Советское стратегическое планирование накануне Великой Отечественной войны. Часть 5. Битва за Болгарию
В ноябре 1940 – марте 1941 г. советско-германские противоречия явно обозначились на Балканах. Хотя официального ответа из Берлина на советское предложение не последовало, своеобразной "лакмусовой бумажкой" действительных намерений Германии стала ситуация, сложившаяся вокруг Болгарии. Несмотря на прямые заявления Москвы о советских интересах, Германия игнорировала их, добившись присоединения Болгарии к Тройственному пакту. Видимо, это наглядно показало советскому руководству, что его интересы в Европе не признаются Берлином, и 11 марта 1941 г. в новом оперативном плане Красной Армии на случай войны с Германией был установлен конкретный срок ее начала – 12 июня 1941 г.Мельтюхов М. Упущенный шанс Сталина
В четырех предыдущих частях мы последовательно рассмотрели все стороны советского предвоенного планирования – развитие сначала плана Н.Ф. Ватутина, затем В.Д. Соколовского, крах сначала советского плана В.Д. Соколовского, затем немецкого плана «Барбаросса». Между тем наше исследование будет неполным без рассмотрения политических событий, на фоне которых принимались решения советским политическим и военным руководством в пользу того или иного плана стратегической обороны или наступления. И центральное место среди множества событий занимают «активные консультации по разделу сфер влияния с ноября 1940 по март 1941 года» между Германией и Советским Союзом.
Впервые вопрос о разграничении сферы влияния на Балканах между Германией, Италией и СССР, а так же участия СССР в войне с Англией был поставлен Германией 4 марта 1940 года еще во время войны СССР с Финляндией, подготовки Германией оккупации Норвегии, Голландии, Бельгии и Франции, а так же окончания Францией и Англией приготовлений по оккупации Норвегии и вторжения в Советский Союз с территории Финляндии. Однако поскольку Москва боялась проникновения Германии в сферу влияния СССР, то в первую очередь нуждалась не в расширении своей сферы влияния, а в упрочении в ней своего влияния.
В мае 1940 года в прибалтийских республиках произошли массовые народные выступления. В конце мая поверенный в делах СССР в Риме Гельфанд и германский посол Макензен обсуждали необходимость решения балканской проблемы совместными усилиями Германии, Италии и СССР, а 3 июня 1940 года В. Молотов в беседе с послом Германии в СССР Шуленбургом просил немедленно запросить Берлин «отражает ли это высказывание Макензена точку зрения германского и точку зрения итальянского правительства по этому вопросу». «9 июня 1940 года при активной помощи Германии и Италии между СССР и Японией заключено соглашение о демаркации советско-маньчжурской границы. По существу, это соглашение было воспринято западной политической элитой как пакт «Риббентроп – Молотов» на Востоке, что собственно, и воплотилось в жизнь подписанием договора о нейтралитете 13 апреля 1941 года. Причем опять же при активном германо-итальянском посредничестве» (Леонтьев М. Большая игра).
20 июня 1940 года прибывший из Рима после обмена послами посол королевства Италия в СССР А. Россо заявил о заинтересованности Италии в уничтожении англо-французской гегемонии и отсутствии у Италии намерения установить свое исключительное влияние или покушаться на территориальную целостность стран кроме этих двух враждебных держав, продолжении политики дружественного сотрудничества и помощи СССР в мирном урегулировании бессарабского вопроса. 23 июня 1940 года Ф. Шуленбург сообщил В. Молотову ответ И. фон Риббентропа – договор заключенный Советским Союзом с Германией в августе 1939 года, имеет силу и для Балканского вопроса, а соглашение о консультациях распространяются и на Балканы.
17–21 июня 1940 года в Литве, Латвии и Эстонии после майских массовых народных выступлений были созданы народные демократические правительства и введены дополнительные контингенты советских войск, а 25 июня 1940 года В. Молотов сделал заявление А. Россо, назвав его при этом базовым для прочного соглашения Италии с СССР. В заявлении говорилось о территориальной претензии СССР к Румынии, Черноморским проливам и всему южному и юго-восточному побережью Черного моря в обмен на раздел оставшейся территории Турции между Италией и Германией, а так же признание СССР главной черноморской державой в обмен на признание преимущественного положения Италии в Средиземном море.
Действуя в рамках августовского договора 1939 года и договоренности о совместном решении балканского вопроса, Советский Союз предъявил 28 июня 1940 года претензии Румынии о возврате отторгнутой в 1918 году Бессарабии и населенной украинцами Буковины. Требования СССР к Румынии Германией и Италией в отношении Бессарабии были поддержаны полностью, а в отношении Буковины СССР, поскольку августовский договор 1939 года не распространялся на нее, идя навстречу Германии, ограничил свои претензии Северной ее частью. В результате Румыния 28 июня – 2 июля 1940 года вернула СССР всю Бессарабию и Северную Буковину.
В июле 1940 года в Прибалтийских республиках прошли выборы в парламент (сейм). 21 июля 1940 года народный сеймы Латвии и Литвы, а так же Государственная Дума Эстонии, провозгласили советскую власть в Прибалтике и обратились к советскому правительству с просьбой о приеме этих стран в состав СССР. 2 августа 1940 года на VII сессии Верховного Совета СССР было принято решение о создании на основе освобожденной Бессарабии и Молдавской АССР Молдавской ССР, а так же включении в состав Украинской ССР Северной Буковины и трех уездов Бессарабии на черноморском побережье (Широкорад А. Великий антракт). После окончательного установления западных границ СССР генштаб Красной Армии, на случай нападении Германии при неудачном исходе переговоров по разделу сфер влияния, приступил к разработке плана контрудара по Германии.
В августе 1940 года генштаб РККА предложил удар в обход Восточной Пруссии из Белостокского выступа (часть 1, схема 3). Впоследствии этот вариант был дополнен вариантом удара южнее Припятских болот. В конце сентября 1940 года было объявлено о проведении совещания высшего командного и политического состава РККА на котором предстояло определить наиболее результативный вариант. "Проекты докладов требовалось предоставить к 1 ноября 1940 года". Предложенный в сентябре 1940 года удар 94 дивизий и 7 танковых бригад из Львовского выступа до Кракова (40% от 226 дивизий Красной Армии – часть 1, схема 4) в октябре был углублен 126 дивизиями и 20 танковыми бригадами сперва до Бреслау (47% от 268 дивизий РККА – часть 1, схема 6), а затем 134 дивизиями и 20 танковыми бригадами до Балтийского побережья (46% от 292 дивизий РККА) с целью окружения и последующего уничтожения основных сил вермахта на Востоке. Подстраховав себя планом отражения германской агрессии советское руководство на ноябрьских переговорах по разделу сфер влияния заявило весьма амбициозные претензии, не боясь вызвать недовольство, гнев и даже агрессию руководства нацистской Германии.
Вхождение в состав СССР Бессарабии и Северной Буковины активизировало территориальные претензии к Румынии Венгрии и Болгарии. 30 августа решением второго Венского арбитража Германии и Италии Венгрии были переданы территория северной Трансильвании, Румыния получила гарантию своих новых границ, а 7 сентября 1940 года было подписано румыно-болгарское соглашение о передаче Болгарии территории Южной Добруджи.
Третейское решение Германии и Италии румынского вопроса без участия СССР и гарантия новых страниц Румынии вызвало недовольство в Москве, поскольку ставило крест на претензиях СССР на Южную Буковину, нарушало 3 статью августовского договора 1939 года о ненападении между Германией и СССР о консультации в вопросах интересующих обе стороны, а так же договоренность о совместном решении СССР, Германией и Италией Балканского вопроса. 22 сентября 1940 года Германия заключила соглашение с Финляндией о транзите немецких войск в Северную Норвегию через территорию Финляндии, что в Москве было воспринято как вторжение в советскую сферу влияния. Вторжение 28 октября 1940 года Италии в Грецию вновь нарушило договоренность о совместном решении балканского вопроса СССР, Германией и Италией.
Как и прежде Москва больше всего боялась проникновения Германии в сферу своего влияния и в первую очередь нуждалась не в ее расширении за счет «раздела британского наследства», а в укреплении своей безопасности. Поэтому основным пунктом ноябрьских переговоров Германии и СССР для СССР, помимо Финляндии, стало включение черноморских проливов в сферу влияния СССР и предоставление гарантий Болгарии аналогичных гарантиям Германии Румынии. Финляндия была нужна СССР для гарантии безопасности своих северных границ, Проливы – южных, а Болгария – для гарантии безопасности Проливов. Поскольку Германия практически уже была готова создать новую германскую сферу влияния на Балканах «граф Шуленбург из Москвы … советовал Риббентропу 30 октября не объявлять о предполагаемом присоединении Венгрии, Румынии, Словакии и Болгарии к державам оси до приезда Молотова и проконсультироваться прежде с русским министром иностранных дел» (Папен Ф. Вице-канцлер Третьего рейха. Воспоминания политического деятеля гитлеровской Германии. 1933–1947).
При благоприятном исходе переговоров В. Молотов намечал предложить мирную акцию в виде открытой декларации 4-х держав (Германия, Италия, Япония и СССР) «на условиях сохранения Великобританской Империи (без подмандатных территорий) со всеми теми владениями, которыми Англия теперь владеет, и при условии невмешательства в дела Европы и немедленного ухода из Гибралтара и Египта, а также с обязательством немедленного возврата Германии ее прежних колоний и немедленного предоставления Индии прав доминиона». Уже накануне переговоров И. Сталин спешно телеграфировал В. Молотову: «Если дело дойдет до декларации, то вношу от имени товарищей поправку: предлагаю вычеркнуть пункт об Индии. Мотивы: мы боимся, что контрагенты могут воспринять пункт об Индии как каверзу, имеющую целью разжечь войну». В случае успешного окончания переговоров предполагалось назначить новый визит И. фон Риббентропа в Москву для подписания нового, более широкого договора Германии с СССР.
На ход переговоров существенное влияние оказала Англия. 21 октября 1940 года И. Сталин сообщил И. фон Риббентропу о прибытии В. Молотова в Берлин 10–12 ноября 1940 года для дальнейшего разграничения интересов Германии и СССР и Риббентроп тотчас же согласился. Уже на следующий день, 22 октября 1940 года, посол Великобритании в СССР Р. Криппс от имени британского правительства вручил первому заместителю Наркома Иностранных Дел СССР А. Вышинскому коммюнике с предложением подписать сугубо секретный и конфиденциальный документ о помощи СССР интересам Англии и ее друзей во время переживаемого ею чрезвычайно тяжелого периода в обмен на сотрудничество в будущем, в послевоенный период. Предложенная Англией плата СССР за сотрудничество была столь незначительна, что впоследствии А. Вышинский дал британскому предложению уничижительную оценку, а В. Молотов, отправляясь на переговоры в Берлин, даже не счел нужным на него ответить. Между тем делавший предложение Р. Криппс был весьма взволнован и его волнение, вероятно, было вызвано не ценностью вносимого им предложения, а его целью – торпедирования Берлинских переговоров Германии и СССР о заключении нового, полноценного союза.
10 ноября 1940 года вышло коммюнике о проведении переговоров между Германией и СССР в Берлине. Накануне переговоров советская сторона была полна оптимизма, а А. Гитлер прикидывал цену за такой союз Германии и России, против которого «не сможет устоять … ни одна коалиция в мире» (Папен Ф. Вице-канцлер Третьего рейха). Тем временем 11 ноября 1940 года Р. Криппс потребовал объяснения у А. Вышинского о причине отсутствия ответа на его предложение советской стороной, на что А. Вышинский ответил, дескать, он вообще не понимает, зачем Англия предложила СССР в качестве платы за помощь меньше того, что СССР уже имеет в настоящее время. Убедившись в отсутствии интереса к британскому предложению у советской стороны утром 12 ноября 1940 года британское министерство иностранных дел устроило утечку информации о своем предложении СССР, 13–14 ноября об этом уже писали иностранные газеты, а 15 ноября Форин Офис уже официально подтвердил свое предложение СССР о сотрудничестве.
В результате английского демарша уязвленный А. Гитлер на переговорах с В. Молотовым искал не столько «полноценный союз» с Москвой, сколько повод для размежевания. А. Гитлер всячески уверял В. Молотова, что война для Англии уже закончилась, единожды все же проговорившись, что войну Германия против Англии ведет не на жизнь, а на смерть. Вместо признания затребованной В. Молотовым сферы интересов А. Гитлер потребовал от Москвы смириться с вторжением Германии в советскую сферу интересов в Финляндии, образованием германской сферы влияния на Балканах и пересмотре конвенции Монре в отношении Проливов вместо их передаче Москве. Говорить что-то конкретно о Болгарии А. Гитлер и вовсе отказался, сославшись на необходимость консультаций с партнерами по тройственному пакту – Японией и Италией.
На этом переговоры закончились. Обе стороны договорились продолжить переговоры по дипломатическим каналам, а визит И. фон Риббентропа в Москву был отменен. В. Молотов был разочарован итогом переговоров. По словам А. Гитлера «у него сложилось впечатление, что русских по-настоящему не интересует состояние послевоенной Европы, зато они стремятся к получению немедленных выгод в Финляндии и Прибалтике. Он остался недоволен гарантиями, которые русские соглашались предоставить Болгарии, однако заметил как-то рассеяно, что мелкие вопросы должны быть подчинены решению главных проблем. Коалиция между Германией и Советским Союзом явится неодолимой силой и неминуемо приведет к полной победе» (Папен Ф. Вице-канцлер Третьего рейха). У. Черчилль признался, что «трудно себе даже представить, что произошло бы в результате вооруженного союза между двумя великими континентальными империями, обладающими миллионами солдат, с целью раздела добычи на Балканах, в Турции, Персии и на Среднем Востоке, имея в запасе Индию, а Японию – ярого участника «сферы Великой Восточной Азии» – своим партнером» (Черчилль У. Вторая мировая война).
Таким образом А. Гитлер, в противоположность мнению У. Черчилля будто он «всей душой стремился уничтожить большевиков, которых он смертельно ненавидел», в принципе соглашался на затребованную В. Молотовым плату за помощь СССР Германии в разрешении ее главнейшей проблемы – обретении Германией колоний и победе над Англией. Более того, А. Гитлер склонялся именно к союзу с СССР, ввиду чего ему было сделано внушение серым кардиналом нацистской Германии Ф. фон Паппеном – германским послом в Турции, бывшим прежде одним из последних руководителей Веймарской республики, принявшего непосредственное участие в приходе А. Гитлера к власти в Германии, приложившим руку к аншлюсу Австрии и открывшим тем самым дорогу Германии на Восток, а ныне в Турции державший в своих руках ключи от дверей в Иран и Индию. Ф. фон Паппен напомнил А. Гитлеру, что он был приведен к власти не ради заключения союза Германии с СССР для совместной борьбы с Великобританией, а ради борьбы с коммунизмом в Германии и Европе:
«Информация о гарантиях, предложенных Болгарии Молотовым, позволила мне составить ясное представление о цене, которую нам придется заплатить за полноценный союз с русскими. Мы находились на перекрестке дорог истории. Я мог понять, насколько заманчивым должна казаться Гитлеру идея противопоставить Британской империи и Соединенным Штатам свой союз с русскими. Его решение могло изменить лицо мира. С этой мыслью я перед уходом сказал ему: «Не забывайте, что в январе 1933 года мы с вами объединили свои силы для того, чтобы защитить Германию – а вместе с ней и всю Европу – от коммунистов» (Папен Ф. Вице-канцлер Третьего рейха). Тем самым перед А. Гитлером вновь замаячил Чехословацкий сценарий с его отстранением от власти единым фронтом немецких военных, дипломатов и промышленников.
Выбирая между неминуемо ведущей к победе коалиции Германии с СССР и неизбежно заканчивающейся поражением Германии войной на два фронта с Англией и Советским Союзом, А. Гитлер выбрал поражение Германии. Надо полагать, что главной целью А. Гитлера, а так же людей стоящих за его спиной, было не создание Великой Германии и обретение ею жизненного пространства, и даже не борьба с коммунизмом, а именно уничтожение Германии в битве с Советским Союзом.
Поскольку официальное положение обязывало У. Черчилля быть сдержанным, воззрения отца в первые дни Великой Отечественной войны выразил его сын Рандольф Черчилль, к слову участник предвыборных кампаний А. Гитлера, заявивший: «Идеальным исходом войны на Востоке был бы такой, когда последний немец убил бы последнего русского и растянулся мертвым рядом». В США подобное высказывание принадлежит сенатору и будущему президенту Гарри Трумэну, который в опубликованной 24 июня 1941 года статье «Нью-Йорк Таймс» заявил: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и таким образом пусть они убивают как можно больше!» (Волков Ф.Д. За кулисами второй мировой войны).
20 ноября 1940 года к тройственному союзу открыто присоединилась Венгрия, 23 ноября – Румыния, а 24 ноября – Словакия. Созданием новой германской сферы влияния на Балканах А. Гитлер фактически отказался от полноценного союза с СССР. 25 ноября 1940 года был дан, а 26 ноября «в Берлине получен новый подробный ответ В. Молотова на предложение И. фон Риббентропа о создании альянса. В качестве предварительных условий советской стороной выдвигались требования о немедленном выводе германских войск из Финляндии, заключение пакта о взаимопомощи между Болгарией и Советским Союзом, предоставлении баз для советских сухопутных и морских сил в Босфоре и Дарданеллах, а так же признание территорий к югу от Батума и Баку в направлении Персидского залива сферой интересов русских. Секретная статья предполагала проведение совместной военной акции в случае отказа Турции присоединиться к альянсу» (Папен Ф. Вице-канцлер Третьего рейха).
Поскольку Москва, подтвердив свои требования, отказалась идти в фарватере германской политики младшим партнером 29 ноября, 3 и 7 декабря 1940 года немцы провели оперативно-стратегические игры на картах, в которых «отрабатывались соответственно три этапа будущей Восточной кампании: приграничное сражение; разгром второго эшелона советских войск и выход на линию Минск – Киев; уничтожение советских войск к востоку от Днепра и захват Москвы и Ленинграда. По итогам игр 18 декабря был окончательно утвержден и введен в действие план «Барбаросса». «Подготовка к войне с Советским Союзом должна была начаться немедленно и закончиться к 15 мая 1941 года» (Папен Ф. Вице-канцлер Третьего рейха). Согласно оптимистическому графику А. Гитлера «Советы должны были, подобно французам, потерпеть поражение в результате шестинедельной кампании, после чего все германские войска освободились бы для окончательного разгрома Англии осенью 1941 года» (Черчилль У. Вторая мировая война). В случае если советское руководство к заключению мира не принудит ни падение Ленинграда с Москвой, ни захват Украины А. Гитлер был полон решимости наступать, «хотя бы только силами моторизованных корпусов вплоть до Екатеринбурга» (Бок Ф. Я стоял у ворот Москвы. Военные дневники 1941–1945).
30 ноября 1940 года болгарское руководство отказалось от советских гарантий безопасности. Вера советских руководителей в то, что Германия и Болгария примут советские предложения была такова, что 18 декабря болгарам пришлось вторично объяснять советскому руководству, что Болгария действительно отказалась от предложения СССР. Вместе с тем Болгария отклонила и немецкое приглашение присоединиться к пакту трех. Между Москвой и Берлином разразилась дипломатическая «Битва за Болгарию».
30 декабря 1940 года СССР начал консультации по проблеме Проливов с Италией. 31 декабря 1940 года А. Гитлер в письме Муссолини оценил сложившуюся обстановку следующим образом: «Болгария … не проявляет готовности связать себя с тройственным пактом и занять ясную позицию в области внешней политики. Причиной этого является растущий нажим Советской России. … Я не предвижу какой-либо инициативы русских против нас, пока жив Сталин, а мы сами не являемся жертвами каких-либо серьезных неудач. Я считаю необходимым, дуче, в качестве предпосылки к удовлетворительному окончанию войны наличие у Германии армии, достаточно сильной, чтобы справиться с любыми осложнениями на Востоке. Чем более сильной будут считать эту армию, тем меньше будет вероятность того, что нам придется использовать ее против непредвиденной опасности. Я хотел бы добавить к этим общим соображениям, что в настоящее время у нас очень хорошие отношения с СССР. Мы находимся накануне заключения торгового договора, который удовлетворит обе стороны, и имеются серьезные основания надеяться, что нам удастся урегулировать остающиеся еще неразрешенными между нами вопросы.
Фактически только два вопроса еще разделяют нас – Финляндия и Константинополь. В отношении Финляндии я не предвижу серьезных затруднений, ибо мы не рассматриваем Финляндию как страну, входящую непосредственно в нашу сферу влияния, и единственное, в чем мы заинтересованы, это чтобы в этом районе не возникла вторая война. В противовес этому в наши интересы отнюдь не входит уступить Константинополь России, а Болгарию – большевизму. Но даже и здесь при наличии доброй воли можно было бы добиться такого разрешения проблемы, которое позволит нам избежать самого худшего и облегчит нам достижение наших целей. Было бы легче урегулировать этот вопрос, если бы Москва ясно понимала, что ничто не заставит нас согласиться на такие условия, которые мы не сочтем для себя удовлетворительными» (Черчилль У. Вторая мировая война)
23-31 декабря 1940 года в Москве состоялось совещание высшего командного состава Красной Армии, на котором были рассмотрены новые формы и методы боевого применения войск. По окончании совещания в начале января 1941 года советский генштаб провел две военно-стратегические игры на картах с целью определения наиболее результативного варианта удара Красной Армии по Германии – севернее или южнее Припятских болот к Балтийскому морю в обход укреплений Восточной Пруссии из Белостокского и Львовского выступов (часть 1, схема 8–9). Впоследствии эти игры на картах воплотились в план В.Д. Соколовского, предусматривающий прорыв к Балтике из Белостокского выступа после разгрома основных сил вермахта на рубеже Западная Двина – Днепр (часть 2, схема 2) и план Н.Ф. Ватутина, предусматривающий нанесение превентивного удара по Германии из Львовского выступа (часть 1, схема 12).
10 января 1941 года Германия и СССР подписали договор урегулирующий территориальные вопросы по Литве, а уже 13 января Москва напомнила Берлину о наличии неурегулированной проблемы между Германией и СССР относительно Болгарии. Кроме того 17 января 1941 года В. Молотов напомнил Берлину, что Болгария входит в зону безопасности СССР: «Советское правительство неоднократно указывало германскому правительству на то, что оно рассматривает территорию Болгарии и Проливов как зону безопасности СССР и что оно не может безразлично относиться к событиям, которые угрожают интересам безопасности СССР. Ввиду всего этого Советское правительство считает своим долгом предупредить, что оно будет рассматривать появление каких бы то ни было иностранных вооруженных сил на территории Болгарии и Проливов как нарушение интересов безопасности СССР» (Черчилль У. Вторая мировая война).
Начав 9 декабря 1940 года наступление на позиции итальянских войск в Ливии британцы к 7 февраля взяли Сиди-Барани, Бардию, Тобрук и Беда-Фомм. «В общей сложности Муссолини за два месяца потерял более 130 тысяч человек и 380 танков» (Уильямсон Г. Африканский корпус 1941–1943). 2 (по другим данным 8) февраля 1941 года было подписано соглашение, позволяющее немецким войскам войти на территорию Болгарии, а 10 февраля У. Черчилль, пытаясь вовлечь СССР в войну Англии с Германией, принял неожиданное решение остановить у Эль-Агейлы наступление британских войск и перебросить большую и лучшую их часть из Египта в Грецию, что избавило итальянские войска от опасности полного вытеснения из Северной Африки. Следует отметить, что прорыв немецких войск к Индии навстречу японским войскам одинаково угрожал как британской Индии, так и советской Средней Азии. В связи с тяжелой обстановкой прибывающие с 14 февраля 1941 года в Ливию немецкие и итальянские войска были немедленно брошены в бой.
Перед немецкими войсками в Северной Африке ставились амбиционные задачи. Исходя из требования А. Гитлера после завершения восточной кампании в России предусмотреть захват Ирана, Афганистана и организовать наступление на Индию, штаб ОКВ начал планирование операций вермахта на будущее. Их замысел впоследствии был изложен в проекте директивы № 32 «Подготовка к периоду после осуществления плана «Барбаросса» от 11 июня 1941 года». «Окончательный вариант директивы № 32 был принят уже в ходе войны Германии против СССР – 30 июня 1941 года».
18 февраля 1941 года Болгария и Турция заключили договор о невмешательстве Турции в случае пропуска Болгарией на свою территорию немецких войск. Англия была в бешенстве от подобных действий своего союзника. Немцы, не веря в подобную удачу, подозревая турок в неискренности и продолжая опасаться удара Турции по Болгарии в случае нападения Германии на Грецию, разработали проект по овладению Босфором и вытеснению турецких войск из Европы.
27 февраля 1941 года Италия дала свой окончательный ответ по черноморским проливам, из которого явствовало, что Италия никакой роли в данном вопросе не играет, и что А. Гитлер все время с ноябрьских переговоров с Москвой попросту обманывал советское руководство. 28 февраля В. Молотов предостерег Берлин от присоединения Болгарии к пакту трех без участия в нем СССР и вхождения на болгарскую территорию немецких войск, поскольку советское руководство воспримет подобную акцию как нарушение безопасности СССР. Тем не менее, 1 марта 1941 года Болгария все-таки присоединилась к тройственному союзу. В. Молотов вновь повторил, что ввод немецких войск в Болгарию советское руководство расценит как нарушение безопасности СССР и впредь откажется от дальнейшей поддержки Германии. Несмотря на советское предостережение 2 марта 1941 года 12-я немецкая армия вошла в Болгарию, а уже 5 марта 1941 года британские войска высадились в Греции. До этого английское военное присутствие в Греции ограничивалось авиационными частями.
Новое столкновение Германии и Англии в Европе, на этот раз в Греции, стало неизбежным. Вместе с тем положение Британии было столь тяжелым, что ввиду ее неплатежеспособности 11 марта конгресс США ратифицировал закон о ленд-лизе, позволяющий снабжать оружием и стратегическими материалами всех, кто борется, и будет бороться против фашистского блока независимо от их платежеспособности. В этот же день в СССР был утвержден план превентивного нападения на Германию 12 июня 1941 года, а 17 марта А. Гитлер отдал распоряжение о необходимости изгнания англичан с Балкан. Таким образом, хотя уход значительных сил британцев из Северной Африки и обошелся Англии достаточно дорого – 24 марта 1941 года в Северной Африке Германский Африканский Корпус осуществил наступление, приведшее к утрате к 11 апреля британцами Киренаики, осаде Тобрука и пленению генерала Нима и генерал-лейтенанта Ричарда ОʼКоннона – одного из лучших знатоков Северной Африки, свою задачу он выполнил – Советский Союз таки решился напасть на Германию. Ради предотвращения прорыва Германского Африканского Корпуса через Ближний и Средний Восток в Индию в СССР и Англии началась разработка планов оккупации Ирана (часть 1, схема 11).
26 марта 1941 года к тройственному союзу присоединилась Югославия, однако буквально на следующий день в стране при поддержке английской и советской разведок произошел военный переворот. По словам П. Судоплатова «военная разведка и НКВД через свои резидентуры активно поддержали заговор против прогерманского правительства в Белграде. Тем самым Молотов и Сталин надеялись укрепить стратегические позиции СССР на Балканах. Новое антигерманское правительство, по их мнению, могло бы затянуть итальянскую и германскую операцию в Греции». Узнав о перевороте А. Гитлер, учитывая намеченный срок начала военных действий против Совет-ского Союза, потребовал нанести удар по Югославии молниеносно, с беспощадной жестокостью, согласовав его по времени с вторжением в Грецию.
5 апреля 1941 года в Москве был заключен договор о дружбе и ненападении между СССР и Югославией. Договор везде расценили в качестве публичной поддержке СССР Югославии, что в Германии было встречено с большим неудовольствием. На следующий день, 6 апреля 1941 года, началось наступление вермахта, а впоследствии и войск Италии, Венгрии и Болгарии, на Югославию и Грецию. 11 апреля 1941 года Англия предложила Советскому Союзу оказать прямую военную поддержку противникам Германии, однако Советский Союз ограничился публичным осуждением Венгрии за совместное с Германией нападение на Югославию. 15 апреля 1941 года А. Гитлер обозначил конечной целью наступления на Грецию остров Крит. 18 апреля 1941 года Англия вновь предложила СССР начать сближение, угрожая в противном случае Советскому Союзу сближение с Германией, однако вину за неустойчивые англо-советские отношение советское руководство целиком и полностью возложило на Англию.
Югославия капитулировала 17 апреля 1941 года, а 24 апреля началась эвакуация греческих и британских войск из Греции. 25 апреля 1941 года А. Гитлер подписал директиву № 28 о проведении десантной операции на Крит «Меркурий», а 30 апреля 1941 года приказал завершить стратегическое развертывание на Восток к 22 июня 1941 года, хотя по плану «Барбаросса» от 18 декабря 1940 года подготовку кампании намечалось завершить к 15 мая 1941 года. Перенос сроков начала операции «Барбаросса» был вызван проведением военной операции вермахта в Греции и Югославии. В результате раздела Югославии часть ее территории была поделена между Германией, Италией и Венгрией. Хорватия формально объявлялась самостоятельным государством, а в Сербии оккупантами создавалось марионеточное правительство.
«13 апреля из Москвы в Берлин прибыл Шуленбург. 28 апреля его принял Гитлер, который произнес перед своим послом тираду по поводу жеста русских в отношении Югославии. Шуленбург, судя по его записи этого разговора, пытался оправдать поведение Советов. Он сказал, что Россия встревожена слухами о предстоящем нападении Германии. Он не может поверить, что Россия когда-нибудь нападет на Германию. Гитлер заявил, что события в Сербии послужили ему предостережением. То, что произошло там, является для него показателем политической ненадежности государств. Но Шуленбург придерживался тезиса, лежавшего в основе всех его сообщений из Москвы. «Я убежден, что Сталин готов пойти на еще большие уступки нам. Нашим экономическим представителям уже указали, что (если мы сделаем своевременно заявку) Россия сможет поставлять нам до 5 миллионов тонн зерна в год». 30 апреля Шуленбург вернулся в Москву, глубоко разочарованный свиданием с Гитлером. У него создалось ясное впечатление, что Гитлер склоняется к войне. Видимо, Шуленбург даже пытался предупредить на этот счет русского посла в Берлине Деканозова и вел упорную борьбу в эти последние часы своей политики, направленной к русско-германскому взаимопониманию» (Черчилль У. Вторая мировая война).
По свидетельству П. Судоплатова разгромом Югославии «Гитлер ясно показал, что не считает себя связанным официальными и конфиденциальными соглашениями – ведь секретные протоколы пакта Молотова – Риббентропа предусматривали предварительные консультации, перед тем как принимать те или иные военные шаги. И хотя обе стороны вели активные консультации по разделу сфер влияния с ноября 1940 по март 1941 года, в их отношениях сохранялась атмосфера взаимного недоверия. Гитлер был удивлен событиями в Белграде, а мы, со своей стороны, не менее удивлены его быстрым вторжением в Югославию. Мне приходиться признать, что мы не ожидали такого тотального и столь быстрого поражения Югославии. … Более того, Болгария, через которую прошли немецкие войска, хотя была в зоне наших интересов, поддержала немцев».
Находясь под впечатлением немецких побед в Греции и Югославии, советское руководство отменило намеченный на 12 июня 1941 года превентивный удар по Германии, начало улучшать свои подорванные событиями в Югославии отношениями с Германией и «демонстрировать подчеркнуто лояльную позицию по отношению к Берлину». В частности 1 апреля 1941 года в Ираке, вся экономика которого была поставлена на службу интересам Англии, произошел военный переворот. Новое правительство взяло курс на ослабление зависимости от Англии. Германия и Италия оказали военную помощь, а Советский Союз не то 3, не то 13 мая признал новое государство.
Помимо этого 13 апреля 1941 года Советский Союз подписал с Японией договор о нейтралитете. «7 мая из России были высланы дипломатические представители Бельгии и Норвегии» (Черчилль У. Вторая мировая война), 8 мая Советский Союз «разорвал дипломатические отношения с Югославией, а 3 июня с Грецией. … В ходе проходивших в мае в Анкаре советско-германских консультаций по Ближнему Востоку советская сторона подчеркнула готовность учитывать германские интересы в этом регионе». Вместе с тем на случай нападения Германии был принят план В.Д. Соколовского (часть 2, схема 2). И когда в апреле 1941 года британцы информировали Сталина о приближении германского нападения он ответил: «Пусть идут … – мы готовы их принять!» (Препарата Г.Д. Гитлер, Inc).
Подведем итог. После окончательного установления западных границ СССР генштаб Красной Армии незамедлительно приступил к разработке плана контрудара по Германии. Следует отметить, что Германия и СССР по октябрь 1940 года пытались разграничить сферы своего влияния на Балканах, и поэтому советский план был разработан исключительно на крайний случай и непредвиденные обстоятельства. Которые наступили в ноябре 1940 года во время переговоров В. Молотова с немецким руководством, отказавшимся признать сферой интересов СССР Финляндию, Проливы и Болгарию.
При этом если Германия немедленно приступила к разработке плана разгрома СССР, то Советский Союз развернул дипломатическую борьбу за признание Германией Проливов и Болгарии его сферой интересов. И только после своего поражения в марте 1941 года советское руководство пошло на улучшение отношений с Англией и 11 марта 1941 года приняло к реализации план превентивного удара по Германии Н.Ф. Ватутина, назначив нападение на 12 июня 1941 года. Однако после разгрома Германией Югославии и Греции советское руководство в апреле 1941 года приняло к реализации план разгрома ударных группировок вермахта на территории Советского Союза В.Д. Соколовского.
- Сергей Лебедев
- Советское стратегическое планирование накануне Великой Отечественной войны. Часть 1. Контрнаступление и превентивный удар
Советское стратегическое планирование накануне Великой Отечественной войны. Часть 2. План разгрома вермахта на территории СССР
Советское стратегическое планирование накануне Великой Отечественной войны. Часть 3. Крах плана разгрома вермахта на территории СССР
Советское стратегическое планирование накануне Великой Отечественной войны. Часть 4. Крах плана «Барбаросса», «Кантокуэн» и Директивы № 32
Советское стратегическое планирование накануне Великой Отечественной войны. Часть 5. Битва за Болгарию
Информация