я мечтал с первого дня службы на Северном флоте. Взвод скомплектовал быстро из опытных водолазов – саперов штатного разведывательно-водолазного взвода (командир отделения старший матрос В. Долгов), саперного отделения (командир отделения младший сержант В. Кирьяков) и расчета механиков-водителей плавающего транспортера ПТС-М. Была проведена герметизация корпуса транспортера и его «замочка», проверены и подготовлены водолазное снаряжение и миноискатели. Боевое слаживание
Как уже упоминалось ранее, взвод был укомплектован опытными специалистами: у каждого водолаза было несколько погружений с выполнением различных инженерных задач под водой, саперы неоднократно принимали участие в разминировании, на счету у каждого не одна сотня уничтоженных взрывоопасных предметов, оставшихся со времен Великой Отечественной войны. Механики-водители участвовали в учениях по высадке морских тактических десантов. Боевое слаживание заключалось в совершенствовании навыков: саперы отрабатывали задачи по проделыванию проходов в минно-взрывных заграждениях, водолазы спускались под воду, а механики-водители ПТС-М отрабатывали задачи вождения на плаву и тренировались в погрузке на десантный корабль задним ходом из воды (ширина транспортера всего на 15 см меньше ширины аппарели БДК). Ну и, конечно, все вместе с ротой морской пехоты выполняли упражнения боевых стрельб из стрелкового оружия.
Следование в Балтийск
При погрузке техники на платформу воинского эшелона большая помощь мне и механикам-водителям ПТС-М была оказана майором Н. Гринником. Под его руководством тормозные «башмаки», колодки и проволока для крепления техники были заготовлены заранее на всю технику десанта. Погрузка прошла в установленные сроки, как и выгрузка в Балтийске и погрузка на БДК «Красная Пресня». Затем техника была надежно закреплена по-штормовому, ведь в море не всегда штиль, а больше всего качает, как известно, нос и корму корабля, а ПТС-М стоял в первом твиндеке первым. Надежность крепления была проверена в Бискайском заливе, где корабль попал в сильный шторм. Крепление выдержало. Матросы взвода были размещены в кубрике десанта, меня разместили в каюте десанта вместе с танкистами: командиром роты плавающих танков старшим лейтенантом А. Судниковым и командирами взводов старшими лейтенантами О. Белеванцевым и В. Замараевым. Подружились быстро, и за всю боевую службу не было ни одного случая, чтобы у нас были разногласия. Особенно подружились со старшим лейтенантом А. Судниковым. Это настоящий профессионал, эрудированный, грамотный офицер. Настольной книгой для него в каюте был учебник по ПТ-76, и, естественно, его устройство, эксплуатацию и ремонт он знал досконально. По его инициативе и под его руководством впервые были проведены боевые стрельбы с кормовой аппарели корабля, отработаны задачи выхода в изолирующих аппаратах с «затонувшего» танка с глубины 5 м. Хотя БДК «Красная Пресня» был относительно новым, модернизированным кораблем, условия для проживания у офицеров десанта были поистине спартанскими. Особенно «повезло» нашей каюте: мало того что в каютах офицеров десанта кондиционеры не были предусмотрены, так еще по соседству с нами располагалась хлебопекарня, которая прохлады нам не добавляла. Зато до сих пор помнится запах свежевыпеченного хлеба. В кубриках у матросов кондиционеры работали исправно. Когда корабль был на переходе, было относительно прохладно – ловили встречные потоки воздуха из иллюминаторов, а когда корабль стоял у стенки или на рейде, спать было невозможно из-за жары и духоты. Немного спасал маленький вентилятор а поскольку нас в каюте было четверо, относительно нормально высыпались один раз в четыре ночи.
Переход к месту несения боевой службы (в порт Конакри)
Вышли мы зимой, в декабре, поэтому и одеты были соответственно, но через несколько дней уже переоделись в тропическую форму. Когда корабль с десантом на борту проходил Датские проливы, пролив Ла-Манш, постоянно объявлялись боевые тревоги, поэтому мы мало что могли видеть: десант спускался в кубрики, а в каютах иллюминаторы закрывались «броняшками». Тревоги объявлялись по той причине, что нас постоянно сопровождали боевые корабли и катера стран НАТО, облетали их самолеты и вертолеты, причем с катеров и вертолетов велись съемки. Дни были заняты боевой подготовкой и службой. Я ходил дежурным по десанту, матросы взвода были задействованы в наряды по десантному кубрику, дневальными по твиндекам, другие наряды. Боевые тревоги объявлялись по нескольку раз в день. В порт Конакри прибыли 28 декабря, то есть в самый канун нового, 1977 года, где сменили десант Черноморского флота. Корабль был поставлен у стенки, и начались боевые будни. С выходом БДК в открытое море вместе с личным составом десанта выполняли упражнения боевых стрельб из стрелкового оружия по плавающим мишеням. Ну а самая главная наша задача заключалась в осмотре днища, винтов и рулей корабля перед переходами. Спуски проводились с кормовой аппарели, у взрывных устройств обнаружено не было. В Конакри условия были относительно комфортными: видимость в воде удовлетворительная, с берега постоянно подавалась пресная вода, были разрешены по утрам пробежки по причалу. Экскурсии по городу проводились группами по пять человек матросов во главе с офицером. В первый раз все рвались с удовольствием посмотреть на местную экзотику, но так как форма одежды для экскурсий была отнюдь не тропическая – брюки, туфли, рубашка с длинным рукавом, галстук и фуражка (это в 45-градусную жару!), то уже минут через 15 было не до экзотики. Второй раз посетить Конакри желающих не оказалось.
В феврале нам было объявлено, что идем в Республику Бенин, так как там была попытка государственного переворота отрядом наемников. Были готовы ко всему, но воевать не пришлось: путч не удался, и к нашему прибытию наемники уже убрались восвояси. В столицу Бенина г. Котону прибыли накануне 23 февраля. Наш корабль посетили работники посольства, военной миссии и члены их семей во главе с послом СССР в Республике Бенин. Встречали нас восторженно, как родных, ведь еще несколько дней назад на улицах города велась беспорядочная стрельба, была большая вероятность переворота. Да и потом, как оказалось, наш корабль был первым военным кораблем нашей страны, посетившим порт Котону. Последовало предложение посетить посольство. Было отобрано десять человек, в число которых попал и я. Праздник закончился, и начались будни. Перед десантом была поставлена задача пропагандировать свою страну, технику и выучку. Если танкисты и артиллеристы демонстрировали технику, то моему взводу досталась демонстрация боевой выучки. Дело в том, что оба моих командира отделений – мл. сержант В. Кирьяков и ст. матрос В. Долгов – имели первый спортивный разряд по самбо, им пришлось показывать приемы рукопашного боя. На верхней палубе настилались маты, Долгов переодевался в форму морской пехоты, а Кирьяков – в маскировочный костюм (обозначал «противника»). Показ приемов президенту Бенина полковнику Матье Кереку, очень понравился, и он направил на корабль своих заместителей, потом членов правительства и т. д. вплоть до студентов Бенинских вузов. После второго показа приемов у ребят появились синяки и ссадины: маты были тонкие, а палуба, как известно, металлическая, да иногда и броски были между матами и мимо них. После третьего показа уже болело все тело, но ребята стойко держались до конца, а всего пришлось пять или шесть раз демонстрировать приемы рукопашного боя.
Тренировочные спуски под воду не проводились, так как вода в порту имела цвет кофе и видимость под водой была практически нулевой. После Бенина корабль отправился в Луанду, столицу Анголы, где недавно произошла революция и государство приобрело независимость. В стране шла гражданская война. Правительственным войскам во главе с президентом Анголы Антонио Агостиньо Нето помогали наши военные советники. На переходе БДК пересек экватор. Подавляющее большинство личного состава десанта проходили экватор в первый раз. Поэтому было подготовлено театрализованное представление – праздник Нептуна. Роль Нептуна исполнял командир десанта майор С. Ремизов. Все прошло здорово, каждому вручили именные грамоты, подтверждающие пересечение экватора. Это мероприятие было хорошей психологической разгрузкой для личного состава как десанта, так и корабля. По прибытии в Луанду БДК сразу поставили кормой к стенке. Видимость в воде была отличная, с палубы корабля можно было рассмотреть дно залива. Я обратился к командиру десанта с просьбой организовать тренировочные спуски под воду в заливе рядом с кораблем. Майор С. Ремизов тоже изъявил желание спуститься под воду. Основы водолазного дела он знал, поэтому после доподготовки и инструктажа успешно совершил несколько погружений. Водолазные аппараты у нас были регенеративного типа (т. е. без выдоха в воду) марки «ТП»(тактического плавания) – облегченный вариант аппарата ИДА-71. Во время первых же спусков под воду к нам подошла группа кубинцев в униформе военного образца, но без знаков отличия. По-русски они не говорили, но при помощи жестов и отдельных слов я понял, что они тоже водолазы и хорошо знают наш аппарат «ТП». Позже я увидел их в деле – они отрабатывали свои задачи под водой. Это были настоящие профессионалы – боевые пловцы.
В самой Луанде совсем недавно закончились боевые действия, в предместье города еще шли бои с оппозицией, поэтому я, предполагая, что на дне залива могут находиться оружие и боеприпасы, запретил водолазам трогать и тем более поднимать что-либо на поверхность. Во время одного из спусков под воду едва не получил увечья ст. матрос В. Долгов. Спуски были организованы по всем правилам водолазной службы. На БДК были вывешаны флаги «Ноль», означающие «Идут водолазные работы, движение судов запрещено». Это международный сигнал. Но в то время, когда водолаз был под водой, катер, стоящий неподалеку, неожиданно тронулся с места, и Долгова едва не затянуло под винты. Мы вдвоем с обеспечивающим водолазом матросом Шишкиным буквально выдернули его из-под винтов. Пеших экскурсий по городу не было из-за боевых действий, но была экскурсия в автобусах под охраной. Город красивый, особенно впечатлила старинная крепость, с которой открывается отличный вид на город и гавань. В Котону и в Луанде проводились демонстрации высадки морского десанта для президентов государств. Высаживались на плав три единицы техники – плавающий танк ПТ-76, БТР-60ПБ и наш ПТС-М, который всегда высаживался первым, что было обусловлено его размещением на корабле. Это налагало большую ответственность. ПТС-М использовался как эвакуационно-спасательное средство, хотя может использоваться и как десантное средство, поскольку способен взять на борт 72 десантника. На случай поражения или выхода из строя техники десанта за форкоп транспортера был закреплен буксирный трос, второй конец которого размещался на транспортере, где в полном снаряжении находились три водолаза – спускающийся, обеспечивающий и страхующий в готовности спуститься в воду и закрепить второй конец троса за крюк вышедшей из строя техники с целью дальнейшей эвакуации. В случае затопления техники водолазы были готовы к спасению экипажа. В Бенине все прошло гладко и ПТС-М в качестве эвакуационно-спасательного средства использовать не пришлось, а вот в Луанде при показе высадки морского десанта президенту Анголы неожиданно заглох плавающий танк ПТ-76 (как потом выяснилось, произошла утечка охлаждающей жидкости). Все прошло быстро и четко, ведь этот вопрос отрабатывался не раз еще до боевой службы: водолаз спустился в воду, закрепил конец троса за крюк заглохшего танка, который был успешно отбуксирован на берег. Ну а президенту доложили, что ему продемонстрировали эвакуацию вышедшей из строя техники десанта.
Окончание боевой службы и возвращение на Родину
Срок боевой службы подходил к концу. БДК совершил переход в порт Конакри, оставалось дождаться замены, которая пришла через две недели. Этот срок использовали для приведения в порядок корабля и техники десанта. От морской воды и повышенной влажности на корпусе ПТС-М появились пятна ржавчины, поэтому пришлось обдирать краску, грунтовать и красить весь транспортер. Приводился в порядок и корабль. Специальными металлическими скребками обдиралась старая краска на верхней палубе и наносился свежий слой краски. После прибытия смены БДК взял курс на Балтийск. Когда до него оставалось не более 12 часов ходу, поступила команда принять участие в объединенных учениях флотов СССР, Германии и Польши по высадке морского десанта «Вал-77». Корабль был задействован только в маневрах и демонстрации высадки. По окончании учения мы прибыли в Балтийск, где наш БДК «Красная Пресня» торжественно встречал командующий Балтийским флотом с оркестром и жареным поросенком. Немного завидовали корабельным офицерам и мичманам, для которых боевая служба закончилась, их встречали жены и дети, а нам предстоял еще ряд мероприятий – разгрузка с БДК, погрузка на железнодорожные платформы и переезд до станции Печенга Мурманской железной дороги. Все эти мероприятия прошли четко, но окончание нашего переезда было омрачено резким ухудшением погоды – внезапно похолодало, пошел снег, разыгралась метель (это в конце июня!). Пришлось померзнуть, ведь от жары и повышенной влажности зимние вещи покрылись плесенью и многие, в том числе и я, выбросили свои зимние куртки. Но все это было мелочью, главное, что мы пришли домой. Правда, мне со взводом предстояло еще совершить 180 километровый марш в свою часть, так что свою семью я увидел немножко позже остальных офицеров и прапорщиков десанта.
Информация