Игра в ассоциацию. Сербия под властью Европы
Сербия — кандидат в члены Европейского союза. Экономика и особенно энергетическая отрасль Сербии идёт на поправку. За последние годы выросли налоговые отчисления и чистая прибыль крупнейшей нефтяной компании страны NIS, были модернизированы перерабатывающие мощности, а сбытовая сеть не только реконструирована, но и начала экспансию в другие балканские страны. Но ЕС никакого отношения к этим успехам не имеет.
Осколок Югославии
Старый Белград — типично южный город с характерными невысокими домами. Его отличает невероятное количество пекарен. Буквально каждые триста метров — небольшой магазинчик, в котором можно купить тут же испечённый хлеб. Как утверждают местные жители, это влияние столетий турецкого ига. Не самое худшее из возможных. Исторический центр неуловимо напоминает Старый Арбат в Москве, а многие здания вызывают в памяти Санкт-Петербург и крымские дворцы — нынешнее здание Правительства Сербии построено по проекту архитектора Николая Краснова, того самого, который проектировал дворец в Ливадии.
Кроме следов далёкого прошлого, на Белграде лежит отпечаток совсем недавних по историческим меркам событий. Так, до сих пор молчаливым напоминанием о натовских бомбардировках застыло на грани разрушения старое здание Министерства внутренних дел. Восстановить его из-за причинённых разрушений невозможно, а снести — слишком дорого.
Есть в Белграде и один «живой» памятник той войне: здание, которое слепо смотрит на улицу аккуратно заложенными кирпичом окнами, часть из которых вдобавок зачем-то защищена решётками. Его фасад всегда свежевыкрашен. А над входом развевается звёздно-полосатый флаг. Это посольство США, куда сербы, благодарные за освобождение от «кровавого режима» Милошевича, приходят, чтобы выразить свою признательность — тяжёлыми предметами и краской.
Война
В конце 1990-х Сербию 78 дней вбивали в каменный век, разрушая промышленные предприятия и другие стратегически важные объекты вроде больниц и школ. Сил и средств на полномасштабное восстановление у побеждённой и фактически оккупированной страны после окончания войны не оказалось. А пострадавшая, пожалуй, больше других отраслей промышленности нефтепереработка оказалась в заложниках санкций. В послетитовский период местные нефтеперерабатывающие заводы обеспечивали Югославию топливом на 85%, а их суммарная мощность по переработке нефти составляла порядка 9 млн т. После войны общая мощность заводов снизилась до 7,3 млн т нефти в год. Упало и качество продукции.
В 2000 году свергли Слободана Милошевича. Народ надеялся на подъём, так как думал, что дело только в главе государства. И теперь-то всё закончится, жизнь войдёт в привычное русло. Но нет. Экономический кризис, дальнейший распад государства, завершившийся в 2008 году отторжением Косова. Кроме этого, в 2000-х были сокращены вложения в геологоразведку, ремонт и разработку месторождений. К 2009 году добыча нефти в Сербии опустилась до 600–700 тыс. тонн в год, и ещё около 300 тыс. тонн на условиях концессии и совместной разработки извлекались в Анголе. При этом реальные ежегодные потребности республики составляли от 3,8 до 4,3 млн т. Кризисный 2009 год национальная нефтегазовая компания Naftna Industrija Srbije (NIS) закончила с убытком в 58,4 млн евро.
Незавидным было и положение сербской газовой промышленности. При потребностях государства 3 млрд кубометров (в 2009 году) добыча едва достигала 500–600 млн кубометров в год. Соответственно, импортировать приходилось 80% голубого топлива. Единственный путь доставки природного газа в республику шёл из России через Украину по магистральному газопроводу, ведущему в Западную Европу. От него через Венгрию голубое топливо транспортируется по отводу, пропускная способность которого на сербском участке составляет 3,6 млрд кубометров газа в год.
В 2009 году страна стала кандидатом в члены Европейского cоюза. Тогдашний президент страны Борис Тадич заявил, что это итог 10-летней работы по интеграции страны в европейское сообщество и по проведению демократических реформ. А американцы подарили Сербии 17 автомобилей «Хаммер». Но экономике не помогали ни займы, ни верноподданническое изменение своего законодательства под нормы ЕС. Даже то, что по дизайну динары стали напоминать евро, не сработало. В 2012 году Сербия должна была вернуть 1 млрд евро иностранным кредиторам, а в 2013-м — 1,5 млрд евро. Внешний долг Сербии составляет треть от ВВП, безработица превышает 25%. С марта 2012 года Сербия стала официальным кандидатом в члены Евросоюза. Но реальная помощь пошла не с Запада.
Восстановление
Россия ещё в 1990-х пыталась наладить трещавшие по швам после распада СССР и СЭВ деловые связи. Но в отношении Югославии (а позже — Сербии) дела шли без особых успехов. Прорыв в отношениях наступил в 2006-м году, когда «Газпром экспорт» подписал с правительством Сербии и государственным предприятием Srbijagas меморандум о взаимопонимании по вопросу строительства нового газопровода для поставок российского газа через республику, конечным пунктом которого должна была стать Северная Италия. А самый важный шаг был сделан в январе 2008 года, когда Россия заключила с Сербией комплексное Межправительственное соглашение по проектам «Южный поток» и подземному хранилищу газа (ПХГ) «Банатский двор». А «Газпром нефть» подписала договор купли-продажи 51% акций Naftna Industrija Srbije (NIS) за 400 млн евро.
В ноябре 2011 года состоялся торжественный ввод в эксплуатацию ПХГ «Банатский двор». А в конце ноября 2013-го началось строительство «Южного потока». «Южный поток» для Сербии — это приблизительно 2200 новых рабочих мест и до 1,5 млрд евро прямых инвестиций.
Кроме этого, к 2012 году российская сторона провела реконструкцию и модернизацию перерабатывающих производств. На это потребовалось порядка 547 млн евро. Это был крупнейший инвестиционный проект в современной истории сербской экономики. Благодаря проведённым работам мощность НПЗ увеличилась примерно на 979 тыс. т в год, а глубина переработки выросла до 84%.
Общий объём российских вложений в сербскую экономику только за 2012 год составил более 1 млрд долларов. А за 9 месяцев 2013-го одна NIS заплатила в государственную казну около 759 млн евро. При этом предприятие теперь приносит прибыль — примерно 278 млн евро за 9 месяцев 2013 года (соответствует аналогичному показателю прошлого года), развивает сбытовую сеть не только в Сербии, но и в других странах (Болгария, Босния и Герцеговина, Румыния), строит новые генерирующие мощности (впервые в новой истории Сербии) и т.д.
Как отметил премьер-министр Сербии Ивица Дачич, «за минувший год и первые девять месяцев нынешнего NIS пополнил бюджет Сербии на 182 млрд динаров (1,6 млрд евро), что составляет 10% дохода в республиканскую казну». Сегодня NIS — второй по объёму экспортёр страны. Основная статья сербского экспорта — сельхозтовары и продукты питания.
Момент истины
Этот текст не совсем про Сербию. И не о том, что Россия — хорошая, а российский бизнес — бескорыстный благодетель. Россия преследует свои экономические и политические интересы. А Балканы — стратегически важный регион, плюс достаточно открытый для российского бизнеса (действует соглашение о свободной торговле). Речь даже не о том, что Россию в Сербии любят. Многие в Сербии обо всех приведённых в материале фактах даже не подозревают, для этих людей ЕС — притягательная перспектива, а Россия пришла в их страну, чтобы захапать себе всё самое лучшее, да ещё сделала это на совершенно невыгодных для сербов условиях. Серьёзно, так по телевизору говорят. Да и представители власти настаивают, что «у Сербии нет иного будущего, кроме Европейского союза».
Может автор написал это всё, чтобы показать, какая плохая организация Евросоюз? Нет. Евросоюз переживает кризис, у него нет средств на поднятие собственного производства, и уж тем более на развитие конкурентов для своих нефтеперерабатывающих предприятий. Они лучше завезут из Сербии малину, пиво и подсолнечное масло — тем самым поддержав местную экономику. Да и российский бизнес отнюдь не против вступления Сербии в ЕС. Как показывает практика, наши газовики и нефтяники умудряются организовывать растущий бизнес в Европе даже в условиях кризиса и успешно конкурировать с местными производителями.
Всё дело в игре в ассоциации. Сербия — вот что первым приходит на ум, когда я слышу об Украине, заигрывающей с ЕС. Конечно, никто не демонизировал украинцев, как сербов. Никто не вбивал их промышленность в каменный век. С этой задачей, пусть и менее успешно, справляются украинские власти. Но в остальном нет никаких принципиальных отличий. Вот живой пример ассоциации с Евросоюзом — смотрите и анализируйте. Но при этом украинцам нужно держать в голове одну простую мысль: они ничем не лучше сербов, а географическое положение у них хуже.
Информация