Программа «Лебенсборн»
В 1935 году в Германии, которой правил Гитлер, начала свое действие программа «Лебенсборн» («Источник Жизни»). Основателем и главным идеологом программы был один из ближайших соратников Гитлера Генрих Гиммлер. Согласно программе «Лебенсборн», родителями детей, которые в будущем должны составить основу великой арийской нации, должны быть здоровый голубоглазый блондин, находящийся на службе СС, и здоровая голубоглазая блондинка, которая должна быть истинной арийкой в третьем поколении. Рожденный от подобного союза ребенок должен быть, как и родители, голубоглазым и со светлыми волосами. Именно таким в представлении нацистской верхушки Германии должен быть человек будущего, который будет править миром.
Для того чтобы зачать ребенка, истинным арийцам не нужно было вступать в брак и жить совместно. Он и она могли просто зачать ребенка, а позже расстаться. Мать вынашивала плод, который для фашистских лидеров был ценнее золота, под присмотром квалифицированных медиков и в определенный день и час рожала на свет младенца, который являлся наследием нации. При определенном желании мать могла заботиться о ребенке самостоятельно и даже получать приличное пособие, если папа - эсэсовец. Либо же, с ее письменного согласия, новорожденного передавали на воспитание нянькам из спецприюта, а впоследствии приемным семьям, где ребенка воспитывали в соответствии с идеями и планами «нового порядка», который спустя небольшое время должен воцариться в Европе.
Однако в реальности дело обстояло совершенно иначе. Предпосылкой к запуску государственной программы стала очевидная проблема с неуклонным снижением уровня рождаемости по всей Германии. А рассматривая реальную возможность приближающегося противостояния с СССР, нацисты всерьез задумались о реальной мощи своей армии. Кто будет воевать, если женщины не рожают будущих солдат? Немецкий историк Фолькер Кооп в своем литературном произведении о плане «Лебенсборн» привел документы, которые обнаружил в федеральных архивах. Из тих документов можно сделать вывод, что Гиммлер пытался положить конец страшной «эпидемии абортов» в государстве. 600 тыс. прекращенных беременностей в год - слишком огромная цифра, и рейхсфюрер принял решение сделать спецприемники, в которых женщина могла бы спокойно родить младенца и передать его для дальнейшего воспитания государству. «Подари ребенка фюреру!» - этим девизом всех немок призывали активно включиться в государственную программу возрастания рождаемости. С этого времени зачать дитя, не имея законного мужа, считалось честью. Тем более, если папа - преданный солдат СС!
Появившийся на свет грядущий властелин мира проходил нестандартный ритуал крещения, при котором мать превозносила от имени новорожденного клятву на преданность нацистской идеологии. Но собственных арийцев нацистам показалось очень мало. Следственно, когда разгорелась 2-я мировая война и немецкие войска начали свое оккупационное шествие по Европе, подходящих для нации будущего «особей» принялись искать в иных странах.
Самыми перспективными матерями будущих властелинов мира были признаны женщины представительницы Скандинавских стран, предпочтение отдавалось норвежкам. Потомки древних викингов, они примерно соответствуют арийкам и абсолютно так же могут подарить фюреру детей. Программа, несомненно, принесла определенные выгоды: норвежки родили от немецких отобранных воинов несколько тыс. белокурых мальчуганов и девчонок. Тогда же было внесено предложение расширить рамки действующей программы. Вон, глядите, сколько в оккупированных государствах бегает маленьких блондинов. Если их привезти в Германию и воспитать, как немцев, то результат будет только положительным. И на захваченных территориях начали отлавливать детей, наружно схожих на арийцев. Родителей, как водится, убивали, а оставленных в живых малышей доставляли в спецприемники, проводили скрупулезный осмотр, обмер, и тех, кто подходил под предъявляемые требования, отправляли в Германию, «отбракованных» ожидала смерть в газовой камере. В наши дни в городе Лидице (республика Чехия) стоит монумент детям, ставшим жертвами нацистской программы «Лебенсборн» в 1942 году, когда из 105 детишек, вывезенных немцами в пересылочный спецлагерь в Лодзь, для дальнейшей адаптации были отобраны всего 13, а 40 мальчиков и 52 девочки были убиты. Одним из детишек, кому удалось выжить, оказалась Мария Долежалова-Шупикова, которая стала невольной участницей проекта «Лебенсборн», и вот что она по этому поводу рассказала: «Я и те не многие, кого передали на воспитание в приемные семьи, были благодарны новым маме и папе. И радовались, что мы живы. Все время нахождения в семьях к нам хорошо относились, даже, возможно, и любили. И по сравнению с детскими домами, куда нас поселили сразу после того, как вывезли из Лидице, здесь было довольно неплохо».
Марии дали новое имя – Ингеборга, и прожила она с ним до 1946 года. Пока ее официальные документы не попали на рассмотрение правозащитников. С их помощью она нашла свою несчастную мать. Во время войны женщина была арестована и находилась в концлагере и к тому времени, когда дочь ее нашла, была парализована. В 1947 году, когда Марии исполнилось 15 лет, ее пригласили выступить свидетелем на Нюрнбергском процессе, в своем выступлении она подробно описала все ужасы проекта «Лебенсборн».
Дети, которых передали в немецкие семьи в младенческом возрасте, считали, что вырастившие их людей настоящие родители, и только спустя годы после окончания войны узнали о том, что случилось в реальности.
Фолькер Хайнеке большую часть своей жизни прожил, даже не подозревая о том, что он не тот человек, которым он сам себя считал всю жизнь. И только будучи в пожилом возрасте везучий немецкий коммерсант нечаянно узнал, что в реальности он сирота, и даже не примитивно сирота, а один из детей программы «Лебенсборна». Некогда господин Хайнеке решил навести порядок в архиве покойного папы, и среди бумаг ему внезапно попались документы, которые указывали, что он родился совсем не в Гамбурге в семье своих папы и матери, а в Одерберге, и был впоследствии усыновлен членом СС А.Хайнеке. Фолькер продолжил розыски, для этого направил запросы в различные интернациональные организации и узнал, что он даже не немец. Его реальное имя - Александр Литау, и настоящая его родина - Крым. В одном из эсэсовских документов Хайнеке обнаружил описание военной операции в окрестностях крымского поселка Коммунар. Во время этой операции и попался на глаза гитлеровским солдатам очаровательный белокурый мальчуган, которого схватили и переправили в Германию, дабы в будущем воспитать из него истинного арийца. Но сам Фолькер ничего этого не помнит. Да и на жизнь свою в приемной семье пожаловаться не может. Он даже не мог предположить, что его отец и мама, которые любили его до безумия, ему не родные. Он не знал, что Адальберт увидел его в 3-летнем возрасте в одном из спецдомов «Лебенсборна» и сразу всем сердцем полюбил малыша. Согласно закону, данный немец не мог взять для дальнейшего воспитания ребенка, от того что по состоянию собственного здоровья не подходил в качестве отца, так как страдал незначительной глухотой. Но Адальберт был очень богат и владел отменными связями в узких нацистских кругах. Он смог завлечь к себе на вечеринку самого Генриха Гиммлера и завязал с ним разговор на любимую тему высокопоставленного гостя - о выращивании кур. Вследствие этого разговора, Адальберт дословно - очаровал Гиммлера - и добился, чтобы тот поддержал его кандидатуру на роль усыновителя.
Приемный папа сделал все, дабы будущая жизнь его неродного сына удалась. В наследство Адальберт оставил ему процветающую брокерскую фирму, благодаря которой Фолькер сколотил состояние, переехав в Лондон.
Честности ради, нужно сказать, что последующая длинная жизнь приемыша сложилась радостно, невзирая на печаль... нет, не разочарования, а скорее разоблачения, которое, однако, не изменило его по-настоящему теплых чувств в отношении к людям, которые его воспитали. Многих других детей программы «Лебенсборн» ожидала вовсе другая участь.
С падением гитлеровской Германии «арийцы поневоле» приняли на свои плечи тяжелый груз расплаты за проступки своих «отцов». Исключительно неистово и жестоко с участниками арийского эксперимента расправлялись в Норвегии. Руководство этой скандинавской страны приняло меры, дабы все «провинившиеся» понесли надлежащее наказание. Матерей, которые родили от эсэсовцев, обзывали не иначе как «немецкими шлюхами» и отправляли в секретные концлагеря, принуждая выполнять там самую тяжелую и унизительную работу. А их детей дразнили «нацистскими ублюдками» и «крысами». Приблизительно восемь тыс. так называемых «крыс» руководство Норвегии выслало в Австралию - с глаз долой. Страшным было также то, что даже священнослужители предлагали проводить стерилизацию этих детей, чтобы они в будущем не дали потомства, которое вполне могло бы унаследовать небезопасные гены нацистов. Злоба к несчастным отпрыскам эсэсовцев из прежних оккупированных стран Скандинавии была так огромна, что их избивали, оплевывали и даже насиловали в детских домах.
Харриет фон Никель, чья мать-норвежка в 1941 году была обязана вступить в связь с немецким офицером, спустя многие годы после окончания войны подвергалась бессердечным унижениям. В четырехлетнем возрасте приемные родители сажали малышку на одну цепь с собакой во дворе. В шесть лет обитатель ее деревни кинул маленькую девчушку в воду, чтобы посмотреть, спасется "ведьма" или утонет. А в девять лет неизвестные, которых назвать людьми не поворачивается язык, вырезали на лбу горемычной фашистскую свастику.
Из-за такого подобного к себе отношения подростки испытывали постоянное чувство срама и вины за отцов-нацистов, которых они не выбирали, а их матери были лишь жертвами. Число самоубийств среди детей, рожденных по программе «Лебенсборна», было более чем в двадцать раз выше, чем среди обыкновенных невротиков. Многие из подростков спивались, злоупотребляли наркотиками и становились социально опасными личностями, от которых государство избавлялось.
Никто не может назвать точное число детей, участвовавших в гиммлеровской программе. Одни называют цифру 5,5 тыс., другие - 12 тыс. Сколько из них было рождено от немцев, а сколько было захвачено и вывезено с оккупированных территорий, узнать сейчас даже примерно нереально. Но Фолькер Хайнеке хочет, любой ценной, узнать судьбу своих настоящих родителей и для этого даже посетил Крым. Возможно, ему повезет, и он обнаружит пускай даже могилу, но родных людей, от которых его подло отняли в угоду великих идей арийского шизофреника.
Для того чтобы зачать ребенка, истинным арийцам не нужно было вступать в брак и жить совместно. Он и она могли просто зачать ребенка, а позже расстаться. Мать вынашивала плод, который для фашистских лидеров был ценнее золота, под присмотром квалифицированных медиков и в определенный день и час рожала на свет младенца, который являлся наследием нации. При определенном желании мать могла заботиться о ребенке самостоятельно и даже получать приличное пособие, если папа - эсэсовец. Либо же, с ее письменного согласия, новорожденного передавали на воспитание нянькам из спецприюта, а впоследствии приемным семьям, где ребенка воспитывали в соответствии с идеями и планами «нового порядка», который спустя небольшое время должен воцариться в Европе.
Однако в реальности дело обстояло совершенно иначе. Предпосылкой к запуску государственной программы стала очевидная проблема с неуклонным снижением уровня рождаемости по всей Германии. А рассматривая реальную возможность приближающегося противостояния с СССР, нацисты всерьез задумались о реальной мощи своей армии. Кто будет воевать, если женщины не рожают будущих солдат? Немецкий историк Фолькер Кооп в своем литературном произведении о плане «Лебенсборн» привел документы, которые обнаружил в федеральных архивах. Из тих документов можно сделать вывод, что Гиммлер пытался положить конец страшной «эпидемии абортов» в государстве. 600 тыс. прекращенных беременностей в год - слишком огромная цифра, и рейхсфюрер принял решение сделать спецприемники, в которых женщина могла бы спокойно родить младенца и передать его для дальнейшего воспитания государству. «Подари ребенка фюреру!» - этим девизом всех немок призывали активно включиться в государственную программу возрастания рождаемости. С этого времени зачать дитя, не имея законного мужа, считалось честью. Тем более, если папа - преданный солдат СС!
Появившийся на свет грядущий властелин мира проходил нестандартный ритуал крещения, при котором мать превозносила от имени новорожденного клятву на преданность нацистской идеологии. Но собственных арийцев нацистам показалось очень мало. Следственно, когда разгорелась 2-я мировая война и немецкие войска начали свое оккупационное шествие по Европе, подходящих для нации будущего «особей» принялись искать в иных странах.
Самыми перспективными матерями будущих властелинов мира были признаны женщины представительницы Скандинавских стран, предпочтение отдавалось норвежкам. Потомки древних викингов, они примерно соответствуют арийкам и абсолютно так же могут подарить фюреру детей. Программа, несомненно, принесла определенные выгоды: норвежки родили от немецких отобранных воинов несколько тыс. белокурых мальчуганов и девчонок. Тогда же было внесено предложение расширить рамки действующей программы. Вон, глядите, сколько в оккупированных государствах бегает маленьких блондинов. Если их привезти в Германию и воспитать, как немцев, то результат будет только положительным. И на захваченных территориях начали отлавливать детей, наружно схожих на арийцев. Родителей, как водится, убивали, а оставленных в живых малышей доставляли в спецприемники, проводили скрупулезный осмотр, обмер, и тех, кто подходил под предъявляемые требования, отправляли в Германию, «отбракованных» ожидала смерть в газовой камере. В наши дни в городе Лидице (республика Чехия) стоит монумент детям, ставшим жертвами нацистской программы «Лебенсборн» в 1942 году, когда из 105 детишек, вывезенных немцами в пересылочный спецлагерь в Лодзь, для дальнейшей адаптации были отобраны всего 13, а 40 мальчиков и 52 девочки были убиты. Одним из детишек, кому удалось выжить, оказалась Мария Долежалова-Шупикова, которая стала невольной участницей проекта «Лебенсборн», и вот что она по этому поводу рассказала: «Я и те не многие, кого передали на воспитание в приемные семьи, были благодарны новым маме и папе. И радовались, что мы живы. Все время нахождения в семьях к нам хорошо относились, даже, возможно, и любили. И по сравнению с детскими домами, куда нас поселили сразу после того, как вывезли из Лидице, здесь было довольно неплохо».
Марии дали новое имя – Ингеборга, и прожила она с ним до 1946 года. Пока ее официальные документы не попали на рассмотрение правозащитников. С их помощью она нашла свою несчастную мать. Во время войны женщина была арестована и находилась в концлагере и к тому времени, когда дочь ее нашла, была парализована. В 1947 году, когда Марии исполнилось 15 лет, ее пригласили выступить свидетелем на Нюрнбергском процессе, в своем выступлении она подробно описала все ужасы проекта «Лебенсборн».
Дети, которых передали в немецкие семьи в младенческом возрасте, считали, что вырастившие их людей настоящие родители, и только спустя годы после окончания войны узнали о том, что случилось в реальности.
Фолькер Хайнеке большую часть своей жизни прожил, даже не подозревая о том, что он не тот человек, которым он сам себя считал всю жизнь. И только будучи в пожилом возрасте везучий немецкий коммерсант нечаянно узнал, что в реальности он сирота, и даже не примитивно сирота, а один из детей программы «Лебенсборна». Некогда господин Хайнеке решил навести порядок в архиве покойного папы, и среди бумаг ему внезапно попались документы, которые указывали, что он родился совсем не в Гамбурге в семье своих папы и матери, а в Одерберге, и был впоследствии усыновлен членом СС А.Хайнеке. Фолькер продолжил розыски, для этого направил запросы в различные интернациональные организации и узнал, что он даже не немец. Его реальное имя - Александр Литау, и настоящая его родина - Крым. В одном из эсэсовских документов Хайнеке обнаружил описание военной операции в окрестностях крымского поселка Коммунар. Во время этой операции и попался на глаза гитлеровским солдатам очаровательный белокурый мальчуган, которого схватили и переправили в Германию, дабы в будущем воспитать из него истинного арийца. Но сам Фолькер ничего этого не помнит. Да и на жизнь свою в приемной семье пожаловаться не может. Он даже не мог предположить, что его отец и мама, которые любили его до безумия, ему не родные. Он не знал, что Адальберт увидел его в 3-летнем возрасте в одном из спецдомов «Лебенсборна» и сразу всем сердцем полюбил малыша. Согласно закону, данный немец не мог взять для дальнейшего воспитания ребенка, от того что по состоянию собственного здоровья не подходил в качестве отца, так как страдал незначительной глухотой. Но Адальберт был очень богат и владел отменными связями в узких нацистских кругах. Он смог завлечь к себе на вечеринку самого Генриха Гиммлера и завязал с ним разговор на любимую тему высокопоставленного гостя - о выращивании кур. Вследствие этого разговора, Адальберт дословно - очаровал Гиммлера - и добился, чтобы тот поддержал его кандидатуру на роль усыновителя.
Приемный папа сделал все, дабы будущая жизнь его неродного сына удалась. В наследство Адальберт оставил ему процветающую брокерскую фирму, благодаря которой Фолькер сколотил состояние, переехав в Лондон.
Честности ради, нужно сказать, что последующая длинная жизнь приемыша сложилась радостно, невзирая на печаль... нет, не разочарования, а скорее разоблачения, которое, однако, не изменило его по-настоящему теплых чувств в отношении к людям, которые его воспитали. Многих других детей программы «Лебенсборн» ожидала вовсе другая участь.
С падением гитлеровской Германии «арийцы поневоле» приняли на свои плечи тяжелый груз расплаты за проступки своих «отцов». Исключительно неистово и жестоко с участниками арийского эксперимента расправлялись в Норвегии. Руководство этой скандинавской страны приняло меры, дабы все «провинившиеся» понесли надлежащее наказание. Матерей, которые родили от эсэсовцев, обзывали не иначе как «немецкими шлюхами» и отправляли в секретные концлагеря, принуждая выполнять там самую тяжелую и унизительную работу. А их детей дразнили «нацистскими ублюдками» и «крысами». Приблизительно восемь тыс. так называемых «крыс» руководство Норвегии выслало в Австралию - с глаз долой. Страшным было также то, что даже священнослужители предлагали проводить стерилизацию этих детей, чтобы они в будущем не дали потомства, которое вполне могло бы унаследовать небезопасные гены нацистов. Злоба к несчастным отпрыскам эсэсовцев из прежних оккупированных стран Скандинавии была так огромна, что их избивали, оплевывали и даже насиловали в детских домах.
Харриет фон Никель, чья мать-норвежка в 1941 году была обязана вступить в связь с немецким офицером, спустя многие годы после окончания войны подвергалась бессердечным унижениям. В четырехлетнем возрасте приемные родители сажали малышку на одну цепь с собакой во дворе. В шесть лет обитатель ее деревни кинул маленькую девчушку в воду, чтобы посмотреть, спасется "ведьма" или утонет. А в девять лет неизвестные, которых назвать людьми не поворачивается язык, вырезали на лбу горемычной фашистскую свастику.
Из-за такого подобного к себе отношения подростки испытывали постоянное чувство срама и вины за отцов-нацистов, которых они не выбирали, а их матери были лишь жертвами. Число самоубийств среди детей, рожденных по программе «Лебенсборна», было более чем в двадцать раз выше, чем среди обыкновенных невротиков. Многие из подростков спивались, злоупотребляли наркотиками и становились социально опасными личностями, от которых государство избавлялось.
Никто не может назвать точное число детей, участвовавших в гиммлеровской программе. Одни называют цифру 5,5 тыс., другие - 12 тыс. Сколько из них было рождено от немцев, а сколько было захвачено и вывезено с оккупированных территорий, узнать сейчас даже примерно нереально. Но Фолькер Хайнеке хочет, любой ценной, узнать судьбу своих настоящих родителей и для этого даже посетил Крым. Возможно, ему повезет, и он обнаружит пускай даже могилу, но родных людей, от которых его подло отняли в угоду великих идей арийского шизофреника.
Информация