Ошаканская битва 17 (29) августа 1827 года
Ошаканская битва
17 (29) августа 1827 года произошла Ошаканская битва, известная также как Аштаракская битва. В сражении приняли участие русские войска под началом генерал-лейтенанта Афанасия Красовского и армия наследника персидского престола Аббас-Мирзы. Это было одно из самых кровопролитных сражений Русско-персидской войны 1826—1828 годов.
Дивизия Красовского прибыла под стены Эривани в середине июня. Когда основные силы Отдельного Кавказского корпуса под началом Паскевича ушли в направлении Нахичевани, войска Красовского получили задачу проводить подготовительные работы у Эривани. 21 июня (3 июля) 20-я пехотная дивизия под командованием генерала Красовского снялась с осадных позиций у Эривани и отошла к Эчмиадзинскому монастырю. Солдаты заготовили запасы продовольствия. На монастырских башнях установили несколько орудий. В монастыре был оставлен гарнизон, состоявший из батальона Севастопольского пехотного полка (до 500 бойцов), конная сотня из армянской добровольческой дружины при 5 орудиях. Комендантом гарнизона был подполковник Линденфельд. Остальные силы двинулись к Баш-Абаранской возвышенности и разбили лагерь при урочище Дженгули.
Эриванский сардар Хусейн-хан, получив известие, что русская дивизия покинула Эчмиадзинский монастырь, оставив там только один батальон, решил захватить его. 4 (16) июля 6-тыс. отряд (2 тыс. регулярной пехоты и 4 тыс. конницы) осадил монастырь. Для того чтобы отслеживать действия войск Красновского, был направлен 1-тыс. отряд конницы под началом Наги-хана. Эриванский сардар предложил гарнизону оставить монастырь, сообщив, что главные силы Кавказского корпуса отступили от Нахичевани в Грузию и помощи русским войскам ждать неоткуда. Хусейн-хан ручался за безопасность русских солдат, обещая свободный проход в любое направление. В противном случае он обещал взять монастырь силой, никого не щадя. Русские отказались сдаваться. Противник окружил Эчмиадзинский монастырь, блокировав все подходы. Но 5 июля местные армяне смогли известить Красновского о появлении крупных сил противника у монастыря. Генерал немедленно направил к монастырю два батальона с четырьмя орудиями. Хусейн-хан, получив сообщение Наги-хана о движении русских войск к монастырю, немедленно снял осаду и ушёл в Эривань.
Наступление персидской армии
Хусейн-хан, после провала затеи с захватом Эчмиадзинского монастыря своими силами, послал письмо персидскому принцу Аббас-Мирзе, в котором сообщил о том, что отряд Красовского малочислен, в монастыре стоит небольшой гарнизон и там много больных. Хан предлагал овладеть Эчмиадзином, захватить русскую осадную артиллерию, которую направили к Эривани и, уничтожив отряд Красовского получить свободную дорогу в Грузию.
Аббас-Мирза решился на смелую «диверсию». Персидский главнокомандующий сформировал 25 тыс. армию: 10 тыс. пехоты и 15 тыс. конницы при 22 орудиях. Персы форсировали Аракс около Сардар-Абада и вторглись в Эриванское ханство. 8 (20) августа персидские войска заняли селенье Аштарак, которое располагалось между Эчмиадзином и русским лагерем при Дженгулях. Затем персы разбили лагерь у Ошакана. Персидское командование планировало разбить русские силы в Эриванском ханстве, захватить осадную артиллерию, занять Эчмиадзинский монастырь, совершить стремительный рейд по Грузии, разрушить Тифлис. Этот план был вполне реален, так как все основные русские силы располагались в Эриванской и Нахичеванской провинциях, защищать Грузию было некому. Под началом Красовского были наиболее крупные силы на пути в Грузию.
10 (22) августа перед русским лагерем появился 2-тяс. конный отряд противника. Казачьи дозоры продержались до прибытия подкреплений. Казаки, при поддержке пехоты, перешли в контратаку и отбросили вражескую конницу. В ночь на 13 (25) августа персидская конница тропами через ущелья подошла к русскому лагерю и попыталась нанести внезапный удар с нескольких направлений. Но персов снова встретили казаки, они сумели продержаться до прибытия пехотных частей. Противника снова отбросили. Вскоре русские войска рассеяли персидскую конницу у горы Арагац.
15 (27) августа часть персидской армии под началом Юсуф-хана, Зограб-хана и Топчибы осадила Эчмиадзинский монастырь. Юсуф-хан предложил гарнизону капитулировать. Комендант был лаконичен: «Не сдам». Линденфельду даже предлагали перейти на шахскую службу, обещая всевозможные льготы. «Русские собой не торгуют, а если монастырь персиянам нужен, то пусть они войдут в него как честные воины, с оружием в руках», ответил подполковник. Персы стали склонять к сдаче архиепископа Нерсеса, но и тот был тверд: «Обитель сильна защитой Бога, попытайся взять её…».
16 августа персидская артиллерия начала обстрел Эчмиадзинского монастыря. Генерал Красовский оказался в затруднительном положении, надо было помочь обители, но на пути русских войск стояла многочисленная персидская армия, которую пополнили отряды эриванского сардара. К тому же персидские войска располагались на крепкой позиции: между обрывистыми берегами речки Абарони и горой Арагац. Связь монастыря с русским лагерем была прервана. Несколько человек пытавшихся пробраться из лагеря в монастырь и из Эчмиадзина в лагерь, были схвачены противником и после пыток, казнены. Красовский знал, что продовольствие в монастыре на исходе. Решительный штурм монастыря огромной персидской армией мог привести к его падению. Генерал решил прорываться к осаждённому монастырю, сформировав обоз с провиантом.
Афанасий Иванович Красовский (1780—1849).
Сражение
16 (28) августа отряд был готов выступить на помощь Эчмиадзину. В сводный отряд под началом Красовского вошли: 40-й Егерский полк, 3 отдельных батальона - Крымского пехотного, 39-го Егерского полков и Сводный батальон (егеря, пионеры, бойцы севастопольского батальона, грузинские и армянские добровольцы), Донской казачий Андреева полк, Донской казачий Сергеева полк и Конная сотня армянской добровольческой дружины. Общая численность русской конницы составляла 300-500 человек. Всего в отряде было по разным данным от 2,3 до 3 тыс. человек при 12 орудиях. Лагерь при Дженгули остались защищать солдаты батальона Крымского пехотного полка, полроты пионер при 10 орудиях под командованием генерал-майора Александра Берхмана. Численность персидской армии доходила до 30 тыс. человек при 24 орудиях.
К вечеру отряд Красовского стал на ночлег близ селения Сагну-Саванга. Ранним утром 17 (29) августа русский отряд продолжил движение. К 7 часам утра казаки и первая колонна прибыли на скалистую возвышенность между селениями Ушаган (Ошакан) и Аштараком, и стали ожидать арьергард с обозом. Персидские войска перешли речку Абарань, вражеская пехота выстроилась в три линии и перекрыла эчмиадзинскую дорогу. Вражеская конница и артиллерия заняли близлежащие возвышенности. Персидские батареи были так расположены, чтобы обстреливать дорогу и подступы к реке. Персидские всадники приблизились к арьергарду, но были отогнаны. Орудийными выстрелами отбросили и персидский отряд, который встал на дороге перед русским отрядом.
Аббас-Мирза, чтобы выманить русские войска, инсценировал отступление, отведя пехотные батальоны к реке и спрятав пехотинцев в глубокой балке. Дальнейшая дорога к монастырю пролегала по ущелью меж двух невысоких возвышенностей. Это место позволяло блокировать отряд противника и уничтожать его перекрёстным огнём. Красовский разгадал маневр противника. Однако отступление означало гибель Эчмиадзина. Русский генерал принял трудное решение и приказал пробиваться вперёд. В авангарде шли егеря 39 -полка с 4 орудиями под началом полковника Якова Раенко, затем следовал Крымский батальон, имея по две пушки с каждой стороны дороги. В центре был обоз, с правого фланга его прикрывал Сводный батальон, с левого – казаки, под командованием генерал-майора Л. А. Тухолки. В арьергарде двигался 40-й Егерский полк с 4 пушками под началом генерал-майора П. Х. Трузсона.
Персы пропустили отряд в ущелье, а затем открыли артиллерийский огонь с флангов. Одновременно с тыла атаковала персидская конница. Русский отряд фактически вёл бой в окружении. Особенно жестокий бой шёл в тылу. Крупные силы персидской конницы раз за разом ходили в атаки, стараясь рассечь русский строй. Русские орудия вели картечный огонь, нанося врагу ощутимый урон. Егеря встречали вражескую конницу ружейными залпами. При приближении противника вплотную происходили яростные рукопашные схватки. По словам военного историка Кавказских войн В. А. Потто: «Мужество солдат сорокового полка превосходило всякое представление». Участник того боя М. Соболев отмечал, что: «40-й Егерский полк превосходил всякую меру храбрости». Генерал Красовский, считая, что основные силы персидской армии ждут отряд перед монастырём, не мог выделить подкреплений арьергарду из передовых частей. К 12 часам, после пятичасового боя, двигаясь под обстрелом противника и отражая его атаки, без воды, арьергард был в плачевном состоянии. Красовский и Трузсон, возглавив батальон крымцев, пришли на помощь арьергарду, отбросив противника штыковой атакой.
Русские колонны продвигались следующим образом: передовые части занимали высоту и вели артиллерийский огонь по противнику, следующая колонна сменяла первую, прикрывая подход следующей и движение вперёд первой. Солдаты уставали до такой степени, что бывало падали в изнеможении, не обращая внимания на пальбу противника. Подойдя к последней возвышенности, за которой была Эчмиадзинская равнина, Красовский изменил порядок построения. Передовые и центральные колонны заняли позиции по флангам и пропустили вперёд тыловые части с обозом. Персидская конница атаковала левый фланг и тыл русского арьергарда, но в жестоком бою была отброшена. Персидская армия также была сильно истомлена. Пехота и артиллерия уже не успевали передвигаться за кавалерией, лошади в коннице были на грани истощения.
На Эчмиадзинской равнине перед монастырём пролегали каналы, для орошения полей. Персы устроили засаду у одного из каналов, зная, что после 9-часового марша русские солдаты изнемогают от жажды. Русский отряд спустился в долину и встал, дожидаясь тыловых соединений. Часть стрелков, которые стояли в цепи на флангах, солдаты, забыв про приказ соединиться с колоннами, бросились к воде. Тут их и атаковала персидская конница. Началась бойня, отдельные солдаты не могли противостоять кавалерии. Персы буквально охотились за головами - за русскую голову полагалось 10 червонцев. Казаки, из-за своей малочисленности, не могли пробиться к стрелкам на помощь. Красовский с группой солдат попытался пробиться к погибающим, но сам попал в окружение и лично рубился с врагами. Красовский был на грани гибели, с ним осталась кучка офицеров и солдат, уже совершенно обессиленных. Однако обер-аудитор Белов, «человек замечательной силы и храбрости» смог прорубиться через ряды врагов к своим. Войсковой старшина Донского Сергеева полка Шурупов и Белов с группой донцов стремительным ударом пробили пиками и шашками коридор в кольце окружения и спасли командира.
Положение русского отряда было критическим. Аббас-Мирза приказал окружить отряд Красовского на открытой равнине и атаковать всеми наличными силами. К этому моменту картечные заряды к орудиям подошли к концу. Солдаты были крайне истомлены предшествующими схватками и длительным маршем. Боеспособность отряда резко снизилась. Ситуацию спас гарнизон монастыря. Батальон севастопольцев и армянские добровольцы ударили в тыл противнику. Персы, опасаясь попасть быть зажатыми с двух сторон, отступили. Отряд совершил последний рывок и оказался за стенами монастыря. Люди были истомлены до такой степени, что несколько егерей умерли от истощения сил, не имея боевых ран. Они, обняв ружья, так и оставались лежать на боевых постах.
18 (30) августа в лагерь при Дженгули прибыл 80-й Кабардинский пехотный полк и осадная артиллерия. 20 августа они прибыли в монастырь. Аббас-Мирза ещё 19 августа отвел войска за р. Зангу, расположившись в 20 верстах от Эривани. Персидская армия была деморализована Ошаканской битвой, многие воины разбежались по домам.
Паскевич, получив известия об Ошаканской битве, был вынужден собрать главные силы корпуса у Нахичевани и двинуться к Эчмиадзину. До этого момента русское командование считало, что силы противника в Эриванской области незначительны и отряд генерала Красовского сам в силах справится с ними. 5 сентября войска Паскевича прибыли в Эчмиадзин.
Последствия
Русский отряд пробился через 30-тыс вражескую армию. Этот подвиг был совершен во многом благодаря личной храбрости своего командира, героя ещё Отечественной войны и Заграничных походов Русской армии, стойкости и мужеству русских солдат, казаков и кавказских добровольцев, умелым действиям пушкарей. Эчмиадзинский владыка Нерсес Аштаракеци сказал: «Горсть русских братьев пробилась к нам сквозь тридцатитысячную армию разъярённых врагов. Эта горсть стяжала себе бессмертную славу, и имя генерала Красовского останется навсегда незабвенным в летописях Эчмиадзина».
Однако этот прорыв достался дорогой ценой – отряд потерял половину состава и почти весь обоз, 1154 человек погибло, пропало без вести, получило ранения. В этой битве пали командиры Севастопольского пехотного и Крымского пехотного полков - майор Белозор и подполковник Головин. Персы потеряли в это битве около 3 тыс. человек.
Кавказский главнокомандующий осудил действия Красовского, который выступил к Эчмиадзину с излишней торопливостью, не дождавшись подкреплений и осадной артиллерии. Так Кабардинский полк, конвоировавший осадную артиллерию, прибыл к Дженгулям 18 (30) августа. Однако военный совет и лично император оправдали действия мужественного генерала. Государь Николай I, прочитав доклад о битве, собственноручно написал: «Столь смелое и удачное предприятие заслуживает быть причислено к достопамятнейшим подвигам храбраго русскаго воинства». Красовский был награждён орденом Св. Владимира 2-ой степени.
Вторжение персидской армии в Восточную Армению заставило Паскевича изменить дальнейший план действий русской армии. Кавказский наместник планировал идти на Тавриз, а ему пришлось вернуться к Эривани и осадить её.
Памятный обелиск русским воинам-освободителям, павшим в Ошаканской битве 17 августа 1827 года
17 (29) августа 1827 года произошла Ошаканская битва, известная также как Аштаракская битва. В сражении приняли участие русские войска под началом генерал-лейтенанта Афанасия Красовского и армия наследника персидского престола Аббас-Мирзы. Это было одно из самых кровопролитных сражений Русско-персидской войны 1826—1828 годов.
Дивизия Красовского прибыла под стены Эривани в середине июня. Когда основные силы Отдельного Кавказского корпуса под началом Паскевича ушли в направлении Нахичевани, войска Красовского получили задачу проводить подготовительные работы у Эривани. 21 июня (3 июля) 20-я пехотная дивизия под командованием генерала Красовского снялась с осадных позиций у Эривани и отошла к Эчмиадзинскому монастырю. Солдаты заготовили запасы продовольствия. На монастырских башнях установили несколько орудий. В монастыре был оставлен гарнизон, состоявший из батальона Севастопольского пехотного полка (до 500 бойцов), конная сотня из армянской добровольческой дружины при 5 орудиях. Комендантом гарнизона был подполковник Линденфельд. Остальные силы двинулись к Баш-Абаранской возвышенности и разбили лагерь при урочище Дженгули.
Эриванский сардар Хусейн-хан, получив известие, что русская дивизия покинула Эчмиадзинский монастырь, оставив там только один батальон, решил захватить его. 4 (16) июля 6-тыс. отряд (2 тыс. регулярной пехоты и 4 тыс. конницы) осадил монастырь. Для того чтобы отслеживать действия войск Красновского, был направлен 1-тыс. отряд конницы под началом Наги-хана. Эриванский сардар предложил гарнизону оставить монастырь, сообщив, что главные силы Кавказского корпуса отступили от Нахичевани в Грузию и помощи русским войскам ждать неоткуда. Хусейн-хан ручался за безопасность русских солдат, обещая свободный проход в любое направление. В противном случае он обещал взять монастырь силой, никого не щадя. Русские отказались сдаваться. Противник окружил Эчмиадзинский монастырь, блокировав все подходы. Но 5 июля местные армяне смогли известить Красновского о появлении крупных сил противника у монастыря. Генерал немедленно направил к монастырю два батальона с четырьмя орудиями. Хусейн-хан, получив сообщение Наги-хана о движении русских войск к монастырю, немедленно снял осаду и ушёл в Эривань.
Наступление персидской армии
Хусейн-хан, после провала затеи с захватом Эчмиадзинского монастыря своими силами, послал письмо персидскому принцу Аббас-Мирзе, в котором сообщил о том, что отряд Красовского малочислен, в монастыре стоит небольшой гарнизон и там много больных. Хан предлагал овладеть Эчмиадзином, захватить русскую осадную артиллерию, которую направили к Эривани и, уничтожив отряд Красовского получить свободную дорогу в Грузию.
Аббас-Мирза решился на смелую «диверсию». Персидский главнокомандующий сформировал 25 тыс. армию: 10 тыс. пехоты и 15 тыс. конницы при 22 орудиях. Персы форсировали Аракс около Сардар-Абада и вторглись в Эриванское ханство. 8 (20) августа персидские войска заняли селенье Аштарак, которое располагалось между Эчмиадзином и русским лагерем при Дженгулях. Затем персы разбили лагерь у Ошакана. Персидское командование планировало разбить русские силы в Эриванском ханстве, захватить осадную артиллерию, занять Эчмиадзинский монастырь, совершить стремительный рейд по Грузии, разрушить Тифлис. Этот план был вполне реален, так как все основные русские силы располагались в Эриванской и Нахичеванской провинциях, защищать Грузию было некому. Под началом Красовского были наиболее крупные силы на пути в Грузию.
10 (22) августа перед русским лагерем появился 2-тяс. конный отряд противника. Казачьи дозоры продержались до прибытия подкреплений. Казаки, при поддержке пехоты, перешли в контратаку и отбросили вражескую конницу. В ночь на 13 (25) августа персидская конница тропами через ущелья подошла к русскому лагерю и попыталась нанести внезапный удар с нескольких направлений. Но персов снова встретили казаки, они сумели продержаться до прибытия пехотных частей. Противника снова отбросили. Вскоре русские войска рассеяли персидскую конницу у горы Арагац.
15 (27) августа часть персидской армии под началом Юсуф-хана, Зограб-хана и Топчибы осадила Эчмиадзинский монастырь. Юсуф-хан предложил гарнизону капитулировать. Комендант был лаконичен: «Не сдам». Линденфельду даже предлагали перейти на шахскую службу, обещая всевозможные льготы. «Русские собой не торгуют, а если монастырь персиянам нужен, то пусть они войдут в него как честные воины, с оружием в руках», ответил подполковник. Персы стали склонять к сдаче архиепископа Нерсеса, но и тот был тверд: «Обитель сильна защитой Бога, попытайся взять её…».
16 августа персидская артиллерия начала обстрел Эчмиадзинского монастыря. Генерал Красовский оказался в затруднительном положении, надо было помочь обители, но на пути русских войск стояла многочисленная персидская армия, которую пополнили отряды эриванского сардара. К тому же персидские войска располагались на крепкой позиции: между обрывистыми берегами речки Абарони и горой Арагац. Связь монастыря с русским лагерем была прервана. Несколько человек пытавшихся пробраться из лагеря в монастырь и из Эчмиадзина в лагерь, были схвачены противником и после пыток, казнены. Красовский знал, что продовольствие в монастыре на исходе. Решительный штурм монастыря огромной персидской армией мог привести к его падению. Генерал решил прорываться к осаждённому монастырю, сформировав обоз с провиантом.
Афанасий Иванович Красовский (1780—1849).
Сражение
16 (28) августа отряд был готов выступить на помощь Эчмиадзину. В сводный отряд под началом Красовского вошли: 40-й Егерский полк, 3 отдельных батальона - Крымского пехотного, 39-го Егерского полков и Сводный батальон (егеря, пионеры, бойцы севастопольского батальона, грузинские и армянские добровольцы), Донской казачий Андреева полк, Донской казачий Сергеева полк и Конная сотня армянской добровольческой дружины. Общая численность русской конницы составляла 300-500 человек. Всего в отряде было по разным данным от 2,3 до 3 тыс. человек при 12 орудиях. Лагерь при Дженгули остались защищать солдаты батальона Крымского пехотного полка, полроты пионер при 10 орудиях под командованием генерал-майора Александра Берхмана. Численность персидской армии доходила до 30 тыс. человек при 24 орудиях.
К вечеру отряд Красовского стал на ночлег близ селения Сагну-Саванга. Ранним утром 17 (29) августа русский отряд продолжил движение. К 7 часам утра казаки и первая колонна прибыли на скалистую возвышенность между селениями Ушаган (Ошакан) и Аштараком, и стали ожидать арьергард с обозом. Персидские войска перешли речку Абарань, вражеская пехота выстроилась в три линии и перекрыла эчмиадзинскую дорогу. Вражеская конница и артиллерия заняли близлежащие возвышенности. Персидские батареи были так расположены, чтобы обстреливать дорогу и подступы к реке. Персидские всадники приблизились к арьергарду, но были отогнаны. Орудийными выстрелами отбросили и персидский отряд, который встал на дороге перед русским отрядом.
Аббас-Мирза, чтобы выманить русские войска, инсценировал отступление, отведя пехотные батальоны к реке и спрятав пехотинцев в глубокой балке. Дальнейшая дорога к монастырю пролегала по ущелью меж двух невысоких возвышенностей. Это место позволяло блокировать отряд противника и уничтожать его перекрёстным огнём. Красовский разгадал маневр противника. Однако отступление означало гибель Эчмиадзина. Русский генерал принял трудное решение и приказал пробиваться вперёд. В авангарде шли егеря 39 -полка с 4 орудиями под началом полковника Якова Раенко, затем следовал Крымский батальон, имея по две пушки с каждой стороны дороги. В центре был обоз, с правого фланга его прикрывал Сводный батальон, с левого – казаки, под командованием генерал-майора Л. А. Тухолки. В арьергарде двигался 40-й Егерский полк с 4 пушками под началом генерал-майора П. Х. Трузсона.
Персы пропустили отряд в ущелье, а затем открыли артиллерийский огонь с флангов. Одновременно с тыла атаковала персидская конница. Русский отряд фактически вёл бой в окружении. Особенно жестокий бой шёл в тылу. Крупные силы персидской конницы раз за разом ходили в атаки, стараясь рассечь русский строй. Русские орудия вели картечный огонь, нанося врагу ощутимый урон. Егеря встречали вражескую конницу ружейными залпами. При приближении противника вплотную происходили яростные рукопашные схватки. По словам военного историка Кавказских войн В. А. Потто: «Мужество солдат сорокового полка превосходило всякое представление». Участник того боя М. Соболев отмечал, что: «40-й Егерский полк превосходил всякую меру храбрости». Генерал Красовский, считая, что основные силы персидской армии ждут отряд перед монастырём, не мог выделить подкреплений арьергарду из передовых частей. К 12 часам, после пятичасового боя, двигаясь под обстрелом противника и отражая его атаки, без воды, арьергард был в плачевном состоянии. Красовский и Трузсон, возглавив батальон крымцев, пришли на помощь арьергарду, отбросив противника штыковой атакой.
Русские колонны продвигались следующим образом: передовые части занимали высоту и вели артиллерийский огонь по противнику, следующая колонна сменяла первую, прикрывая подход следующей и движение вперёд первой. Солдаты уставали до такой степени, что бывало падали в изнеможении, не обращая внимания на пальбу противника. Подойдя к последней возвышенности, за которой была Эчмиадзинская равнина, Красовский изменил порядок построения. Передовые и центральные колонны заняли позиции по флангам и пропустили вперёд тыловые части с обозом. Персидская конница атаковала левый фланг и тыл русского арьергарда, но в жестоком бою была отброшена. Персидская армия также была сильно истомлена. Пехота и артиллерия уже не успевали передвигаться за кавалерией, лошади в коннице были на грани истощения.
На Эчмиадзинской равнине перед монастырём пролегали каналы, для орошения полей. Персы устроили засаду у одного из каналов, зная, что после 9-часового марша русские солдаты изнемогают от жажды. Русский отряд спустился в долину и встал, дожидаясь тыловых соединений. Часть стрелков, которые стояли в цепи на флангах, солдаты, забыв про приказ соединиться с колоннами, бросились к воде. Тут их и атаковала персидская конница. Началась бойня, отдельные солдаты не могли противостоять кавалерии. Персы буквально охотились за головами - за русскую голову полагалось 10 червонцев. Казаки, из-за своей малочисленности, не могли пробиться к стрелкам на помощь. Красовский с группой солдат попытался пробиться к погибающим, но сам попал в окружение и лично рубился с врагами. Красовский был на грани гибели, с ним осталась кучка офицеров и солдат, уже совершенно обессиленных. Однако обер-аудитор Белов, «человек замечательной силы и храбрости» смог прорубиться через ряды врагов к своим. Войсковой старшина Донского Сергеева полка Шурупов и Белов с группой донцов стремительным ударом пробили пиками и шашками коридор в кольце окружения и спасли командира.
Положение русского отряда было критическим. Аббас-Мирза приказал окружить отряд Красовского на открытой равнине и атаковать всеми наличными силами. К этому моменту картечные заряды к орудиям подошли к концу. Солдаты были крайне истомлены предшествующими схватками и длительным маршем. Боеспособность отряда резко снизилась. Ситуацию спас гарнизон монастыря. Батальон севастопольцев и армянские добровольцы ударили в тыл противнику. Персы, опасаясь попасть быть зажатыми с двух сторон, отступили. Отряд совершил последний рывок и оказался за стенами монастыря. Люди были истомлены до такой степени, что несколько егерей умерли от истощения сил, не имея боевых ран. Они, обняв ружья, так и оставались лежать на боевых постах.
18 (30) августа в лагерь при Дженгули прибыл 80-й Кабардинский пехотный полк и осадная артиллерия. 20 августа они прибыли в монастырь. Аббас-Мирза ещё 19 августа отвел войска за р. Зангу, расположившись в 20 верстах от Эривани. Персидская армия была деморализована Ошаканской битвой, многие воины разбежались по домам.
Паскевич, получив известия об Ошаканской битве, был вынужден собрать главные силы корпуса у Нахичевани и двинуться к Эчмиадзину. До этого момента русское командование считало, что силы противника в Эриванской области незначительны и отряд генерала Красовского сам в силах справится с ними. 5 сентября войска Паскевича прибыли в Эчмиадзин.
Последствия
Русский отряд пробился через 30-тыс вражескую армию. Этот подвиг был совершен во многом благодаря личной храбрости своего командира, героя ещё Отечественной войны и Заграничных походов Русской армии, стойкости и мужеству русских солдат, казаков и кавказских добровольцев, умелым действиям пушкарей. Эчмиадзинский владыка Нерсес Аштаракеци сказал: «Горсть русских братьев пробилась к нам сквозь тридцатитысячную армию разъярённых врагов. Эта горсть стяжала себе бессмертную славу, и имя генерала Красовского останется навсегда незабвенным в летописях Эчмиадзина».
Однако этот прорыв достался дорогой ценой – отряд потерял половину состава и почти весь обоз, 1154 человек погибло, пропало без вести, получило ранения. В этой битве пали командиры Севастопольского пехотного и Крымского пехотного полков - майор Белозор и подполковник Головин. Персы потеряли в это битве около 3 тыс. человек.
Кавказский главнокомандующий осудил действия Красовского, который выступил к Эчмиадзину с излишней торопливостью, не дождавшись подкреплений и осадной артиллерии. Так Кабардинский полк, конвоировавший осадную артиллерию, прибыл к Дженгулям 18 (30) августа. Однако военный совет и лично император оправдали действия мужественного генерала. Государь Николай I, прочитав доклад о битве, собственноручно написал: «Столь смелое и удачное предприятие заслуживает быть причислено к достопамятнейшим подвигам храбраго русскаго воинства». Красовский был награждён орденом Св. Владимира 2-ой степени.
Вторжение персидской армии в Восточную Армению заставило Паскевича изменить дальнейший план действий русской армии. Кавказский наместник планировал идти на Тавриз, а ему пришлось вернуться к Эривани и осадить её.
Памятный обелиск русским воинам-освободителям, павшим в Ошаканской битве 17 августа 1827 года
Информация