Роль и значение курдов в геополитике Ближнего Востока
В последние годы в регионе Ближнего Востока все большую роль стали играть курды. «Арабская весна» 2011 года привела в движение широкие народные массы и сопровождается необратимыми, подчас кровопролитными и трагическими, событиями на всем Ближнем и Среднем Востоке. Насильственно сменились правящие режимы в Тунисе, Египте (дважды), Йемене, Ливии, развязана братоубийственная гражданская война в Сирии, прокатилась волна массовых протестов и восстаний в Бахрейне, Алжире, Ираке, Иордании, Марокко, Омане, Кувейте, Ливане, Саудовской Аравии, Мавритании, Судане, Джибути и Западной Сахаре. Отмечались масштабные вооруженные столкновения и ракетные обстрелы вдоль границы Израиля с сектором Газа.
Пока еще рано подводить даже самые предварительные итоги «арабской весны», которая продолжается как по глубине происходящих в каждой из перечисленных выше стран политических процессов, так и по числу все новых государств, вовлекаемых в череду «революций». Существует реальная угроза распространения этого кризиса и за пределы арабского мира, в частности, на Турцию, Иран, страны Закавказья и Центральной Азии. Предпосылки к такому развитию событий имеются.
В складывающейся на сегодня ситуации все большую роль в регионе играют курды – 40-миллионный народ, силой внешних обстоятельств лишенный своей государственности и разделенный границами четырех стран: Турции, Ирана, Ирака и Сирии. Несколько миллионов курдов проживают в Европе, Закавказье, странах СНГ, включая Россию. До последнего времени курды, составлявшие национальные меньшинства Турции, Ирана, Ирака и Сирии, всячески притеснялись центральными властями, проводилась политика их насильственной ассимиляции, переселения, вводились жесткие ограничения на использование курдского языка и т.п.
Первыми из положения граждан «второго сорта» вышли иракские курды (около 6 млн.), которые добились закрепления в новой конституции Ирака статуса субъекта федерации с самыми широкими правами и полномочиями. Составившие Иракский Курдистан три северные провинции страны (Эрбиль, Дахук, Сулеймания) динамично и уверенно развиваются, восстанавливают разрушенные войной инфраструктуру, экономику, сельское хозяйство, системы жизнеобеспечения, здравоохранения, образования, успешно решают социальные проблемы. Благоприятный законодательный климат способствует притоку иностранных инвестиций, аккредитации все новых дипломатических, торговых представительств и транснациональных корпораций. В 2014 году в регионе планируется самостоятельно добывать нефть и газ и поставлять их через Турцию на мировой рынок. Регион стал как бы оазисом стабильности и безопасности на фоне продолжающейся террористической войны между иракскими арабами-суннитами и арабами-шиитами. Более того, президент Иракского Курдистана Масуд Барзани выступил посредником в урегулировании затянувшегося почти на год правительственного кризиса в стране и способствовал достижению консенсуса между основными иракскими политическими блоками арабов-шиитов и суннитов. Курды весьма достойно представлены и в центральных органах власти в Багдаде: президентом Ирака является один из авторитетных курдских лидеров Джаляль Талабани, они заняли 6 министерских постов, включая пост министра иностранных дел, создали солидную курдскую фракцию в федеральном парламенте. По существующему закону курды должны получать пропорционально своей численности – 17 % от суммы экспорта иракских углеводородов. Нельзя сказать, что нет проблем и спорных вопросов между регионом и центральным правительством Нури аль-Малики, но все, наиболее острые, противоречия обсуждаются за столом переговоров и пока не принимают форму открытых конфликтов. Лидеры иракских курдов реально оценивают ситуацию в стране и регионе и не являются инициаторами своего выхода из Ирака. К провозглашению независимости курдов может подтолкнуть лишь дальнейшее обострение вооруженного противостояния между арабами-суннитами и арабами-шиитами или естественный распад государства по этно-конфессиональному признаку на три анклава (северный, центральный и южный).
Как ни парадоксально звучит, но гражданская война в Сирии заметно улучшила политическое положение сирийских курдов. Оказавшись перед возможной утратой власти, правительство Башара Асада вынуждено было пойти на значительные уступки своим курдам (по оценкам, около 2,5 млн. человек). Наконец-то гражданство Сирии было предоставлено 300 тысячам курдов, лишенных его еще во времена правления Хафеза Асада, сотни курдов-политзаключенных были освобождены из тюрем, правительственные войска были выведены практически из всех районов компактного проживания курдов. Эти меры способствовали тому, что сирийские курды заняли позицию нейтралитета во внутриарабском конфликте в стране и даже создали силы самообороны с целью недопущения вторжения на свои территории отрядов боевиков-исламистов.
За последнее время национальное движение сирийских курдов заметно консолидировалось. Если до марта 2011 года в Сирии было около 20 курдских политических партий и общественных организаций, действовавших разрозненно на полулегальном положении, то к настоящему времени они объединились в два основных политических блока: Курдский национальный совет и Партию демократического союза (ее военное крыло – Комитет народной обороны). Более того, с помощью президента Иракского Курдистана Масуда Барзани удалось создать Высший совет сирийских курдов, исполком которого пытается координировать деятельность всех курдских политических сил Сирии. При этом часть лидеров сирийских курдов принадлежит к зарубежным диаспорам и постоянно проживает в странах Европы и США. Наиболее радикальные из них, такие, например, как представитель руководства Партии демократического союза (ПДС) Салих Муслим, выступают за создание курдской автономии в Западном Курдистане или даже субъекта федерации по типу Иракского Курдистана. В районе Комышлы уже провозглашен один из автономных курдских районов. Но большая часть курдских активистов реально оценивает ситуацию в стране (раздробленность курдских анклавов) и призывает своих соплеменников по возможности и дальше сохранять нейтралитет во внутриарабском конфликте. Нападения и карательные акции боевиков-исламистов против мирного курдского населения лишь сплотили сирийских курдов в борьбе за свои права и свободы, ускорили процесс создания сил самообороны. Вместе с тем, их лидеры не отказываются от участия в конференции «Женева-2», продолжения диалога со сторонниками Башара Асада и оппозиции, надеясь при любом варианте окончания гражданской войны добиться от Дамаска выполнения своих основных требований, которые сводятся к следующему:
- конституционному признанию курдского народа в качестве второй по численности нации в стране;
- прекращению дискриминации курдов по национальному признаку и их насильственной ассимиляции;
- признанию национальных, политических, социальных и культурных прав и особенностей курдов;
- предоставлению возможности формирования местных органов власти и силовых структур в курдских анклавах из числа самих курдов, пропорционального представительства курдов в центральных органах законодательной и исполнительной власти;
- отмене ограничений на занятие курдами должностей на государственной и военной службе, на получение высшего образования и т.п.;
- введению начального, среднего и высшего образования и СМИ на курдском языке;
- ускоренному социально-экономическому развитию наиболее отсталых курдских районов.
2013 год принес некоторые позитивные изменения и в решение курдской проблемы в Турции (свыше 20 млн. курдов). Правительству Р.Эрдогана удалось достичь принципиальных договоренностей с турецкой Рабочей партией Курдистана (РПК) о мирном поэтапном урегулировании конфликта. Как известно, лидер РПК отбывает пожизненный тюремный срок, сама партия внесена в список террористических организаций в Турции, США, ряде других стран, базирующие в труднодоступных горных районах на стыке границ Турции, Ирака и Сирии боевики РПК долгие годы вели партизанскую войну против турецких властей. Дорожная карта предусматривает прекращение огня и всех боевых действий, вывод вооруженных групп РПК из Турции в Иракский Курдистан, внесение поправок в турецкое законодательство о признании прав курдов и других национальных меньшинств, освобождение из тюрем курдов-политзаключенных, включая А.Оджалана, легализацию РПК и амнистию всем ее членам и т.п. Первый этап дорожной карты выполнен успешно, реализация последующих была приостановлена во многом по причине резкого обострения внутриполитической обстановки в стране. Следует иметь в виду, что многие курды, как полноправные граждане Турции, уже являются депутатами турецкого парламента, а прокурдская парламентская Партия мира и демократии (ПМД) позволяет легально отстаивать права курдского меньшинства.
В наиболее сложном положении остаются иранские курды, некоторые из которых продолжают вооруженную борьбу с правящим режимом и, тем самым, провоцируют власти на новые репрессии, вплоть до групповых казней курдских активистов. Иранский Курдистан охватывает четыре провинции страны – Курдистан, Керманшах, Западный Азербайджан и Илам, курдское население которых составляет от 7 до 8 млн. человек или 9 — 10% от всего населения ИРИ. Курды проживают также в северном Хорасане и в северо-восточном Иране, крупных административных центрах (Тегеране, Сенендедже и др.). По вероисповеданию значительная их часть является суннитами, но есть среди них и представители других направлений ислама и езиды.
Современный Иран как унитарное государство не признает этнических меньшинств и запрещает создание организаций на этнической основе, любое курдское движение вынуждено строить свою деятельность с нелегальных позиций. Курдское движение в ИРИ расколото, не представляет единого политического целого, составляющие его структуры и их лидеры соперничают и враждуют между собой по идеологическим причинам. Впрочем, в большинстве своем они сходятся в том, что единственная возможность изменить ситуацию для них состоит в свержении исламского режима с помощью оружия, шансы же на создание курдской автономии мирным путем ничтожно малы. По данным самих курдов, за последние годы репрессиям подверглись около 10 000 их соплеменников, сотни руководителей курдских организаций и активистов были казнены, другие находятся в тюремном заключении или вынуждены скрываться за рубежом.
Ведущую роль в курдской оппозиции играет Демократическая партия Иранского Курдистана (ДПИК), возглавляемая с 2006 года Мустафой Хиджри. На данном этапе ДПИК провозглашает основные цели своей борьбы: создание демократического, независимого и федерального Ирана, реализация права народов Ирана на самоопределение, социально-экономические преобразования курдских районов, равенство мужчин и женщин в обществе и в семье, разделение религии и государства. ДПИК отвергает все формы вооруженной борьбы и считает конструктивным объединение всех заинтересованных политических сил за рубежом, способных сказать свое веское слово по курдскому вопросу. Руководство партии считает, что Запад лишь пытается использовать в своих интересах национальные противоречия в Иране, чтобы ускорить смену режима в Тегеране, а вводимые им дискриминационные санкции сказываются и на курдском населении самым негативным образом.
В Иране есть и другие, более мелкие, курдские партии националистического толка. В настоящее время единственной курдской группировкой, по-прежнему ведущей вооруженную борьбу с иранским режимом, остается Партия свободной жизни Курдистана («Пежак»), которую считают филиалом турецкой РПК. В 2009 году США внесли «Пежак» в свой список террористических организаций.
В виду того, что другие национальные меньшинства Ирана, такие как белуджи, гилянцы, арабы и частично азербайджанцы, разделяют курдские амбиции по поводу автономии, на повестку дня поставлен вопрос о создании единого национального фронта с целью продолжения политической борьбы за установление в Иране плюралистической системы власти. С приходом на пост президента Ирана Х.Роухани, стремящегося проводить компромиссную политику и лавировать между различными политическими течениями внутри правящего духовенства и политических элит, вероятность осуществления последовательных, эволюционных реформ в сфере национальной политики возрастает. По крайней мере, курдские лидеры рассчитывают на прекращение преследований их политических партий и начало диалога с Тегераном. В этом контексте они рассматривают и начавшиеся процессы налаживания диалога ИРИ с США. По их мнению, Вашингтон не должен ограничиваться в своих требованиях только ядерной программой Ирана, а добиваться также пересмотра всего комплекса вопросов, связанных с обеспечением прав человека в стране в целом и национальных меньшинств, в частности.
Таким образом, роль и значение курдов в политической жизни каждой из стран их компактного проживания неуклонно возрастает. Похоже на то, что период замалчивания курдской проблемы или попыток решить ее путем силового давления и дискриминации курдов по национальному признаку подходит к концу. Власти Ирака, Турции, Ирана и Сирии вынуждены все больше считаться с набирающими силу своими курдскими меньшинствами и пытаются решать возникающие противоречия и конфликты с ними мирным путем. Курды привлекаются к участию в работе центральных и региональных органов власти, осуществляются меры по ускоренному социально-экономическому развитию курдских анклавов, им разрешается создавать свои политические партии и общественные организации, вводить обучение и СМИ на курдском языке и т.п. Безусловно, этот процесс идет неравномерно в каждой из перечисленных выше стран, но общая тенденция к признанию законных прав и свобод курдского этноса превалирует.
Сами же курды на уровне национальной идеи или лозунга продолжают выступать за свою национальную независимость и создание курдского государства, но, исходя из сложившейся на сегодня объективной реальности, не требуют немедленного выхода из состава существующих стран их компактного проживания. Более того, с учетом светского, секулярного характера курдов и их толерантности по отношению к представителям других этносов и религий, именно курды стали играть связующую роль в распадающихся ныне Ираке и Сирии, поддержали позитивные шаги и реформы Р.Эрдогана в Турции, не исключено, что и Х.Роухани в какой-то мере может рассчитывать на поддержку курдского электората в своей будущей политической борьбе с консерваторами. Общепризнано, что именно курды могут стать надежным заслоном и как бы противовесом на пути дальнейшей экспансии в регионе радикальных исламистских группировок.
В то же время, нельзя исключать и новых попыток со стороны внешних игроков разыграть «курдскую карту» в своих национальных интересах, спровоцировав их на вооруженные выступления против центральных властей под лозунгами сепаратизма. Сегодня такая угроза существует в Сирии и Иране, где противники правящих режимов в лице США, их западных союзников, монархий Персидского залива, Турции и ряда других стран стремятся любой ценой добиться свержения Башара Асада и, тем самым, еще больше изолировать Иран на международной арене. Однако, лидеры курдов, имеющие определенный негативный опыт контактов с представителями западных демократий, вряд ли согласятся играть и дальше, отводимую им Вашингтоном роль «спички», которая по указке из-за океана может в нужное время поджечь регион.
Информация