Год Шойгу
6 ноября 2013 года Сергей Шойгу отметил своеобразную дату. Ровно год назад он занял пост министра обороны Российской Федерации, сменив Анатолия Сердюкова. Казалось бы, прошёл всего лишь год с момента занятия Сергеем Шойгу должности главы оборонного ведомства, но в течение этого года активности новому министру было не занимать, и работа проведена немалая. Но, как известно, любая активность удостаивается как положительных, так и отрицательных оценок, и различные представители как профессиональной военной среды, так и, скажем, гражданской общественности сегодня высказывают подчас диаметрально противоположные суждения о той работе, которую Сергей Шойгу проводит в своей нынешней должности.
Итак, ровно год прошёл с того момента, когда президент страны (он же верховный главнокомандующий) отправил в отставку министра Сердюкова, назначив на пост главы военного ведомства одного из самых опытных российских политиков - Сергея Шойгу, который к тому времени успел много лет отдать МЧС, а также немного поработать на посту подмосковного губернатора.
Какие же изменения с того момента (с 6 ноября 2012 года) проявили себя в министерстве обороны? Попытаемся выделить не только те, которые сегодня обсуждаются наиболее активно, но и те, которые, что называется, остаются за кадром большой политики.
Для начала стоит отметить, что Сергей Шойгу пришёл в министерство в тот момент, когда набрала обороты военная реформа, которую многие успели окрестить «сердюковской». С точки зрения материальных благ для военнослужащих реформа эта шла вроде бы в правильном направлении: повышение уровня денежного довольствия (пенсий в том числе), по крайней мере, декларируемое сокращение очередей на получение военнослужащими жилья. Модернизация, перевооружение, оптимизация, инновации и т.д. и т.п. Однако на деле всё это шло через головы тех, кого оставили за бортом армии и флота по самым разным причинам. Модернизация вместе с перевооружение зачастую осуществлялись лишь в наполеоновских планах (в их бумажном варианте), зато для оптимизации сил не жалели. Новой визиткой Минобороны эпохи Сердюкова стали: укрупнение, объединение, уплотнение, избавление от непрофильного имущества, переаттестации и всё в этом духе.
Военнослужащих не тянули на трепетные отношения к проводимой реформаторской деятельности ни рост денежного довольствия, ни разговоры о воплощении мечты: получении собственной квартиры. Причина в том, что сам престиж российской армии именно в ходе «сердюковского» этапа реформы стал стремительно катиться вниз. Не то чтобы он (этот самый престиж) в последние годы до Сердюкова был высок, но в это время падение было откровенно заметным. Опытные офицеры и генералы не могли понять, что вообще происходит в армии, какие задачи министерство собирается решать, и по какому пути поведёт сотни тысяч военнослужащих. Называли происходящее не реформой, а разгромом.
На этом фоне любой минимальный позитив в армейской среде казался большим шагом вперёд. Примерно так и случилось после прихода в оборонное ведомство нового министра. Ряд его решений (по поводу Военно-медицинской академии в Санкт-Петербурге, отказа от полной предоплаты гособоронзаказа, возвращения суворовцев на парады, проходящие на Красной площади и др.) были сразу же восприняты как ожидаемые и правильные. Перефразировав слова известного американского астронавта, можно описать, как действия нового министра воспринимались в начале его работы: это маленькие шаги Сергея Шойгу и большие шаги министерства обороны и всей армии.
Многократно участившиеся учения различных воинских формирования и подразделений, которые перемежались внезапными (хотя у этого термина в данном случае есть немало критиков) проверками стали визитной карточкой обновлённого министерства. Учения и проверки проводились в различных военных округах с применением новой боевой техники, большого числа военнослужащих (как российских, так, к примеру, белорусских и казахстанских). Не так давно была проведена серьёзная проверка сил ВКО и сил ядерного сдерживания, флота и самолётов Дальней авиации.
По оценкам специалистов, многим учениям не хватало масштабности, а некоторые (в том числе и проверка СЯС, ВКО) наоборот были беспрецедентными. Впервые за все последние годы существования российской армии стали появляться слова о её возрождении. Понемногу, но стало возвращаться уважение к профессии служения Родине, повышаться престиж военной службы.
При новом министре обороны Россия показала всю серьёзность планов возвращения в Арктику: восстанавливается база на Новосибирских островах, есть планы по модернизации баз и полигонов на Новой Земле.
Но нельзя упускать из виду и то, что когда в обществе прошла эйфория от первых шагов нового министра, его работу стали оценивать более критично. Так происходит и сейчас. В принципе, вполне нормальный процесс. В прессе стали появляться публикации по поводу того, что, вроде бы, всё нормально, но от Шойгу хотелось бы большего. Большего в плане реальных действий, а не слов; в плане эффективной работы. Кого-то вдруг задело желание Сергея Шойгу избавить российского бойца от портянок, кто-то увидел странности в увлечении министра танковым биатлоном, кто-то потребовал срочного наведения порядка в военных вузах, кого-то беспокоили сроки службы по призыву – слишком, мол, короткие для такой страны как Россия.
Нет, недоработки и перегибы у нового министра, конечно, есть, как есть они у абсолютно любого человека, занимающегося какой-либо работой. Безгрешных не бывает, а уж в среде чиновников тем паче. И хотя Шойгу – чиновник и политик, имеющий весьма внушительный опыт, но это вовсе не говорит о том, что за год нахождения у руля оборонного ведомства он возьмёт и свернёт горы, расчистит Авгиевы конюшни и справиться с любой Лернейской гидрой… Можно сколько угодно говорить о том, что «я бы на его месте» или «другой бы на его месте», но это, мягко говоря, неконструктивный разговор. Да – Шойгу не военная фея, которая махнёт волшебной палочкой и всё в армии тут же обустроится, но Шойгу, слава богу, не Манилов. Министр не протирает штаны в кабинете, да и не привык он к этому (хотя бы судя по принципам его работы в МЧС).
Шойгу, что весьма немаловажно, это чиновник, который умеет прислушиваться ко мнению общественности. Не всегда идёт у этого мнения на поводу, но если бы шёл исключительно в таком направлении, то и в этом случае раздавалась бы критика, намекающая на то, что Шойгу зависим от настроения толпы. Мол, не министр, а тряпка... Мы же себя знаем – нам сложно угодить…
Говорили о том, что уход от дивизий в Вооружённых Силах – это от лукавого - Шойгу пошёл на возвращение дивизий. Говорили о непрозрачности распределения жилого фонда – Шойгу создал институт общественного контроля при участии самих офицеров. Говорили (и мы на «Военном обозрении») о том, что предлагаемые министерством обороны новые эмблемы российской армии – это "художественный климакс" – общественность и в этом вопросе услышали, решив не пускать «на поток» те предложения, которые были представлены на Общественном совете. Слушал ли общественность, к примеру, министр Сердюков? Ага-ага...
Сергей Шойгу – первый министр, который сделал реальные шаги по декоммерциализации армии. Именно при непосредственном участии Шойгу были приняты решения освободить Минобороны от совершенно не свойственных этому ведомству финансово-экономических функций. Как пример, Минобороны перестаёт участвовать в деятельности по ценообразованию на военную технику и в деятельности по реализации так называемой непрофильной недвижимости, что, само собой разумеется, является ударом для тех, кто присматривал для себя в министерстве тёплое местечко для осуществления коррупционных афер.
Но и говорить о том, что теперь с антикоррупционной точки зрения в МО РФ тишь да благодать, конечно, преждевременно (вопрос со странными ценами при закупке пистолетов «Глок» - как один из последних примеров). Авгиевы конюшни ещё чистить и чистить…
В общем, за год работы на посту министра Шойгу воспринимается как эффективный (ох, уж это слово – «эффективный») министр на фоне бывшего министра Сердюкова. В этой связи хочется надеяться, что со временем последняя часть этого тезиса отпадёт сама собой, и Сергей Шойгу будет восприниматься министром (и проявит себя таковым), работающим не для галочки и не для увеличения размеров звёзд на своих погонах, а для нормального поступательного развития и укрепления российской армии и всей системы безопасности нашего государства и, что неотделимо, граждан.
Итак, ровно год прошёл с того момента, когда президент страны (он же верховный главнокомандующий) отправил в отставку министра Сердюкова, назначив на пост главы военного ведомства одного из самых опытных российских политиков - Сергея Шойгу, который к тому времени успел много лет отдать МЧС, а также немного поработать на посту подмосковного губернатора.
Какие же изменения с того момента (с 6 ноября 2012 года) проявили себя в министерстве обороны? Попытаемся выделить не только те, которые сегодня обсуждаются наиболее активно, но и те, которые, что называется, остаются за кадром большой политики.
Для начала стоит отметить, что Сергей Шойгу пришёл в министерство в тот момент, когда набрала обороты военная реформа, которую многие успели окрестить «сердюковской». С точки зрения материальных благ для военнослужащих реформа эта шла вроде бы в правильном направлении: повышение уровня денежного довольствия (пенсий в том числе), по крайней мере, декларируемое сокращение очередей на получение военнослужащими жилья. Модернизация, перевооружение, оптимизация, инновации и т.д. и т.п. Однако на деле всё это шло через головы тех, кого оставили за бортом армии и флота по самым разным причинам. Модернизация вместе с перевооружение зачастую осуществлялись лишь в наполеоновских планах (в их бумажном варианте), зато для оптимизации сил не жалели. Новой визиткой Минобороны эпохи Сердюкова стали: укрупнение, объединение, уплотнение, избавление от непрофильного имущества, переаттестации и всё в этом духе.
Военнослужащих не тянули на трепетные отношения к проводимой реформаторской деятельности ни рост денежного довольствия, ни разговоры о воплощении мечты: получении собственной квартиры. Причина в том, что сам престиж российской армии именно в ходе «сердюковского» этапа реформы стал стремительно катиться вниз. Не то чтобы он (этот самый престиж) в последние годы до Сердюкова был высок, но в это время падение было откровенно заметным. Опытные офицеры и генералы не могли понять, что вообще происходит в армии, какие задачи министерство собирается решать, и по какому пути поведёт сотни тысяч военнослужащих. Называли происходящее не реформой, а разгромом.
На этом фоне любой минимальный позитив в армейской среде казался большим шагом вперёд. Примерно так и случилось после прихода в оборонное ведомство нового министра. Ряд его решений (по поводу Военно-медицинской академии в Санкт-Петербурге, отказа от полной предоплаты гособоронзаказа, возвращения суворовцев на парады, проходящие на Красной площади и др.) были сразу же восприняты как ожидаемые и правильные. Перефразировав слова известного американского астронавта, можно описать, как действия нового министра воспринимались в начале его работы: это маленькие шаги Сергея Шойгу и большие шаги министерства обороны и всей армии.
Многократно участившиеся учения различных воинских формирования и подразделений, которые перемежались внезапными (хотя у этого термина в данном случае есть немало критиков) проверками стали визитной карточкой обновлённого министерства. Учения и проверки проводились в различных военных округах с применением новой боевой техники, большого числа военнослужащих (как российских, так, к примеру, белорусских и казахстанских). Не так давно была проведена серьёзная проверка сил ВКО и сил ядерного сдерживания, флота и самолётов Дальней авиации.
По оценкам специалистов, многим учениям не хватало масштабности, а некоторые (в том числе и проверка СЯС, ВКО) наоборот были беспрецедентными. Впервые за все последние годы существования российской армии стали появляться слова о её возрождении. Понемногу, но стало возвращаться уважение к профессии служения Родине, повышаться престиж военной службы.
При новом министре обороны Россия показала всю серьёзность планов возвращения в Арктику: восстанавливается база на Новосибирских островах, есть планы по модернизации баз и полигонов на Новой Земле.
Но нельзя упускать из виду и то, что когда в обществе прошла эйфория от первых шагов нового министра, его работу стали оценивать более критично. Так происходит и сейчас. В принципе, вполне нормальный процесс. В прессе стали появляться публикации по поводу того, что, вроде бы, всё нормально, но от Шойгу хотелось бы большего. Большего в плане реальных действий, а не слов; в плане эффективной работы. Кого-то вдруг задело желание Сергея Шойгу избавить российского бойца от портянок, кто-то увидел странности в увлечении министра танковым биатлоном, кто-то потребовал срочного наведения порядка в военных вузах, кого-то беспокоили сроки службы по призыву – слишком, мол, короткие для такой страны как Россия.
Нет, недоработки и перегибы у нового министра, конечно, есть, как есть они у абсолютно любого человека, занимающегося какой-либо работой. Безгрешных не бывает, а уж в среде чиновников тем паче. И хотя Шойгу – чиновник и политик, имеющий весьма внушительный опыт, но это вовсе не говорит о том, что за год нахождения у руля оборонного ведомства он возьмёт и свернёт горы, расчистит Авгиевы конюшни и справиться с любой Лернейской гидрой… Можно сколько угодно говорить о том, что «я бы на его месте» или «другой бы на его месте», но это, мягко говоря, неконструктивный разговор. Да – Шойгу не военная фея, которая махнёт волшебной палочкой и всё в армии тут же обустроится, но Шойгу, слава богу, не Манилов. Министр не протирает штаны в кабинете, да и не привык он к этому (хотя бы судя по принципам его работы в МЧС).
Шойгу, что весьма немаловажно, это чиновник, который умеет прислушиваться ко мнению общественности. Не всегда идёт у этого мнения на поводу, но если бы шёл исключительно в таком направлении, то и в этом случае раздавалась бы критика, намекающая на то, что Шойгу зависим от настроения толпы. Мол, не министр, а тряпка... Мы же себя знаем – нам сложно угодить…
Говорили о том, что уход от дивизий в Вооружённых Силах – это от лукавого - Шойгу пошёл на возвращение дивизий. Говорили о непрозрачности распределения жилого фонда – Шойгу создал институт общественного контроля при участии самих офицеров. Говорили (и мы на «Военном обозрении») о том, что предлагаемые министерством обороны новые эмблемы российской армии – это "художественный климакс" – общественность и в этом вопросе услышали, решив не пускать «на поток» те предложения, которые были представлены на Общественном совете. Слушал ли общественность, к примеру, министр Сердюков? Ага-ага...
Сергей Шойгу – первый министр, который сделал реальные шаги по декоммерциализации армии. Именно при непосредственном участии Шойгу были приняты решения освободить Минобороны от совершенно не свойственных этому ведомству финансово-экономических функций. Как пример, Минобороны перестаёт участвовать в деятельности по ценообразованию на военную технику и в деятельности по реализации так называемой непрофильной недвижимости, что, само собой разумеется, является ударом для тех, кто присматривал для себя в министерстве тёплое местечко для осуществления коррупционных афер.
Но и говорить о том, что теперь с антикоррупционной точки зрения в МО РФ тишь да благодать, конечно, преждевременно (вопрос со странными ценами при закупке пистолетов «Глок» - как один из последних примеров). Авгиевы конюшни ещё чистить и чистить…
В общем, за год работы на посту министра Шойгу воспринимается как эффективный (ох, уж это слово – «эффективный») министр на фоне бывшего министра Сердюкова. В этой связи хочется надеяться, что со временем последняя часть этого тезиса отпадёт сама собой, и Сергей Шойгу будет восприниматься министром (и проявит себя таковым), работающим не для галочки и не для увеличения размеров звёзд на своих погонах, а для нормального поступательного развития и укрепления российской армии и всей системы безопасности нашего государства и, что неотделимо, граждан.
Информация