Падение Эриванского ханства. Блестящее завершение второй персидской войны
Падение Эриванской крепости
Одним из последних актов Русско-персидской войны 1826—1828 гг. был захват Эривани. После Ошаканской (Аштаракской) битвы и отступления войск Аббас-Мирзы из Эриванского ханства (Ошаканская битва 17 (29) августа 1827 года), русская армия смогла приступить к осаде Эривани. К тому же в это время прибыла осадная артиллерия. 13 сентября главные силы Отдельного Кавказского корпуса подступили к Сардар-Абаду, преддверию Эривани. Здесь стоял 2-тыс. гарнизон под командованием эриванского Гассан-хана. Кавказский наместник И. Ф. Паскевич решил атаковать крепость с южной стороны. Здесь осадные траншеи можно было рыть под прикрытием большого сада. Персидские войска сделали вылазку и попытались вырубить сад, но их отогнали картечным огнем.
16 сентября к крепости привезли артиллерию. Бомбардировка крепости немедленно привела к успеху. Появились бреши в стенах, рухнула одна из башен. 19 сентября вышел парламентер и попросил три дня перемирия. Главнокомандующий дал ему 24 часа и пригрозил в случае продолжение сопротивления общим штурмом. Гассан-хан, с наступлением ночи, смог улизнуть со своим отрядом. Паскевич, узнав об этом, приказал пехоте занять крепость, а кавалерии приступить к преследованию. Преследование противника было удачным: ханские отряды были разбиты, потеряв до 500 человек убитыми и ранеными, до 250 – пленными. В самой крепости в качестве трофеев были захвачены 16 пушек и большие запасы хлеба, которые были необходимы для снабжения армии.
Русские войска немедленно двинулись к Эривани, которая считалась одной из сильнейших крепостей Закавказья. Крепость имела двойные стены и ров, располагалась на крутом берегу реки Занги. К югу, примерно в четверти версты, располагался сам город, также защищённый каменной стеной. К Эривани подтянули войска. Среди них были и значительные добровольческие подразделения. Так, ещё весной Паскевич приказал тифлисскому губернатору Сипягину сформировать добровольческие батальоны из местных жителей. Было сформировано три дружины: две армянских и одна грузинская. По дороге к Эривани они очень выросли в числе. Так, 1-я армянская дружина, имевшая при выходе из Тифлисса немногим более сотни человек, по пути к Эривани выросла почти до 1 тыс. бойцов.
В ночь на 26 сентября началась бомбардировка крепости. Велись интенсивные работы по сооружению осадных траншей и артиллерийских батарей. 28 сентября артиллерийский обстрел начался в полную силу. Горожане попросили у Гассан-хана прекратить сопротивление, чтобы спасти Эривань. Однако тот отказался, надеясь на силу укреплений, которые уже устояли в 1808 году и помощь персидской армии, которая располагалась за Араксом. Гассан-хан не хотел терять власть. В Персидской державе он был третьим человеком, имея звание сардара и титул беглербея. Он был автономным правителем ключевой пограничной области (ханства), имел своё правительство (диван), двор и войско. Он обладал полной властью над жизнью и имуществом своих подданных.
29 сентября, когда рухнула юго-восточная угловая башня и часть стены, Паскевич предложил сдать крепость, на условии свободного выхода гарнизона в Персию. Однако Гассен-хан отказался. Он ещё надеялся устоять. В то же время росли его противоречия с горожанами, армяне отказывались заделывать бреши в стенах и защищать город от русских. Осадные работы были продолжены, мощь батарей усилили, траншеи всё ближе подводили к стенам. Бомбардировка крепости привела к появлению новых проломов. Близился день, когда штурм можно было вести на нескольких направлениях. Гассан-хан прислал парламентера и предложил перемирие, до тех пор, пока судьба крепости не будет определена на переговорах русских с Аббас-Мирзой. Но Паскевич не поддался на эту уловку, которая должна была выиграть время. Кавказский наместник предложил сдать крепость, но уже без всяких поблажек.
В ночь на 1 октября крепость подвергли сильной бомбардировке. На город обрушили более 900 бомб. Начались сильные пожары. Близился момент общего штурма. Осадные траншеи были подведены ко рву. Русская артиллерия продолжала методично громить укрепления, проделывая новые бреши и расширяя уже сделанные. Одновременно на город обрушивались бомбы и гранаты. Персидские войска спешно пытались заделать проломы, и подвергались картечному огню. Горожане не выдержали. Утром представители 18-тыс. армянской общины потребовали сдать крепость русским. В противном случае они угрожали восстанием. Армянские ополченцы в шесть раз превосходили гарнизон крепости, состоящий из ханских воинов и персидских пехотинцев. К тому же персидские войска были деморализованы сильными разрушениями укреплений, ожиданием генерального штурма. Теперь им угрожало восстание внутри стен, когда русские войска в любой момент могли пойти на штурм.
Гассан-хан колебался. С одной стороны он понимал, что все козыри на стороне противника. С другой стороны, не хотел сдаваться, боялся мести со стороны персов и надеялся на появление шахской армии в ближайшее время. Тогда сотни армян бросились к стенам и стали теснить персов. Сарбазы практически не оказывали сопротивление. Армяне стали размахивать со стен белыми платками. Русские войска, которые стояли у стен, готовясь к штурму, стали входить в город. Сопротивления со стороны персидских войск не было. Гвардейцы Сводного полка занимали бреши и башни, возле орудий ставили караулы. Армяне приветствовали русские войска. Сильный отряд был послан к северным воротам, чтобы пресечь возможную попытку прорыва противника через кольцо окружения. Через несколько часов Гассан-хан, его охрана и 3 тыс. человек гарнизона, сложили оружие. Эривань была захвачена.
Последствия
В Эривани были захвачены богатые трофеи – 38 пушек, 2 гаубицы, 9 мортир, 50 фальконетов, тысячи единиц огнестрельного и холодного оружия, множество артиллерийских зарядов и 1,5 тыс. пудов пороха. На складах обнаружили много провианта. Этого запаса хватало на 5 месяцев снабжения Отдельного Кавказского корпуса. Взяли и немало знатных пленников, персидского сардара и эриванского правителя Гассан-хана, командира батальона шахской гвардии Кусум-хана, Аслан-хана и много других знатных людей, рангом поменьше. Эта победа досталась малой кровью. Кавказский корпус потерял при осаде 52 человека убитыми и ранеными.
Освобождение Эривани от персидского владычества вызвало большой отклик в армянской общине, разбросанной на огромной территории. Даже представители армянской общины Индии прислали письмо архиепископу Нерсесу Аштаракскому, где писали о том, что «Армения воскресла из пепла … и в этом армянская нация обязана человеколюбивой московской нации, среди которой мы всегда можем жить безопасно и защищено». Надо отметить, что армянские и грузинские добровольцы активно участвовали в освобождении Эриванского ханства от персидского владычества. Так в боях отличилась конная грузинская милиция, которой руководил князь Р. И. Багратион (брат героя, смертельно раненого на Бородинском поле), добровольческий отряд шамшадинского епископа Г. Манучаряна. Грузинская и армянские церкви проводили активную работу по мобилизации христианского населения против персов. Архиепископ Нерсес обратился с воззванием к народу, где призвал биться вместе с русскими полками, и «в случае необходимости не пощадить и последней капли крови нашей».
Простое население области было освобождено от жестокой системы персидского управления в Восточной Армении. Уходила в прошлое и система власти местных персидских наместников, ханов, беков, которая вела к беззаконию, насилию и откровенному грабежу простых людей. Персия утратила последний мощный оплот своего владычества в Закавказье. В силу своего исторического значения, и географического положения – город располагался у границ трёх государств (России, Турции и Ирана), Ереван становился одним из главных оплотов русского присутствия на Южном Кавказе.
Победное завершение войны
Для управления Эриванской областью было создано временное правление во главе с генералом А. И. Красовским. Он получил гражданские и военные полномочия. Помогать ему должны были архиепископ Нерсес и комендант крепости Эривань подполковник А. Бородин. В Эривани, расположенной в опасной близости от персидской границы, был поставлен сильный гарнизон: 4 полка 20-й пехотной дивизии со всей её артиллерией, два казачьих полка, дивизион улан, пионерская рота. Гарнизон усиливали добровольческие формирования – мусульманская (азербайджанская) милиция, армянские и грузинские добровольцы.
Русский корпус, после захвата Эривани, не стоял без дела. Уже 6 октября русские войска начали движение через Нахичевань к Тавризу. Перед этим далеко вперёд ушел авангард под началом Георгия Эристова. Русский авангард без особых проблем форсировал Аракс, прошёл Дорадинское ущелье и занял город Маранд. Местные мусульмане встретили русских приветливо. Войска Аббас-Мирзы в это время располагались в 20 верстах, в Хое. Шахские войска, деморализованные предшествующими неудачами, таяли буквально на глазах. Вскоре у наследника престола осталось не более 3 тыс. солдат. Солдаты разбегались толпами и никакие уговоры и угрозы не могли их остановить. Весть о падении Эривани окончательно сломила их боевой дух.
В Тавризе за оборону отвечал «первый министр» шаха Аллаяр-хан. Он путем уговоров, просьб и насилия пытался подготовить город к обороне. Нарушителям шахской воли выкалывали глаза, отрезали уши и носы. Но все было тщетно. Из 60 тыс. населения города не удалось сформировать большого боеспособного ополчения. Весь гарнизон насчитывал около 6 тыс. человек и его боеспособность была сомнительна. Когда 13 октября отряд Эристова показался у стен города, Аллаяр-хан приказал открыть орудийный огонь и вывел имеющие силы в поле, собираясь атаковать русских. Однако битвы не получилось. После нескольких выстрелов со стороны русских войск, всё воинство Аллаяр-хана бросилось в бега. А конница, состоявшая из местных жителей, и городские низы, вообще кинулись грабить дворец Аббас-Мирзы. В Тавризе начались беспорядки. Глава местного духовенства Ага-Мир-Феттах, в сопровождении мулл явился к Аллаяр-хану, который скрылся в одном из домов в природе и потребовал не оказывать сопротивления. Муллы изъяли у хана ключи от города, и процессия из духовенства и почётных граждан вышла навстречу русским войскам.
Часть русского отряда под командованием генерал-майора Никиты Панкратьева с полковой музыкой и под барабанный бой вошла в Тавриз и заняла цитадель. В Тавризе (Тебризе) было захвачено 31 орудие, 9 мортир, до 3 тыс. ружей, много боеприпасов и продовольствия, литейный завод. В числе пленников был Аллаяр-хан и талышский хан Кельб-Гуссейн.
Основные силы русского корпуса подошли к Тавризу позднее. Паскевича и русские войска торжественно встречали. Дорогу наместнику устилали цветами. В городе был праздник. Надо сказать, что местные мусульмане начали выступать против персов. В Ардебиле местные жители разоружили персидских сарбазов. К русским войска по пути в Тавриз присоединилось до 2 тыс. добровольцев. Дальнейшее наступление русских войск могло привести к выходу из повиновения Южного Азербайджана. Персы уходили из Южного Азербайджана. Была занята небольшая крепость Аланжи, расположенная на неприступных скалах. В ней хранились большие запасы продовольствия. Город Марага сдался добровольно.
На пути к миру
Персия исчерпала все возможности для ведения войны. Эривань и Тавриз пали, дорога к центральным областям Персидской державы была открыта. Армии, которая бы могла остановить русские войска, не было. Имеющиеся войска были деморализованы. Аббас-Мирза прислал Паскевичу письмо, где заговорил о мире и предлагал приехать на переговоры, о которых он уже сообщил шаху. Аббас-Мирза прислал Каймакама, третье лицо в правительстве. Он договорился о встрече русского представителя с персидским принцем в 60 верстах от Тариза, в Дехкоргане. Туда отправился генерал-майор Панкратьев. В это же время Паскевич отказался от посредничества англичан в мирных переговорах (в Тавризе при дворе Аббас-Мирзы была британская миссия). Британец Кембелл настойчиво напрашивался на роль посредника.
На встрече двух переговорщиков было решено начать мирные переговоры после окончательного вывода персидских войск в саму Персию, южнее озера Урмия. Русские войска занимали Южный Азербайджан. В противном случае боевые действия возобновлялись. Паскевич послал отряд под командованием Вадбольского в направлении Ардебиля. В то же время саперы и часть пехоты занимались исправлением дорог в северном направлении. Казачьи разъезды охраняли расположение войск.
Аббас-Мирза принял русские условия и выехал на переговоры лично. Его выехал встречать отряд под началом Бенкендорфа. Знатного перса встретили у озера Урмия салютом и парадом русских войск, который Аббас-Мирза пожелал принять. Ему доставили такое удовольствие. В Дехкоргане прошла встреча Паскевича и Аббас-Мирзы. Дипломатическим советником наместника и официальным уполномоченным представителем Российской империи был А. Г. Грибоедов. От Тегерана потребовали территориальных уступок и военной контрибуции в 20 млн. рублей серебром. Аббас-Мирза, как мог, сопротивлялся. Однако 28 ноября он подписал два протокола: об уступке Нахичеванского и Эриванского ханств и уплате контрибуции.
Понятно, что такие серьёзные уступки вызвали серьёзное раздражение в персидской столице, где не понимали всю серьёзность военного поражения. К тому же британские дипломаты работали не покладая рук. В Лондоне знали о том, что вскоре против России выступит Османская империя. Продвижение русских на юг в Британии считали угрозой своим стратегическим интересам. Поддерживали Лондон в стремлении сохранить состояние войны между Россией и Персией, и османы. Турция, после Наваринского сражения, вовсю готовилась к войне с Россией, и хотела, чтобы часть русской армии была связана войной с персами. Шах выразил неудовольствие действиями своего наследника, а затем приказал задержать отсылку контрибуции. Наконец Фетх Али-шах отказался утверждать предварительное соглашение о мире и лишил наследника полномочий для ведения мирных переговоров с Россией.
Для продолжения переговоров из Тегерана отправили министра иностранных дел Абдул-Хасан-хана. Он был на содержании у британской миссии, получая от англичан «зарплату». Под предлогом болезни шахский посланец задержался в дороге на 22 дня и прибыл к столу переговоров только 5 января 1828 года. Паскевич решительно заявил, что главные статьи мирного соглашения уже утверждены и если Тегеран не признает их, то русская армия возобновит наступление. Иван Федорович заранее учёл такую возможность и подготовил войска к наступлению. К тому же кавказский наместник знал, что промедление смерти подобно. Он чувствовал, что назревает новая война с турками. Тогда Кавказскому корпусу придётся биться на два фронта. Он писал начальнику Главного штаба графу Дибичу: «Дай Бог, чтобы турецкая война не началась до заключения мира, а то мне весьма трудно будет.
Персы знали, что слова «сардара белого царя» не пустая угроза. За ними стояли победоносные штыки русской армии. В случае удара Кавказского корпуса персидская столица бы пала. На другой день персидскому посольству передали декларацию о разрыве отношений. Аббас-Мирза лично поспешил в Тегеран, чтобы объяснить отцу, что положение катастрофическое. А русские войска начали движение. Паскевич объявил о походе на Тегеран. Правофланговый отряд под началом Панкратьева занял Урмию. Левофланговый отряд Сухтелена захватил Ардебиль. Ардебильский гарнизон возглавляли сыновья Аббас-Мирзы – Мехмет-Мирза и Джангир-Мирза. Они хотели оказать сопротивление и оборонять город, где короновались персидские шахи. Но местные горожане последовали примеру жителей Тавриза. Они толпами вышли навстречу русским войскам и выразили покорность. Персы были вынуждены сложить оружие. Шахский гарнизон отпустили. Русскими трофеями стали 27 пушек. Сам Паскевич вел войска по главной дороге на Тегеран. По всей Персии росло недовольство правительством. А тавризский Ага-Мир-Феттах пообещал набрать 12-тыс. конный корпус для поддержки русских войск. При желании Россия могла поставить под свой контроль всю Персию, поддержав противников Каджаров.
Дальнейшее сопротивление могло привести к падению династии Каджаров. Персии грозила гражданская война. Шах немедленно отправил старшего сына с драгоценными подарками для продолжения переговоров. Однако персы пытались снова схитрить, предложив назначить посредниками британцев. Паскевич был тверд. Все статьи были согласованы, нужно только их подписать и выполнить. Персы, видя непреклонность русского полководца, уступили.
В 12 часов ночи с 9 на 10 (21-22) февраля 1828 года селении Туркманчай близ Тавриза был подписан мирный договор. В полную собственность России отходили Нахичеванское и Эриванское ханства. Тегеран подтверждал все условия Гюлистанского мирного договора 1813 года, признавая переход к России части Каспийского побережья до р. Астара. Границей между двумя державами стал Аракс. Персия обязалась выплатить России контрибуцию в 20 млн. рублей серебром. Русские войска оставались на территории Южного Азербайджана до выплаты всех денег. Тегеран подтверждал свободу русского мореплавания на Каспии и исключительное право России иметь здесь военную флотилию. Шах обязался амнистировать всех жителей иранского Азербайджана, которые помогали русским войскам. В течение 4 месяцев освобождались все военнопленные.
До 4 марта принимали контрибуцию. Её выплата стала тяжёлым бременем для Тегерана. Пришлось заложить даже шахский золотой трон. Собрали и передали большую часть суммы, но с остальными деньгами вышла заминка. Поэтому в пределах Персии был оставлен сильный отряд под началом Панкратьева. 8 марта Тавриз передали Аббас-Мирзе.
Одним из последних актов Русско-персидской войны 1826—1828 гг. был захват Эривани. После Ошаканской (Аштаракской) битвы и отступления войск Аббас-Мирзы из Эриванского ханства (Ошаканская битва 17 (29) августа 1827 года), русская армия смогла приступить к осаде Эривани. К тому же в это время прибыла осадная артиллерия. 13 сентября главные силы Отдельного Кавказского корпуса подступили к Сардар-Абаду, преддверию Эривани. Здесь стоял 2-тыс. гарнизон под командованием эриванского Гассан-хана. Кавказский наместник И. Ф. Паскевич решил атаковать крепость с южной стороны. Здесь осадные траншеи можно было рыть под прикрытием большого сада. Персидские войска сделали вылазку и попытались вырубить сад, но их отогнали картечным огнем.
16 сентября к крепости привезли артиллерию. Бомбардировка крепости немедленно привела к успеху. Появились бреши в стенах, рухнула одна из башен. 19 сентября вышел парламентер и попросил три дня перемирия. Главнокомандующий дал ему 24 часа и пригрозил в случае продолжение сопротивления общим штурмом. Гассан-хан, с наступлением ночи, смог улизнуть со своим отрядом. Паскевич, узнав об этом, приказал пехоте занять крепость, а кавалерии приступить к преследованию. Преследование противника было удачным: ханские отряды были разбиты, потеряв до 500 человек убитыми и ранеными, до 250 – пленными. В самой крепости в качестве трофеев были захвачены 16 пушек и большие запасы хлеба, которые были необходимы для снабжения армии.
Русские войска немедленно двинулись к Эривани, которая считалась одной из сильнейших крепостей Закавказья. Крепость имела двойные стены и ров, располагалась на крутом берегу реки Занги. К югу, примерно в четверти версты, располагался сам город, также защищённый каменной стеной. К Эривани подтянули войска. Среди них были и значительные добровольческие подразделения. Так, ещё весной Паскевич приказал тифлисскому губернатору Сипягину сформировать добровольческие батальоны из местных жителей. Было сформировано три дружины: две армянских и одна грузинская. По дороге к Эривани они очень выросли в числе. Так, 1-я армянская дружина, имевшая при выходе из Тифлисса немногим более сотни человек, по пути к Эривани выросла почти до 1 тыс. бойцов.
В ночь на 26 сентября началась бомбардировка крепости. Велись интенсивные работы по сооружению осадных траншей и артиллерийских батарей. 28 сентября артиллерийский обстрел начался в полную силу. Горожане попросили у Гассан-хана прекратить сопротивление, чтобы спасти Эривань. Однако тот отказался, надеясь на силу укреплений, которые уже устояли в 1808 году и помощь персидской армии, которая располагалась за Араксом. Гассан-хан не хотел терять власть. В Персидской державе он был третьим человеком, имея звание сардара и титул беглербея. Он был автономным правителем ключевой пограничной области (ханства), имел своё правительство (диван), двор и войско. Он обладал полной властью над жизнью и имуществом своих подданных.
29 сентября, когда рухнула юго-восточная угловая башня и часть стены, Паскевич предложил сдать крепость, на условии свободного выхода гарнизона в Персию. Однако Гассен-хан отказался. Он ещё надеялся устоять. В то же время росли его противоречия с горожанами, армяне отказывались заделывать бреши в стенах и защищать город от русских. Осадные работы были продолжены, мощь батарей усилили, траншеи всё ближе подводили к стенам. Бомбардировка крепости привела к появлению новых проломов. Близился день, когда штурм можно было вести на нескольких направлениях. Гассан-хан прислал парламентера и предложил перемирие, до тех пор, пока судьба крепости не будет определена на переговорах русских с Аббас-Мирзой. Но Паскевич не поддался на эту уловку, которая должна была выиграть время. Кавказский наместник предложил сдать крепость, но уже без всяких поблажек.
В ночь на 1 октября крепость подвергли сильной бомбардировке. На город обрушили более 900 бомб. Начались сильные пожары. Близился момент общего штурма. Осадные траншеи были подведены ко рву. Русская артиллерия продолжала методично громить укрепления, проделывая новые бреши и расширяя уже сделанные. Одновременно на город обрушивались бомбы и гранаты. Персидские войска спешно пытались заделать проломы, и подвергались картечному огню. Горожане не выдержали. Утром представители 18-тыс. армянской общины потребовали сдать крепость русским. В противном случае они угрожали восстанием. Армянские ополченцы в шесть раз превосходили гарнизон крепости, состоящий из ханских воинов и персидских пехотинцев. К тому же персидские войска были деморализованы сильными разрушениями укреплений, ожиданием генерального штурма. Теперь им угрожало восстание внутри стен, когда русские войска в любой момент могли пойти на штурм.
Гассан-хан колебался. С одной стороны он понимал, что все козыри на стороне противника. С другой стороны, не хотел сдаваться, боялся мести со стороны персов и надеялся на появление шахской армии в ближайшее время. Тогда сотни армян бросились к стенам и стали теснить персов. Сарбазы практически не оказывали сопротивление. Армяне стали размахивать со стен белыми платками. Русские войска, которые стояли у стен, готовясь к штурму, стали входить в город. Сопротивления со стороны персидских войск не было. Гвардейцы Сводного полка занимали бреши и башни, возле орудий ставили караулы. Армяне приветствовали русские войска. Сильный отряд был послан к северным воротам, чтобы пресечь возможную попытку прорыва противника через кольцо окружения. Через несколько часов Гассан-хан, его охрана и 3 тыс. человек гарнизона, сложили оружие. Эривань была захвачена.
Последствия
В Эривани были захвачены богатые трофеи – 38 пушек, 2 гаубицы, 9 мортир, 50 фальконетов, тысячи единиц огнестрельного и холодного оружия, множество артиллерийских зарядов и 1,5 тыс. пудов пороха. На складах обнаружили много провианта. Этого запаса хватало на 5 месяцев снабжения Отдельного Кавказского корпуса. Взяли и немало знатных пленников, персидского сардара и эриванского правителя Гассан-хана, командира батальона шахской гвардии Кусум-хана, Аслан-хана и много других знатных людей, рангом поменьше. Эта победа досталась малой кровью. Кавказский корпус потерял при осаде 52 человека убитыми и ранеными.
Освобождение Эривани от персидского владычества вызвало большой отклик в армянской общине, разбросанной на огромной территории. Даже представители армянской общины Индии прислали письмо архиепископу Нерсесу Аштаракскому, где писали о том, что «Армения воскресла из пепла … и в этом армянская нация обязана человеколюбивой московской нации, среди которой мы всегда можем жить безопасно и защищено». Надо отметить, что армянские и грузинские добровольцы активно участвовали в освобождении Эриванского ханства от персидского владычества. Так в боях отличилась конная грузинская милиция, которой руководил князь Р. И. Багратион (брат героя, смертельно раненого на Бородинском поле), добровольческий отряд шамшадинского епископа Г. Манучаряна. Грузинская и армянские церкви проводили активную работу по мобилизации христианского населения против персов. Архиепископ Нерсес обратился с воззванием к народу, где призвал биться вместе с русскими полками, и «в случае необходимости не пощадить и последней капли крови нашей».
Простое население области было освобождено от жестокой системы персидского управления в Восточной Армении. Уходила в прошлое и система власти местных персидских наместников, ханов, беков, которая вела к беззаконию, насилию и откровенному грабежу простых людей. Персия утратила последний мощный оплот своего владычества в Закавказье. В силу своего исторического значения, и географического положения – город располагался у границ трёх государств (России, Турции и Ирана), Ереван становился одним из главных оплотов русского присутствия на Южном Кавказе.
Победное завершение войны
Для управления Эриванской областью было создано временное правление во главе с генералом А. И. Красовским. Он получил гражданские и военные полномочия. Помогать ему должны были архиепископ Нерсес и комендант крепости Эривань подполковник А. Бородин. В Эривани, расположенной в опасной близости от персидской границы, был поставлен сильный гарнизон: 4 полка 20-й пехотной дивизии со всей её артиллерией, два казачьих полка, дивизион улан, пионерская рота. Гарнизон усиливали добровольческие формирования – мусульманская (азербайджанская) милиция, армянские и грузинские добровольцы.
Русский корпус, после захвата Эривани, не стоял без дела. Уже 6 октября русские войска начали движение через Нахичевань к Тавризу. Перед этим далеко вперёд ушел авангард под началом Георгия Эристова. Русский авангард без особых проблем форсировал Аракс, прошёл Дорадинское ущелье и занял город Маранд. Местные мусульмане встретили русских приветливо. Войска Аббас-Мирзы в это время располагались в 20 верстах, в Хое. Шахские войска, деморализованные предшествующими неудачами, таяли буквально на глазах. Вскоре у наследника престола осталось не более 3 тыс. солдат. Солдаты разбегались толпами и никакие уговоры и угрозы не могли их остановить. Весть о падении Эривани окончательно сломила их боевой дух.
В Тавризе за оборону отвечал «первый министр» шаха Аллаяр-хан. Он путем уговоров, просьб и насилия пытался подготовить город к обороне. Нарушителям шахской воли выкалывали глаза, отрезали уши и носы. Но все было тщетно. Из 60 тыс. населения города не удалось сформировать большого боеспособного ополчения. Весь гарнизон насчитывал около 6 тыс. человек и его боеспособность была сомнительна. Когда 13 октября отряд Эристова показался у стен города, Аллаяр-хан приказал открыть орудийный огонь и вывел имеющие силы в поле, собираясь атаковать русских. Однако битвы не получилось. После нескольких выстрелов со стороны русских войск, всё воинство Аллаяр-хана бросилось в бега. А конница, состоявшая из местных жителей, и городские низы, вообще кинулись грабить дворец Аббас-Мирзы. В Тавризе начались беспорядки. Глава местного духовенства Ага-Мир-Феттах, в сопровождении мулл явился к Аллаяр-хану, который скрылся в одном из домов в природе и потребовал не оказывать сопротивления. Муллы изъяли у хана ключи от города, и процессия из духовенства и почётных граждан вышла навстречу русским войскам.
Часть русского отряда под командованием генерал-майора Никиты Панкратьева с полковой музыкой и под барабанный бой вошла в Тавриз и заняла цитадель. В Тавризе (Тебризе) было захвачено 31 орудие, 9 мортир, до 3 тыс. ружей, много боеприпасов и продовольствия, литейный завод. В числе пленников был Аллаяр-хан и талышский хан Кельб-Гуссейн.
Основные силы русского корпуса подошли к Тавризу позднее. Паскевича и русские войска торжественно встречали. Дорогу наместнику устилали цветами. В городе был праздник. Надо сказать, что местные мусульмане начали выступать против персов. В Ардебиле местные жители разоружили персидских сарбазов. К русским войска по пути в Тавриз присоединилось до 2 тыс. добровольцев. Дальнейшее наступление русских войск могло привести к выходу из повиновения Южного Азербайджана. Персы уходили из Южного Азербайджана. Была занята небольшая крепость Аланжи, расположенная на неприступных скалах. В ней хранились большие запасы продовольствия. Город Марага сдался добровольно.
На пути к миру
Персия исчерпала все возможности для ведения войны. Эривань и Тавриз пали, дорога к центральным областям Персидской державы была открыта. Армии, которая бы могла остановить русские войска, не было. Имеющиеся войска были деморализованы. Аббас-Мирза прислал Паскевичу письмо, где заговорил о мире и предлагал приехать на переговоры, о которых он уже сообщил шаху. Аббас-Мирза прислал Каймакама, третье лицо в правительстве. Он договорился о встрече русского представителя с персидским принцем в 60 верстах от Тариза, в Дехкоргане. Туда отправился генерал-майор Панкратьев. В это же время Паскевич отказался от посредничества англичан в мирных переговорах (в Тавризе при дворе Аббас-Мирзы была британская миссия). Британец Кембелл настойчиво напрашивался на роль посредника.
На встрече двух переговорщиков было решено начать мирные переговоры после окончательного вывода персидских войск в саму Персию, южнее озера Урмия. Русские войска занимали Южный Азербайджан. В противном случае боевые действия возобновлялись. Паскевич послал отряд под командованием Вадбольского в направлении Ардебиля. В то же время саперы и часть пехоты занимались исправлением дорог в северном направлении. Казачьи разъезды охраняли расположение войск.
Аббас-Мирза принял русские условия и выехал на переговоры лично. Его выехал встречать отряд под началом Бенкендорфа. Знатного перса встретили у озера Урмия салютом и парадом русских войск, который Аббас-Мирза пожелал принять. Ему доставили такое удовольствие. В Дехкоргане прошла встреча Паскевича и Аббас-Мирзы. Дипломатическим советником наместника и официальным уполномоченным представителем Российской империи был А. Г. Грибоедов. От Тегерана потребовали территориальных уступок и военной контрибуции в 20 млн. рублей серебром. Аббас-Мирза, как мог, сопротивлялся. Однако 28 ноября он подписал два протокола: об уступке Нахичеванского и Эриванского ханств и уплате контрибуции.
Понятно, что такие серьёзные уступки вызвали серьёзное раздражение в персидской столице, где не понимали всю серьёзность военного поражения. К тому же британские дипломаты работали не покладая рук. В Лондоне знали о том, что вскоре против России выступит Османская империя. Продвижение русских на юг в Британии считали угрозой своим стратегическим интересам. Поддерживали Лондон в стремлении сохранить состояние войны между Россией и Персией, и османы. Турция, после Наваринского сражения, вовсю готовилась к войне с Россией, и хотела, чтобы часть русской армии была связана войной с персами. Шах выразил неудовольствие действиями своего наследника, а затем приказал задержать отсылку контрибуции. Наконец Фетх Али-шах отказался утверждать предварительное соглашение о мире и лишил наследника полномочий для ведения мирных переговоров с Россией.
Для продолжения переговоров из Тегерана отправили министра иностранных дел Абдул-Хасан-хана. Он был на содержании у британской миссии, получая от англичан «зарплату». Под предлогом болезни шахский посланец задержался в дороге на 22 дня и прибыл к столу переговоров только 5 января 1828 года. Паскевич решительно заявил, что главные статьи мирного соглашения уже утверждены и если Тегеран не признает их, то русская армия возобновит наступление. Иван Федорович заранее учёл такую возможность и подготовил войска к наступлению. К тому же кавказский наместник знал, что промедление смерти подобно. Он чувствовал, что назревает новая война с турками. Тогда Кавказскому корпусу придётся биться на два фронта. Он писал начальнику Главного штаба графу Дибичу: «Дай Бог, чтобы турецкая война не началась до заключения мира, а то мне весьма трудно будет.
Персы знали, что слова «сардара белого царя» не пустая угроза. За ними стояли победоносные штыки русской армии. В случае удара Кавказского корпуса персидская столица бы пала. На другой день персидскому посольству передали декларацию о разрыве отношений. Аббас-Мирза лично поспешил в Тегеран, чтобы объяснить отцу, что положение катастрофическое. А русские войска начали движение. Паскевич объявил о походе на Тегеран. Правофланговый отряд под началом Панкратьева занял Урмию. Левофланговый отряд Сухтелена захватил Ардебиль. Ардебильский гарнизон возглавляли сыновья Аббас-Мирзы – Мехмет-Мирза и Джангир-Мирза. Они хотели оказать сопротивление и оборонять город, где короновались персидские шахи. Но местные горожане последовали примеру жителей Тавриза. Они толпами вышли навстречу русским войскам и выразили покорность. Персы были вынуждены сложить оружие. Шахский гарнизон отпустили. Русскими трофеями стали 27 пушек. Сам Паскевич вел войска по главной дороге на Тегеран. По всей Персии росло недовольство правительством. А тавризский Ага-Мир-Феттах пообещал набрать 12-тыс. конный корпус для поддержки русских войск. При желании Россия могла поставить под свой контроль всю Персию, поддержав противников Каджаров.
Дальнейшее сопротивление могло привести к падению династии Каджаров. Персии грозила гражданская война. Шах немедленно отправил старшего сына с драгоценными подарками для продолжения переговоров. Однако персы пытались снова схитрить, предложив назначить посредниками британцев. Паскевич был тверд. Все статьи были согласованы, нужно только их подписать и выполнить. Персы, видя непреклонность русского полководца, уступили.
В 12 часов ночи с 9 на 10 (21-22) февраля 1828 года селении Туркманчай близ Тавриза был подписан мирный договор. В полную собственность России отходили Нахичеванское и Эриванское ханства. Тегеран подтверждал все условия Гюлистанского мирного договора 1813 года, признавая переход к России части Каспийского побережья до р. Астара. Границей между двумя державами стал Аракс. Персия обязалась выплатить России контрибуцию в 20 млн. рублей серебром. Русские войска оставались на территории Южного Азербайджана до выплаты всех денег. Тегеран подтверждал свободу русского мореплавания на Каспии и исключительное право России иметь здесь военную флотилию. Шах обязался амнистировать всех жителей иранского Азербайджана, которые помогали русским войскам. В течение 4 месяцев освобождались все военнопленные.
До 4 марта принимали контрибуцию. Её выплата стала тяжёлым бременем для Тегерана. Пришлось заложить даже шахский золотой трон. Собрали и передали большую часть суммы, но с остальными деньгами вышла заминка. Поэтому в пределах Персии был оставлен сильный отряд под началом Панкратьева. 8 марта Тавриз передали Аббас-Мирзе.
Информация