Тяжелая рука мотострелков
Формирование бригад нового облика в Сухопутных войсках заостряет вопрос о роли и месте бронированных машин нынешних пехотинцев на поле боя. Механическое копирование действующих подходов к применению бронетехники может негативно сказаться на боеспособности мотострелковых подразделений.
При первом, даже самом поверхностном взгляде на проблемы отечественных мотострелков сразу же возникает вопрос о технике, на которой они должны воевать. Или, быть может, правильнее сказать – вынуждены? Речь здесь идет не о технических характеристиках ББМ и не о современности их компоновочных решений, элементной базы или применяемых конструкционных материалов. Сомнения вызывает сама адекватность принятой в наших Вооруженных Силах концепции основной бронированной машины пехоты.
Простейшее утверждение, что мотострелки в сущности не должны ездить на «том, что дадут» (а подобная точка зрения вопреки ее неоспоримой «замшелости» укоренена довольно прочно), далеко не всегда вызывает встречное понимание в кругах профильных экспертов. Но казалось бы, что может быть очевиднее того факта, что БМП должна помогать своей пехоте, а не отвлекать ее от выполнения боевой задачи.
Видоизменение характера военных действий вкупе с устаревшей схемой интеграции бронетехники в боевую систему мотострелковых подразделений настоятельно диктует кардинальную переработку самой идеи БМП. Отсюда уже вытекает и изменение состава задач, решаемых бронетехникой пехоты. Что в свою очередь (и только после этого!) потянет за собой новую структуру требований к тактическому назначению машины и ее техническим характеристикам.
В статье «Пехотная «броня» нового облика» мы уже касались вопроса о плачевном состоянии разработок концептуальной роли ББМ для новых мотострелковых подразделений постоянной готовности. В рамках подведения итогов проведенного в этой статье анализа было выдвинуто предложение рассматривать БМП как системообразующий комплекс вооружения в тактическом звене пехоты «отделение-взвод-рота». Эта точка зрения нуждается в некотором пояснении, которое в свою очередь приведет нас к новым вопросам на пути уточнения облика новой боевой машины.
Все не так, как раньше
Прежде чем подробно рассуждать о БМП как системообразующем комплексе вооружения мотострелков, неплохо бы проанализировать картину современных боевых действий. Только после этого можно говорить о функциональном назначении машины и ее месте в боевой системе мотострелков.
Ключевым элементом картины современного боя (и даже, пожалуй, неотъемлемым требованием к ведению этого боя) является значительное повышение автономности низовых тактических подразделений. Высокие требования к самостоятельности действий в составе рот и батальонов как в огневом поражении, так и в маневре обусловлены характером боевых действий, в которых все большую роль играют фактор времени, своевременность и точность удара.
Тактика пехоты видоизменяется как для случая «конвенциональной» войны равных соперников, так и в асимметричных конфликтах, характеризующихся качественной разницей в военном и технологическом потенциале противоборствующих сторон. В последнем случае речь нередко должна идти еще и о всестороннем обеспечении движения войск в районах активности иррегулярных партизанских формирований.
Картинка, привычная для нас по школьным учебникам истории, повествующим об обеих мировых войнах XX века, меняется. Непрерывная эшелонированная линия фронта рассыпается на отдельные эпизоды, в которых тактические единицы уровнем до батальона включительно могут и должны действовать максимально автономно. Одновременно усилия в бою переносятся на значительно большую оперативно-тактическую глубину.
Боевые действия теряют сплошной фронтальный характер, приобретают дискретную форму «хирургических ударов» и характеризуются скоротечностью, а также тем, что можно было бы назвать «войной за целеуказание». Ведутся они уже не за территорию, а за ключевые участки: транспортные коридоры, узлы коммуникаций, промышленные и инфраструктурные центры, центры военно-политического управления.
Это приводит к массовому применению войсками приемов глубокого вклинения в оборону противника с выбрасыванием вперед изолированных, но самодостаточных боевых групп. Группы в свою очередь должны иметь возможность своевременно обеспечивать свое движение огнем. Причем желательно делать это своими же руками, не «вставая в очередь» на получение поддержки от артиллерии, армейской авиации и прочих средств усиления, приданных подразделениям более высокого уровня.
Таким образом, мы приходим к задаче максимальной полноты сбора и обработки сведений о тактической обстановке в полосе ответственности боевой группы. Решается она за счет внедрения автоматизированных систем управления, что позволяет самостоятельно и гибко выстраивать наряд сил на поражение, пользуясь информацией, поступающей в режиме реального времени. Заметим, что бронетехника в составе такой группы, с одной стороны, остро нуждается в многоцелевом комплексе вооружения, интегрированном в общую систему целеуказания, а с другой – обретя его, способна демонстрировать новые качества в бою.
Задачи и возможности дня нынешнего
Картина несколько прояснилась, теперь самое время взглянуть на то, что у нас уже есть на руках. БМП Российской (Советской, если говорить о времени формирования доктрины применения) армии предназначена для решения трех задач. Во-первых, для транспортировки пехоты к месту боя. Во-вторых, для придания пехоте дополнительной защищенности, маневренности и огневой мощи. В-третьих, для совместных действий с танками в бою.
Итак, какие же огневые задачи стоят ныне перед комплексом вооружения БМП и как они решаются в существующих условиях? Такие рамочные задачи можно выделить три, и все они должны решаться как одиночными машинами, так и в составе подразделения. Первая из них – поражение наблюдаемых из БМП наземных целей, причем как с переднего края, так и из глубины боевого порядка. Вторая – поражение по внешнему целеуказанию наземных целей, непосредственно не наблюдаемых экипажем машины. Третья – поражение воздушных целей.
Комплексом вооружения БМП, имеющихся в распоряжении Российской армии, из числа этих трех задач решаются только две – да и те, честно говоря, наполовину (и отнюдь не самую лучшую половину). БМП испытывают проблемы с поражением противника из глубины – через голову расположившейся впереди пехоты. Совершенно не решается задача поражения ненаблюдаемых целей, не выстраивается схема ведения огня «с закрытых позиций». При «работе по воздуху» речь может идти только о контактном кинетическом поражении штатными боеприпасами, а специализированные огневые средства с поражающими элементами не применяются.
К чему приводит эта фрагментарная картина? К тому, что в данный момент системообразующим комплексом вооружения пехоты в низовом тактическом звене фактически являются средства ближнего боя: стрелковое оружие и гранатометы. Место БМП в общей структуре огневого поражения отчетливо не прослеживается, машина играет лишь вспомогательную роль, к тому же оттягивая на себя изрядную долю усилий пехоты для защиты, не обеспечивая взамен качественного усиления подразделения.
Вместе с тем бой носит скоротечный и интенсивный характер и своевременное включение в работу приданной артиллерии старшего начальника не всегда представляется возможным. В результате в низовом пехотном звене складывается картина несистематического ведения огневого боя, причем заведомо недостаточными средствами.
Отдельно стоит вопрос полноценной интеграции имеющегося комплекса вооружения БМП в единую тактическую сеть автоматизированного управления подразделением. Ведь именно этот шаг ультимативно требуется для достижения успешной работы по ненаблюдаемым наземным целям, а также для поражения воздушных целей.
Все это в свою очередь серьезно нарушает процесс решения ударных задач – как огневых, так и маневренных. Огонь должен обеспечивать маневр, такова диалектика боя. Может ли современная пехота, которая фактически предоставлена самой себе вместе с автоматическим оружием, должным образом их решать?
Точка опоры для пехоты
Поставить эту ситуацию с головы на ноги можно только за счет кардинальной перемены самого подхода к назначению БМП. Начав рассматривать боевую машину мотострелков как системообразующий комплекс вооружения в низовом тактическом звене войск, мы тем самым придаем им возможность решать весь спектр боевых задач, о которых подробно говорилось выше.
В числе основных задач собственно бойцов остаются обеспечение и охранение БМП. Машина же в свою очередь решает основной объем огневых задач. Комплекс вооружения «брони» становится доминирующей составляющей в структуре огневого поражения подразделений до роты включительно. Тем самым во взаимодействии со средствами ближнего боя создается возможность для эффективного осуществления маневра.
Огневое поражение вскрытых целей в полосе ответственности мотострелковой роты, таким образом, осуществляется самостоятельно – решением соответствующих командиров и без привлечения сил и средств старших начальников. Это кардинально повышает эффективность и автономность подразделения, особенно в свете рассмотренного нами переноса акцента на действия изолированных боевых групп.
Однако задачи огневого поражения – это еще не все. БМП, как мы помним, основной транспорт пехоты. А значит, необходимо заново пересмотреть процедуру переброски боевых машин с мотострелками на борту. Требуется обеспечить гарантированную доставку личного состава в назначенный район в условиях воздействия противника как на оперативной глубине (здесь нам будут мешать авиация противника, высокоточное оружие и группы спецназа), так и на тактической (тут в действие дополнительно вступает огонь ствольной артиллерии и РСЗО).
Помимо проблем, связанных со всесторонним обеспечением действий войск и закреплением этих правил в форме уставов и наставлений, можно выделить три основных направления работы. Во-первых, задачу совершенствования тактики и организации маршей. Во-вторых, придание БМП новых способностей по защищенности. В-третьих, кардинальное повышение маневренных характеристик машины.
Тематика совершенствования тактики организации маршей выходит за рамки нашей статьи, хотя и плотно примыкает к основному вопросу – проектированию нового облика БМП. В рамках совершенствования тактики потребуется придать боевой машине на марше новые уровни защищенности от действий спецназа, от засад, мин и фугасов. Требуются другие подходы к решению задач по походному и непосредственному охранению войск на марше.
Не исключено, что это потребует кардинального пересмотра текущих воззрений на построение походных колонн и в особенности на задачу всестороннего обеспечения и защиты маневрирующих войск. Вполне уместным здесь будет смотреться, к примеру, формальное введение в войсковые уставы и наставления такого рода комплексного обеспечения, как изоляция района маневра. В рамках этого подхода могут монтироваться воедино разрозненные сейчас мероприятия по огневому и противовоздушному обеспечению маневра, по развертыванию и применению воздушного эшелона прикрытия (вертолетов и армейских БПЛА), по формированию и работе группировки сил и средств РЭБ.
Придание БМП новых способностей по защищенности подразумевает ряд традиционных направлений, таких, как усиление противодействия непосредственному поражению (к примеру в виде совершенствования динамической защиты), а также прикрытие личного состава и оборудования от поражающих элементов в зоне работы ствольной артиллерии и РСЗО. Однако неотъемлемым элементом всесторонней процедуры защиты боевых машин должно стать противодействие собственно применению самонаводящегося оружия, направленное в первую очередь на срыв подсветки и целеуказания. Решение этой задачи в свою очередь следует плотно интегрировать с обеспечением по РЭБ.
Улучшение маневренных характеристик боевой машины в предлагаемом разрезе должно носить характер качественного скачка и не сводиться к линейному повышению мощности двигателя. Одновременно с этим, учитывая рост характерной глубины действий изолированных боевых групп в тактическом и оперативном тылу противника, обрисованный нами в начале статьи, необходимо внимательно подойти к сохранению моторесурса БМП и вопросам надежности материальной части.
Боевой машине надлежит стать коренным, опорным элементом низового звена мотострелков. Необходимо добиться полноценной, а не кусочной интеграции в единую информационно-боевую систему войск. Речь идет главным образом о комплексе вооружения, о решении огневых задач и о системном целеуказании, но этот подход простирается куда дальше. Ведь БМП вполне может быть ключевым звеном подразделения даже по тылу! Никто в сущности не мешает штатно размещать на ней запасы боепитания, воды, дублировать наборы медикаментов, комплектовать машину запасом современного инженерно-саперного инструмента (вплоть до запитываемых от бортовой энергетики перфораторов, позволяющих упростить процесс окапывания в каменистых или промерзших грунтах).
Кропотливое комбинирование всех этих факторов поменяет назначение машины, превратив ее в точку опоры огня и маневра нашей пехоты. Бойцы прикрывают свое главное оружие – БМП, которая тем самым получит возможность решать львиную долю огневых задач подразделения.
При первом, даже самом поверхностном взгляде на проблемы отечественных мотострелков сразу же возникает вопрос о технике, на которой они должны воевать. Или, быть может, правильнее сказать – вынуждены? Речь здесь идет не о технических характеристиках ББМ и не о современности их компоновочных решений, элементной базы или применяемых конструкционных материалов. Сомнения вызывает сама адекватность принятой в наших Вооруженных Силах концепции основной бронированной машины пехоты.
Простейшее утверждение, что мотострелки в сущности не должны ездить на «том, что дадут» (а подобная точка зрения вопреки ее неоспоримой «замшелости» укоренена довольно прочно), далеко не всегда вызывает встречное понимание в кругах профильных экспертов. Но казалось бы, что может быть очевиднее того факта, что БМП должна помогать своей пехоте, а не отвлекать ее от выполнения боевой задачи.
Видоизменение характера военных действий вкупе с устаревшей схемой интеграции бронетехники в боевую систему мотострелковых подразделений настоятельно диктует кардинальную переработку самой идеи БМП. Отсюда уже вытекает и изменение состава задач, решаемых бронетехникой пехоты. Что в свою очередь (и только после этого!) потянет за собой новую структуру требований к тактическому назначению машины и ее техническим характеристикам.
В статье «Пехотная «броня» нового облика» мы уже касались вопроса о плачевном состоянии разработок концептуальной роли ББМ для новых мотострелковых подразделений постоянной готовности. В рамках подведения итогов проведенного в этой статье анализа было выдвинуто предложение рассматривать БМП как системообразующий комплекс вооружения в тактическом звене пехоты «отделение-взвод-рота». Эта точка зрения нуждается в некотором пояснении, которое в свою очередь приведет нас к новым вопросам на пути уточнения облика новой боевой машины.
Все не так, как раньше
Прежде чем подробно рассуждать о БМП как системообразующем комплексе вооружения мотострелков, неплохо бы проанализировать картину современных боевых действий. Только после этого можно говорить о функциональном назначении машины и ее месте в боевой системе мотострелков.
Ключевым элементом картины современного боя (и даже, пожалуй, неотъемлемым требованием к ведению этого боя) является значительное повышение автономности низовых тактических подразделений. Высокие требования к самостоятельности действий в составе рот и батальонов как в огневом поражении, так и в маневре обусловлены характером боевых действий, в которых все большую роль играют фактор времени, своевременность и точность удара.
Тактика пехоты видоизменяется как для случая «конвенциональной» войны равных соперников, так и в асимметричных конфликтах, характеризующихся качественной разницей в военном и технологическом потенциале противоборствующих сторон. В последнем случае речь нередко должна идти еще и о всестороннем обеспечении движения войск в районах активности иррегулярных партизанских формирований.
Картинка, привычная для нас по школьным учебникам истории, повествующим об обеих мировых войнах XX века, меняется. Непрерывная эшелонированная линия фронта рассыпается на отдельные эпизоды, в которых тактические единицы уровнем до батальона включительно могут и должны действовать максимально автономно. Одновременно усилия в бою переносятся на значительно большую оперативно-тактическую глубину.
Боевые действия теряют сплошной фронтальный характер, приобретают дискретную форму «хирургических ударов» и характеризуются скоротечностью, а также тем, что можно было бы назвать «войной за целеуказание». Ведутся они уже не за территорию, а за ключевые участки: транспортные коридоры, узлы коммуникаций, промышленные и инфраструктурные центры, центры военно-политического управления.
Это приводит к массовому применению войсками приемов глубокого вклинения в оборону противника с выбрасыванием вперед изолированных, но самодостаточных боевых групп. Группы в свою очередь должны иметь возможность своевременно обеспечивать свое движение огнем. Причем желательно делать это своими же руками, не «вставая в очередь» на получение поддержки от артиллерии, армейской авиации и прочих средств усиления, приданных подразделениям более высокого уровня.
Таким образом, мы приходим к задаче максимальной полноты сбора и обработки сведений о тактической обстановке в полосе ответственности боевой группы. Решается она за счет внедрения автоматизированных систем управления, что позволяет самостоятельно и гибко выстраивать наряд сил на поражение, пользуясь информацией, поступающей в режиме реального времени. Заметим, что бронетехника в составе такой группы, с одной стороны, остро нуждается в многоцелевом комплексе вооружения, интегрированном в общую систему целеуказания, а с другой – обретя его, способна демонстрировать новые качества в бою.
Задачи и возможности дня нынешнего
Картина несколько прояснилась, теперь самое время взглянуть на то, что у нас уже есть на руках. БМП Российской (Советской, если говорить о времени формирования доктрины применения) армии предназначена для решения трех задач. Во-первых, для транспортировки пехоты к месту боя. Во-вторых, для придания пехоте дополнительной защищенности, маневренности и огневой мощи. В-третьих, для совместных действий с танками в бою.
Итак, какие же огневые задачи стоят ныне перед комплексом вооружения БМП и как они решаются в существующих условиях? Такие рамочные задачи можно выделить три, и все они должны решаться как одиночными машинами, так и в составе подразделения. Первая из них – поражение наблюдаемых из БМП наземных целей, причем как с переднего края, так и из глубины боевого порядка. Вторая – поражение по внешнему целеуказанию наземных целей, непосредственно не наблюдаемых экипажем машины. Третья – поражение воздушных целей.
Комплексом вооружения БМП, имеющихся в распоряжении Российской армии, из числа этих трех задач решаются только две – да и те, честно говоря, наполовину (и отнюдь не самую лучшую половину). БМП испытывают проблемы с поражением противника из глубины – через голову расположившейся впереди пехоты. Совершенно не решается задача поражения ненаблюдаемых целей, не выстраивается схема ведения огня «с закрытых позиций». При «работе по воздуху» речь может идти только о контактном кинетическом поражении штатными боеприпасами, а специализированные огневые средства с поражающими элементами не применяются.
К чему приводит эта фрагментарная картина? К тому, что в данный момент системообразующим комплексом вооружения пехоты в низовом тактическом звене фактически являются средства ближнего боя: стрелковое оружие и гранатометы. Место БМП в общей структуре огневого поражения отчетливо не прослеживается, машина играет лишь вспомогательную роль, к тому же оттягивая на себя изрядную долю усилий пехоты для защиты, не обеспечивая взамен качественного усиления подразделения.
Вместе с тем бой носит скоротечный и интенсивный характер и своевременное включение в работу приданной артиллерии старшего начальника не всегда представляется возможным. В результате в низовом пехотном звене складывается картина несистематического ведения огневого боя, причем заведомо недостаточными средствами.
Отдельно стоит вопрос полноценной интеграции имеющегося комплекса вооружения БМП в единую тактическую сеть автоматизированного управления подразделением. Ведь именно этот шаг ультимативно требуется для достижения успешной работы по ненаблюдаемым наземным целям, а также для поражения воздушных целей.
Все это в свою очередь серьезно нарушает процесс решения ударных задач – как огневых, так и маневренных. Огонь должен обеспечивать маневр, такова диалектика боя. Может ли современная пехота, которая фактически предоставлена самой себе вместе с автоматическим оружием, должным образом их решать?
Точка опоры для пехоты
Поставить эту ситуацию с головы на ноги можно только за счет кардинальной перемены самого подхода к назначению БМП. Начав рассматривать боевую машину мотострелков как системообразующий комплекс вооружения в низовом тактическом звене войск, мы тем самым придаем им возможность решать весь спектр боевых задач, о которых подробно говорилось выше.
В числе основных задач собственно бойцов остаются обеспечение и охранение БМП. Машина же в свою очередь решает основной объем огневых задач. Комплекс вооружения «брони» становится доминирующей составляющей в структуре огневого поражения подразделений до роты включительно. Тем самым во взаимодействии со средствами ближнего боя создается возможность для эффективного осуществления маневра.
Огневое поражение вскрытых целей в полосе ответственности мотострелковой роты, таким образом, осуществляется самостоятельно – решением соответствующих командиров и без привлечения сил и средств старших начальников. Это кардинально повышает эффективность и автономность подразделения, особенно в свете рассмотренного нами переноса акцента на действия изолированных боевых групп.
Однако задачи огневого поражения – это еще не все. БМП, как мы помним, основной транспорт пехоты. А значит, необходимо заново пересмотреть процедуру переброски боевых машин с мотострелками на борту. Требуется обеспечить гарантированную доставку личного состава в назначенный район в условиях воздействия противника как на оперативной глубине (здесь нам будут мешать авиация противника, высокоточное оружие и группы спецназа), так и на тактической (тут в действие дополнительно вступает огонь ствольной артиллерии и РСЗО).
Помимо проблем, связанных со всесторонним обеспечением действий войск и закреплением этих правил в форме уставов и наставлений, можно выделить три основных направления работы. Во-первых, задачу совершенствования тактики и организации маршей. Во-вторых, придание БМП новых способностей по защищенности. В-третьих, кардинальное повышение маневренных характеристик машины.
Тематика совершенствования тактики организации маршей выходит за рамки нашей статьи, хотя и плотно примыкает к основному вопросу – проектированию нового облика БМП. В рамках совершенствования тактики потребуется придать боевой машине на марше новые уровни защищенности от действий спецназа, от засад, мин и фугасов. Требуются другие подходы к решению задач по походному и непосредственному охранению войск на марше.
Не исключено, что это потребует кардинального пересмотра текущих воззрений на построение походных колонн и в особенности на задачу всестороннего обеспечения и защиты маневрирующих войск. Вполне уместным здесь будет смотреться, к примеру, формальное введение в войсковые уставы и наставления такого рода комплексного обеспечения, как изоляция района маневра. В рамках этого подхода могут монтироваться воедино разрозненные сейчас мероприятия по огневому и противовоздушному обеспечению маневра, по развертыванию и применению воздушного эшелона прикрытия (вертолетов и армейских БПЛА), по формированию и работе группировки сил и средств РЭБ.
Придание БМП новых способностей по защищенности подразумевает ряд традиционных направлений, таких, как усиление противодействия непосредственному поражению (к примеру в виде совершенствования динамической защиты), а также прикрытие личного состава и оборудования от поражающих элементов в зоне работы ствольной артиллерии и РСЗО. Однако неотъемлемым элементом всесторонней процедуры защиты боевых машин должно стать противодействие собственно применению самонаводящегося оружия, направленное в первую очередь на срыв подсветки и целеуказания. Решение этой задачи в свою очередь следует плотно интегрировать с обеспечением по РЭБ.
Улучшение маневренных характеристик боевой машины в предлагаемом разрезе должно носить характер качественного скачка и не сводиться к линейному повышению мощности двигателя. Одновременно с этим, учитывая рост характерной глубины действий изолированных боевых групп в тактическом и оперативном тылу противника, обрисованный нами в начале статьи, необходимо внимательно подойти к сохранению моторесурса БМП и вопросам надежности материальной части.
Боевой машине надлежит стать коренным, опорным элементом низового звена мотострелков. Необходимо добиться полноценной, а не кусочной интеграции в единую информационно-боевую систему войск. Речь идет главным образом о комплексе вооружения, о решении огневых задач и о системном целеуказании, но этот подход простирается куда дальше. Ведь БМП вполне может быть ключевым звеном подразделения даже по тылу! Никто в сущности не мешает штатно размещать на ней запасы боепитания, воды, дублировать наборы медикаментов, комплектовать машину запасом современного инженерно-саперного инструмента (вплоть до запитываемых от бортовой энергетики перфораторов, позволяющих упростить процесс окапывания в каменистых или промерзших грунтах).
Кропотливое комбинирование всех этих факторов поменяет назначение машины, превратив ее в точку опоры огня и маневра нашей пехоты. Бойцы прикрывают свое главное оружие – БМП, которая тем самым получит возможность решать львиную долю огневых задач подразделения.
Информация