Правдивый случай
События с угоном одного самолета и падением другого в районе, который не контролировался подразделениями Советской Армии, потребовали скорректировать сроки разработки и принятия на вооружение новой системы Государственного радиолокационного опознавания. В системах, которые разрабатывались при моем участии и руководстве, присутствовали режимы государственного опознавания летательных аппаратов. Видимо этот фактор был не последним, когда мне в Правительстве предложили передать дела по руководству научными подразделениями Ленинградского НИИ и возглавить Главное управление Министерства. Отказываться в таких случаях было не принято, хотя мне как доктору наук, положено было развивать новые научные направления. Теперь, после принятия на вооружение системы Госопознавания, требовалось в сжатые сроки запустить в производство все ее комплексы и оснастить этой системой наши Вооруженные силы и отдельные подвижные объекты гражданского профиля. Работа была грандиозной, и когда на заводах обозначились успехи в выпуске нужной Вооруженным силам продукции, в Правительстве было оформлено постановление о войсковых испытаниях системы. В этих испытаниях по постановлению принимали участие три военных округа, корабли Черноморского флота и авиация двух воздушных армий.
На КП 40 ртбр маршал авиации Савицкий, Командующий войсками ПВО ГСВГ генерал – майор Литвинов В.В., Командир 41 авиационного корпуса. (Фотоальбом С.Г. Щербакова "40 радиотехническая бригада")
Общее руководство войсковыми испытаниями поручалось дважды Герою Советского Союза маршалу Авиации Е.Я. Савицкому. Постановлением определялась рабочая координирующая группа, в состав которой вводились Заместители Командующих трех военных округов, Заместитель Командующего Черноморским флотом и Командующие двух воздушных армий. От промышленности в состав рабочей координирующей группы вводились я и Генеральный конструктор системы И.Ш. Мостюков. Но об этом я и Ильдус узнали от нашего Министра, когда меня срочно вызвали из командировки. Мостюков ждал меня уже в Главном управлении. В кабинете Министра мы застали маршала Е.Я. Савицкого и Начальника вооружения нашей армии Р.П. Покровского. Этих руководителей из Минобороны страны мы знали давно. С Е.Я. Савицким я лично познакомился еще в Капустином Яре несколько лет назад при испытаниях одной из систем, когда работал в Ленинградском НИИ. Романа Петровича я тоже знал уже несколько лет, так как через него приходилось оформлять постановления о принятии на вооружение систем, которые создавались нашими НИИ. Министр посмотрел на нас, а затем, улыбаясь, произнес – «Вы поступаете в распоряжение к маршалу для участия в войсковых испытаниях». Мы все поняли, а Евгений Яковлевич, поздоровавшись с нами, попросил меня представить ему поименный список представителей предприятий, обеспечивающих нашу работу, и не забыть откомандировать на испытания самолет. Обсудив детали нашей работы, Министр вызвал Начальника Управделами, который передал мне и Мостюкову новые документы на период испытаний. Теперь мы с Мостюковым имели паспорта на другие фамилии для возможности регистрации на авиарейсы и в гостиницах. Евгений Яковлевич дружески попрощался с нами до встречи в Одессе.
Войсковые испытания проводились строго по программе. Были задействованы сотни самолетов, десятки кораблей, множество единиц зенитно-ракетных комплексов и образцов бронетехники. Представители промышленности дислоцировались в Одесском НИИ «Шторм», здесь же размещались наши склады и автотранспорт. Директор НИИ Вадим Михайлович Чирков переводился в мое подчинение на период испытаний. Самолет АН-26, переоборудованный под салон для возможности вылета с маршалом на различные аэродромы юга страны, размещался в Одесском аэропорту. Самолет с военным экипажем я на период испытаний откомандировал из летного отряда своего Ленинградского НИИ. О положительных результатах войсковых испытаний этой сложнейшей системы практически ежедневно мы докладывали Министру по в/ч связи из штаба Одесского округа. Прошло три месяца, в течение которых я только два раза вылетал в Москву и Ленинград для координации работ своих предприятий. Из Одессы мне это запрещалось делать. Но предприятия работали стабильно, руководители были профессионалы, да и заместители знали, что надо было делать. В начале осени Одесса опустела, отдыхающие вернулись к местам своей работы, бархатный сезон завершался. В один из таких вечером на двух автомобилях Е.Я. Савицкий, который ездил только со своим водителем, и я с Мостюковым возвращались с радиолокационного поста, который находился в 80 км от города. Контрольные полеты прошли удачно, все цели были опознаны, блокировка по применению ракет также сработала штатно. Подъезжая к городу, машина маршала затормозила и остановилась. Евгений Яковлевич вышел, мне пришлось тоже остановить машину. Я подошел к Евгению Яковлевичу и поинтересовался – «Что-нибудь случилось?» Неожиданно маршал произнес – «Я предлагаю сходить сегодня вечером в одесскую пивную поужинать. Как вы на это смотрите?» «Товарищ маршал, но мы же ужин не заказывали, и у нас нет охраны. Ведь все может произойти» - стал возражать я. «Да, брось ты, Юрий, что может произойти. В городе народу мало, а я давно мечтал побывать в таком заведении. Ты знаешь какую-нибудь хорошую пивную?» Мы с В.М. Чирковым дней десять назад были в такой пивной. Тогда ко мне на один день приезжала по разрешению инстанций жена, и директор НИИ устроил нам свидание в пивной. Здесь можно было прилично поужинать, а главное послушать скрипку. Играл на ней старый еврей, но как играл! Он иногда пел, можно было заслушаться им. Я подтвердил, что знаю одну приличную пивную. «Тогда садись в мою машину, и поехали» - скомандовал маршал. Мостюков видел этот наш разговор, я попросил его следовать за нами. Слава Богу, закрытых документов у нас не было, поэтому мы рисковали только своими головами. Мы тронулись, на первом перекрестке машину маршала остановил капитан милиции. Он жезлом дал указание подъехать к тротуару. Капитан подошел к машине, отдел честь, представился. «Зачем нас остановил, капитан?» - поинтересовался Евгений Яковлевич. Увидев на втором сидении маршала, капитан доложил, что хотел проверить документы. «А чего проверять, видишь еду я» - отчитал капитана маршал. «Никак нет, товарищ маршал, весь город знает, что Вы здесь, а номера машины нам не дали» - Ну теперь будешь знать» - усмехнулся Евгений Яковлевич. «Поехали» - скомандовал он. Капитан отдал честь, и мы тронулись, минуты через три подъехали к той закусочной, куда приглашал меня с женой директор НИИ «Шторм». Посетителей в зале было человек десять, скрипач играл для всех что-то в стиле клезмер, наверное, это было «Плач Израиля». Вдруг скрипач замер, посетители повернули головы в нашу сторону. Одесситы все встали и поклонились Евгению Яковлевичу.
Мостюков и маршал сели за свободный столик, а я подошел к стойке, заказал ужин и чай. Пока мы ели, скрипач продолжал играть в том же стиле одну мелодию за другой. Скрипач и одесситы сразу приняли Е.Я. Савицкого за своего. Один раз даже посетители стали подпевать музыканту вполголоса, такого еще здесь не было. Здесь обычно посетители пили пиво, ели, курили, громко говорили, но сегодня эти десять посетителей стали другими. Они, глядя на маршала, вспоминали свои военные годы, молодость, потерянных друзей и родных. Когда скрипач исполнял песни, которые Мостюков не знал, я старался их перевести, Евгений Яковлевич также прислушивался к переводу. При исполнении мелодии «Бублички» мне заметили, что эту песню они знают. В такт музыки Евгений Яковлевич и Мостюков что-то отстукивали пальцами по столу. Такой же веселой оказалась мелодия «Тумбалалайка», которую стали подпевать со всеми маршал и Мостюков. Затем веселая мелодия сменилась лирическим романсом «Десять капель», который опять попросили перевести. Когда маршал допивал чай, я подошел к стойке, рассчитался и предложил скрипачу наиграть мелодию песни «Лили Марлен». Эту песню пели во время Второй Мировой войны солдаты на всех фронтах. Мне рассказывали, что когда известная немецкая певица с концертом приехала в 1946 году в Лондон, ее просили начинать выступление именно с этой песни. Предполагая, что одесситы помнят эту песню, я начал ее исполнение на английском языке:
Underneath the lantern,
By the barrack gate
Darling I remember
The way you used to wait
Taw's there that you whispered tenderly,
That you love me
Скрипач продолжал играть мелодию. Я понял, что слова песни на английском языке люди успели забыть, пришлось исправиться, и я продолжил куплет на русском языке:
Лупят ураганным, Боже, помоги!
Я отдам Иванам хлеб и сапоги,
Лишь бы разрешили мне взамен
Под фонарем стоять вдвоем
С тобой, Лили Марлен. С тобой, Лили Марлен.
Да, финал был захватывающим. Посетители стали нам пожимать руки, просили еще что-нибудь исполнить. Выручил маршал, он поднял руку и попросил разрешения уехать. Раздался крик «Ура». Скрипач заиграл веселую мелодию про поезд, который придет в «Семь сорок». Двое мужчин, взявшись за руки, пошли в танец. Такого еще не было в этой закусочной. Мы поднялись по лестнице из подвала к машине. А здесь уже человек двадцать ждали маршала. Все стали приветствовать его. Евгений Яковлевич соединил ладони, поднял руки вверх для приветствия. Затем поклонился всем и сел в машину. Когда дверца машины захлопнулась, мы с Мостюковым тоже сели в свою машину. Автомобили тихонько тронулись. В штабе маршал подошел ко мне, долго смотрел, потом обнял и сказал – «Спасибо за незабываемый вечер, Юра. Как будто я побывал в молодости». Дней через двадцать войсковые испытания завершились.
P.S. В процессе войсковых испытаний были и другие интересные правдивые случаи. Один раз мы обедали у Командующего Черноморским флотом СССР. Дежурный матрос после флотского борща подал макароны по-флотски. А Вы ели когда-нибудь такие макароны, чтобы каждая макаронина была набита мясным фаршем? В Крыму на горе Ай-Петри был радиолокационный пост. На экранах радиолокаторов просматривалось все Черное море до берегов Турции. В любую погоду, днем и ночью командование получало полную информацию о движении кораблей и летательных аппаратов в этом регионе. А прибыли мы на вертолете туда с маршалом посмотреть на два американских корабля: крейсер и разведчик. Они стояли весь период войсковых испытаний в нейтральных водах, видимо, для анализа обстановки и результатов. Это потом два американских корабля вторглись в наши территориальные воды и методом тарана были вытеснены в нейтральные.
После этих испытаний мне пришлось встретиться с маршалом на Дальнем Востоке. На самолетах МиГ-31П штатно размещалась аппаратура моей разработки для полуавтономных и групповых действий этих перехватчиков. В результате продуманных маневров, которыми руководил маршал, самолеты США прекратили нарушать наше воздушное пространство. На этом же самолете был внедрен способ и доработаны изделия по моим авторским свидетельствам, позволивших продлить дальний перехват целей более, чем на 150 км и ввести групповой вариант действий перехватчиков. Работы проводились на полигоне озера Балхаш. Маршал специально прибыл туда. Это была последняя моя встреча с ним.
6 апреля 1990 года слушатели Академий ВВС, Центральный аппарат Минобороны страны, специалисты оборонных министерств простились в Доме Советской Армии с Е.Я. Савицким. Я пришел вместе с нашим новым Министром В.И. Шимко проститься с этим легендарным человеком.
На КП 40 ртбр маршал авиации Савицкий, Командующий войсками ПВО ГСВГ генерал – майор Литвинов В.В., Командир 41 авиационного корпуса. (Фотоальбом С.Г. Щербакова "40 радиотехническая бригада")
Общее руководство войсковыми испытаниями поручалось дважды Герою Советского Союза маршалу Авиации Е.Я. Савицкому. Постановлением определялась рабочая координирующая группа, в состав которой вводились Заместители Командующих трех военных округов, Заместитель Командующего Черноморским флотом и Командующие двух воздушных армий. От промышленности в состав рабочей координирующей группы вводились я и Генеральный конструктор системы И.Ш. Мостюков. Но об этом я и Ильдус узнали от нашего Министра, когда меня срочно вызвали из командировки. Мостюков ждал меня уже в Главном управлении. В кабинете Министра мы застали маршала Е.Я. Савицкого и Начальника вооружения нашей армии Р.П. Покровского. Этих руководителей из Минобороны страны мы знали давно. С Е.Я. Савицким я лично познакомился еще в Капустином Яре несколько лет назад при испытаниях одной из систем, когда работал в Ленинградском НИИ. Романа Петровича я тоже знал уже несколько лет, так как через него приходилось оформлять постановления о принятии на вооружение систем, которые создавались нашими НИИ. Министр посмотрел на нас, а затем, улыбаясь, произнес – «Вы поступаете в распоряжение к маршалу для участия в войсковых испытаниях». Мы все поняли, а Евгений Яковлевич, поздоровавшись с нами, попросил меня представить ему поименный список представителей предприятий, обеспечивающих нашу работу, и не забыть откомандировать на испытания самолет. Обсудив детали нашей работы, Министр вызвал Начальника Управделами, который передал мне и Мостюкову новые документы на период испытаний. Теперь мы с Мостюковым имели паспорта на другие фамилии для возможности регистрации на авиарейсы и в гостиницах. Евгений Яковлевич дружески попрощался с нами до встречи в Одессе.
Войсковые испытания проводились строго по программе. Были задействованы сотни самолетов, десятки кораблей, множество единиц зенитно-ракетных комплексов и образцов бронетехники. Представители промышленности дислоцировались в Одесском НИИ «Шторм», здесь же размещались наши склады и автотранспорт. Директор НИИ Вадим Михайлович Чирков переводился в мое подчинение на период испытаний. Самолет АН-26, переоборудованный под салон для возможности вылета с маршалом на различные аэродромы юга страны, размещался в Одесском аэропорту. Самолет с военным экипажем я на период испытаний откомандировал из летного отряда своего Ленинградского НИИ. О положительных результатах войсковых испытаний этой сложнейшей системы практически ежедневно мы докладывали Министру по в/ч связи из штаба Одесского округа. Прошло три месяца, в течение которых я только два раза вылетал в Москву и Ленинград для координации работ своих предприятий. Из Одессы мне это запрещалось делать. Но предприятия работали стабильно, руководители были профессионалы, да и заместители знали, что надо было делать. В начале осени Одесса опустела, отдыхающие вернулись к местам своей работы, бархатный сезон завершался. В один из таких вечером на двух автомобилях Е.Я. Савицкий, который ездил только со своим водителем, и я с Мостюковым возвращались с радиолокационного поста, который находился в 80 км от города. Контрольные полеты прошли удачно, все цели были опознаны, блокировка по применению ракет также сработала штатно. Подъезжая к городу, машина маршала затормозила и остановилась. Евгений Яковлевич вышел, мне пришлось тоже остановить машину. Я подошел к Евгению Яковлевичу и поинтересовался – «Что-нибудь случилось?» Неожиданно маршал произнес – «Я предлагаю сходить сегодня вечером в одесскую пивную поужинать. Как вы на это смотрите?» «Товарищ маршал, но мы же ужин не заказывали, и у нас нет охраны. Ведь все может произойти» - стал возражать я. «Да, брось ты, Юрий, что может произойти. В городе народу мало, а я давно мечтал побывать в таком заведении. Ты знаешь какую-нибудь хорошую пивную?» Мы с В.М. Чирковым дней десять назад были в такой пивной. Тогда ко мне на один день приезжала по разрешению инстанций жена, и директор НИИ устроил нам свидание в пивной. Здесь можно было прилично поужинать, а главное послушать скрипку. Играл на ней старый еврей, но как играл! Он иногда пел, можно было заслушаться им. Я подтвердил, что знаю одну приличную пивную. «Тогда садись в мою машину, и поехали» - скомандовал маршал. Мостюков видел этот наш разговор, я попросил его следовать за нами. Слава Богу, закрытых документов у нас не было, поэтому мы рисковали только своими головами. Мы тронулись, на первом перекрестке машину маршала остановил капитан милиции. Он жезлом дал указание подъехать к тротуару. Капитан подошел к машине, отдел честь, представился. «Зачем нас остановил, капитан?» - поинтересовался Евгений Яковлевич. Увидев на втором сидении маршала, капитан доложил, что хотел проверить документы. «А чего проверять, видишь еду я» - отчитал капитана маршал. «Никак нет, товарищ маршал, весь город знает, что Вы здесь, а номера машины нам не дали» - Ну теперь будешь знать» - усмехнулся Евгений Яковлевич. «Поехали» - скомандовал он. Капитан отдал честь, и мы тронулись, минуты через три подъехали к той закусочной, куда приглашал меня с женой директор НИИ «Шторм». Посетителей в зале было человек десять, скрипач играл для всех что-то в стиле клезмер, наверное, это было «Плач Израиля». Вдруг скрипач замер, посетители повернули головы в нашу сторону. Одесситы все встали и поклонились Евгению Яковлевичу.
Мостюков и маршал сели за свободный столик, а я подошел к стойке, заказал ужин и чай. Пока мы ели, скрипач продолжал играть в том же стиле одну мелодию за другой. Скрипач и одесситы сразу приняли Е.Я. Савицкого за своего. Один раз даже посетители стали подпевать музыканту вполголоса, такого еще здесь не было. Здесь обычно посетители пили пиво, ели, курили, громко говорили, но сегодня эти десять посетителей стали другими. Они, глядя на маршала, вспоминали свои военные годы, молодость, потерянных друзей и родных. Когда скрипач исполнял песни, которые Мостюков не знал, я старался их перевести, Евгений Яковлевич также прислушивался к переводу. При исполнении мелодии «Бублички» мне заметили, что эту песню они знают. В такт музыки Евгений Яковлевич и Мостюков что-то отстукивали пальцами по столу. Такой же веселой оказалась мелодия «Тумбалалайка», которую стали подпевать со всеми маршал и Мостюков. Затем веселая мелодия сменилась лирическим романсом «Десять капель», который опять попросили перевести. Когда маршал допивал чай, я подошел к стойке, рассчитался и предложил скрипачу наиграть мелодию песни «Лили Марлен». Эту песню пели во время Второй Мировой войны солдаты на всех фронтах. Мне рассказывали, что когда известная немецкая певица с концертом приехала в 1946 году в Лондон, ее просили начинать выступление именно с этой песни. Предполагая, что одесситы помнят эту песню, я начал ее исполнение на английском языке:
Underneath the lantern,
By the barrack gate
Darling I remember
The way you used to wait
Taw's there that you whispered tenderly,
That you love me
Скрипач продолжал играть мелодию. Я понял, что слова песни на английском языке люди успели забыть, пришлось исправиться, и я продолжил куплет на русском языке:
Лупят ураганным, Боже, помоги!
Я отдам Иванам хлеб и сапоги,
Лишь бы разрешили мне взамен
Под фонарем стоять вдвоем
С тобой, Лили Марлен. С тобой, Лили Марлен.
Да, финал был захватывающим. Посетители стали нам пожимать руки, просили еще что-нибудь исполнить. Выручил маршал, он поднял руку и попросил разрешения уехать. Раздался крик «Ура». Скрипач заиграл веселую мелодию про поезд, который придет в «Семь сорок». Двое мужчин, взявшись за руки, пошли в танец. Такого еще не было в этой закусочной. Мы поднялись по лестнице из подвала к машине. А здесь уже человек двадцать ждали маршала. Все стали приветствовать его. Евгений Яковлевич соединил ладони, поднял руки вверх для приветствия. Затем поклонился всем и сел в машину. Когда дверца машины захлопнулась, мы с Мостюковым тоже сели в свою машину. Автомобили тихонько тронулись. В штабе маршал подошел ко мне, долго смотрел, потом обнял и сказал – «Спасибо за незабываемый вечер, Юра. Как будто я побывал в молодости». Дней через двадцать войсковые испытания завершились.
P.S. В процессе войсковых испытаний были и другие интересные правдивые случаи. Один раз мы обедали у Командующего Черноморским флотом СССР. Дежурный матрос после флотского борща подал макароны по-флотски. А Вы ели когда-нибудь такие макароны, чтобы каждая макаронина была набита мясным фаршем? В Крыму на горе Ай-Петри был радиолокационный пост. На экранах радиолокаторов просматривалось все Черное море до берегов Турции. В любую погоду, днем и ночью командование получало полную информацию о движении кораблей и летательных аппаратов в этом регионе. А прибыли мы на вертолете туда с маршалом посмотреть на два американских корабля: крейсер и разведчик. Они стояли весь период войсковых испытаний в нейтральных водах, видимо, для анализа обстановки и результатов. Это потом два американских корабля вторглись в наши территориальные воды и методом тарана были вытеснены в нейтральные.
После этих испытаний мне пришлось встретиться с маршалом на Дальнем Востоке. На самолетах МиГ-31П штатно размещалась аппаратура моей разработки для полуавтономных и групповых действий этих перехватчиков. В результате продуманных маневров, которыми руководил маршал, самолеты США прекратили нарушать наше воздушное пространство. На этом же самолете был внедрен способ и доработаны изделия по моим авторским свидетельствам, позволивших продлить дальний перехват целей более, чем на 150 км и ввести групповой вариант действий перехватчиков. Работы проводились на полигоне озера Балхаш. Маршал специально прибыл туда. Это была последняя моя встреча с ним.
6 апреля 1990 года слушатели Академий ВВС, Центральный аппарат Минобороны страны, специалисты оборонных министерств простились в Доме Советской Армии с Е.Я. Савицким. Я пришел вместе с нашим новым Министром В.И. Шимко проститься с этим легендарным человеком.
Информация