Среднеазиатские мусульмане в сирийской войне
Убедительная победа Башара Асада на президентских выборах в Сирии вселяет надежду на скорое завершение вооруженного конфликта, который продолжается с марта 2011 года и жертвами которого стали уже более 150 тысяч человек. Правительственным войскам противостоят отряды боевиков-исламистов на 80% состоящие из иностранных наемников. Среди них — граждане республик Центральной Азии и Кавказа.
По приблизительным оценкам в Сирии могу воевать около 400 боевиков из Казахстана, по 300 из Азербайджана, Киргизии и Таджикистана. В меньшем количестве — Туркменистана. Для всех этих людей война в Сирии – участие в джихаде. Профессор Питер Ньюман из Международного центра при лондонском Королевском колледже в эфире радиостанции «Озоди»(таджикская служба радио «Свобода») объяснил ситуацию следующим образом: «Представители ислама устремляются в Сирию, поскольку считают, что таким образом они защищают своих братьев и сестер по вере. По их мнению, человек не должен считать себя гражданином определенного государства или членом общины, ему следует думать о себе как о части мировой общины – общины верующих».
Однако многие сирийцы, рассматривающие конфликт как гражданскую войну, ставка в которой – свержение режима Асада, выступают против приезда в страну иностранных боевых групп. «Мы обращаемся к нашим братьям из всех стран. Нам не нужны люди. Оставайтесь в своих странах и делайте что-нибудь доброе у себя в стране. Если хотите помочь нам, направляйте нам оружие или деньги. Вы можете молиться за нас, но вам не нужно приезжать в Сирию», – заявил начальник штаба Сирийской свободной армии Селим Идрис.
Примечательно, что выходцы из Центральной Азии и Кавказа, приехав в Сирию, периодически попадают в противоборствующие группы, и как результат, сражаются друг с другом. «В Сирии нет как таковой линии фронта, когда с одной стороны находятся правительственные войска, а с другой – оппозиционные силы, повстанцы. Ситуация осложнилась тем, что в войну в Сирии вмешались другие государства, поддерживающие отдельные повстанческие и радикальные группы (США, Саудовская Аравия, Иран, Турция, страны Западной Европы), – рассказал казахский политолог Ерлан Карин агентству Tengrinews. kz. – В результате образовалось несколько разных крупных группировок, которые большей частью воюют между собой. Причины конфликтов самые разные – не могут поделить подконтрольные территории, трофеи и т.п. В основном выходцы из Центральной Азии воюют в составе трех группировок – «Фронт-аль-Нусра», «Исламское государство Ирака и Леванта», «Джейш-аль-Мухаджрин-Валь-ансар».
«Поставка» добровольцев для подготовки в лагерях экстремистов за эти годы уже отлажена. Инфраструктура для вербовки разветвлена и опирается на действующие в странах религиозные учреждения. Вербовкой занимаются исламские религиозные деятели, прошедшие обучение в Саудовской Аравии, Катаре, Пакистане. С учетом низкого уровня жизни в постсоветских странах Центральной Азии и Кавказа, коррупции, имущественного расслоения и слабого контроля со стороны госорганов, убедить местных молодых людей и девушек в том, что светская власть в стране «идет от шайтана», особой сложности не представляет. С распространением исламских идей по стране и падением образования уязвимость нарастает и становится инструментом в руках глобальных игроков.
Ведущий эксперт Российского института стратегических исследований Аждар Куртов считает, что в боях принимают участие фанатики – идейно убежденные сторонники радикального ислама в его экстремистской форме. Для них цель – не нажива, а борьба за свои идеалы. А раз так, то их мировоззрение содержит элемент панисламизма: распространить, во что бы то ни стало радикальную трактовку ислама повсюду в мире и на всех без исключения. Естественно, что при таком подходе они, прежде всего, втягивают в эту деятельность, которую они считают «долгом веры», «подвигом», «подлинным джихадом» и своих членов семьи.
Власти Таджикистана признали факт участия своих граждан в сирийском конфликте лишь после того, как на Youtube появился ролик, в котором говорится о сжигании паспортов пятью гражданами Таджикистана, прибывшими в Сирию для ведения боевых действий против официальных властей. Голос за кадром на русском и таджиком языках сообщает, что «приехали новые братья на джихад, иншаллах». «Это “кафирские” паспорта, мы их сжигаем, и намерения у нас – не возвращаться обратно в этот “кафир”», — говорит один из таджикских боевиков. Эти люди называют себя первыми гражданами исламского государства – Ирак и Шам (Сирия).
Официальный Душанбе убежден, что в отправке боевиков в Сирию участвуют оппозиционные политические силы, в частности, Партия исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ), и представители духовенства — например, семья известного в республике духовного и политический деятеля, одного из лидеров Объединенной таджикской оппозиции времен гражданской войны (1992-1997гг) Ходжи Акбара Тураджонзода. Естественно, Тураджонзода и лидер ПИВТ Мухиддин Кабири отрицают обвинения в свой адрес. «Основной причиной участия граждан других исламских государств, в том числе и граждан Таджикистана, в войне против режима Башара Асада в Сирии заключается в том, что они не знают основ ислама, являются заблудшими людьми, которым неправильно истолковали законы шариата и джихада», — заявил таджикским СМИ Тураджонзода. «В реалиях сегодняшнего Таджикистана слово «джихад» ассоциируется с войной, которую проводит группа религиозных фанатиков против неверных, и по этой причине многие богословы боятся разъяснить истину о джихаде. На самом деле, джихад — это стремление защищать родину от внешних врагов, свою религию, стремление защищать свою семью, обеспечить достаток и образованность детей», — пояснил он. Таджикский богослов считает, что в Сирии при режиме клана Асадов, которые правят страной свыше 40 лет, никаких религиозных ограничений не существует, вооруженные столкновения происходят на основании политических противоречий. Тураджонзода, в частности, подчеркнул: «Несмотря на то, что правительство Сирии, в основном состоит из алавитов — шиитов, они никогда не вводили ограничения против суннитов. Свыше 50 % издающейся в мире исламской литературы печатается именно в Сирии. И назвать войну против режима Асада джихадом никак нельзя». Он отметил, что принципы джихада таковы, что если немусульманская страна нападает на мусульманское государство и мусульмане этой страны не в силах оказать сопротивление оккупанту, то тогда мусульмане из других государств могут принять участие в этой войне, но в Сирии иная ситуация.
«Запад и Саудовская Аравия в своей истории никогда не несли такие траты в поддержку оппозиционных сил любой страны мира, какие сегодня выделяют против режима Башара Асада. Сегодня на территории ОАЭ вещают несколько телевизионных каналов, в том числе и на таджикском языке, призывая на джихад в Сирии. В нашей стране образованные проповедники не имеют подобную трибуну, чтобы объяснить гражданам Таджикистана вредность, неправильность этих призывов», — сказал Тураджонзода.
Таджикские эксперты указывают на то, что если раньше набор молодых «джихадистов» проходил под влиянием военизированных групп «Исламского движения Узбекистана» и «Ансораллох», то в настоящее время эта ниша на «рынке рекрутов» монополизирована последователями салафитского толка.
Салафиты в Центральной Азии появились сравнительно недавно. Власти Таджикистана вначале даже «заигрывали» с представителями, созданной в республике салафистской организации. Поддерживает это направление Саудовская Аравия. Эта же страна и проявляет большой интерес к Таджикистану, Киргизии и Узбекистану. Пока это выражается в разного рода инвестициях. Например, в Душанбе саудиты профинансировали строительство новой мечети в Душанбе. Ташкенту выделили кредит 20 млн. долларов на развитие здравоохранения. Но самая «опасная» ситуация в Киргизии. «Развитие сотрудничества с Королевством Саудовская Аравия становится одним из приоритетных направлений во внешней политике Киргизии: участились визиты в Бишкек саудовских политиков, открылось посольство королевства, в Манасе планируют открыть саудовский логистический центр», — сказал автору эксперт по Центральной Азии и Среднему Востоку Александр Князев. По его мнению, под видом инвестиций в республику войдет и идеология Саудовской Аравии. «То, что Саудовская Аравия очень аккуратно, но поддерживает, так называемый нетрадиционный ислам, а в Киргизии он называется по-разному – и салафитским, и фундаменталистским, и арабским, и ваххабитским, – это, несомненно. Саудиты это делают везде, где только могут. А в самой Киргизии сейчас действительно проблема ислама или даже исламов – традиционного и нетрадиционного (салафитского) – стоит достаточно остро. И больше половины общества обеспокоено тем, что нетрадиционный ислам будет постепенно вытеснять традиционный. Тем более, что вот к этому нетрадиционному исламу очень тяготеет молодежь», — считает исламовед, эксперт московского Центра Карнеги Алексей Малашенко.
Особую обеспокоенность вызывает ситуация в Киргизии. На фоне сохраняющихся социально-экономических проблем в стране, наблюдается увеличение численность религиозно-экстремистских организаций. По информации местных СМИ, на юге республики в ходе одной из спецопераций была нейтрализована подпольная религиозная группа, состоящая из шести жителей Ошской области. Предположительно, задержанные прошли спецподготовку на территории Сирии и вернулись на Родину для продолжения своей деструктивной деятельности. Как заявляют эксперты, «из-за бездействия и при попустительстве государственных органов, Киргизия постепенно, но уверенно превращается в инкубатор радикальных идей и террористических группировок в регионе». Более того, эта страна стала пристанищем для исламизированного элемента, прошедшего обучение в лагерях боевиков на Ближнем Востоке или в Афганистане. Главной особенностью Киргизии, особенно ее южных областей, является то, что по сегодняшний день юридически не упорядочена деятельность действующих в стране религиозных учреждений. Многие религиозные деятели прошли обучение за счет частных спонсоров из Саудовской Аравии, Катара и Пакистана, без ведома и согласия властей.
Заместитель председателя рабочей группы по разработке Концепции преподавания истории религиозной культуры в Киргизии Мурат Иманкулов говорит, что «в настоящее время в республике активизировался так называемый политический ислам в лице таких запрещенных партий и движений, как «Хизб ут-Тахрир аль Ислами», Исламского движения Узбекистана (ИДУ) и других». «В условиях отсутствия длительных традиций, опыта участия отечественного богословия в жизни общества становится заманчивым использовать религиозный фактор в политических целях. Религия оказывает влияние на общественное и политическое поведение граждан. Если создать благоприятные условия для ее развития, религия может содействовать стабилизации общества, в противном случае, может стать источником нестабильности, разногласия и деструктивных процессов», — считает Иманкулов.
По мере того, как жизнь в Сирии будет налаживаться, боевики будут возвращаться в Россию или страны СНГ. А это уже угроза для мирной жизни этих стран. «Эти ребята захотят израсходовать свой потенциал. Соответственно они будут подключаться к интернациональным исламистским ячейкам, как по российским регионам, так и разбредаться по странам СНГ. Независимо от того, кто они по национальности, узбеки, татары, азербайджанцы, все они пойдут под шапкой «Хизб-ут-Тахрир». Поскольку эта организация, несмотря на то, что она запрещена практически во всех странах, набирает все больший вес», — говорит Алексей Малашенко.
Информация