Гладиаторы Вашингтона: план «Гладио» - тайная сеть антикоммунизма и русофобии
С момента своего появления Советский Союз стал бельмом в глазу для западных держав, в первую очередь для Великобритании и США, видевших в нем потенциальную опасность для своего существования. При этом американский и английский истеблишмент страшила не столько идеология советского государства, хотя и боязнь коммунистической революции также присутствовала, сколько развитие Советского Союза именно как наследника традиции российской государственности.
Поэтому когда в Восточной и Центральной Европе в 1930-е годы стали утверждаться тоталитарные режимы с нацистской идеологией, западные державы этому, в принципе, не противились. Германские, румынские, венгерские, польские националисты рассматривались как своего рода пушечное мясо, которое можно направить против советского государства, уничтожив его чужими руками. Гитлер, несколько спутал англо-американские планы, ввязавшись в войну не только против СССР, но и против США и Великобритании.
Однако уже в ходе Второй мировой войны английские и американские спецслужбы начали разрабатывать план действий против советского государства в случае победы последнего над гитлеровской Германией. Значительная роль в реализации этой стратегии отводилась националистическим организациям и движениям стран Восточной и Южной Европы, а также национальных республик Советского Союза. Предполагалось, что в случае разгрома гитлеровской Германии именно они возьмут на себя задачи по противодействию советскому государству.
Собственно, так и получилось – не без помощи англо-американских спецслужб украинские бандеровцы, литовские «лесные братья» и другие националисты союзных республик вели еще лет десять после победы в Великой Отечественной войне подрывную деятельность против советской власти, в некоторых регионах фактически имевшую вид партизанско-диверсионной войны против как советских войск и партийно-государственного аппарата, так и мирного населения.
Опасаясь советской военно-политической экспансии, английские и американские спецслужбы приступили к формированию сети диверсионных подпольных организаций и групп, ориентированных на подрывную деятельность против советского государства и его союзников. Так появились так называемые «stay behind» - «оставленные позади», то есть – диверсанты, призванные действовать в тылу в случае вторжения советских войск в страны Западной Европы или прихода к власти в последних коммунистических и просоветских режимов.
Их основой стали бывшие военнослужащие и сотрудники спецслужб Германии, Италии и других побежденных государств, завербованные американской и английской разведками в период оккупации, а также активисты ультраправых реваншистских организаций, которые спустя буквально год-два после победы 1945 года стали в изобилии появляться в Германии, Италии и ряде других государств. Среди части населения этих государств, в первую очередь разделявшей антикоммунистические убеждения, утвердились смешанные реваншистско-советофобские настроения. С одной стороны, европейские ультраправые жаждали вернуть политические позиции в своих странах, с другой – раздували истерию в обществе по поводу возможного продолжения советской экспансии в Западную Европу. Этими настроениями умело воспользовались английские и американские спецслужбы, оказывавшие на протяжении всего послевоенного времени определенную поддержку европейским антисоветским и ультраправым организациям.
Вплоть до настоящего времени история европейской диверсионной сети, организованной и спонсируемой англо-американскими спецслужбами, остается крайне малоизученной. Лишь отдельные отрывочные сведения, основанные на журналистских расследованиях, изысканиях нескольких историков, стали достоянием общественности. И то, в основном, благодаря тем скандалам, которые с этой диверсионной сетью оказались связанными. А это – террористические акты, диверсии, политические убийства в послевоенной Европе.
Гладиаторы на исторической родине
Наиболее освещена деятельность секретной антисоветской сети в Италии. Накал политической борьбы между коммунистами и ультраправыми в послевоенной Италии был таков, что оставить деятельность диверсионной сети в полной тайне не представлялось возможным. Ультраправые и ультралевые пролили в послевоенной Италии столько крови, что неизбежным стало доскональное расследование их деятельности, которое и вывело судей и следователей на тайные схемы организации и финансирования диверсионной сети.
В 1990 году Джулио Андреотти – тогдашний премьер-министр Италии, в прошлом, начиная с 1959 года, руководивший министерством обороны, затем – советом министров, затем – министерством внутренних дел и министерством иностранных дел страны, был вынужден дать свидетельские показания суду, благодаря которым мир и узнал о деятельности диверсионной сети, носившей в Италии секретное название «Гладио».
Специфика политической ситуации в послевоенной Италии характеризовалась нестабильностью, детерминированной с одной стороны социально-экономическим неблагополучием страны по сравнению с другими государствами Запада, а с другой стороны – растущей популярностью коммунистической партии и левых политических идеологий, что вызывало закономерное противодействие ультраправых сил, также обладавших сильными позициями в итальянском обществе. Политическая нестабильность усугублялась коррумпированностью государственного аппарата и правоохранительных органов, мощностью и влиянием криминальных структур – т.н. «мафии», а также разветвленностью взаимных связей спецслужб, полиции, армии, мафии, ультраправых организаций и политических партий консервативной ориентации.
Поскольку Италия, где были сильны традиции левого движения, обладали значительной популярностью в массах коммунистические и анархистские взгляды, рассматривалась американскими и английскими политиками как страна с крайне благоприятным для коммунистической экспансии политическим климатом, именно здесь было решено формировать одни из первых подразделений диверсионной сети «Гладио». Их костяком первоначально стали бывшие активисты фашистской партии Муссолини, работники спецслужб и полиции, обладающие соответствующим опытом и придерживающиеся крайне правых убеждений. Поскольку Италия входила в зону ответственности «союзников» и освобождалась английскими, американскими и французскими войсками, в конце Второй мировой войны западные державы получили большие возможности для выстраивания политической системы в освобожденной Италии и использования в своих интересах остатков фашистской партии, государственного и полицейского аппарата.
Многочисленные неофашистские организации, возникшие в Италии вскоре после окончания Второй мировой войны, в значительной степени создавались при непосредственной поддержке силовых структур страны, в которых сохранили свои должности или получили новые многие офицеры и генералы, служившие при Муссолини. В частности, снабжение ультраправых оружием, подготовка боевиков, оперативное прикрытие – все это осуществлялось силами сочувствующих офицеров спецслужб и полиции.
Но фактически за деятельностью итальянских спецслужб, курирующих ультраправые организации, стояло Центральное разведывательное управление США. Вступление Италии в НАТО означало повышение влияния американских спецслужб. В частности, особое соглашение предусматривало взаимодействие между Центральным разведывательным управлением США и Разведывательной службой Министерства обороны Италии (СИФАР).
Итальянская военная разведка, фактически осуществлявшая функции основной спецслужбы страны, в соответствии с этим соглашением предоставляла сведения ЦРУ, тогда как американская спецслужба получала возможность и право инструктировать СИФАР в направлении организации контрразведывательной деятельность на территории Италии.
Именно ЦРУ «давало добро» на назначение конкретных генералов и старших офицеров на руководящие должности в системе итальянских спецслужб. Перед итальянской контрразведкой ставилась основная задача – не допустить победы коммунистической партии в стране любыми способами, в том числе посредством осуществления диверсий и террористических актов против левых движений, а также провокаций, в которых общество могло бы обвинить коммунистов и другие левые организации.
Идеальной силой для осуществления провокаций были, естественно, неофашисты. Многие из них следовали тактике так называемой инфильтрации – проникновения в ряды левых и леворадикальных организаций под видом коммунистов, социалистов, анархистов. Имели место даже случаи целенаправленного создания неофашистами псевдолевых организаций, которые существовали под коммунистическими и анархистскими вывесками, но при этом действовали в интересах ультраправых и стоящих за ними секретных служб.
Начиная с конца 1950-х – начала 1960-х гг. итальянская военная разведка СИФАР воспользовалась инструкцией ЦРУ по созданию т.н. «команд действия». Из числа радикально настроенных ультраправых и платных провокаторов создавались специальные группы, занимавшиеся нападениями на штабы политических партий, административные учреждения, всевозможными преступными действиями. При этом основной задачей «команд действия» становилась выдача совершаемых ими действий за деятельность левых и леворадикальных организаций. Подразумевалось, что олицетворение коммунистов с погромщиками и преступниками будет способствовать потере авторитета компартии среди широких слоев итальянского населения. Численность участников подобных групп только по имеющимся в распоряжении современных историков данным составляла не менее двух тысяч человек – преступников и диверсантов, способных к любым провокационным действиям.
Другим проектом СИФАР в рамках операции «Гладио» было создание сети подпольных групп боевиков из числа бывших военнослужащих армии, морской пехоты, корпуса карабинеров, а также полицейских и спецслужбистов. Подпольные группы создавали схроны с оружием по всей территории Италии, усиленно тренировались, будучи готовыми в случае победы коммунистической партии на выборах немедленно совершить вооруженный мятеж. Поскольку коммунистическая партия действительно обладала в Италии очень большим политическим влиянием, в создание, подготовку и обеспечение подпольных групп «гладиаторов» вкладывались серьезные финансовые средства.
На Юге Италии, где традиционно были сильны позиции сицилийской и калабрийской мафии, американские и итальянские спецслужбы делали ставки не столько на ультраправых, сколько на мафиозные структуры. Предполагалось в случае поступления соответствующего приказа расправляться с коммунистами и другими левыми с помощью боевиков мафии. Показательно, что в конце 1940-х годов, когда еще были неясны перспективы дальнейшего политического развития Италии и был крайне высок риск прихода к власти коммунистической оппозиции, на Сицилии и в Южной Италии мафия осуществляла вооруженный террор против коммунистов – разумеется, по прямой наводке спецслужб. Несколько десятков человек погибло во время расстрела бойцами мафиозной группировки первомайской демонстрации в Портелла-делла-Джинестре в 1947 году. И это была далеко не единственная акция мафии по устрашению левых активистов. Следует отметить, что для многих руководителей мафиозных группировок также были характерны антикоммунистические взгляды, поскольку в случае прихода к власти левых партий боссы мафии опасались ее постепенного уничтожения.
В Северной Италии, где находились промышленно развитые регионы страны и был многочислен рабочий класс, левые, в первую очередь коммунисты, имели гораздо более прочные позиции, чем на Юге. С другой стороны, здесь не существовало серьезных мафиозных структур уровня сицилийской или калабрийской мафии, поэтому в Милане или Турине спецслужбы ставили на ультраправых. Крупнейшей праворадикальной организацией Италии стало Итальянское социальное движение, фактически имевшее неофашистский характер, но поддерживавшее Христианско-демократическую партию. Христианские демократы как консервативная политическая сила выступали в тот период основной политической «крышей» неофашистов.
Разумеется, они напрямую не поддерживали Итальянское социальное движение и близкие к нему группировки, дистанцировались от чрезмерно радикальных правых, но с другой стороны именно действующие политики из ХДП благословляли итальянские спецслужбы на проведение кровавых провокаций, формирование диверсионных и провокационных групп, прикрывали ультраправых активистов, совершающих преступления.
Итальянское социальное движение стояло на националистических и антикоммунистических принципов. Его появление в 1946 году было связано с объединением нескольких профашистских политических группировок, возникших, в свою очередь, на базе остатков муссолиниевской фашистской партии. Возглавивший ИСД в 1954 году Артуро Микелини придерживался проамериканских позиций, выступая за сотрудничество с НАТО в борьбе против единого врага – коммунистической партии и стоявшего за ней Советского Союза. В свою очередь, позиции Микелини вызывали недовольство более радикальной части ИСД – национал-революционеров, которые выступали не только с антикоммунистических, но и с антилиберальных и антиамериканских позиций.
Хотя национал-революционная фракция ИСД сначала выступала против ориентации партии на сотрудничество с НАТО, в конечном итоге антикоммунизм национал-революционеров победил их антиамериканизм. По крайней мере, последний отошел на второстепенные позиции и возникшие на базе национал-революционного крыла ИСД ультраправые группировки превратились в одно из основных орудий итальянских (а следовательно и американских) спецслужб в борьбе с левой оппозицией.
Наследники дуче
У истоков радикального неофашизма в послевоенной Италии стояло несколько человек. В первую очередь, это был Джорджио Альмиранте (1914-1988) – журналист, бывший лейтенант фашистской Национальной республиканской гвардии, участник Второй мировой войны, после ее окончания некоторое время возглавлявший ИСД. Показательно, что Альмиранте, бывший сторонником курса на радикализацию Итальянского социального движения, придерживался либеральных взглядов в экономике, в частности выступал против национализации энергетического комплекса.
Стефано Делле Кьяйе (род.1936) возглавил Национальный авангард – самый крупный и известный откол от Итальянского социального движения, стоявший на радикальных позициях и придерживавшийся более ортодоксальной фашистской идеологии.
- Стефано Делле Кьяйе
Вместе с тем, именно боевики Национального авангарда стали основным боевым ядром антикоммунистического террора в Италии в 1960-е – 1970-е годы. В частности, Национальный авангард организовывал многочисленные нападения на коммунистические демонстрации, штаб-квартиры коммунистической партии в регионах, покушения на активистов компартии. Делле Кьяйе принимал участие в подготовке военного заговора «Розы ветров», будучи руководителем уличных групп, на которые возлагалась задача организации массовых беспорядков в итальянских городах. Надо отметить, что в конечном итоге Делле Кьяйе все же был вынужден перебраться в Испанию, где тогда еще находился у власти генерал Франко, а позже – в Латинскую Америку.
Показательно, что представителями итальянского ультраправого движения неоднократно предпринимались попытки инфильтрации в левую среду, в том числе вполне успешные. Некоторые из итальянских неофашистов занимались инфильтрацией всю жизнь, скажем так, на профессиональном уровне, пытаясь совместить фашистскую и левацкую идеологию (что-то подобное мы увидим в деятельности «Правого сектора» и «Автономного Опира» в постсоветской Украине).
Марио Мерлино (р.1944), друг и соратник Делле Кьяйе по Национальному авангарду, всю жизнь пытался синтезировать анархистскую и фашистскую идеологию – как в теории, так и на практике, стремясь привлечь в ряды неофашистов анархиствующую молодежь, симпатизирующую левым. Он умудрялся одновременно состоять в «клубе Бакунина», организованном анархистами, и посещать Грецию в годы правления «черных полковников», чтобы перенять «передовой», по его мнению, опыт организации государственного управления. Вплоть до настоящего времени он активно проявляет себя в интеллектуальной и политической жизни Италии, выступает с политическими заявлениями. Одно из его последних появлений на свет было связано с выступлением по Украине, в котором он поддержал «Правый сектор» и других украинских ультраправых.
Князь Валерио Юнио Боргезе (1906-1974) был выходцем из очень известной аристократической семьи, офицером-подводником, в годы Второй мировой командовавшим подводной лодкой, а затем – Десятой флотилией, предназначенной для осуществления морских диверсий. Именно Боргезе руководил деятельностью «военного крыла» итальянских ультраправых, в том числе подготовкой диверсионных групп и террористических актов против коммунистической оппозиции. После неудачного военного переворота в 1970 году Боргезе эмигрировал в Испанию.
- князь Боргезе
Но подлинным «теневым директором» итальянского неофашизма, осуществляющим координацию действий ультраправых организаций в интересах ЦРУ США, многие средства массовой информации и историки называли Личо Джелли (р.1919). Этот человек, со стандартной биографией итальянского правого – участием в муссолиниевской фашистской партии и Республике Сало в годы Второй мировой войны, неофашистском движении в послевоенный период, был богатым предпринимателем, но кроме того – руководителем итальянской масонской ложи П-2.
Когда в 1981 году в итальянскую прессу попал список членов ложи, возглавлявшейся Личо Джелли, разгорелся настоящий скандал. Оказалось, что среди масонов числились не только депутаты парламента, но и высшие офицеры вооруженных сил и правоохранительных органов, включая начальника генерального штаба адмирала Торризи, директора военной разведки СИСМИ генерала Джузеппе Сановито, прокурора Рима Кармелло, а также 10 генералов корпуса карабинеров (аналог внутренних войск), 7 генералов финансовой гвардии, 6 адмиралов военно-морского флота. Фактически ложа была способна контролировать деятельность итальянских вооруженных сил и спецслужб, направляя ее в своих интересах. Нет никакого сомнения в том, что ложа Личо Джелли тесно сотрудничала не только с ультраправыми и итальянской мафией, но и с американскими спецслужбами.
Можно утверждать, что именно на совести всех деятелей ультраправых организаций, их покровителей из итальянских спецслужб и полиции, и, прежде всего, американской разведки, лежит ответственность за «свинцовые семидесятые» - волну террора и насилия на территории Италии в 1970-е годы, стоившую жизни сотням, если не тысячам, людей, в том числе и не имевшим отношения к политической деятельности или службе в силовых структурах.
- масон Личо Джелли
12 декабря 1969 года прогремел взрыв на пьяцца Фонтана в Милане, оказавшийся одним из звеньев цепочки терактов – взрывы прогремели также в Риме – у мемориала Неизвестному солдату и в подземном переходе. Жертвами терактов стали 17 человек, а полиция, как и предполагали ультраправые, обвинила в произошедшем анархистов. Арестованный анархист Пинелли в результате допроса был убит («погиб» по официальной версии). Однако впоследствии было выяснено, что анархисты и вообще левые не имели отношения к террористическим актам в Милане и Риме. Стали подозревать неофашистов – лидера группы «Духовное превосходство» Франко Фреда, его помощника Джованни Вентура, члена Национального авангарда Марио Мерлино, а в общем руководстве терактом обвинили Валерио Боргезе. Впрочем, обвинения так и остались недоказанными, и кто в действительности стоял за терактами 12 декабря официально неизвестно и по сей день.
Взрыв на пьяцца Фонтана открыл полосу террора, захлестнувшую все 1970-е годы. На 8 декабря 1970 года планировался военный переворот, во главе которого стоял Валерио Боргезе. Однако, в самый последний момент Боргезе отказался от идеи переворота и эмигрировал в Испанию. Существует версия, что в рамках концепции «Гладио» была важна именно подготовка к перевороту как репетиция, смотр сил, находящихся в случае обострения ситуации в стране в распоряжении диверсионной сети. Но приход к власти ультраправых посредством переворота не планировался и именно поэтому в самый последний момент американская разведка через итальянские спецслужбы дала отмашку организаторам заговора.
Не меньший накал террористической активности, чем ультраправые, в Италии 1970-х годов демонстрировали и леворадикальные группировки, в первую очередь – Красные бригады. Остается только гадать, действовали ли бригадисты исключительно в соответствии с собственными радикально-коммунистическими (маоистскими) убеждениями, или же были спровоцированы внедренными агентами.
В любом случае, деятельность левоэкстремистских группировок, направленная на рост террористической активности, убийства политических деятелей, скорее играла на руку тем политическим силам, которые были заинтересованы в снижении популярности коммунистической партии, ухудшении отношений с Советским Союзом. Наиболее ярко это просматривается в убийстве итальянского политика из Христианско-демократической партии Альдо Моро, после которого начала сокращаться популярность коммунистической партии в Италии, ужесточилось законодательство, активизировалась деятельность полиции и спецслужб в направлении ограничения личных свобод итальянцев, запрета деятельности некоторых леворадикальных организаций.
«Черные полковники»
Еще более серьезную роль, чем в Италии, план «Гладио» играл в Греции, которая также считалась одним из оплотов коммунистического движения в Южной Европе. Ситуация в Греции усугублялась тем, что в отличие от Италии, Греция географически находилась в непосредственной близости от «социалистического блока», будучи практически со всех сторон окруженной социалистическими государствами. В Греции, как и в Италии, в годы Второй мировой войны было очень сильное партизанское движение, вдохновляемое коммунистической партией. В 1944-1949 гг., на протяжении пяти лет, в Греции шла гражданская война между коммунистами и их противниками из числа правых и монархистов. После поражения коммунистов, которым не оказали должной поддержки СССР и его союзники, компартия была запрещена, но продолжила деятельность в подполье.
Естественно, что командование НАТО, руководство американских и английских секретных служб рассматривали Грецию как наиболее уязвимую для советской экспансии страну в Южной Европе. При этом, Греция была важным звеном в цепочке «полосы сдерживания», которую США и Великобритания образовали из агрессивно настроенных по отношению к СССР и коммунизму государств по периметру западных границ социалистического блока (шахский Иран – Турция – Греция – ФРГ -Норвегия). Потеря Греции означала бы для США и НАТО потерю всего Балканского полуострова и контроля над Эгейским морем. Поэтому в Греции также было решено создать мощное и разветвленное ультраправое движение как компонент единой диверсионной сети, ориентированной на противодействие советской экспансии.
В отличие от Италии, военный переворот в Греции был доведен до конца и завершился приходом к власти в 1967 году режима «черных полковников», ультраправого по своей сути и вошедшего в историю благодаря репрессиям и практически официальной поддержке неонацизма и неофашизма. Заговором армейских офицеров, захвативших с помощью подразделений парашютистов власть в стране, руководили бригадный генерал Стилианос Паттакос, полковник Георгиос Пападопулос, подполковники Димитриос Иоаннидис и Костас Асланидис. На протяжении семи лет, до 1974 года, «черные полковники» сохраняли в Греции ультраправую диктатуру. Против коммунистов, анархистов и вообще людей, сочувствующих левым взглядам, проводились политические репрессии.
- полковник Георгиос Пападопулос
В то же время, у хунты «черных полковников» не было внятной политической идеологии, что существенно ослабляло ее социальную поддержку в обществе. Выступая против коммунизма, хунта «черных полковников» приписывала к нему и все прочие проявления современного общества, чуждые консервативным настроениям греческих военных, в том числе молодежную моду, рок-музыку, атеизм, свободные отношения полов и т.д. Соединенные Штаты в случае Греции предпочли закрыть глаза на откровенные нарушения парламентской демократии, стражем которой США себя объявляло в случае прихода к власти левых. Поскольку «черные полковники» были крайними антикоммунистами, они устраивали американское руководство и спецслужбы в качестве руководителей страны. В свою очередь, деятельность «черных полковников» способствовала распространению в Греции леворадикальных и антиамериканских настроений, которые остаются на пике популярности в стране и в настоящее время.
«Гладио» после Советского Союза: а был ли роспуск?
В средствах массовой информации начиная с 1990 года постепенно появляются материалы о деятельности сети «Гладио», которые до сих пор носят крайне отрывочный характер. Многие исследователи этой секретной сети считают, что процесс «перестройки» в СССР и последующая суверенизация России и других бывших советских республик катализировал постепенный отказ США и НАТО от плана «Гладио». Подразумевается, что структуры «Гладио» в большинстве европейских государств после 1991 года оказались распущенными. Однако политические события последних лет – на Ближнем Востоке, на Украине, в Северной Африке – заставляют нас усомниться в самой возможности отказа американских и английских спецслужб от плана «Гладио».
В частности, деятельность неонацистских организаций на Украине во все постсоветские годы фактически является классической схемой реализации проекта «Гладио». При негласной поддержке спецслужб и с ведома американской разведки создаются ультраправые организации, активисты которых проводят время в оттачивании своего боевого мастерства как диверсантов, уличных бойцов, террористов. Естественно, что оперативное прикрытие, финансирование, организацию подобных тренировочных лагерей осуществляют спецслужбы или подконтрольные им структуры. Ведь в противном случае организаторы и участники подобных формирований должны были сесть в тюрьму по уголовным статьям и на большие сроки задолго до того, как им представилась возможность проявить себя на киевском Евромайдане и в последующих трагических событиях.
- украинские неонацисты
Суть подобной поддержки праворадикальных группировок со стороны контролируемых американской разведкой спецслужб заключается в том, что таким образом формируется подготовленный и, что еще важнее, идеологически мотивированный вооруженный резерв, который может быть использован в нужное время в интересах Соединенных Штатов и ее сателлитов. И если надежность армейских или полицейских подразделений остается под вопросом даже в случае продажности их начальников, то идеологически мотивированные бойцы – фанатики праворадикальных или фундаменталистских организаций могут быть использованы практически без опасений возможного их отказа от проводимых действий.
В «час Икс» праворадикальные группировки оказываются наиболее подготовленной и обученной силой, способной действовать в экстремальных условиях. События на Майдане показали, что в случае предательства части элиты страны, мягкотелости руководителей государства и силовых структур, сценарий захвата власти проамериканскими политическими силами, опирающимися на боевые отряды неонацистов, становится вполне реальным.
Кстати, практически все итальянские деятели неофашистского движения «свинцовых семидесятых», дожившие до настоящего времени, высказались в поддержку украинского ультраправого движения, играющего ключевую роль в событиях зимы 2013-2014 и весны-лета 2014 гг. на территории постсоветской Украины. Если учитывать, что структуры украинских националистов на протяжении всей послевоенной истории создавались и поддерживались американской и английской разведками, то очевидна не только идеологическая, но и непосредственная, так скажем, физическая преемственность подконтрольных США итальянских неонацистов или украинских бандеровцев первых послевоенных десятилетий с их единомышленниками начала XXI века.
Поскольку кольцо вокруг России существенно сжалось и сдвинулось на восток за двадцать постсоветских лет, структуры «Гладио», как мы можем предполагать, переходят на территорию бывших союзных республик. В Украине, отчасти – в Белоруссии, Молдове роль местной поддержки и костяка диверсионных групп играют ультраправые организации, также как и их идейные родственники в Италии или Греции до сих пор сохраняющие пещерный антикоммунизм и русофобию. Идеологические конструкты всех подобных организаций построены исключительно на ненависти к России, для оправдания которой может использоваться любая фразеология – от социальной и демократической до нацистской и расистской.
В Средней Азии, на Северном Кавказе аналогичную роль, по образцу Ближнего Востока и Северной Африки, играют религиозно-фундаменталистские организации, также действующие по схеме «военное обучение и подготовка боевиков – распространение своих идей в обществе с помощью социальных сетей и массовой пропаганды – организация диверсий и террористических актов – захват власти или начало гражданской войны с помощью части чиновников – предателей). Не исключено, что попытка использования подобного сценария будет иметь место и на территории современной России.
Поэтому когда в Восточной и Центральной Европе в 1930-е годы стали утверждаться тоталитарные режимы с нацистской идеологией, западные державы этому, в принципе, не противились. Германские, румынские, венгерские, польские националисты рассматривались как своего рода пушечное мясо, которое можно направить против советского государства, уничтожив его чужими руками. Гитлер, несколько спутал англо-американские планы, ввязавшись в войну не только против СССР, но и против США и Великобритании.
Однако уже в ходе Второй мировой войны английские и американские спецслужбы начали разрабатывать план действий против советского государства в случае победы последнего над гитлеровской Германией. Значительная роль в реализации этой стратегии отводилась националистическим организациям и движениям стран Восточной и Южной Европы, а также национальных республик Советского Союза. Предполагалось, что в случае разгрома гитлеровской Германии именно они возьмут на себя задачи по противодействию советскому государству.
Собственно, так и получилось – не без помощи англо-американских спецслужб украинские бандеровцы, литовские «лесные братья» и другие националисты союзных республик вели еще лет десять после победы в Великой Отечественной войне подрывную деятельность против советской власти, в некоторых регионах фактически имевшую вид партизанско-диверсионной войны против как советских войск и партийно-государственного аппарата, так и мирного населения.
Опасаясь советской военно-политической экспансии, английские и американские спецслужбы приступили к формированию сети диверсионных подпольных организаций и групп, ориентированных на подрывную деятельность против советского государства и его союзников. Так появились так называемые «stay behind» - «оставленные позади», то есть – диверсанты, призванные действовать в тылу в случае вторжения советских войск в страны Западной Европы или прихода к власти в последних коммунистических и просоветских режимов.
Их основой стали бывшие военнослужащие и сотрудники спецслужб Германии, Италии и других побежденных государств, завербованные американской и английской разведками в период оккупации, а также активисты ультраправых реваншистских организаций, которые спустя буквально год-два после победы 1945 года стали в изобилии появляться в Германии, Италии и ряде других государств. Среди части населения этих государств, в первую очередь разделявшей антикоммунистические убеждения, утвердились смешанные реваншистско-советофобские настроения. С одной стороны, европейские ультраправые жаждали вернуть политические позиции в своих странах, с другой – раздували истерию в обществе по поводу возможного продолжения советской экспансии в Западную Европу. Этими настроениями умело воспользовались английские и американские спецслужбы, оказывавшие на протяжении всего послевоенного времени определенную поддержку европейским антисоветским и ультраправым организациям.
Вплоть до настоящего времени история европейской диверсионной сети, организованной и спонсируемой англо-американскими спецслужбами, остается крайне малоизученной. Лишь отдельные отрывочные сведения, основанные на журналистских расследованиях, изысканиях нескольких историков, стали достоянием общественности. И то, в основном, благодаря тем скандалам, которые с этой диверсионной сетью оказались связанными. А это – террористические акты, диверсии, политические убийства в послевоенной Европе.
Гладиаторы на исторической родине
Наиболее освещена деятельность секретной антисоветской сети в Италии. Накал политической борьбы между коммунистами и ультраправыми в послевоенной Италии был таков, что оставить деятельность диверсионной сети в полной тайне не представлялось возможным. Ультраправые и ультралевые пролили в послевоенной Италии столько крови, что неизбежным стало доскональное расследование их деятельности, которое и вывело судей и следователей на тайные схемы организации и финансирования диверсионной сети.
В 1990 году Джулио Андреотти – тогдашний премьер-министр Италии, в прошлом, начиная с 1959 года, руководивший министерством обороны, затем – советом министров, затем – министерством внутренних дел и министерством иностранных дел страны, был вынужден дать свидетельские показания суду, благодаря которым мир и узнал о деятельности диверсионной сети, носившей в Италии секретное название «Гладио».
Специфика политической ситуации в послевоенной Италии характеризовалась нестабильностью, детерминированной с одной стороны социально-экономическим неблагополучием страны по сравнению с другими государствами Запада, а с другой стороны – растущей популярностью коммунистической партии и левых политических идеологий, что вызывало закономерное противодействие ультраправых сил, также обладавших сильными позициями в итальянском обществе. Политическая нестабильность усугублялась коррумпированностью государственного аппарата и правоохранительных органов, мощностью и влиянием криминальных структур – т.н. «мафии», а также разветвленностью взаимных связей спецслужб, полиции, армии, мафии, ультраправых организаций и политических партий консервативной ориентации.
Поскольку Италия, где были сильны традиции левого движения, обладали значительной популярностью в массах коммунистические и анархистские взгляды, рассматривалась американскими и английскими политиками как страна с крайне благоприятным для коммунистической экспансии политическим климатом, именно здесь было решено формировать одни из первых подразделений диверсионной сети «Гладио». Их костяком первоначально стали бывшие активисты фашистской партии Муссолини, работники спецслужб и полиции, обладающие соответствующим опытом и придерживающиеся крайне правых убеждений. Поскольку Италия входила в зону ответственности «союзников» и освобождалась английскими, американскими и французскими войсками, в конце Второй мировой войны западные державы получили большие возможности для выстраивания политической системы в освобожденной Италии и использования в своих интересах остатков фашистской партии, государственного и полицейского аппарата.
Многочисленные неофашистские организации, возникшие в Италии вскоре после окончания Второй мировой войны, в значительной степени создавались при непосредственной поддержке силовых структур страны, в которых сохранили свои должности или получили новые многие офицеры и генералы, служившие при Муссолини. В частности, снабжение ультраправых оружием, подготовка боевиков, оперативное прикрытие – все это осуществлялось силами сочувствующих офицеров спецслужб и полиции.
Но фактически за деятельностью итальянских спецслужб, курирующих ультраправые организации, стояло Центральное разведывательное управление США. Вступление Италии в НАТО означало повышение влияния американских спецслужб. В частности, особое соглашение предусматривало взаимодействие между Центральным разведывательным управлением США и Разведывательной службой Министерства обороны Италии (СИФАР).
Итальянская военная разведка, фактически осуществлявшая функции основной спецслужбы страны, в соответствии с этим соглашением предоставляла сведения ЦРУ, тогда как американская спецслужба получала возможность и право инструктировать СИФАР в направлении организации контрразведывательной деятельность на территории Италии.
Именно ЦРУ «давало добро» на назначение конкретных генералов и старших офицеров на руководящие должности в системе итальянских спецслужб. Перед итальянской контрразведкой ставилась основная задача – не допустить победы коммунистической партии в стране любыми способами, в том числе посредством осуществления диверсий и террористических актов против левых движений, а также провокаций, в которых общество могло бы обвинить коммунистов и другие левые организации.
Идеальной силой для осуществления провокаций были, естественно, неофашисты. Многие из них следовали тактике так называемой инфильтрации – проникновения в ряды левых и леворадикальных организаций под видом коммунистов, социалистов, анархистов. Имели место даже случаи целенаправленного создания неофашистами псевдолевых организаций, которые существовали под коммунистическими и анархистскими вывесками, но при этом действовали в интересах ультраправых и стоящих за ними секретных служб.
Начиная с конца 1950-х – начала 1960-х гг. итальянская военная разведка СИФАР воспользовалась инструкцией ЦРУ по созданию т.н. «команд действия». Из числа радикально настроенных ультраправых и платных провокаторов создавались специальные группы, занимавшиеся нападениями на штабы политических партий, административные учреждения, всевозможными преступными действиями. При этом основной задачей «команд действия» становилась выдача совершаемых ими действий за деятельность левых и леворадикальных организаций. Подразумевалось, что олицетворение коммунистов с погромщиками и преступниками будет способствовать потере авторитета компартии среди широких слоев итальянского населения. Численность участников подобных групп только по имеющимся в распоряжении современных историков данным составляла не менее двух тысяч человек – преступников и диверсантов, способных к любым провокационным действиям.
Другим проектом СИФАР в рамках операции «Гладио» было создание сети подпольных групп боевиков из числа бывших военнослужащих армии, морской пехоты, корпуса карабинеров, а также полицейских и спецслужбистов. Подпольные группы создавали схроны с оружием по всей территории Италии, усиленно тренировались, будучи готовыми в случае победы коммунистической партии на выборах немедленно совершить вооруженный мятеж. Поскольку коммунистическая партия действительно обладала в Италии очень большим политическим влиянием, в создание, подготовку и обеспечение подпольных групп «гладиаторов» вкладывались серьезные финансовые средства.
На Юге Италии, где традиционно были сильны позиции сицилийской и калабрийской мафии, американские и итальянские спецслужбы делали ставки не столько на ультраправых, сколько на мафиозные структуры. Предполагалось в случае поступления соответствующего приказа расправляться с коммунистами и другими левыми с помощью боевиков мафии. Показательно, что в конце 1940-х годов, когда еще были неясны перспективы дальнейшего политического развития Италии и был крайне высок риск прихода к власти коммунистической оппозиции, на Сицилии и в Южной Италии мафия осуществляла вооруженный террор против коммунистов – разумеется, по прямой наводке спецслужб. Несколько десятков человек погибло во время расстрела бойцами мафиозной группировки первомайской демонстрации в Портелла-делла-Джинестре в 1947 году. И это была далеко не единственная акция мафии по устрашению левых активистов. Следует отметить, что для многих руководителей мафиозных группировок также были характерны антикоммунистические взгляды, поскольку в случае прихода к власти левых партий боссы мафии опасались ее постепенного уничтожения.
В Северной Италии, где находились промышленно развитые регионы страны и был многочислен рабочий класс, левые, в первую очередь коммунисты, имели гораздо более прочные позиции, чем на Юге. С другой стороны, здесь не существовало серьезных мафиозных структур уровня сицилийской или калабрийской мафии, поэтому в Милане или Турине спецслужбы ставили на ультраправых. Крупнейшей праворадикальной организацией Италии стало Итальянское социальное движение, фактически имевшее неофашистский характер, но поддерживавшее Христианско-демократическую партию. Христианские демократы как консервативная политическая сила выступали в тот период основной политической «крышей» неофашистов.
Разумеется, они напрямую не поддерживали Итальянское социальное движение и близкие к нему группировки, дистанцировались от чрезмерно радикальных правых, но с другой стороны именно действующие политики из ХДП благословляли итальянские спецслужбы на проведение кровавых провокаций, формирование диверсионных и провокационных групп, прикрывали ультраправых активистов, совершающих преступления.
Итальянское социальное движение стояло на националистических и антикоммунистических принципов. Его появление в 1946 году было связано с объединением нескольких профашистских политических группировок, возникших, в свою очередь, на базе остатков муссолиниевской фашистской партии. Возглавивший ИСД в 1954 году Артуро Микелини придерживался проамериканских позиций, выступая за сотрудничество с НАТО в борьбе против единого врага – коммунистической партии и стоявшего за ней Советского Союза. В свою очередь, позиции Микелини вызывали недовольство более радикальной части ИСД – национал-революционеров, которые выступали не только с антикоммунистических, но и с антилиберальных и антиамериканских позиций.
Хотя национал-революционная фракция ИСД сначала выступала против ориентации партии на сотрудничество с НАТО, в конечном итоге антикоммунизм национал-революционеров победил их антиамериканизм. По крайней мере, последний отошел на второстепенные позиции и возникшие на базе национал-революционного крыла ИСД ультраправые группировки превратились в одно из основных орудий итальянских (а следовательно и американских) спецслужб в борьбе с левой оппозицией.
Наследники дуче
У истоков радикального неофашизма в послевоенной Италии стояло несколько человек. В первую очередь, это был Джорджио Альмиранте (1914-1988) – журналист, бывший лейтенант фашистской Национальной республиканской гвардии, участник Второй мировой войны, после ее окончания некоторое время возглавлявший ИСД. Показательно, что Альмиранте, бывший сторонником курса на радикализацию Итальянского социального движения, придерживался либеральных взглядов в экономике, в частности выступал против национализации энергетического комплекса.
Стефано Делле Кьяйе (род.1936) возглавил Национальный авангард – самый крупный и известный откол от Итальянского социального движения, стоявший на радикальных позициях и придерживавшийся более ортодоксальной фашистской идеологии.
Вместе с тем, именно боевики Национального авангарда стали основным боевым ядром антикоммунистического террора в Италии в 1960-е – 1970-е годы. В частности, Национальный авангард организовывал многочисленные нападения на коммунистические демонстрации, штаб-квартиры коммунистической партии в регионах, покушения на активистов компартии. Делле Кьяйе принимал участие в подготовке военного заговора «Розы ветров», будучи руководителем уличных групп, на которые возлагалась задача организации массовых беспорядков в итальянских городах. Надо отметить, что в конечном итоге Делле Кьяйе все же был вынужден перебраться в Испанию, где тогда еще находился у власти генерал Франко, а позже – в Латинскую Америку.
Показательно, что представителями итальянского ультраправого движения неоднократно предпринимались попытки инфильтрации в левую среду, в том числе вполне успешные. Некоторые из итальянских неофашистов занимались инфильтрацией всю жизнь, скажем так, на профессиональном уровне, пытаясь совместить фашистскую и левацкую идеологию (что-то подобное мы увидим в деятельности «Правого сектора» и «Автономного Опира» в постсоветской Украине).
Марио Мерлино (р.1944), друг и соратник Делле Кьяйе по Национальному авангарду, всю жизнь пытался синтезировать анархистскую и фашистскую идеологию – как в теории, так и на практике, стремясь привлечь в ряды неофашистов анархиствующую молодежь, симпатизирующую левым. Он умудрялся одновременно состоять в «клубе Бакунина», организованном анархистами, и посещать Грецию в годы правления «черных полковников», чтобы перенять «передовой», по его мнению, опыт организации государственного управления. Вплоть до настоящего времени он активно проявляет себя в интеллектуальной и политической жизни Италии, выступает с политическими заявлениями. Одно из его последних появлений на свет было связано с выступлением по Украине, в котором он поддержал «Правый сектор» и других украинских ультраправых.
Князь Валерио Юнио Боргезе (1906-1974) был выходцем из очень известной аристократической семьи, офицером-подводником, в годы Второй мировой командовавшим подводной лодкой, а затем – Десятой флотилией, предназначенной для осуществления морских диверсий. Именно Боргезе руководил деятельностью «военного крыла» итальянских ультраправых, в том числе подготовкой диверсионных групп и террористических актов против коммунистической оппозиции. После неудачного военного переворота в 1970 году Боргезе эмигрировал в Испанию.
Но подлинным «теневым директором» итальянского неофашизма, осуществляющим координацию действий ультраправых организаций в интересах ЦРУ США, многие средства массовой информации и историки называли Личо Джелли (р.1919). Этот человек, со стандартной биографией итальянского правого – участием в муссолиниевской фашистской партии и Республике Сало в годы Второй мировой войны, неофашистском движении в послевоенный период, был богатым предпринимателем, но кроме того – руководителем итальянской масонской ложи П-2.
Когда в 1981 году в итальянскую прессу попал список членов ложи, возглавлявшейся Личо Джелли, разгорелся настоящий скандал. Оказалось, что среди масонов числились не только депутаты парламента, но и высшие офицеры вооруженных сил и правоохранительных органов, включая начальника генерального штаба адмирала Торризи, директора военной разведки СИСМИ генерала Джузеппе Сановито, прокурора Рима Кармелло, а также 10 генералов корпуса карабинеров (аналог внутренних войск), 7 генералов финансовой гвардии, 6 адмиралов военно-морского флота. Фактически ложа была способна контролировать деятельность итальянских вооруженных сил и спецслужб, направляя ее в своих интересах. Нет никакого сомнения в том, что ложа Личо Джелли тесно сотрудничала не только с ультраправыми и итальянской мафией, но и с американскими спецслужбами.
Можно утверждать, что именно на совести всех деятелей ультраправых организаций, их покровителей из итальянских спецслужб и полиции, и, прежде всего, американской разведки, лежит ответственность за «свинцовые семидесятые» - волну террора и насилия на территории Италии в 1970-е годы, стоившую жизни сотням, если не тысячам, людей, в том числе и не имевшим отношения к политической деятельности или службе в силовых структурах.
12 декабря 1969 года прогремел взрыв на пьяцца Фонтана в Милане, оказавшийся одним из звеньев цепочки терактов – взрывы прогремели также в Риме – у мемориала Неизвестному солдату и в подземном переходе. Жертвами терактов стали 17 человек, а полиция, как и предполагали ультраправые, обвинила в произошедшем анархистов. Арестованный анархист Пинелли в результате допроса был убит («погиб» по официальной версии). Однако впоследствии было выяснено, что анархисты и вообще левые не имели отношения к террористическим актам в Милане и Риме. Стали подозревать неофашистов – лидера группы «Духовное превосходство» Франко Фреда, его помощника Джованни Вентура, члена Национального авангарда Марио Мерлино, а в общем руководстве терактом обвинили Валерио Боргезе. Впрочем, обвинения так и остались недоказанными, и кто в действительности стоял за терактами 12 декабря официально неизвестно и по сей день.
Взрыв на пьяцца Фонтана открыл полосу террора, захлестнувшую все 1970-е годы. На 8 декабря 1970 года планировался военный переворот, во главе которого стоял Валерио Боргезе. Однако, в самый последний момент Боргезе отказался от идеи переворота и эмигрировал в Испанию. Существует версия, что в рамках концепции «Гладио» была важна именно подготовка к перевороту как репетиция, смотр сил, находящихся в случае обострения ситуации в стране в распоряжении диверсионной сети. Но приход к власти ультраправых посредством переворота не планировался и именно поэтому в самый последний момент американская разведка через итальянские спецслужбы дала отмашку организаторам заговора.
Не меньший накал террористической активности, чем ультраправые, в Италии 1970-х годов демонстрировали и леворадикальные группировки, в первую очередь – Красные бригады. Остается только гадать, действовали ли бригадисты исключительно в соответствии с собственными радикально-коммунистическими (маоистскими) убеждениями, или же были спровоцированы внедренными агентами.
В любом случае, деятельность левоэкстремистских группировок, направленная на рост террористической активности, убийства политических деятелей, скорее играла на руку тем политическим силам, которые были заинтересованы в снижении популярности коммунистической партии, ухудшении отношений с Советским Союзом. Наиболее ярко это просматривается в убийстве итальянского политика из Христианско-демократической партии Альдо Моро, после которого начала сокращаться популярность коммунистической партии в Италии, ужесточилось законодательство, активизировалась деятельность полиции и спецслужб в направлении ограничения личных свобод итальянцев, запрета деятельности некоторых леворадикальных организаций.
«Черные полковники»
Еще более серьезную роль, чем в Италии, план «Гладио» играл в Греции, которая также считалась одним из оплотов коммунистического движения в Южной Европе. Ситуация в Греции усугублялась тем, что в отличие от Италии, Греция географически находилась в непосредственной близости от «социалистического блока», будучи практически со всех сторон окруженной социалистическими государствами. В Греции, как и в Италии, в годы Второй мировой войны было очень сильное партизанское движение, вдохновляемое коммунистической партией. В 1944-1949 гг., на протяжении пяти лет, в Греции шла гражданская война между коммунистами и их противниками из числа правых и монархистов. После поражения коммунистов, которым не оказали должной поддержки СССР и его союзники, компартия была запрещена, но продолжила деятельность в подполье.
Естественно, что командование НАТО, руководство американских и английских секретных служб рассматривали Грецию как наиболее уязвимую для советской экспансии страну в Южной Европе. При этом, Греция была важным звеном в цепочке «полосы сдерживания», которую США и Великобритания образовали из агрессивно настроенных по отношению к СССР и коммунизму государств по периметру западных границ социалистического блока (шахский Иран – Турция – Греция – ФРГ -Норвегия). Потеря Греции означала бы для США и НАТО потерю всего Балканского полуострова и контроля над Эгейским морем. Поэтому в Греции также было решено создать мощное и разветвленное ультраправое движение как компонент единой диверсионной сети, ориентированной на противодействие советской экспансии.
В отличие от Италии, военный переворот в Греции был доведен до конца и завершился приходом к власти в 1967 году режима «черных полковников», ультраправого по своей сути и вошедшего в историю благодаря репрессиям и практически официальной поддержке неонацизма и неофашизма. Заговором армейских офицеров, захвативших с помощью подразделений парашютистов власть в стране, руководили бригадный генерал Стилианос Паттакос, полковник Георгиос Пападопулос, подполковники Димитриос Иоаннидис и Костас Асланидис. На протяжении семи лет, до 1974 года, «черные полковники» сохраняли в Греции ультраправую диктатуру. Против коммунистов, анархистов и вообще людей, сочувствующих левым взглядам, проводились политические репрессии.
В то же время, у хунты «черных полковников» не было внятной политической идеологии, что существенно ослабляло ее социальную поддержку в обществе. Выступая против коммунизма, хунта «черных полковников» приписывала к нему и все прочие проявления современного общества, чуждые консервативным настроениям греческих военных, в том числе молодежную моду, рок-музыку, атеизм, свободные отношения полов и т.д. Соединенные Штаты в случае Греции предпочли закрыть глаза на откровенные нарушения парламентской демократии, стражем которой США себя объявляло в случае прихода к власти левых. Поскольку «черные полковники» были крайними антикоммунистами, они устраивали американское руководство и спецслужбы в качестве руководителей страны. В свою очередь, деятельность «черных полковников» способствовала распространению в Греции леворадикальных и антиамериканских настроений, которые остаются на пике популярности в стране и в настоящее время.
«Гладио» после Советского Союза: а был ли роспуск?
В средствах массовой информации начиная с 1990 года постепенно появляются материалы о деятельности сети «Гладио», которые до сих пор носят крайне отрывочный характер. Многие исследователи этой секретной сети считают, что процесс «перестройки» в СССР и последующая суверенизация России и других бывших советских республик катализировал постепенный отказ США и НАТО от плана «Гладио». Подразумевается, что структуры «Гладио» в большинстве европейских государств после 1991 года оказались распущенными. Однако политические события последних лет – на Ближнем Востоке, на Украине, в Северной Африке – заставляют нас усомниться в самой возможности отказа американских и английских спецслужб от плана «Гладио».
В частности, деятельность неонацистских организаций на Украине во все постсоветские годы фактически является классической схемой реализации проекта «Гладио». При негласной поддержке спецслужб и с ведома американской разведки создаются ультраправые организации, активисты которых проводят время в оттачивании своего боевого мастерства как диверсантов, уличных бойцов, террористов. Естественно, что оперативное прикрытие, финансирование, организацию подобных тренировочных лагерей осуществляют спецслужбы или подконтрольные им структуры. Ведь в противном случае организаторы и участники подобных формирований должны были сесть в тюрьму по уголовным статьям и на большие сроки задолго до того, как им представилась возможность проявить себя на киевском Евромайдане и в последующих трагических событиях.
Суть подобной поддержки праворадикальных группировок со стороны контролируемых американской разведкой спецслужб заключается в том, что таким образом формируется подготовленный и, что еще важнее, идеологически мотивированный вооруженный резерв, который может быть использован в нужное время в интересах Соединенных Штатов и ее сателлитов. И если надежность армейских или полицейских подразделений остается под вопросом даже в случае продажности их начальников, то идеологически мотивированные бойцы – фанатики праворадикальных или фундаменталистских организаций могут быть использованы практически без опасений возможного их отказа от проводимых действий.
В «час Икс» праворадикальные группировки оказываются наиболее подготовленной и обученной силой, способной действовать в экстремальных условиях. События на Майдане показали, что в случае предательства части элиты страны, мягкотелости руководителей государства и силовых структур, сценарий захвата власти проамериканскими политическими силами, опирающимися на боевые отряды неонацистов, становится вполне реальным.
Кстати, практически все итальянские деятели неофашистского движения «свинцовых семидесятых», дожившие до настоящего времени, высказались в поддержку украинского ультраправого движения, играющего ключевую роль в событиях зимы 2013-2014 и весны-лета 2014 гг. на территории постсоветской Украины. Если учитывать, что структуры украинских националистов на протяжении всей послевоенной истории создавались и поддерживались американской и английской разведками, то очевидна не только идеологическая, но и непосредственная, так скажем, физическая преемственность подконтрольных США итальянских неонацистов или украинских бандеровцев первых послевоенных десятилетий с их единомышленниками начала XXI века.
Поскольку кольцо вокруг России существенно сжалось и сдвинулось на восток за двадцать постсоветских лет, структуры «Гладио», как мы можем предполагать, переходят на территорию бывших союзных республик. В Украине, отчасти – в Белоруссии, Молдове роль местной поддержки и костяка диверсионных групп играют ультраправые организации, также как и их идейные родственники в Италии или Греции до сих пор сохраняющие пещерный антикоммунизм и русофобию. Идеологические конструкты всех подобных организаций построены исключительно на ненависти к России, для оправдания которой может использоваться любая фразеология – от социальной и демократической до нацистской и расистской.
В Средней Азии, на Северном Кавказе аналогичную роль, по образцу Ближнего Востока и Северной Африки, играют религиозно-фундаменталистские организации, также действующие по схеме «военное обучение и подготовка боевиков – распространение своих идей в обществе с помощью социальных сетей и массовой пропаганды – организация диверсий и террористических актов – захват власти или начало гражданской войны с помощью части чиновников – предателей). Не исключено, что попытка использования подобного сценария будет иметь место и на территории современной России.
Информация