Единство – оружие нашей победы
Участники форума обсудили идеи народного единства, вызовы российской государственности, проблемы духовного упадка русского общества, места России в современном мире.
30 октября 2012 года в преддверии Дня народного единства и праздника Казанской иконе Божией Матери в Екатеринбурге состоялся Форум общественности Среднего Урала «Единство – оружие нашей Победы». Организаторами мероприятия стали Екатеринбургская епархия, Администрация губернатора Свердловской области и общественная организация «Семья Димитрия Солунского».
Форум был приурочен сразу к нескольким знаменательным датам отечественной истории – празднованию 1150-летия российской государственности, 400-летию окончания Смуты в Российском государстве и 200-летию победы в войне 1812 года. Он прошел с участием митрополита Екатеринбургского и Верхотурского Кирилла, губернатора Свердловской области Е.В. Куйвашева и более двух тысяч гостей.
– Я хочу выступить исключительно как чадо Русской Православной Церкви, каковым являюсь последние 23 года своей жизни. ХХ век – век исторического слома православной России. В первом десятилетии ХХ в. отречение правящей элиты от русской духовности, традиций достигло таких масштабов, что можно смело говорить об ее отречении от исторической государственности. И это в ситуации, когда в царствование Императора Николая II Россия достигла невиданного материального расцвета. К 1914 г. население Российской империи возросло со 125 млн. (по переписи 1897 г.) до 178 млн. человек, то есть прирост составил 53 млн.
Россия становилась богатым, сытым и процветающим государством. Но, как ни парадоксально, именно этот материальный рост стал одной из главных причин революционизации общества. Многие не выдерживали испытания богатством или достатком, им хотелось отбросить строгие моральные правила, пойти по пути, по которому уже двигалась Европа. Православная монархия с ее духовно-нравственным кодексом, накладывающим на весь народ, прежде всего, моральные обязательства, первым из которых было беззаветно служить Родине, в начале ХХ в. уже мешала. Личность Государя Николая II вызывала непонимание и раздражение.
Бог даровал России удивительного по своим духовным и человеческим качествам царя: Император Николай II сочетал в себе непоколебимую преданность Христу и России. Неприятие русским обществом именно такого Царя создавало условия для распространения различных измышлений о нем. Все это вполне объяснимо: Царь, говоря современным языком, оставался в православном поле, а его оппоненты из политической и интеллектуальной элиты давно это поле покинули. Впрочем, и писания современных интерпретаторов действий Николая II даже приблизиться к их подлинному пониманию не могут все по той же причине: они пока находятся в совсем другом духовном поле.
Для подавляющего большинства русского образованного общества Николай II был тираном, реакционером и консерватором, упорно цепляющимся за власть. Что бы ни делал Николай II, какое бы ни принял решение, все осуждалось этим обществом. Радикалы всех мастей и оттенков, художники и поэты, государственные мужи и промышленники, издатели и публицисты навязывали России каждый свой рецепт развития. Осуждение и отрицание постепенно становились смыслом и сутью ее жизни.
Грехопадение народа в 1917 г. стало неминуемой причиной всех тех бед и несчастий, какие испытала Россия в ХХ веке и от которых она полностью не оправилась до сих пор. Поэт А. Белый, глядя в феврале 1917 г. на радостные революционные толпы, в каком-то внезапном предвидении написал: «сгибнет четверть вас от глада, мора и меча». Так оно в точности и произошло. В феврале 1917 г. рухнули государственные и духовные опоры русского народа, произошел серьезный надлом его традиционного национального кода, отказ от национальной идеи, с которой тысячу лет жила Русь, Россия. Февраль 1917 г. привел наш народ к Октябрю, к большевизму – особому явлению во всемирной истории. Ни один режим, ни до, ни после не возводил в такой степени богоборчество и ненависть к национальному началу в ранг главной задачи своей политики. «Моральное» кредо большевизма сформулировано в словах Ленина: «Нравственно то, что отвечает интересам пролетариата». На самом деле за словесной «заботой» об интересах пролетариата скрывалось агрессивное и последовательное богоборчество. Достоевский одним коротким, но очень точным словом охарактеризовал сущность этих людей – бесы. Именно бесовщина была питательной средой пресловутой большевистской «нравственности», позволявшей уничтожать людей сотнями тысяч, в том числе и представителей того же пролетариата, лишь по причине их «непригодности» делу мировой революции. Та же «нравственность» вполне допускала тотальное уничтожение людей по признаку принадлежности к «паразитическому» классу и сословию. Эта «нравственность» позволяла разрушать храмы, сжигать иконы, глумиться над честными мощами, убивать священников.
Православно-монархическое сознание русского народа было серьезно подорвано в предшествующие революции десятилетия. Возникающий вакуум большевики стали заполнять на ходу создаваемой лжерелигией. Вместо Бога – вождь, вместо Царствия Небесного – счастливое будущее, коммунизм, который все обязаны самоотверженно строить. В общем, дьявольская подмена.
Часть населения, у которой были еще сильны православное мировосприятие и традиции, ее не приняла. Она подлежала физическому уничтожению в 20-е–30-е, а в 50-е–80-е гг. – политическому преследованию. Другая же часть народа, особенно, вступившая в советский период истории нашей страны в юные годы, а тем более родившаяся после революции, постепенно приняла эту ересь в качестве своей идеологии, своей религии. С этой лжерелигией большая часть народа жила, совершала трудовые и боевые подвиги, ошибки и проступки. Она стала для нее как бы объяснением смысла жизни в те годы. Именно из-за этого многие и сегодня не могут отделить плевел от зерен, народного заблуждения от сознательных преступлений строя, отказаться от лжерелигиозного наследия коммунобольшевизма. Внедрение новой лжерелигии шло в 20-е – 30-е годы в России ударными темпами: сносились и закрывались храмы (не только православные, но и мечети, дацаны, синагоги), массово репрессировались священнослужители, большая часть из которых была расстреляна. Повсюду расставлялись каменные идолы – истуканы. Старинные русские города в массовом порядке переименовывались в честь большевистских главарей («святых» новой «религии»). Так, на карте РСФСР вместо Гатчины появился Троцк, вместо Елизаветграда – Зиновьевск, вместо Петрограда – Ленинград. На этом фоне появление в 1925 г. вместо старинного Царицына Сталинграда прошло уже как обычное, рядовое событие.
Иосиф Сталин давно превратился в миф, который вызывает либо ужас, либо восторг. «Сталинские лагеря», «сталинские чистки» – эти, извините, исторические «бренды» давно уже стали частью нашего сознания. Но мало кто задумывается, что эти репрессии и лагеря являются сталинскими в той же степени, в какой они являются репрессиями и лагерями Ленина, Троцкого, Свердлова, Дзержинского, Бухарина, Хрущева, – всей большевистской верхушки, которая создавала систему, породившую эти страшные уродливые явления.
Между тем, понимание истинной роли Сталина, как и вообще исторических процессов и событий, возможно только в рамках православного мировоззрения. Сталин был активным деятелем большевистского режима. Он несет прямую ответственность за ту политику и за те беззакония, которые имели массовый характер в СССР в 20–50-е гг. ХХ века. Сталинизм, то есть режим, сложившийся к началу Великой Отечественной войны, по некоторым вопросам декларировал порой иные идеологические догмы, чем ленинский большевизм. Однако отдельные идеолого-политические различия между ленинским и сталинским режимами не могут отменить их очевидную единую идейную основу.
Абсолютно неоправданно искать принципиальную разницу между подходами Ленина, Троцкого и Сталина. Для всех них люди были расходным материалом, а Россия – плацдармом для социально-политического эксперимента. Однако если Троцкий и Ленин нацеливались на его проведение в «мировом масштабе» и растворение России во всемирном социалистическом государстве (чем не вариант мирового правительства?), то Сталин, столкнувшись с непреодолимыми проблемами в реализации этих планов, сделал акцент на превращении страны в советскую империю. В известной степени некоторые действия Сталина совпали с интересами возрождения исторической России. Но именно совпали. Он вскоре после захвата власти понял, что построение его империи, стержнем населения которой остаются русские, невозможно без использования элементов русской державности. Последнее обстоятельство часто вводит в заблуждение малоцерковных или нецерковных людей, которые воспринимают такие прагматические подходы чуть ли не как свидетельство стремления Сталина к восстановлению исторической России. Это заблуждение. Ведь речь вновь идет о классической дьявольской подмене.
Опасность мифологизированного Сталина, «красного царя», заключается в том, что только его образ враги России могут с некоторой надеждой на успех использовать в борьбе с идеей Святой Руси. Ни Ленин, ни Троцкий, ни тем более божки современного либерализма не способны увлечь за собой народ: они откровенно отвратительны и безобразны. Сталин мифический, как верховный бог большевистской лжерелигии, бог беспощадный, но «справедливый», может быть привлекательным для людей духовно неразвитых или еще только ищущих путь к Истине. Но со Сталиным-мифом неизбежно вернется Сталин конкретный: с террором, междоусобицей, волюнтаризмом, преследованием веры. Это легко объяснимо – с ним не будет Бога, а значит, не будет мира в сердцах и душах, не будет любви и смирения гордыни.
Подлинная монархия вечна, ибо она не замыкается на конкретной личности, на тирании, а признает над собой только Бога и служит Ему и своему народу. Однако такая монархия требует от народа гораздо более высокого уровня духовного развития, чем республика или диктатура. Выдающийся наш мыслитель И. А. Ильин писал: «Это есть великая иллюзия, что «легче всего» возвести на престол законного Государя. Ибо законного Государя надо заслужить сердцем, волею и делами. Монархия не самый легкий и общедоступный вид государственности, а самый трудный, ибо душевно самый глубокий строй, духовно требующий от народа монархического правосознания».
Для духовно ослабленного народа образ «красного царя» – «эффективного менеджера» ближе и понятнее, чем образ Божия Помазанника. Сталин – прямая противоположность Императору Николаю II, в духовном плане они несовместимы, как нельзя совместить дьявольское с Божественным. Поразительно, что этого не понимают люди, называющие себя православными.
Сталин является естественным и прямым следствием отступничества русского общества от Бога и исторической России, произошедшего в 1917 г. Возьмем на себя смелость утверждать, что Сталин был послан России в наказание за это отступничество. Впрочем, это должно быть ясно любому думающему человеку. Народ, который не захотел иметь над собой Божия Помазанника, получил жестокого правителя, в котором отобразилась вся страшная послереволюционная эпоха. Сталина вынесла на поверхность та темная сила российского общества, которая родилась в результате предательства веры, забвения идеалов и традиций предков.
Когда решался вопрос, кто возглавит Советскую Россию после Ленина, «чудотворцы» из закулисы, обосновавшейся в Америке, не могли остаться в стороне. Их более устраивал деловой и прагматичный Сталин, чем болтливый и конфликтный Троцкий. Ведь в Вашингтоне и Нью-Йорке считали выгодным укрепление СССР как противовеса амбициям Лондона в Европе и перспективам возрождения сильной Германии. В 1928 г. один из представителей упомянутой закулисы, скрывшийся за псевдонимом, послал из Нью-Йорка Троцкому в Алма-Ату телеграмму, в которой требовал от последнего «незамедлительно отказаться от борьбы и «сдать власть» ему. Без их поддержки Сталину сложно было выслать из страны «вечно воспаленного» Льва Давидовича. Примечательно, что после Троцкого Сталин долгое время продолжал троцкистскую экономическую политику. Главные лозунги Троцкого «Ударим по кулаку!» и «Даешь индустриализацию страны!» будут претворяться в жизнь сталинским руководством. Некоторые решения Троцкого, с которыми Сталин был ранее категорически не согласен, например, строительство Днепрогэса, стали немедленно реализовываться, так как в них был заинтересован американский капитал, принявший активное участие в этой «стройке коммунизма». В чем причины такой американской «филантропии»? В 1929 г. американский президент Г. Гувер встретился с виднейшими предпринимателями США из Центра Рассела. Они заявили Гуверу: «Идет кризис, попытаться избежать трудного положения, в котором могут оказаться США, можно лишь изменив расстановку сил в мире. Для этого надо оказать помощь России, чтобы она окончательно избавилась от последствий гражданской войны, и помочь Германии избавиться от тисков Версальского договора». Гувер возразил: «Но на это нужны деньги, несколько миллиардов. Да и для чего нам это нужно, что будет потом?». «А потом надо столкнуть Россию и Германию лбами для того, чтобы, воспрянув после кризиса, США оказались только один на один с оставшимся из этих противников».
Давайте посмотрим на эпохи Императора Николая II и генерального секретаря Сталина (название-то какое для лидера державы – секретарь!). Перед ними стояли весьма схожие задачи: индустриализация страны, реформа сельского хозяйства, борьба с внутренней оппозицией, противостояние Германии и ее союзникам. Подходы к решению этих задач, их методы у императора и секретаря были принципиально разными.
У Сталина перед лицом надвигающейся мировой войны времени для создания более или менее сильной экономики, разрушенной в гражданскую войну и в 20-е гг., было крайне мало, лет 12–15. В рамках большевистской системы речь могла идти лишь о военизированной по духу, жесткой тотальной мобилизации, не ограниченной никакими морально-нравственными принципами.
Сегодня нередко можно услышать, что жертвы сталинизма были оправданны, так как террор, репрессии помогли спасти государство. Но мы, верующие люди, да и все, у кого есть чувство совести и милосердия, должны прекрасно понимать, что грош цена такому государству, которое, чтобы уцелеть, пожирает своих детей. Государство – для людей, для народа, а не наоборот.
Этим принципом руководствовался Император Николай II. Он тоже принял Россию в преддверии величайших испытаний. Уже в конце ХIХ в. мировая война рассматривалась как скорая неизбежность. Как и у Сталина, у Государя времени было немного.
– Результаты проведенных под руководством Николая II в кратчайшие сроки преобразований были потрясающими. Предвоенное пятилетие – время наивысшего, последнего взлета дореволюционной России. Почти в полтора раза в 1909–1913 гг. вырос объем промышленного производства. Накануне Первой мировой войны в России имелось 255 металлургических заводов, 568 предприятий угольной промышленности, 170 нефтедобывающих и 54 нефтеперерабатывающих предприятий, 1800 крупных и мелких металлообрабатывающих предприятий. В 1913 г. по объему производства Россия почти сравнялась с Англией, значительно превзошла Францию, в два раза обогнала Австро-Венгрию и достигла 80% объема производства в Германии.
Невиданный расцвет переживало русское земледелие. В 1913 г. в России урожай главных злаков был на 1/3 выше такового же Аргентины, Канады и США вместе взятых. Бремя прямых налогов в России было почти в 4 раза меньше, чем во Франции, более чем в 4 раза меньше, чем в Германии, и в 8,5 раза меньше, чем в Англии. Бремя же косвенных налогов было в среднем вдвое меньше, чем в Австрии, Франции, Германии и Англии. В царствование Николая II построены Транссибирская, Китайско-Восточная и Южно-Маньчжурская железные дороги. Промышленный подъем сопровождался техническим прогрессом – создавались отечественные двигатели, теплоходы, подводные лодки, паровозы, автомобили, самолеты. По темпам экономического роста Россия обгоняла все европейские страны и шла вровень с США. В ходе Первой мировой войны всего за год была создана химическая промышленность. По указу Государя накануне войны начинаются работы по основанию города с незамерзающим портом за Полярным кругом. В 1916 г. он получает название Романов-на-Мурмане. Сюда, в Мурманск, в годы Великой Отечественной войны будут приходить союзные конвои, доставляя вооружение, технику, продовольствие. Темпы экономического и культурного развития страны были столь впечатляющими, что видный французский экономический эксперт Э. Тэри был вынужден признать в 1913 г.: «К середине настоящего столетия Россия будет доминировать в Европе, как в политическом, так и в экономическом и финансовом отношении».
Заметим, что для проведения преобразований в экономике Императору Николаю II понадобилось практически столько же времени, сколько и Сталину – 13–14 лет. При этом надо учесть, что три года (1905–1907) в России свирепствовала кровавая смута, серьезно мешавшая реализации планов индустриализации и модернизации страны. Все преобразования, осуществленные под руководством Государя, не потребовали ни огромных человеческих жертв, ни нечеловеческих усилий народа, что коренным образом отличается от действительности большевистских пятилеток. Единственная крупная дореволюционная «стройка», на которую пришлось привлечь арестантов, количеством, превышающим 500 человек, была прокладка Амурской железной дороги (5000 человек). Сталинская же индустриализация без лагерей ГУЛага была бы обречена на провал. Так, на строительстве Беломорканала использовалось 126 тыс. заключенных (от непосильного труда и голода умерло около 50 тыс.). Специально для строительства канала Москва–Волга им. И.В.Сталина в 1937 г. создали Дмитровлаг, через который прошло (а многие не прошли) сотни тысяч человек. Заключенные Бамлага строили железную дорогу в невероятно трудных географических и климатических условиях, неосвоенных территорий Дальнего Востока. В таких условиях строительные работы можно было вести не более 100 дней в году, но заключенные работали круглый год и в любую погоду по 16–18 часов в сутки.
Некоторые преобразования в императорской России и Советском Союзе, хотя они и затрагивали одну и ту же сферу, вообще не поддаются сравнению. Например, просто стыдно пытаться ставить рядом аграрную реформу 1906 г. и так называемую «коллективизацию», стоившую миллионов жизней.
Утверждают, что все эти ужасы нужны были, чтобы подготовить СССР к войне. Но Император Николай II, который провел свои глобальные реформы без чудовищных жертв сталинского периода, гораздо лучше организовал оборону своей страны. У нас часто говорят, что Первая мировая война была крайне неудачной для России и ответственен за это «слабый» Царь. Одновременно подчеркивается, что Сталин был великим полководцем, во главе с которым Советский Союз победил в Великой Отечественной. Но в Первую мировую при монархии, то есть до февраля 1917 г., Россия уступила лишь территорию Царства Польского и небольшую часть сегодняшней Литвы. Враг не только не был допущен на собственно русскую землю, но и неоднократно бит. В 1916 г. русская армия провела самое крупное наступление Первой мировой войны, нанеся германо-австрийским войскам тяжкое поражение в Галиции, часть территории которой была занята русскими. На Кавказском фронте наши войска под командованием генерала Н. Н. Юденича наголову разгромили турок и продвинулись на несколько сот километров вглубь Османской империи.
Вспомним события лета – осени 1941 г.: несмотря на мужественное сопротивление отдельных частей, Красная армия практически разгромлена, солдаты и командиры тысячами, целыми подразделениями сдаются в плен – это около 3 млн. человек, германские войска в ноябре 1941 г. оказываются под Москвой. За неполных 5 месяцев противник захватил преобладающую часть европейской территории нашей страны. Самые густонаселенные и промышленно развитые территории СССР были отданы на 2–3 года на растерзание нацистскому зверю. Вот откуда огромное количество жертв: гибли миллионы женщин, стариков, детей, что было невозможно в Первую мировую.
Нам могут возразить, что войны, мол, были разные, в 1941 г. враг был значительнее сильнее и многочисленнее. Посмотрим на факты. В 1914 г. России противостояли Германская, Австро-Венгерская, Османская (Турецкая) империи, Болгария. Союзниками России были Франция и Англия. Ей приходилось воевать на пяти фронтах: германском, австро-венгерском, турецком, персидском и румынском. В целом против России воевало около 4 млн человек.
В 1941 г. на СССР напали Германия, Румыния, Венгрия, Финляндия, Италия. Союзниками нашей страны были Англия и США. Общая численность сил противника в 1941 г. составила те же 4 млн человек. Да, Западный фронт в начале Первой мировой войны оттягивал на себя значительную часть германских сил, но уже в 1915 г. на нем наступило полное затишье, продолжавшееся до весны 1916 г. Воспользовавшись этим, немецкое командование перебросило наиболее боеспособные дивизии против России. Кроме того, русской армии пришлось непосредственно помогать союзникам – во Францию был направлен Русской экспедиционный корпус, в Грецию на Салоникский фронт – две русских бригады.
Следует отметить, что во время Великой Отечественной войны против нас не воевала Турция, а союзники в 1941–1945 гг. оказывали СССР существенную военно-техническую, материальную и финансовую помощь.
Да, в Великую Отечественную войну, по сравнению с Первой мировой, произошло качественное развитие военной техники, появились новые рода войск (бронетанковые, например). В 1941–1945 гг. война стала гораздо более маневренней. Но, с другой стороны, в Великую Отечественную не применялось химическое оружие, в отличие от войны 1914–1917 гг. В общем, обе войны вполне сравнимы. Потери русской армии в Первой мировой до февраля 1917 г. были около 1 млн человек, количество жертв среди мирного населения России крайне незначительно. Эти цифры не идут ни в какое сравнение с чудовищными потерями нашего народа в Великой Отечественной войне. Всю ответственность за них несет в том числе и советское руководство во главе с Верховным Главнокомандующем Сталиным. И не надо говорить, что зато мы под его началом, в конце концов, победили, положив на алтарь этой победы почти 30 млн жизней. Победили во многом не благодаря ему, а вопреки. Победили благодаря беспредельному мужеству и жертвенности русского и других народов СССР, благодаря таланту и решительности наших полководцев, в большинстве своем унтер-офицеров и прапорщиков старой русской армии. За ценой Сталин не постоял, а Николай II показал, что и в самой тяжелой ситуации она может быть несравнимо меньшей.
Великая Отечественная война – это высочайший подвиг нашего народа. Однако пришло время посмотреть на Отечественную войну и с другой, духовной, религиозной точки зрения. Это необходимо для понимания подлинных причин страшной трагедии, которую пережила наша Родина, и для выбора пути, по которому предстоит ей идти в будущее. Каждый верующий человек не может не видеть в последней войне Промысл Божий. Очень точно и глубоко сказал об этом Патриарх Московский и всея Руси Кирилл: «У Церкви есть право духовно прозревать исторические пути народа; у верующего человека есть право и возможность видеть руку Божию в своей жизни, в истории Отечества своего, и понимать, чтo есть Божие наказание. Некоторые недоумевают: «Почему же такой страшной и кровопролитной была последняя война? Почему так много народа погибло? Откуда то, ни с чем несравнимое страдание людей?». Но если мы на эту военную катастрофу посмотрим тем взором, которым взирали на прошлое и настоящее наши благочестивые предки, то разве сможем удержаться от совершенно ясного свидетельства, что сие было наказание за грех, за страшный грех богоотступничества всего народа, за попрание святынь, за кощунство и издевательство над Церковью, над святынями, над верой».
Советская страна так далеко удалилась от своей предшественницы Российской империи, а еще ранее Руси, что остановить этот процесс могло лишь сильнейшее потрясение, во время которого люди отдавали бы жизнь или рисковали ею не за социализм-коммунизм, а за Отечество, «за други своя». Выше этого, говорит Господь, нет ничего.
Понадобилось осознание всем многомиллионным народом того, что немец пришел в Россию не как освободитель от гнета коммунистов, а как безжалостный губитель, чтобы война приобрела характер Священной. Такую войну мог выиграть только народ, имевший своей глубинной основой Святую Русь, а не безбожную Совдепию. В 1942 г. Сталин, говоря о советских людях, сказал американскому послу А. Гарриману: «Вы думаете, они воюют за нас? Нет, они воюют за свою матушку – Россию».
В мае 1945 г. значительная часть нашего народа вышла на прежний, дореволюционный уровень понимания смысла великих событий, сакрального, Божественного смысла. Еще одно усилие – и началось бы религиозное возрождение. Но это усилие должно было быть поддержано сверху, руководством, вождем, что оказалось невозможным в принципе. После победы над Наполеоном Александр I не стал объяснять ее ни патриотическим подъемом народа, ни собственными заслугами, а полностью отнес ее к Богу, заявив: «Господь шел впереди нас. Он побеждал врагов, а не мы!». Вчитайтесь в потрясающие слова Высочайшего манифеста от 25 октября 1812 года: «Итак, да познаем в великом деле сем Промысл Божий. Повергнемся пред Святым его Престолом, и, видя ясно руку Его, покаравшую гордость и злочестие, вместо тщеславия и кичения о победах наших, научимся из сего великого и страшного примера быть кроткими и смиренными законов и воли исполнителями, не похожими на сих отпадших от веры осквернителей храмов Божиих, врагов наших, которых тела в несметном количестве валяются пищею псам и воронам»! Как глубоко и верно! Ведь все это можно и нужно сказать было в победном сорок пятом. Русский народ в своем большинстве был готов это услышать. Но этого не произошло. Воздавалась безудержная хвала генералиссимусу, полководцам, советскому народу-победителю, «направляющей и организующей роли коммунистической партии». И снова напрашивается сравнение с осмыслением победы над Наполеоном Александром I, который на памятной медали повелел отчеканить: «Не нам, не нам, а имени Твоему». Эти великие слова выбиты и на Русском памятнике в Софии, воздвигнутом в честь освобождения Болгарии в 1878 г. от турецкого гнета, в ходе которого полегло 200 тысяч наших солдат и офицеров: «Не нам, не нам, а имени Твоему». Так русские люди считали должным увековечивать память о грозных событиях и великих победах. В 1945 г. все было по-другому. Внезапно приблизившаяся к нашему народу во время войны историческая Россия, Святая Русь стала понемногу отдаляться. Но все вернуться на круги своя, к железобетонным советским догматам уже не могло – в толще народных масс затеплилась русская жизнь, которая за последние три десятилетия и разъела основы большевизма и сталинизма.
Сталинизм, заложивший основы советской системы, несмотря на некоторые материальные успехи, был заранее обречен на поражение. Он не имел никакой преемственности с русской историей, с русской жизнью, с русской духовностью. Поэтому мы заявляем в очередной раз тем, кто кричит о «православном сталинизме»: это плод больного воображения. Православный человек не может быть ни «сталинистом», ни «совпатриотом». Невозможно одновременно почитать святых мучеников и их мучителей, нельзя славить и Бога, и дьявола. Это равносильно отречению от Христа.
В связи с этим примечательны слова одного из видных западных идеологов С. Хантингтона (1979): «Конфликт между либеральной демократией и марксизмом-ленинизмом был конфликтом идеологий, которые, невзирая на все различия, хотя бы внешне ставили одни и те же основные цели: свободу, равенство и процветание. Западный демократ вполне мог вести интеллектуальный спор с советским марксистом. Но это будет немыслимо с русским традиционалистом». То есть с нами, с православными.
Вот почему влиятельные круги Запада больше всего боятся возрождения Православия в России. Наши враги готовы поддерживать любую, даже самую кровавую историческую фигуру советского прошлого, будь то Ленин, Троцкий или Сталин. Эти символы по существу не являются ни враждебными, ни опасными для Запада, так как они им порождены. Но к Императору Николаю II богоборческие силы испытывают непримиримую ненависть. Почему такая ненависть к последнему нашему Государю? Николай II – олицетворение, воплощение идеи русской православной цивилизации, русской национальной идеи: «Свидетельство о Христе до смерти». В акафисте Святому Царю-Страстотерпцу есть такие слова: «радуйся, русских царей украшение». Они точно отражают духовную составляющую Николая II как исторического феномена. В его лице Бог послал русскому народу последнюю возможность избежать революционного грехопадения. Подобные предупреждения шли весь XIX век: преподобный Серафим, святитель Игнатий (Брянчанинов), Оптинские старцы, праведный Иоанн Кронштадтский. Эти святые предупреждали: народ и общество подходят к опасной черте. «Если не будет покаяния у русского народа, – говорил праведный Иоанн Кронштадтский, – конец мира близок. Бог отнимет у него благочестивого Царя и нашлет жестоких самозваных правителей, которые зальют всю землю кровью и слезами». Не послушали святого старца и потеряли милостивого Царя, получив кровавых угнетателей.
Часто говорим: «Россия, которую мы потеряли». Но мы потеряли не только собственно Россию, но и русскую православную цивилизацию, тысячу лет являвшуюсяся альтернативой западной апостасийной цивилизации. Мы утратили свою национальную идею – нести свет Христов миру, и теперь бродим во тьме, пытаясь изобрести новую национальную идею. Она не разрабатывается, она рождается в толще народа, когда он прозревает волю Божию. В народе она вызревает, оттуда подхватывается учеными мужами, оформляется ими в стратегическую концепцию. И ничего мы, русский народ, путного не родим, пока не вернемся на тот духовный путь, каким шла наша цивилизация тысячу лет. В эту цивилизацию были встроены, а, точнее, органически вписаны все народы и народности, населявшие нашу страну, с их верой, культурой, традициями, с абсолютно равными возможностями с другими подданными империи.
Ради такой цивилизации нам, православным, следует трудиться, молиться, страдать, терпеть и побеждать нашим оружием – единством во Христе. Это было, есть и будет оружие русской победы. «Оружием обыдет тя истина Его!» – говорится в известном каждому православному христианину псалме. Или, как говорил наш великий поэт Тютчев,
Единство – возвестил оракул наших дней, –
Быть может спаяно железом лишь и кровью…».
Но мы попробуем спаять его Любовью –
А там увидим, что прочней!
30 октября 2012 года в преддверии Дня народного единства и праздника Казанской иконе Божией Матери в Екатеринбурге состоялся Форум общественности Среднего Урала «Единство – оружие нашей Победы». Организаторами мероприятия стали Екатеринбургская епархия, Администрация губернатора Свердловской области и общественная организация «Семья Димитрия Солунского».
Форум был приурочен сразу к нескольким знаменательным датам отечественной истории – празднованию 1150-летия российской государственности, 400-летию окончания Смуты в Российском государстве и 200-летию победы в войне 1812 года. Он прошел с участием митрополита Екатеринбургского и Верхотурского Кирилла, губернатора Свердловской области Е.В. Куйвашева и более двух тысяч гостей.
– Я хочу выступить исключительно как чадо Русской Православной Церкви, каковым являюсь последние 23 года своей жизни. ХХ век – век исторического слома православной России. В первом десятилетии ХХ в. отречение правящей элиты от русской духовности, традиций достигло таких масштабов, что можно смело говорить об ее отречении от исторической государственности. И это в ситуации, когда в царствование Императора Николая II Россия достигла невиданного материального расцвета. К 1914 г. население Российской империи возросло со 125 млн. (по переписи 1897 г.) до 178 млн. человек, то есть прирост составил 53 млн.Россия становилась богатым, сытым и процветающим государством. Но, как ни парадоксально, именно этот материальный рост стал одной из главных причин революционизации общества. Многие не выдерживали испытания богатством или достатком, им хотелось отбросить строгие моральные правила, пойти по пути, по которому уже двигалась Европа. Православная монархия с ее духовно-нравственным кодексом, накладывающим на весь народ, прежде всего, моральные обязательства, первым из которых было беззаветно служить Родине, в начале ХХ в. уже мешала. Личность Государя Николая II вызывала непонимание и раздражение.
Бог даровал России удивительного по своим духовным и человеческим качествам царя: Император Николай II сочетал в себе непоколебимую преданность Христу и России. Неприятие русским обществом именно такого Царя создавало условия для распространения различных измышлений о нем. Все это вполне объяснимо: Царь, говоря современным языком, оставался в православном поле, а его оппоненты из политической и интеллектуальной элиты давно это поле покинули. Впрочем, и писания современных интерпретаторов действий Николая II даже приблизиться к их подлинному пониманию не могут все по той же причине: они пока находятся в совсем другом духовном поле.
Для подавляющего большинства русского образованного общества Николай II был тираном, реакционером и консерватором, упорно цепляющимся за власть. Что бы ни делал Николай II, какое бы ни принял решение, все осуждалось этим обществом. Радикалы всех мастей и оттенков, художники и поэты, государственные мужи и промышленники, издатели и публицисты навязывали России каждый свой рецепт развития. Осуждение и отрицание постепенно становились смыслом и сутью ее жизни.
Грехопадение народа в 1917 г. стало неминуемой причиной всех тех бед и несчастий, какие испытала Россия в ХХ веке и от которых она полностью не оправилась до сих пор. Поэт А. Белый, глядя в феврале 1917 г. на радостные революционные толпы, в каком-то внезапном предвидении написал: «сгибнет четверть вас от глада, мора и меча». Так оно в точности и произошло. В феврале 1917 г. рухнули государственные и духовные опоры русского народа, произошел серьезный надлом его традиционного национального кода, отказ от национальной идеи, с которой тысячу лет жила Русь, Россия. Февраль 1917 г. привел наш народ к Октябрю, к большевизму – особому явлению во всемирной истории. Ни один режим, ни до, ни после не возводил в такой степени богоборчество и ненависть к национальному началу в ранг главной задачи своей политики. «Моральное» кредо большевизма сформулировано в словах Ленина: «Нравственно то, что отвечает интересам пролетариата». На самом деле за словесной «заботой» об интересах пролетариата скрывалось агрессивное и последовательное богоборчество. Достоевский одним коротким, но очень точным словом охарактеризовал сущность этих людей – бесы. Именно бесовщина была питательной средой пресловутой большевистской «нравственности», позволявшей уничтожать людей сотнями тысяч, в том числе и представителей того же пролетариата, лишь по причине их «непригодности» делу мировой революции. Та же «нравственность» вполне допускала тотальное уничтожение людей по признаку принадлежности к «паразитическому» классу и сословию. Эта «нравственность» позволяла разрушать храмы, сжигать иконы, глумиться над честными мощами, убивать священников.
Православно-монархическое сознание русского народа было серьезно подорвано в предшествующие революции десятилетия. Возникающий вакуум большевики стали заполнять на ходу создаваемой лжерелигией. Вместо Бога – вождь, вместо Царствия Небесного – счастливое будущее, коммунизм, который все обязаны самоотверженно строить. В общем, дьявольская подмена.
Часть населения, у которой были еще сильны православное мировосприятие и традиции, ее не приняла. Она подлежала физическому уничтожению в 20-е–30-е, а в 50-е–80-е гг. – политическому преследованию. Другая же часть народа, особенно, вступившая в советский период истории нашей страны в юные годы, а тем более родившаяся после революции, постепенно приняла эту ересь в качестве своей идеологии, своей религии. С этой лжерелигией большая часть народа жила, совершала трудовые и боевые подвиги, ошибки и проступки. Она стала для нее как бы объяснением смысла жизни в те годы. Именно из-за этого многие и сегодня не могут отделить плевел от зерен, народного заблуждения от сознательных преступлений строя, отказаться от лжерелигиозного наследия коммунобольшевизма. Внедрение новой лжерелигии шло в 20-е – 30-е годы в России ударными темпами: сносились и закрывались храмы (не только православные, но и мечети, дацаны, синагоги), массово репрессировались священнослужители, большая часть из которых была расстреляна. Повсюду расставлялись каменные идолы – истуканы. Старинные русские города в массовом порядке переименовывались в честь большевистских главарей («святых» новой «религии»). Так, на карте РСФСР вместо Гатчины появился Троцк, вместо Елизаветграда – Зиновьевск, вместо Петрограда – Ленинград. На этом фоне появление в 1925 г. вместо старинного Царицына Сталинграда прошло уже как обычное, рядовое событие.
Иосиф Сталин давно превратился в миф, который вызывает либо ужас, либо восторг. «Сталинские лагеря», «сталинские чистки» – эти, извините, исторические «бренды» давно уже стали частью нашего сознания. Но мало кто задумывается, что эти репрессии и лагеря являются сталинскими в той же степени, в какой они являются репрессиями и лагерями Ленина, Троцкого, Свердлова, Дзержинского, Бухарина, Хрущева, – всей большевистской верхушки, которая создавала систему, породившую эти страшные уродливые явления.
Между тем, понимание истинной роли Сталина, как и вообще исторических процессов и событий, возможно только в рамках православного мировоззрения. Сталин был активным деятелем большевистского режима. Он несет прямую ответственность за ту политику и за те беззакония, которые имели массовый характер в СССР в 20–50-е гг. ХХ века. Сталинизм, то есть режим, сложившийся к началу Великой Отечественной войны, по некоторым вопросам декларировал порой иные идеологические догмы, чем ленинский большевизм. Однако отдельные идеолого-политические различия между ленинским и сталинским режимами не могут отменить их очевидную единую идейную основу.
Абсолютно неоправданно искать принципиальную разницу между подходами Ленина, Троцкого и Сталина. Для всех них люди были расходным материалом, а Россия – плацдармом для социально-политического эксперимента. Однако если Троцкий и Ленин нацеливались на его проведение в «мировом масштабе» и растворение России во всемирном социалистическом государстве (чем не вариант мирового правительства?), то Сталин, столкнувшись с непреодолимыми проблемами в реализации этих планов, сделал акцент на превращении страны в советскую империю. В известной степени некоторые действия Сталина совпали с интересами возрождения исторической России. Но именно совпали. Он вскоре после захвата власти понял, что построение его империи, стержнем населения которой остаются русские, невозможно без использования элементов русской державности. Последнее обстоятельство часто вводит в заблуждение малоцерковных или нецерковных людей, которые воспринимают такие прагматические подходы чуть ли не как свидетельство стремления Сталина к восстановлению исторической России. Это заблуждение. Ведь речь вновь идет о классической дьявольской подмене.
Опасность мифологизированного Сталина, «красного царя», заключается в том, что только его образ враги России могут с некоторой надеждой на успех использовать в борьбе с идеей Святой Руси. Ни Ленин, ни Троцкий, ни тем более божки современного либерализма не способны увлечь за собой народ: они откровенно отвратительны и безобразны. Сталин мифический, как верховный бог большевистской лжерелигии, бог беспощадный, но «справедливый», может быть привлекательным для людей духовно неразвитых или еще только ищущих путь к Истине. Но со Сталиным-мифом неизбежно вернется Сталин конкретный: с террором, междоусобицей, волюнтаризмом, преследованием веры. Это легко объяснимо – с ним не будет Бога, а значит, не будет мира в сердцах и душах, не будет любви и смирения гордыни.
Подлинная монархия вечна, ибо она не замыкается на конкретной личности, на тирании, а признает над собой только Бога и служит Ему и своему народу. Однако такая монархия требует от народа гораздо более высокого уровня духовного развития, чем республика или диктатура. Выдающийся наш мыслитель И. А. Ильин писал: «Это есть великая иллюзия, что «легче всего» возвести на престол законного Государя. Ибо законного Государя надо заслужить сердцем, волею и делами. Монархия не самый легкий и общедоступный вид государственности, а самый трудный, ибо душевно самый глубокий строй, духовно требующий от народа монархического правосознания».
Для духовно ослабленного народа образ «красного царя» – «эффективного менеджера» ближе и понятнее, чем образ Божия Помазанника. Сталин – прямая противоположность Императору Николаю II, в духовном плане они несовместимы, как нельзя совместить дьявольское с Божественным. Поразительно, что этого не понимают люди, называющие себя православными.
Сталин является естественным и прямым следствием отступничества русского общества от Бога и исторической России, произошедшего в 1917 г. Возьмем на себя смелость утверждать, что Сталин был послан России в наказание за это отступничество. Впрочем, это должно быть ясно любому думающему человеку. Народ, который не захотел иметь над собой Божия Помазанника, получил жестокого правителя, в котором отобразилась вся страшная послереволюционная эпоха. Сталина вынесла на поверхность та темная сила российского общества, которая родилась в результате предательства веры, забвения идеалов и традиций предков.
Когда решался вопрос, кто возглавит Советскую Россию после Ленина, «чудотворцы» из закулисы, обосновавшейся в Америке, не могли остаться в стороне. Их более устраивал деловой и прагматичный Сталин, чем болтливый и конфликтный Троцкий. Ведь в Вашингтоне и Нью-Йорке считали выгодным укрепление СССР как противовеса амбициям Лондона в Европе и перспективам возрождения сильной Германии. В 1928 г. один из представителей упомянутой закулисы, скрывшийся за псевдонимом, послал из Нью-Йорка Троцкому в Алма-Ату телеграмму, в которой требовал от последнего «незамедлительно отказаться от борьбы и «сдать власть» ему. Без их поддержки Сталину сложно было выслать из страны «вечно воспаленного» Льва Давидовича. Примечательно, что после Троцкого Сталин долгое время продолжал троцкистскую экономическую политику. Главные лозунги Троцкого «Ударим по кулаку!» и «Даешь индустриализацию страны!» будут претворяться в жизнь сталинским руководством. Некоторые решения Троцкого, с которыми Сталин был ранее категорически не согласен, например, строительство Днепрогэса, стали немедленно реализовываться, так как в них был заинтересован американский капитал, принявший активное участие в этой «стройке коммунизма». В чем причины такой американской «филантропии»? В 1929 г. американский президент Г. Гувер встретился с виднейшими предпринимателями США из Центра Рассела. Они заявили Гуверу: «Идет кризис, попытаться избежать трудного положения, в котором могут оказаться США, можно лишь изменив расстановку сил в мире. Для этого надо оказать помощь России, чтобы она окончательно избавилась от последствий гражданской войны, и помочь Германии избавиться от тисков Версальского договора». Гувер возразил: «Но на это нужны деньги, несколько миллиардов. Да и для чего нам это нужно, что будет потом?». «А потом надо столкнуть Россию и Германию лбами для того, чтобы, воспрянув после кризиса, США оказались только один на один с оставшимся из этих противников».
Давайте посмотрим на эпохи Императора Николая II и генерального секретаря Сталина (название-то какое для лидера державы – секретарь!). Перед ними стояли весьма схожие задачи: индустриализация страны, реформа сельского хозяйства, борьба с внутренней оппозицией, противостояние Германии и ее союзникам. Подходы к решению этих задач, их методы у императора и секретаря были принципиально разными.
У Сталина перед лицом надвигающейся мировой войны времени для создания более или менее сильной экономики, разрушенной в гражданскую войну и в 20-е гг., было крайне мало, лет 12–15. В рамках большевистской системы речь могла идти лишь о военизированной по духу, жесткой тотальной мобилизации, не ограниченной никакими морально-нравственными принципами.
Сегодня нередко можно услышать, что жертвы сталинизма были оправданны, так как террор, репрессии помогли спасти государство. Но мы, верующие люди, да и все, у кого есть чувство совести и милосердия, должны прекрасно понимать, что грош цена такому государству, которое, чтобы уцелеть, пожирает своих детей. Государство – для людей, для народа, а не наоборот.
Этим принципом руководствовался Император Николай II. Он тоже принял Россию в преддверии величайших испытаний. Уже в конце ХIХ в. мировая война рассматривалась как скорая неизбежность. Как и у Сталина, у Государя времени было немного.
– Результаты проведенных под руководством Николая II в кратчайшие сроки преобразований были потрясающими. Предвоенное пятилетие – время наивысшего, последнего взлета дореволюционной России. Почти в полтора раза в 1909–1913 гг. вырос объем промышленного производства. Накануне Первой мировой войны в России имелось 255 металлургических заводов, 568 предприятий угольной промышленности, 170 нефтедобывающих и 54 нефтеперерабатывающих предприятий, 1800 крупных и мелких металлообрабатывающих предприятий. В 1913 г. по объему производства Россия почти сравнялась с Англией, значительно превзошла Францию, в два раза обогнала Австро-Венгрию и достигла 80% объема производства в Германии.
Невиданный расцвет переживало русское земледелие. В 1913 г. в России урожай главных злаков был на 1/3 выше такового же Аргентины, Канады и США вместе взятых. Бремя прямых налогов в России было почти в 4 раза меньше, чем во Франции, более чем в 4 раза меньше, чем в Германии, и в 8,5 раза меньше, чем в Англии. Бремя же косвенных налогов было в среднем вдвое меньше, чем в Австрии, Франции, Германии и Англии. В царствование Николая II построены Транссибирская, Китайско-Восточная и Южно-Маньчжурская железные дороги. Промышленный подъем сопровождался техническим прогрессом – создавались отечественные двигатели, теплоходы, подводные лодки, паровозы, автомобили, самолеты. По темпам экономического роста Россия обгоняла все европейские страны и шла вровень с США. В ходе Первой мировой войны всего за год была создана химическая промышленность. По указу Государя накануне войны начинаются работы по основанию города с незамерзающим портом за Полярным кругом. В 1916 г. он получает название Романов-на-Мурмане. Сюда, в Мурманск, в годы Великой Отечественной войны будут приходить союзные конвои, доставляя вооружение, технику, продовольствие. Темпы экономического и культурного развития страны были столь впечатляющими, что видный французский экономический эксперт Э. Тэри был вынужден признать в 1913 г.: «К середине настоящего столетия Россия будет доминировать в Европе, как в политическом, так и в экономическом и финансовом отношении».
Заметим, что для проведения преобразований в экономике Императору Николаю II понадобилось практически столько же времени, сколько и Сталину – 13–14 лет. При этом надо учесть, что три года (1905–1907) в России свирепствовала кровавая смута, серьезно мешавшая реализации планов индустриализации и модернизации страны. Все преобразования, осуществленные под руководством Государя, не потребовали ни огромных человеческих жертв, ни нечеловеческих усилий народа, что коренным образом отличается от действительности большевистских пятилеток. Единственная крупная дореволюционная «стройка», на которую пришлось привлечь арестантов, количеством, превышающим 500 человек, была прокладка Амурской железной дороги (5000 человек). Сталинская же индустриализация без лагерей ГУЛага была бы обречена на провал. Так, на строительстве Беломорканала использовалось 126 тыс. заключенных (от непосильного труда и голода умерло около 50 тыс.). Специально для строительства канала Москва–Волга им. И.В.Сталина в 1937 г. создали Дмитровлаг, через который прошло (а многие не прошли) сотни тысяч человек. Заключенные Бамлага строили железную дорогу в невероятно трудных географических и климатических условиях, неосвоенных территорий Дальнего Востока. В таких условиях строительные работы можно было вести не более 100 дней в году, но заключенные работали круглый год и в любую погоду по 16–18 часов в сутки.
Некоторые преобразования в императорской России и Советском Союзе, хотя они и затрагивали одну и ту же сферу, вообще не поддаются сравнению. Например, просто стыдно пытаться ставить рядом аграрную реформу 1906 г. и так называемую «коллективизацию», стоившую миллионов жизней.
Утверждают, что все эти ужасы нужны были, чтобы подготовить СССР к войне. Но Император Николай II, который провел свои глобальные реформы без чудовищных жертв сталинского периода, гораздо лучше организовал оборону своей страны. У нас часто говорят, что Первая мировая война была крайне неудачной для России и ответственен за это «слабый» Царь. Одновременно подчеркивается, что Сталин был великим полководцем, во главе с которым Советский Союз победил в Великой Отечественной. Но в Первую мировую при монархии, то есть до февраля 1917 г., Россия уступила лишь территорию Царства Польского и небольшую часть сегодняшней Литвы. Враг не только не был допущен на собственно русскую землю, но и неоднократно бит. В 1916 г. русская армия провела самое крупное наступление Первой мировой войны, нанеся германо-австрийским войскам тяжкое поражение в Галиции, часть территории которой была занята русскими. На Кавказском фронте наши войска под командованием генерала Н. Н. Юденича наголову разгромили турок и продвинулись на несколько сот километров вглубь Османской империи.
Вспомним события лета – осени 1941 г.: несмотря на мужественное сопротивление отдельных частей, Красная армия практически разгромлена, солдаты и командиры тысячами, целыми подразделениями сдаются в плен – это около 3 млн. человек, германские войска в ноябре 1941 г. оказываются под Москвой. За неполных 5 месяцев противник захватил преобладающую часть европейской территории нашей страны. Самые густонаселенные и промышленно развитые территории СССР были отданы на 2–3 года на растерзание нацистскому зверю. Вот откуда огромное количество жертв: гибли миллионы женщин, стариков, детей, что было невозможно в Первую мировую.
Нам могут возразить, что войны, мол, были разные, в 1941 г. враг был значительнее сильнее и многочисленнее. Посмотрим на факты. В 1914 г. России противостояли Германская, Австро-Венгерская, Османская (Турецкая) империи, Болгария. Союзниками России были Франция и Англия. Ей приходилось воевать на пяти фронтах: германском, австро-венгерском, турецком, персидском и румынском. В целом против России воевало около 4 млн человек.
В 1941 г. на СССР напали Германия, Румыния, Венгрия, Финляндия, Италия. Союзниками нашей страны были Англия и США. Общая численность сил противника в 1941 г. составила те же 4 млн человек. Да, Западный фронт в начале Первой мировой войны оттягивал на себя значительную часть германских сил, но уже в 1915 г. на нем наступило полное затишье, продолжавшееся до весны 1916 г. Воспользовавшись этим, немецкое командование перебросило наиболее боеспособные дивизии против России. Кроме того, русской армии пришлось непосредственно помогать союзникам – во Францию был направлен Русской экспедиционный корпус, в Грецию на Салоникский фронт – две русских бригады.
Следует отметить, что во время Великой Отечественной войны против нас не воевала Турция, а союзники в 1941–1945 гг. оказывали СССР существенную военно-техническую, материальную и финансовую помощь.
Да, в Великую Отечественную войну, по сравнению с Первой мировой, произошло качественное развитие военной техники, появились новые рода войск (бронетанковые, например). В 1941–1945 гг. война стала гораздо более маневренней. Но, с другой стороны, в Великую Отечественную не применялось химическое оружие, в отличие от войны 1914–1917 гг. В общем, обе войны вполне сравнимы. Потери русской армии в Первой мировой до февраля 1917 г. были около 1 млн человек, количество жертв среди мирного населения России крайне незначительно. Эти цифры не идут ни в какое сравнение с чудовищными потерями нашего народа в Великой Отечественной войне. Всю ответственность за них несет в том числе и советское руководство во главе с Верховным Главнокомандующем Сталиным. И не надо говорить, что зато мы под его началом, в конце концов, победили, положив на алтарь этой победы почти 30 млн жизней. Победили во многом не благодаря ему, а вопреки. Победили благодаря беспредельному мужеству и жертвенности русского и других народов СССР, благодаря таланту и решительности наших полководцев, в большинстве своем унтер-офицеров и прапорщиков старой русской армии. За ценой Сталин не постоял, а Николай II показал, что и в самой тяжелой ситуации она может быть несравнимо меньшей.
Великая Отечественная война – это высочайший подвиг нашего народа. Однако пришло время посмотреть на Отечественную войну и с другой, духовной, религиозной точки зрения. Это необходимо для понимания подлинных причин страшной трагедии, которую пережила наша Родина, и для выбора пути, по которому предстоит ей идти в будущее. Каждый верующий человек не может не видеть в последней войне Промысл Божий. Очень точно и глубоко сказал об этом Патриарх Московский и всея Руси Кирилл: «У Церкви есть право духовно прозревать исторические пути народа; у верующего человека есть право и возможность видеть руку Божию в своей жизни, в истории Отечества своего, и понимать, чтo есть Божие наказание. Некоторые недоумевают: «Почему же такой страшной и кровопролитной была последняя война? Почему так много народа погибло? Откуда то, ни с чем несравнимое страдание людей?». Но если мы на эту военную катастрофу посмотрим тем взором, которым взирали на прошлое и настоящее наши благочестивые предки, то разве сможем удержаться от совершенно ясного свидетельства, что сие было наказание за грех, за страшный грех богоотступничества всего народа, за попрание святынь, за кощунство и издевательство над Церковью, над святынями, над верой».
Советская страна так далеко удалилась от своей предшественницы Российской империи, а еще ранее Руси, что остановить этот процесс могло лишь сильнейшее потрясение, во время которого люди отдавали бы жизнь или рисковали ею не за социализм-коммунизм, а за Отечество, «за други своя». Выше этого, говорит Господь, нет ничего.
Понадобилось осознание всем многомиллионным народом того, что немец пришел в Россию не как освободитель от гнета коммунистов, а как безжалостный губитель, чтобы война приобрела характер Священной. Такую войну мог выиграть только народ, имевший своей глубинной основой Святую Русь, а не безбожную Совдепию. В 1942 г. Сталин, говоря о советских людях, сказал американскому послу А. Гарриману: «Вы думаете, они воюют за нас? Нет, они воюют за свою матушку – Россию».
В мае 1945 г. значительная часть нашего народа вышла на прежний, дореволюционный уровень понимания смысла великих событий, сакрального, Божественного смысла. Еще одно усилие – и началось бы религиозное возрождение. Но это усилие должно было быть поддержано сверху, руководством, вождем, что оказалось невозможным в принципе. После победы над Наполеоном Александр I не стал объяснять ее ни патриотическим подъемом народа, ни собственными заслугами, а полностью отнес ее к Богу, заявив: «Господь шел впереди нас. Он побеждал врагов, а не мы!». Вчитайтесь в потрясающие слова Высочайшего манифеста от 25 октября 1812 года: «Итак, да познаем в великом деле сем Промысл Божий. Повергнемся пред Святым его Престолом, и, видя ясно руку Его, покаравшую гордость и злочестие, вместо тщеславия и кичения о победах наших, научимся из сего великого и страшного примера быть кроткими и смиренными законов и воли исполнителями, не похожими на сих отпадших от веры осквернителей храмов Божиих, врагов наших, которых тела в несметном количестве валяются пищею псам и воронам»! Как глубоко и верно! Ведь все это можно и нужно сказать было в победном сорок пятом. Русский народ в своем большинстве был готов это услышать. Но этого не произошло. Воздавалась безудержная хвала генералиссимусу, полководцам, советскому народу-победителю, «направляющей и организующей роли коммунистической партии». И снова напрашивается сравнение с осмыслением победы над Наполеоном Александром I, который на памятной медали повелел отчеканить: «Не нам, не нам, а имени Твоему». Эти великие слова выбиты и на Русском памятнике в Софии, воздвигнутом в честь освобождения Болгарии в 1878 г. от турецкого гнета, в ходе которого полегло 200 тысяч наших солдат и офицеров: «Не нам, не нам, а имени Твоему». Так русские люди считали должным увековечивать память о грозных событиях и великих победах. В 1945 г. все было по-другому. Внезапно приблизившаяся к нашему народу во время войны историческая Россия, Святая Русь стала понемногу отдаляться. Но все вернуться на круги своя, к железобетонным советским догматам уже не могло – в толще народных масс затеплилась русская жизнь, которая за последние три десятилетия и разъела основы большевизма и сталинизма.
Сталинизм, заложивший основы советской системы, несмотря на некоторые материальные успехи, был заранее обречен на поражение. Он не имел никакой преемственности с русской историей, с русской жизнью, с русской духовностью. Поэтому мы заявляем в очередной раз тем, кто кричит о «православном сталинизме»: это плод больного воображения. Православный человек не может быть ни «сталинистом», ни «совпатриотом». Невозможно одновременно почитать святых мучеников и их мучителей, нельзя славить и Бога, и дьявола. Это равносильно отречению от Христа.
В связи с этим примечательны слова одного из видных западных идеологов С. Хантингтона (1979): «Конфликт между либеральной демократией и марксизмом-ленинизмом был конфликтом идеологий, которые, невзирая на все различия, хотя бы внешне ставили одни и те же основные цели: свободу, равенство и процветание. Западный демократ вполне мог вести интеллектуальный спор с советским марксистом. Но это будет немыслимо с русским традиционалистом». То есть с нами, с православными.
Вот почему влиятельные круги Запада больше всего боятся возрождения Православия в России. Наши враги готовы поддерживать любую, даже самую кровавую историческую фигуру советского прошлого, будь то Ленин, Троцкий или Сталин. Эти символы по существу не являются ни враждебными, ни опасными для Запада, так как они им порождены. Но к Императору Николаю II богоборческие силы испытывают непримиримую ненависть. Почему такая ненависть к последнему нашему Государю? Николай II – олицетворение, воплощение идеи русской православной цивилизации, русской национальной идеи: «Свидетельство о Христе до смерти». В акафисте Святому Царю-Страстотерпцу есть такие слова: «радуйся, русских царей украшение». Они точно отражают духовную составляющую Николая II как исторического феномена. В его лице Бог послал русскому народу последнюю возможность избежать революционного грехопадения. Подобные предупреждения шли весь XIX век: преподобный Серафим, святитель Игнатий (Брянчанинов), Оптинские старцы, праведный Иоанн Кронштадтский. Эти святые предупреждали: народ и общество подходят к опасной черте. «Если не будет покаяния у русского народа, – говорил праведный Иоанн Кронштадтский, – конец мира близок. Бог отнимет у него благочестивого Царя и нашлет жестоких самозваных правителей, которые зальют всю землю кровью и слезами». Не послушали святого старца и потеряли милостивого Царя, получив кровавых угнетателей.
Часто говорим: «Россия, которую мы потеряли». Но мы потеряли не только собственно Россию, но и русскую православную цивилизацию, тысячу лет являвшуюсяся альтернативой западной апостасийной цивилизации. Мы утратили свою национальную идею – нести свет Христов миру, и теперь бродим во тьме, пытаясь изобрести новую национальную идею. Она не разрабатывается, она рождается в толще народа, когда он прозревает волю Божию. В народе она вызревает, оттуда подхватывается учеными мужами, оформляется ими в стратегическую концепцию. И ничего мы, русский народ, путного не родим, пока не вернемся на тот духовный путь, каким шла наша цивилизация тысячу лет. В эту цивилизацию были встроены, а, точнее, органически вписаны все народы и народности, населявшие нашу страну, с их верой, культурой, традициями, с абсолютно равными возможностями с другими подданными империи.
Ради такой цивилизации нам, православным, следует трудиться, молиться, страдать, терпеть и побеждать нашим оружием – единством во Христе. Это было, есть и будет оружие русской победы. «Оружием обыдет тя истина Его!» – говорится в известном каждому православному христианину псалме. Или, как говорил наш великий поэт Тютчев,
Единство – возвестил оракул наших дней, –
Быть может спаяно железом лишь и кровью…».
Но мы попробуем спаять его Любовью –
А там увидим, что прочней!
Информация